Дядя Федор и Кубок Огня

— Нет, Минни, говорю же, он не просто ведет себя подозрительно, он и пахнет иначе, и двигается по-разному, как будто внутри него живут два, а то и три человека, подменяя друг друга по очереди.

— Аластор Грюм уничтожил мусорные баки, приняв их за дементора. Взорвал присланный ему орден, решив, что это враги прислали ему проклятую вещь, — зевнула МакГонагалл. — И список этот можно продолжать еще два часа без перерыва. Он просто параноик, который до сих пор на войне, хотя та закончилась четырнадцать лет назад. Он... сражается с врагами, которых уже нет, и видит заговоры и опасности там, где их нет. Вполне возможно, что он пьет специальные зелья, чтобы его не отравили, прикидывается другим человеком, чтобы обмануть врагов и постоянно наблюдает за тобой.

— Почемяу?

— Потому что ты наблюдаешь за ним. Скажи спасибо, что он тебя еще в мышь не превратил!

— Не скажу, — подумав, мяукнул Матроскин. — Я присматриваю за дядей Федором, и не хочу, чтобы мне потом пришлось разводить лапами и говорить, что нет у нас мальчика.

— Кажется, Грюм заразил тебя своей паранойей! — еще раз выразительно зевнула Минерва. — Но раз ты так считаешь, давай присмотрим за Аластором.

— Давай, и еще думаю, кое-что надо предпринять, — загадочно заметил Матроскин, но не стал пояснять, что именно.

Гермиона Грейнджер слушала мяуканье, доносившееся с улицы, и вздыхала. Сосредоточиться и сделать выбор никак не получалось, и ей хотелось расплакаться. Просто так. Но вместо этого Гермиона смотрела в темноту, вздыхала и пыталась размышлять наперекор всему.