Котел, полный солнечного света

Девушка вернулась в постель и натянула одеяло до самого подбородка. Может быть, ей все же удастся поспать? Простынь была смята так, словно недавно здесь действительно побывало двое. Она не глядя пошарила рукой, нащупала уголок наволочки, притянула к себе вторую подушку и обняла, легко представив, что прижимает к себе не ее, а человека, живого и теплого.

— Спокойной ночи, мистер Незнакомец.

Ответом ей было молчание.

* * *

Финеас буквально влетел в свой портрет. Головной убор сбился набок, так сильно он спешил.

— Директор! Они разбили палатку в лесу Дин! Грязнокровка…

Снейп болезненно скривился.

— Я не желаю слышать это слово!

Найджелус пожал плечами и нехотя поправился.

— В общем, эта… Грейнджер назвала местность, когда открывала сумку. Я слышал!

— Прекрасно. Очень хорошо! — воскликнул взбудораженный Дамблдор с портрета за директорским креслом. — Теперь берите меч, Северус! Не забывайте, что он дается лишь отважному и в крайней нужде и Гарри не должен знать, что даете его вы! Если Волдеморт прочтет мысли Гарри и увидит, что вы действуете в пользу мальчика…

— Знаю, — коротко ответил Снейп. Он подошел к портрету Дамблдора и потянул за него. Портрет выдвинулся из стены, открывая тайник. Верховный мастер достал клинок Гриффиндора и поинтересовался, не особо надеясь на ответ. — И вы по-прежнему не хотите сказать мне, почему Гарри непременно должен получить меч?

— Пожалуй, нет, — предсказуемо отказал портрет Дамблдора. — Он сам разберется, что с ним делать. Будьте очень осторожны, Северус, боюсь, они вас могут плохо встретить после истории с Джорджем Уизли…

Зельевар хмыкнул.

— Не беспокойтесь, Дамблдор. У меня есть план.

«Будем надеяться, что Патронус не подведет», — добавил он про себя, переступая порог.

Он скоро добрался до границы антиаппарационного купола, взмахнул палочкой и исчез в вихре своего дорожного плаща. Хлопок, и Северус уже торопливо шагал по опушке леса Дин, невидимый под мощным дезиллюминационным заклятием.

Все складывалось лучше некуда. Пусть и с гигантским усилием, но волшебник смог-таки призвать Стража. Мальчишка ожидаемо доверился лани и безропотно отправился за ней, в чащу. Снейп лишь качал головой, наблюдая за сыном Лили из-за темных ветвей — хоть это и было на руку директору Хогвартса, настолько слепая вера и абсолютное игнорирование здравого смысла заставляли задуматься: долго ли еще протянет «избранный» с подобным отношением к собственной безопасности?

Поттер добрался до пруда, заметил под толщей льда спрятанный меч и немедленно поспешил отправиться за ним на дно водоема. Северус не сразу понял, что что-то пошло не так, а когда удостоверился, что мальчик тонет, ничего предпринять не успел. Уже почти у самой проруби, готовясь заклятьем поднять Гарри со дна, Северус заметил бегущего к ним Уизли. Рон, конечно, не увидел скрытого маскировкой зельевара. Мальчик будто бы напрочь забыл, что он вообще-то колдун, так что, даже не попытавшись помочь другу магией, он с разбегу прыгнул в воду, подняв тучу брызг. Незримый Снейп лишь вздохнул, взмахом палочки моментально высушив мантию, а затем направил острие вниз, чарами помогая горе-волшебникам всплыть на поверхность.

Лишь убедившись, что мальчишки выбрались, он бесшумно отошел на несколько шагов назад. Пока друзья обменивались неловкими репликами, Северус наблюдал за ними.

Вскоре пришло понимание зачем им понадобился меч. Зельевар нахмурился. Тот самый проклятый медальон, о котором пару месяцев назад рассказал Финеас, все еще был при Гарри. Мало того, Поттер даже не утрудил себя снять заколдованную вещь перед погружением: по-видимому, именно из-за этого он чуть не превратился в корм для озерных рыбешек. Гриффиндорцы уместили зловеще поблескивавшую побрякушку на камень, явно намереваясь расправиться с нею. Уизли сжал клинок.

Снейп удивленно приподнял бровь, наблюдая, как из медальона рождаются две призрачные фигуры. Фантомные Гарри и Гермиона были полностью обнаженными, а их позы — нарочито интимными. Чересчур красивые, даже более, — монструозные в своей привлекательности духи дразнили рыжего приятеля издевками и смехом, а затем прильнули друг к другу и принялись настолько неистово целоваться, что Снейпу стало слегка неловко.

Уизли болезненно скривился. Северус затаил дыхание всматриваясь в слезящиеся глаза мальчика. Зельевар даже невольно посочувствовал юноше: та нездоровая ревность, которая когда-то терзала его самого, пока задавала Джеймс охаживал Лили, словно в зеркале отражалась на веснушчатом лице Рона. Проклятый кулон вещал историю, что была стара как мир: выскочка Поттер влюбил в себя умницу из семьи маглов и тем самым разбил сердце небогатому невзрачному пареньку. Снейп крепко сжал в руке палочку: казалось еще секунда, и один гриффиндорец нападет на другого с мечом.

Рон замахнулся и… со всей дури рубанул по медальону. Наваждение тотчас сгинуло. Мальчик смотрел на разбитый артефакт еще мгновение, а затем закрыл лицо руками и обессиленно повалился на снег. Гарри кинулся к другу, и Северус, облегченно вздохнув, мановением палочки убрал воздвигнутый им секундой ранее невидимый щит между подростками. То, что Уизли на поверку оказался сильнее, чем Снейп предполагал, было прекрасной новостью.

Юноши вскоре отправились прочь от озера. Зельевар медленно брел следом, пока друзья тихо переговариваясь ковыляли к палатке. Добравшись до места, он устроился в паре футов от входа, дожидаясь пока беглецы уснут. Им еще предстояло объясниться с Грейнджер, но на это не ушло много времени. Уже через час из-под тента донесся чей-то тихий храп. Пора было приступать.

Северус извлек из-за пазухи несколько маленьких бутылочек и откупорил. Экспериментальные зелья из солнцелиста поблескивали в свете луны. В глазах директора Хогвартса в очередной раз заплясали искорки гордости: все эти эликсиры были придуманы и изготовлены его ученицей, Пенелопой Хэйвуд, ставшей поистине одной из самых гениальных зельеваров современности. Взгляд мужчины потеплел: Пенни будто бы наперед знала, что они скоро ему пригодятся. И сейчас, хоть и в такой необычной ипостаси, но она все еще была с ним, помогала ему, пусть даже настоящая Хэйвуд и не помнит Северуса. Снейп повел палочкой: содержание бутылочек тонкими струями устремилось в палатку, прямиком к спящим гриффиндорцам.

Эссенция отслеживания, улучшенная настойка остроты ума, эликсир-блокиратор малых и средних проклятий, отвар ускоренного восстановления здоровья, зелье легкого обмана и модифицированный эликсир удачи — все они были доселе неизвестны науке. Северус прикрыл глаза, сосредоточившись на том, чтобы волшебные отвары не расплескались и не перемешались в воздухе. Каждому из них предстояло медленно, капля за каплей, аппарировать сквозь кожу и венозные трубки прямо в кровь посапывающих юношей и девушки. Изобретенный Северусом способ введения эликсиров в организм работал безотказно, эффективно, а главное — незаметно. Так что, даже если кому и придет в голову пробудиться в процессе, молодые люди не обнаружат вмешательства.

Доза за дозой, волшебные жидкости вливались, вплетались в спящие тела, и магические эффекты вступали в силу, даруя своим носителям полезные бонусы. Да, Снейп не может помогать троице открыто, но хоть что-то он сделать в состоянии. И пусть Дамблдор просил лишь отдать Гарри меч, Северус не был обязан во всем слушаться старика. У него есть свой интерес положить конец всей этой заварушке. Для достижения цели он должен был облегчить задачу мальчику и попутно постараться сохранить те невинные жизни, которые можно было спасти.

Поэтому зельевар решил сделать именно то, в чем был докой — использовал зелья. И какие! Отслеживающая настойка уникальна по своей природе. Благодаря ей директор будет знать, где находится троица. Эликсир оставался в организме месяцами, так что магический «маячок» будет у него в распоряжении как минимум пару лет. Новая «жидкая удача» была не такой токсичной как Феликс Фелицис, хотя и служила панацеей лишь от смертельной опасности, но разве этого не более, чем достаточно в военное время? Тем паче, что эффект у этого зелья был на удивление долгим. Другие отвары помогут носителям в различных задачах: от решения логических загадок и быстрых умозаключений, до легкого и скорого выздоровления после травм и болезней. Каждое из зелий служило своеобразной вакциной длительного воздействия, которое было ни обнаружить, ни обратить. Пенни действительно была гением: патент на любой из ее авторских эликсиров стоил бы целое состояние.

Когда бутылочки наконец опустели, мужчина открыл глаза и поднялся на ноги. На сегодня он здесь закончил.

Напоследок, маг сверился со специальной картой, к которой чарами было привязано отслеживающее зелье: три зеленые точки сообщали Снейпу, что живые и здоровые гриффиндорцы находятся в западной части королевского леса Дин. Все работало безупречно. Северус кивнул, убрал пергамент за отворот мантии, отошел на приличное расстояние от защитного купола и трансгрессировал прочь.

* * *

Пенелопа медленно шагала между искрящихся белизной витрин: тут и там кружились и приседали зачарованные манекены, облаченные в воздушные, сияющие платья из шелка и шифона, словно облачками накрытые хрустящей кружевной фатой. Взгляд задержался на одном из них: вокруг лифа, по плечам и вдоль шлейфа звенящей вереницей парили самые настоящие серебряные феи. И придумают ведь!

— Нашла-а-а! — веселый голос Беа доносился на шесть рядов правее.

Хэйвуд поспешила к сестре. Девушка стояла перед расшитым лунным камнем платьем-блио: изящный силуэт, юбка в пол, а корпус и тонкие рукава украшают белоснежные перья, придавая будущей обладательнице сходство с волшебной лебедью. Лицо Беатрис светилось восхищением: она чуть слышно попискивала от восторга, прижав ладонь к губам.

— Идеально! — согласилась Пенни. Беа и эльфа-консультантка вприпрыжку понеслись в примерочную, а Пенелопа присела на скамеечку и погрузилась в свои мысли.

Предсвадебная суета вызывала у нее смешанные чувства. С одной стороны, девушка была безмерно рада за сестру, однако всякий раз, когда они говорили о торжестве или вели к нему подготовку, странная тоска болезненно скреблась под ребрами и потом еще много часов подряд не хотела выпускать сердце Хэйвуд из цепких когтей. Вот и сейчас, среди подвенечных платьев на любой вкус и кошелек, Пенни было слегка не по себе. Беспокойные мысли крутились в голове, одна непонятней другой.

Внутренний голос твердил, что ей надо заниматься вовсе не этим, что сейчас есть нечто гораздо более важное, некое место, где она нужней. Только вот Хэйвуд не могла взять в толк что и где. Другой шептал, что она, напротив, обязательно должна пойти на церемонию, только не одна — ей было необходимо разделить радость от семейного праздника с кем-то особенным, но с кем конкретно, Пенни не понимала. Самый беспокойный, тихий, но настойчивый голосок страха грозился, что у нее самой свадьбы не будет никогда, и причиной тому послужит отнюдь не ее собственный выбор. От этой мысли ее бросало в холод, пусть раньше Пенни и не стремилась связать себя с кем-то брачными узами. Уж по крайней мере на ее памяти такого человека точно не встречалось.