Черная асфодель

Незнакомка опустилась на колени и протянула руки к диковинному цветку. Он медленно опустился в ее ладони. Свечение в яме снова стало тусклым.

Гермиону выбросило из сна.

— Профессор Флитвик, сэр!

— Да, мисс Грейнджер.

— Вы не могли бы дать мне другое украшение. С этим что-то не так.

Брови маленького волшебника удивленно приподнялись.

— И что с ним не так?

— Я не знаю, сэр. С тем заклинанием, что вы нам показали у меня ничего не вышло. С другими заклинаниями из книги Брэдшоу тоже. А по ночам стали сниться кошмары.

— Кошмары? Какие именно кошмары?

— Мне снилась женщина с этим украшением в волосах. Она приносила в жертву младенца. Это... это просто чудовищно... Я так больше не могу...

Флитвик потрясенно переводил взгляд с лица своей ученицы на безобидно выглядящее украшение.

— Не может быть! На нем нет никаких чар, я сам проверял.

— Я тоже проверяла, сэр.

— Хорошо, давайте, я посмотрю.

После обеда Гермиону позвали к директору. Там уже были Флитвик, МакГоннагал и Снейп.

— Я еще раз повторяю, Минерва, — раздраженно выговорил Мастер Зелий, — на этой безделушке нет никаких чар. Никаких проклятий. Ни-че-го.

— Но что же тогда происходит с мисс Грейнджер?!

— Добрый день! — поздоровалась с присутствующими Гермиона.

— Добрый день, дорогая, — заулыбался Дамблдор, — присаживайтесь. Чашечку чая?

— Спасибо нет, сэр.

Снейп взмахнул палочкой над украшением и проговорил уже знакомое Гермионе заклинание.

— Высокая женщина с темными волосами и темно-карими глазами. Красивая. Молодая. Украшение она заказала сама, ей его никто не дарил. Она?

— Д-да. Но почему тогда у меня не получилось?

Снейп картинно закатил глаза.

— Не можете допустить, что у ВАС может что-то не получится, мисс Грейнджер?

Дамблдор задумчиво сосал леденец.

— У тебя есть какое-нибудь объяснение, Северус?

Снейп пожал плечами.

— Только одно. Для любого считывания информации с предмета необходима полная отрешенность от окружающего. Насколько я в курсе, у мисс Грейнджер ничего не получалось на Прорицании. То есть она не умеет входить в состояние транса. При этом она перепробовала на несчастном украшении все заклинания, которые только нашла. А во сне контроль над разумом ослабевает. Вот мисс Грейнджер и получила вместо простой картинки красочные сны.

— Но почему кошмары? — спросила МакГоннагал.

— А вот этого я не знаю.

Гермиона с обидой смотрела на Снейпа. Все так просто?

— Допустим, все так и было, — согласился Дамблдор, — но все-таки непонятно, почему такие ужасы. Кровавые ритуалы, убийства. Значит ли это, что вещь принадлежала преступнице?

— Что именно вам снилось, мисс Грейнджер? — спросил Снейп.

— Сначала тюрьма. Эта женщина забрала новорожденного ребенка у узницы. Несчастную убили. Потом я увидела, как ребенка убивают в каком-то странном месте. Это было ритуальное убийство. Еще там был какой-то странный цветок.

— Цветок? — переспросил Снейп.

— Да. Черная лилия. Она появилась после убийства младенца.

Снейп резко выдохнул.

— Мисс Грейнджер, вы должны показать мне эти сны!

— Но, сэр...

— Я могу воспользоваться вашим Омутом Памяти, директор?

— Конечно, Северус.

У Гермионы извлекли воспоминания о снах, чему она была очень рада. Странный энтузиазм Мастера Зелий показался ей необычным.

Профессора по очереди ознакомились с жуткими сценами.

— Мерзость какая! — пробормотала МакГоннагал. — А что тебя заинтересовало в этом жутком цветке, Северус?

Снейп медленно водил кончиком пальца по нижней губе.

— Это одна из легенд алхимиков, Минерва, — ответил он. — Черная асфодель.

— Черная асфодель? А что это?

— Адское растение, по преданию, растущее на местах человеческих жертвоприношений и питающееся кровью жертв. В благодарность за пищу, оно дает колдуну цветок. Любое зелье, в которое добавлен лепесток черной асфодели, усиливает свое действие в сотни раз. Более того, становится необнаружимым.

— Любое зелье? — переспросила Гермиона.

— Да, мисс Грейнджер, любое. Не важно, яд или лекарство.

Гермиона потрясенно смотрела на Мастера Зелий. Неужели женщина из ее снов обладала этим легендарным растением? Невероятно!

— Судя по всему, это было давно, — подключился Флитвик. — Весь этот антураж, христиане в тюрьме, недовольный смертностью среди жертв император. Рим первых веков нашей эры.

— В Риме человеческие жертвоприношения были под запретом, — сказала МакГоннагал.

Дамблдор пожал плечами.

— Эта женщина не жрица. Скорее всего, она посветила себя какому-то божеству. Например, врачи считались служителями Эскулапа.

— А она?

— Лунный диск, змеи, алтарь в подземелье. На ум приходит Геката. В римском варианте — Тривия.

— Гекате жертвовали собак.

— Это официально. В древности римляне приносили человеческие жертвы. Они много позаимствовали у этрусков.

Гермиона даже приоткрыла рот от удивления.

— То есть эта женщина из этрусков?

— Вряд ли, — ответил Дамблдор. — Но в то время еще могли сохраниться обрывки сведений о древнем колдовстве. Скорее всего, эта женщина как-то сумела обнаружить жертвенник и возродить забытые ритуалы. Видимо, она была очень сильной ведьмой.

— Интересно, как она использовала это растение? — пробормотал Флитвик.

Ему ответил Снейп.

— Я никогда не встречал упоминаний о Мастере Зелий — женщине, жившей в то время. Так что о целительстве речь не идет.

У Гермионы загорелись глаза.

— А если там что-нибудь уцелело? Археологи часто находят семена растений или остатки их корней. Может, можно как-то возродить это растение?

— Мисс Грейнджер, — нарочито мягко спросил Снейп, — вы уже забыли, ЧЕМ поливают этот цветочек?

— Ну, — Гермиона закусила губу, — может, можно его как-то окультурить? Даже если оно потом не будет таким сильным. Пусть эффект от зелий усиливается не в сотни, а в десятки раз. Даже просто в разы. Я бы согласилась жертвовать свою кровь. Уверена, другие бы тоже согласились на это. Разве обязательно убивать? А может, удастся перевести его на другую пищу?

Снейп смотрел на нее с нескрываемым презрением.

— Ах, как это по гриффиндорски, — процедил он сквозь зубы, — плевать, сколько младенцев загубили, сколько людей потравили, приду я, вся белая и пушистая, мне даже не жаль своей крови, зато потом все будут счастливы.

Гермиона замерла. На нее словно вылили ведро холодной воды.

— Северус, — спросил Флитвик, — а откуда ты знаешь об этом цветке?

— Черная асфодель упоминается у многих средневековых авторов, что довольно странно, учитывая императорский Рим, — ответил Мастер Зелий. — Если предположить, что мисс Грейнджер видела изображение подлинных событий, то получается, что этот цветок существовал еще долгое время. К тому же, насколько я знаю, иногда происходят довольно странные преступления, в которых невозможно ничего доказать. Убийца совершенно явно был под воздействием внешних сил, но никаких следов зелий или заклятий. А такой эффект, если верить легендам, дает только черная асфодель.

— Значит, — проговорила МакГоннагал, — если этот цветок существует, то он в руках у преступников. Это ужасно!

— Ну, по странным преступлениям мы можем запросить аврорат, — сказал Дамблдор. — А что касается других данных... Мне очень жаль, дитя мое, — обратился он к Гермионе, — но тебе придется еще немного потерпеть эти кошмары. Раз уж ты установила связь с украшением. Мы должны собрать всю информацию об этом месте.

— Хотите заполучить адский цветок, директор? — усмехнулся Снейп.

— Предотвратить дальнейшие преступления, — ответил директор. — Если же это растение действительно обладает такими свойствами, то только представь, сколько людей мы могли бы спасти и излечить.

Тут все непроизвольно взглянули на его почерневшую руку.

— Я согласна, директор, — твердо сказала Гермиона, беря со стола украшение.

Поговорить с друзьями не удалось. Дамблдор строго запретил рассказывать кому-либо о страшных снах и таинственном цветке. Гермиону поместили в Больничное крыло. Ее одноклассникам сказали, что у нее опасная заразная болезнь, поэтому с ней запрещено общаться.

Следующий кошмар не заставил себя долго ждать.

Гермиона оказалась на ступенях. За ее спиной возвышалось округлое здание, окруженное колоннадой. Перед ней раскинулась залитая солнцем площадь со множеством разнообразных колонн. Да, это был Рим, Вечный Город. Его Форум. Такой, каким он был почти две тысячи лет тому назад.

У Гермионы буквально глаза разбегались, столько здесь было людей в ярких нарядах, солдат в полном вооружении, носилок, в которых рабы куда-то несли своих хозяев. Что могло произойти в этом людном месте? И где та женщина?

По ступеням медленно поднималась небольшая группа людей. Несколько женщин сопровождали молодую девушку, почти совсем девочку, в белом одеянии. Похоже, намечалась какая-то церемония.

Гермиона уже успела прочитать некоторые книги по истории Рима. Насколько она поняла, за ее спиной был храм Весты, богини домашнего очага. Видимо, девушку готовили к свадьбе.

Девочка вела себя довольно странно. Она была слишком возбуждена. Зрачки расширены, рот чуть приоткрыт. Руки безостановочно двигались, словно бы разглаживая ткань платья.

Одна из сопровождающих ее женщин что-то строго сказала ей. Девочка не обратила никакого внимания. Она трясущимися руками гладила собственную грудь.

— Лукреция! Что ты делаешь?!

Девочка захныкала. Она остановилась поблизости от Гермионы и принялась переминаться с ноги на ногу. Ее руки во всю мяли и тискали грудь.

— Лукреция!

На них стали обращать внимание.

— Что это с ней? Смотрите! Смотрите!

Девочка уже ничего не соображала. Продолжая одной рукой мять свою грудь, другой рукой она приподняла подол своего одеяния. Взглядам присутствующих открылись стройный ножки. Подол задирался все выше. Девочка погладила себя между ног.

Женщины бросились к девушке. Она кричала, вырывалась. Упала на ступени. Теперь все могли увидеть задранный подол и бесстыдно раздвинутые колени.

Из храма выбежала одна из служительниц.

— Что здесь происходит? Кто посмел нарушить покой богини?

— Святотатство! Святотатство! — бормотали в толпе. — Она оскорбила богиню!

Женщины расступились перед весталкой. Та с расширенными от ужаса глазами наблюдала, как девушка со стоном погружает в себя пальцы.

Прибежали служители из храма. Появилась стража. Девушку подхватили на руки и куда-то понесли. Гермиона была в ужасе. Несчастная явно не в себе, но то, что она сделала, грозило ей страшной карой. Вдруг она краем глаза заметила тень, мелькнувшую за одной из колонн. Так и есть. Женщина в черном с торжествующей улыбкой смотрела на происходящее. Похоже, это было делом ее рук.

Гермиона проснулась.

Третий сон Гермионы откровенно порадовал ее наставника.

— Римляне записывали даже самые мелкие происшествия, — сказал Дамблдор, — они были невероятными бюрократами. А такое событие, как святотатство на ступенях храма Весты, должно быть описано во всех подробностях.