Пожиратель огня

– Я пришел в себя только здесь и не видел, через какие помещения нас несли, – сказал Асаф. – Но, судя по всему, мы находимся в бывшей лаборатории песчаного колдуна.

Кулл обвел взглядом просторную комнату, по углам которой громоздились покореженные остатки каких-то конструкций из меди и стекла, валялись разорванные книги, поломанные пучки трав и какие-то объедки. Каминная решетка была повалена, и на ней кто-то заботливо выложил инструменты, назначение которых не вызывало ни малейшего сомнения. Это были орудия пыток. Атлант также отметил недавно вбитые в стены крепления, крючья и шипастые зажимы. Да, злая воля Тулсы Дуума превратила обитель знаний в зал пыток. Судя по беспорядку, грязи и отвратительному зловонию, бывшая лаборатория была отдана на откуп афридам.

– Где бы ни появился проклятый Тулса Дуум, всюду он сеет смерть и разрушение, – вздохнул Кулл.

– Точно, его рук дело, – невесело согласился Брул. – Ну что, похоже, на этот раз мы влипли!

Тем временем послышались хриплые вопли, и в лабораторию ввалилась шумная орава афридов.

– Это точно, – злобно хрюкнул один из надзирателей – одноглазый коротышка. – Чирикайте, птички – пока… Появится наш господин, вы еще не так запоете!

Брул, не затрудняя себя поисками более подходящего ответа, ловко плюнул сквозь прутья. Его плевок угодил разговорчивому африду точно в налитый кровью единственный глаз, что вызвало у десятка дружков пострадавшего приступ бурного веселья. Африды, покатываясь от смеха, стали лупить друг друга по спинам.

– Ну, Кривоморд, эк он тебя ловко! – прохрюкал один из людоедов, тыча пальцем в пострадавшего товарища. – Эй, гляньте только на этого недомерка!

– Вот умора! – схватился за живот другой караульщик.

– Гы-гы-гы! – заржал кто-то еще.

Судя по всему, Кривоморд особой любовью у соплеменников не пользовался.

Взвыв от ярости, краснокожий демон схватил пику и обрушил тяжелое древко на клетку Брула. Железная клетушка раскачивалась и кружилась под шквалом ударов. Новая забава явно пришлась афридам по вкусу, и остальные людоеды последовали примеру Кривоморда. Когда злобные твари, пыхтя и отдуваясь, отложили в сторону пики, все тело Кулла ломило от боли.

– Теперь я понимаю, что должен чувствовать дворцовый гонг, когда в него ударяют колотушкой, – держась за бока, сказал Асаф.

– Клянусь Хоненом, я доберусь еще до вас, отродья могильных червей! – Брул погрозил кулаком мучителям.

– Сейчас, приятель, погоди, – рассмеялся один из афридов. – Вот отдохнем чуток и продолжим!

– Слышь, други, а может, под нашими курочками огонь развести? – предложил еще кто-то.

– Ага, сейчас развели, – вскинулся начальник караула – пузатый вислорогий африд. – А неровен час, помрут они или всякий вид потеряют? Я даже не говорю о Курашбахе, который нас наизнанку вывернет. Может, ты хочешь вместо них попасть в руки Мертвоголовому… для опытов…

– Это я так, Волчегрыз… будто я не понимаю? – Его собеседник вздрогнул от страха. – Я и в мыслях не имел ничего такого…

– А раз не имел, Толстопят, так и заткнись, а то я сам тебе язык укорочу…

Униженно кланяясь, Толстопят попятился и, проклиная себя за глупость, поспешил затеряться в толпе.

Кулл с удовольствием отметил, что африды панически боятся Тулсу Дуума, которого называют Мертвоголовым. По крайней мере с этой стороны немедленная опасность им не грозит…. Чем бы сейчас ни был занят чародей, в данный момент ему не до них. Отлично! Пока Тулса Дуум уверен, что его враги под надежной охраной, у них есть шанс выполнить задуманное! Вот только бы выбраться из проклятой клетки… Он должен что-нибудь придумать…

– Кулл, что это? – Напряженные раздумья атланта прервал шепот Брула.

Проследив направление взгляда пикта, атлант повернул голову к высокой стрельчатой нише, ведущий в коридоры замка. Скрытая выступом стены от афридов, там шевелилась смутная расплывчатая тень.

– Кто бы это ни был, он явно не хочет, чтобы его видели наши тюремщики, – тихонько ответил другу Кулл. – А враг нашего врага – наш друг!

Кулл заметил, что клетка Асафа располагалась в дальнем от входа в лабораторию углу комнаты. Оценив обстановку и решив, что бы ни происходило в нише, афридам об этом знать не следует, атлант велел Брулу:

– Передай Асафу, чтобы тот по моему сигналу был готов отвлечь тюремщиков.

– Точно, – согласился пикт. – А вдруг это наш шанс?

Такой опытный воин, как Брул, моментально оценил все возможные направления развития событий и полностью разделял ход мыслей Кулла.

– Эй, Асаф, – тихонько позвал Брул муджарийца, которому с его места не был виден вход. – Тут вроде что-то затевается. Когда Кулл подаст сигнал, постарайся отвлечь на себя внимание афридов!

– Сделаем! – воспрял духом успевший приуныть хелиф. – Эх, лишь бы вырваться из этой клетки! Лучше погибнуть с оружием в руках, отправив на тот свет пару-тройку поганых тварей, чем быть принесенным в жертву каким-то древним паскудным демонам!

– Хорошо сказано, – кивнул головой Брул. – Буду рад умереть в хорошей компании…

Тем временем краснокожие бестии уселись кружком и решили перекусить. В их когтистых лапах появились сочащиеся свежей кровью куски мяса – Кулл старался даже не думать об источнике их возникновения. Давясь от жадности, пожиратели плоти с чавканьем, сопением и тошнотворным причмокиванием принялись рвать мясо острыми зубами. Уж на что многое повидал Кулл, но и он при виде подобной омерзительной трапезы содрогнулся от тошноты.

– Эй вы, – Волчегрыз оскалился в сторону пленников. – Не хотите подкрепиться?

Африд ловким броском послал полуобглоданную кость между прутьев клетки Брула.

– Хорошее мясцо, мягкое, нежное… Кто знает, может быть, это была твоя жена или дочка? – захлебываясь смехом, заколотил себя по ляжкам командир афридов.

Брул, захлебнувшись в приступе тошноты, пинком отбросил страшный предмет прочь. Довольные своей шуткой твари гоготали и улюлюкали. Асаф начал выкрикивать проклятия, адресуя их отвратительным порождениям Шаб-Ниггурата, но те не обращали на муджарийца никакого внимания.

Удовлетворив голод, африды с набитыми животами отваливались на спинки импровизированных сидений, сооруженных ими из безжалостно разломанных на части книжных полок.

– Ну что, после такого обеда не грех и малость отдохнуть, – сыто рыгнул их предводитель.

В лапах Волчегрыза появилась кособокая глиняная трубка, которую он набил каким-то темным веществом, похожим на смолу. Примеру своего командира последовали все без исключения африды. К потолку потянулись коричневые струйки дыма, и по лаборатории Мая Есумдуна распространился тяжелый и чуть горьковатый травяной запах.

– Бандж! – воскликнул Брул, поворачиваясь к Куллу. – Красномордые дряни курят бандж!

Кулл поморщился и сплюнул. Это страшное зелье было печально известно во всех Семи Королевствах. Оно давало своим поклонникам сладкие видения, за которые, однако, приходилось расплачиваться очень дорого. Человек, нанюхавшийся дыма от горящего банджа, через какое-то время становился безумным созданием, не понимающим, в каком мире он живет. Сладкие грезы сменялись жуткими кошмарами, и банджарин – так назывались курители банджа – превращался в кровавого маньяка, несущего смерть всем, кто имел неосторожность оказаться на его пути.

Однако, несмотря на самые строгие запреты, остановить распространение этой отравы остановить не удалось. Даже в далекой Харкулии, где за продажу или покупку банджа полагалась конфискация имущества, у всего рода торговца смертью и страшная смерть в руках храмовых палачей. Но самым удивительным было то, что до сих пор не удавалось понять, откуда вообще бралась эта зараза. В землях Семи Королевств и Малых Княжеств не росло ничего подобного!

– Вот нам и удалось узнать, с какой стороны приходит эта гадость, – ответил пикту Кулл. – Я так и думал, что за распространением этой отравы стоит какой-нибудь колдун! Порой мне кажется, что Тулса Дуум несет ответственность за все то зло, что вершится под нашими небесами!

Время шло, африды замолкли, погружаясь в дурманные грезы. По их мордам расплылись довольные сладострастные улыбки, а из разинутых пастей некоторых тварей стекала слюна. При одной только мысли о том, что им может сейчас казаться, Кулл содрогнулся от омерзения.

Кулл попеременно поглядывал то на нишу, то на ничего не подозревавших афридов.

– Валка Великий, ну что он там копается? – прошептал он, обращаясь к Брулу. – Чего же он медлит?

– Может быть, он ждет, пока африды впадут в забытье? – Брул пожал плечами.

– От банджа в забытье не впадают, – покачал головой Кулл. – Просто в один прекрасный момент сладкие грезы незаметно уступают место кошмарным видениям. Именно в этот момент банджарин становится смертельно опасен!

Кулл отнюдь не понаслышке знал, что происходит с человеком, подвергшимся воздействию этого дурмана. Один раз ему еле-еле удалось пережить попытку покушения, когда один из жрецов Валки, предавший свою веру, во время моления, на котором присутствовал и владыка Валузии, всыпал огромное количество банджа в чаши для курения. Тогда нанюхавшиеся мерзкого зелья люди, повергнутые дурманящими кошмарами в самые глубины преисподней, калеча и убивая, набросились друг на друга. Чудом выживший во всеобщей резне Кулл наотрез отказался говорить, что же именно тогда он видел.

– Слышишь, Кривоморд… – Волчегрыз толкнул ногой коротышку. – Ты это… иди… к дверям… Сохрани нас Темный Рогач Шаб-Ниггурат, ежели нас застукает Курашбах… – Волчегрыз вновь глубоко затянулся.

– Чуть что сразу Кривоморд, – обиженно засопел одноглазый африд, но ослушаться командира побоялся.

Увидев, что африд встал на ноги и, покачиваясь, побрел к стрельчатой нише, Кулл махнул рукой Асафу.

– Эй ты, урод одноглазый! – закричал муджариец, обращаясь к африду. – Похоже, тебе, недомерку бельмастому, свою задницу двумя руками не найти! Смотри, мимо двери не пройди, а то еще и рога обломаешь! Так ты иди сюда, я тебе пинка дам, чтобы ты в нужном направлении двигался!

Оскорбления юного хелифа пробились даже сквозь дурманную пелену. Кривоморд взвыл от ярости и, забыв про приказ Волчегрыза, бросился к клетке обидчика. Забыв про пику, разъяренный африд начал прыгать под клеткой Асафа, безрезультатно стараясь достать обидчика когтями.

Словно бы не замечая усилий впавшего в неистовство банджарина, Асаф продолжал поливать его отборной бранью. Брул даже восхищенно открыл рот, вслушиваясь в затейливые обороты и словесные конструкции.

Тем временем Кулл не сводил глаз с клубов дыма под потолком. Он был готов поклясться, что его было намного больше, чем могла бы надымить даже сотня банджаринов. Что-то очень странное было в этом коричневом облаке..,

И точно, только сейчас Кулл заметил, что струи дыма беспрестанно находятся в движении. Туманные дымные жгуты почему-то не смешивались, а извивались и скручивались, точно рассерженные змеи. Атлант отвел взгляд от гипнотического танца дымных струй, наливающихся упругой силой. Их расплывчатые контуры в одно мгновение приобрели четкие очертания.