Котел, полный солнечного света

— Не нарушат, профессор. Мой план идеален.

— И в чем же он состоит?

— Я буду лучше него. Выше его детских выкрутасов и успешнее по всем предметам. По-моему, прекрасная месть.

— Я бы назвал это иначе — очень взрослое решение, — похвалил профессор.

Картинка медленно таяла, но зельевар успел разглядеть, как старик и мальчик с молчаливого согласия друг друга взялись за шахматные фигурки. Кажется, Снейп тогда почти выиграл…

То обещание, данное Дамблдору, он так и не выполнил. Не поднялся выше идиотских споров, не перестал болезненно реагировать на все, что было связано с Мародерами. А все потому, что Джеймс Поттер посягнул на его Лили.

Воспоминание переменилось.

Болезненно-худой и долговязый шестнадцатилетний юноша сидел в кабинете Дамблдора.

Профессор смотрел на него сосредоточенно, глаза в глаза.

— Ты неплохо преуспел в окклюменции, Северус, — нарушил он наконец гнетущую тишину.

— А нечего пытаться ковыряться у меня в голове, сэр. — огрызнулся Снейп.

Альбус мягко улыбнулся.

— Каюсь, моя вина. Этого и впрямь не стоило делать… нам обоим, не так ли?

— Я… я — губы Снейпа хватали воздух, словно он превратился в выброшенного на сушу карпа. — Я не понимаю…

— Полно. Мы оба знаем, что это правда. Вопрос только в том, зачем ты это сделал? Что ты хотел выведать у моего преподавателя, Северус?

Подросток злобно съежился, но промолчал. Дамблдор скрестил пальцы.

— Выуживать сведения у членов Ордена чревато последствиями. И хотя я не думаю, что ты сделал это со зла, ты должен быть осторожен. Мне грустно видеть, что такой одаренный студент делает один неправильный выбор за другим…

— При всем уважении, сэр, — перебил старца Северус, — у вас нет доказательств. Если вам угодно меня покарать за нарушение школьной дисциплины — я отработаю сколько надо.

Дамблдор покачал головой.

— Служение Волдеморту не даст тебе ничего, кроме боли, мой мальчик.

— А что даст служение вам?

Он вышел из кабинета нагло, не дожидаясь ответа, готовый хоть к тысячам часов отработок. Но наказания тогда так и не последовало.

Новое воспоминание вторглось в сознание, сминая собой предыдущее.

Взрослый Снейп стоял посреди кабинета, скрестив руки на груди.

— Это прямо-таки трогательно, Северус, — серьезно сказал Дамблдор. — Уж не привязались ли вы, в конце концов, к мальчику?

— К мальчику? — выкрикнул Снейп. — Экспекто Патронум!

Из кончика палочки вырвалась серебряная лань, спрыгнула на пол, одним прыжком пересекла кабинет директора и вылетела в раскрытое окно. Дамблдор смотрел ей вслед.

Когда серебряное свечение погасло, он обернулся к Северусу, и глаза его были полны слез.

— После стольких лет?

— Всегда, — ответил Снейп.

Дамблдор долго молчал, прежде чем что-либо сказать.

— Та девочка, Пенни. Она искренне любит вас, Северус. Я думал… Я надеялся, что она принесет в вашу душу мир.

Снейп посмотрел на директора с вызовом.

— Мы обсуждаем то, что я должен спокойно смотреть, как сын Лили гибнет, а вы говорите о Пенни? Мои с ней отношения вас не касаются, Альбус!

— Вы правы, Северус. Я лишь хотел напомнить, что когда все случится… Останется кто-то, ради кого будет стоить…

— Альбус!

Сцена заволоклась туманом и растаяла. Снейп снова был среди высоких черных деревьев, стоял пошатываясь на поросшей бурьяном тропе.

И тут подрагивающий, молящий голос заполнил собой все разом, пропитал воздух вокруг:

— Северус, пожалуйста!

Пальцы невольно сжались в кулак. То, о чем его так надрывно просил директор, он нехотя, но исполнил. Совершил первое в жизни убийство.

Несомненно, Альбус Дамблдор был прав. Лучше это было сделать ему, Снейпу, чем позволить глупому мальчишке Драко, не способному трезво мыслить или бросать вызов обстоятельствам, загубить свою жизнь. Северус знал Малфоя-младшего с рождения и меньше всего хотел бы, чтобы тот пострадал.

И все же Снейп не был уверен, что содеянное не нанесло вреда его собственной душе. Судя по ощущениям, то, что когда-то было целым, навсегда дало трещину, распалось и начало болезненно гнить прямо в глубине дрожащего тела.

Ночная прохлада вокруг завибрировала и перед глазами Северуса воздвиглась Астрономическая Башня, перемещая его туда, в самый эпицентр событий пятичасовой давности.

Мальчик стоял напротив Дамблдора с опущенной палочкой. Мысли как на ладони: растерянность, жалость, мольба. Детский вопрос колотился в стучащих висках: «Что же мне делать, директор?»

Отец с детства учил Драко ненавидеть Альбуса Дамблдора. Но парнишка всегда становился плохим учеником, если не был до конца согласен с учителями. В этом юный слизеринец был больше похож на своего декана, нежели на Люциуса. Вот и сейчас в голове Драко клубилась неприязнь, но не к пожилому волшебнику, а к тому, что ему самому приходилось творить. Снейп проще простого считывал эмоции Малфоя и ясно видел, что тот бы скорее предпочел кинуть свою палочку профессору, нежели убить того заклинанием. Только вот решиться на это не мог. Слишком многое стояло на кону. Например, мама и папа, которых за подобный проступок сына могут казнить.

К сожалению, Драко был не один. Трое Пожирателей Смерти окружали старика. Мстительные торжествующие лица, палочки наготове. Фенрир кровожадно скалился, еще чуть-чуть и бросится на Дамблдора, словно дикий зверь. Хорошо хоть среди них не было ни одного, кто худо-бедно бы владел легилименцией. Иначе Малфой был бы уже мертв.

Снейп сфокусировался на обезоруженном маге. Он видел, знал, что с Альбусом что-то не так. Тот стоял, прислонившись к стене, и его жизненная энергия стремительно покидала тело. Мысли директора текли рекой прямо в сознание зельевара.

«Северус, пришло время. Лучшего момента не будет. Пожалуйста, сделай то, о чем мы договаривались».

Декан Слизерина на секунду забыл, как дышать.

«Простите, Альбус». — Снейп и сам не знал за что извинялся. За то, что чувствовал, что решимость с каждой секундой убывает? Или за то, что все же исполнит просьбу и навсегда отправит Дамблдора прочь из этого мира, не готового драться с Волдемортом без него?

— Северус… прошу тебя… — старец уже не молил его мысленно, он говорил прямо, словами.

Что-то тяжелое и когтистое одним скачком ворвалось в грудь Снейпа и, клацнув клыками, вцепилось в его внутренности. Гримаса бессильной злости и отвращения ясно отражала терзания в душе. Зельевар на секунду замер, вглядываясь в лицо своего старого учителя, словно пытаясь запомнить черты того, кто теперь будет являться ему в кошмарах. Боковым зрением он успел заметить, как испуганно скуксился мальчишка Малфой.

— Авада Кедавра! — гаркнул Северус, собирая все свое мужество в кулак. Он слышал свои слова словно со стороны. Будто кто-то другой убивал сейчас человека, не он.

Струя зеленого пламени вырвалась из волшебной палочки Снейпа и ударила Дамблдора прямо в середину груди. Словно в замедленной съемке тело колдуна было подброшено в воздух, выгнулось дугой и, заслонив на секунду монструозную Черную Метку, рухнуло вниз. Зверь, поселившийся под ребрами Северуса, полоснул когтями, отсекая что-то пульсирующее и живое, и швырнул еще теплый кусок этого чего-то лететь с Башни и разбиваться оземь вслед за погибшим директором.

Зельевар окончательно вынырнул из воспоминаний. Влажная пелена навернулась на глаза. Слезы текли по крючковатому носу и попадали за ворот и на грудь, отчего ткань противно намокала. Одним рваным движением палочки Снейп наложил на местность вокруг себя заклинание Оглохни. И, не в силах больше сдерживаться, позволил наконец громкому горестному воплю вырваться наружу.

* * *

Белая лошадь бесшумно брела по лесной опушке. Она скорее чувствовала, нежели видела, что впереди, среди зарослей, кто-то есть.

Этот кто-то облокотился спиной о поваленное дерево и сидел тихо, спрятав лицо руками. Черная мантия человека была покрыта пятнами грязи, в волосах запутались мелкие веточки. Полянка выглядела так, словно здесь произошло побоище: многочисленные выщербины в земле и на коре деревьев от режущих заклятий, щепки и отломанные ветви валялись там и сям, несколько стволов было выкорчевано из земли с корнями. Это место поменялось до неузнаваемости с тех пор, как они нашли здесь Солнцелист. И все эти изменения случились не более нескольких часов назад.

Мужчина вдруг поднял голову. Красные воспалённые глаза сощурились. Он действовал молниеносно: с кончика палочки сорвались чары, и по окутывающему вибрирующему импульсу она узнала Гоменум Ревелио. Заклинание, показывающее наличие незваных гостей на периметре, прошелестело сквозь ее тело и накрыло собой здоровенный кусок леса вокруг. Страха, что чары ее обнаружат, не было: они работали только на людей, а она сейчас не была человеком.

Лошадь замерла среди ветвей, недвижимая. Так она стояла довольно долго, наблюдая как мужчина, едва видимый за густой растительностью, медленно успокаивается и усаживается обратно. В какой-то момент он странно рыкнул, словно раненное животное, и отбросил палочку в траву. Недалеко, но все же она уже не была зажата между пальцами. Руки вцепились в замок на затылке, лицо уткнулось в колени.

Таким она его никогда не видела. В былые времена Пенни, недолго думая, бросилась бы к Северусу на шею, стремясь успокоить и обогреть. Но это было до того, как он предал их всех. «Даже не думай жалеть убийцу», — громыхнул гневный голос в голове.

Она вспомнила, как директор просил ее поддержать Снейпа. Мог ли старый волшебник представить в самом страшном кошмаре, что тот, о ком он так пекся, бессердечно умертвит его в стенах собственной школы?

Образ Дамблдора предстал перед глазами и забередил сердце.

И хотя любовь к Северусу никуда не делась, теперь этому чувству приходилось соседствовать с новорожденной жгучей ненавистью. К Снейпу за то, что совершил подобное злодейство, к Волдеморту, чем-то прельстившему Северуса на сторону Пожирателей, к себе самой, не сумевшей разглядеть в возлюбленном врага. Даже к Дамблдору, верившему лгуну и дерзнувшему умереть, бросить их всех на произвол судьбы. На протяжении долгих часов мысли о случившемся терзали Пенелопу каленным железом. Сейчас, пока она глядела на Снейпа, страшная тяжесть все сильнее сдавливала грудь.

Копытце приподнялось, чтобы сделать шаг вперед и опустилось на землю уже босой узкой ступней. Палочка взвилась в воздух:

— Инкарцеро!

Веревки-змеи устремились к Северусу, обвивая его плотным коконом. Зельевар дернулся было, но поздно — шелковые путы крепко связали его руки и ноги, и мужчина ничком рухнул в траву. Ещё взмах и его палочка улетела куда-то в сторону.

Девушка вышла на поляну, лунный свет окутал волосы серебряным мерцанием. Снейп постарался вывернуться так, чтобы увидеть напавшего.

— Пенни? — шок сквозил в его осипшем голосе.