Ловушка для инквизитора

Глава 7. Баба Яга нового поколения

Разбудила меня едкая вонь.

Я поперхнулась последним вдохом, закашлялась и открыла глаза. Их тут же защипало от дыма, который заполнял пространство вокруг. Сквозь него виделись зыбкие и бесформенные тени, и они могли быть чем угодно и где угодно. К тому же я лежала на крышке громадного сундука, обитого железом, связанная по рукам и ногам тонкими веревками и с полосой бинта с маленьким аккуратным бантиком на левой изодранной штанине. И не просто так связанная, а со знанием дела. Тот, кто это сделал, точно разбирался в узлах. Чем настойчивее я старалась их ослабить, тем сильнее они затягивались и врезались в обожженную кожу. Похоже, этот кто-то очень не хотел, чтобы я спаслась из огня, жара которого, кстати говоря, не ощущалось. Тогда откуда дым?

— Эй, есть здесь кто?! — крикнула я и снова закашлялась. Никто не ответил, а дышать становилось все труднее. Тогда я решила спасать себя сама.

Для начала с горем пополам и матом села на крышке сундука и завертела головой. Обнаружила рядом пеструю занавеску, а за ней маленькое, затянутое инеем оконце. Оно ехидно транслировало внутрь скудную программу передач — голые, словно обугленные ветки деревьев и свинцовые зловещие тучи. И тут я расстроилась.

Во-первых, поняла, где нахожусь, и вороний грай снаружи только утвердил меня в этом, а во-вторых, я вдруг вспомнила, что именно послужило причиной столь бедственного положения.

Меня похитило нечто с детским голосом, без проблем вселяющееся в боевых светлых магов, и переправило в эту дыру. Кем бы ни была эта Привратница, а чувство юмора у нее было специфическое. Иначе зачем было спасать, а потом травить дымом. Но выбираться-то все равно нужно. И начать я планировала с глотка свежего воздуха.

Подышала на кончики пальцев, чтобы согреть, и нарисовала на оконце простейшую проветривательную руну. Стекло затуманилось, и дым медленно потянулся наружу. Скоро я смогла отдышаться и нормально осмотреться.

Это была избушка. Маленькая, тесная, скудно освещенная россыпью свечных огарков, отчего по углам и над головой клубилась непроглядная тьма. Закопченные бревенчатые стены густо увешаны травяными вязанками и разнообразной сушеной живностью и ее частями — жабьими лапами, нетопыриными крыльями и вороньими головами. На полках рядками литровые банки с затертыми ярлыками, содержимое которых любой бы счел за лучшее вообще не рассматривать. В центре здоровущий кусок черного гранита плоский сверху. Очевидно, он заменял хозяйке стол, потому что был завален кухонной утварью вперемешку с пестиками, ступками и зазубренными ножами в засохшей крови. И над всем этим башней возвышался медный котел на треноге.

Источником задымления была печка, а точнее, торчащий из нее зад, обтянутый камуфляжными брюками, и отчаянно скребущие по закопченной побелке руки. Кого бы не затянула здешняя кормилица, приходилось ему несладко. Печка зловеще пыхтела, распуская по избушке новые клубы дыма. Еще немного, и все было бы кончено, но тут она почему-то сдалась — раздулась и выплюнула нечто лохматое и черное от сажи. Заслонка возмущенно лязгнула и встала на место.

Судя по пышным округлостям под серой майкой и короткой растрепанной косе, это была девушка. Она неподвижно лежала на полу и, кажется, не дышала, что было мне на руку.

Я соскочила с крышки сундука, утвердилась в вертикальном положении и поскакала к столу за ножом, чтобы разрезать веревки. Где-то на середине пути с пола раздался судорожный кашель, чередующийся с неразборчивыми ругательствами. Я заскакала быстрее, споткнулась и рухнула на стол под грохот посуды. Один из ножей все же оказался у меня в руках, но на этом все и закончилось. Что-то холодное жестко ткнулось в затылок, вынуждая прижаться лицом к камню.

— Брось нож или отстрелю башку! — прохрипел голос за спиной, срываясь на кашель.

Я разжала пальцы, нож звякнул о доски пола. Меня тут же схватили за ворот куртки, протащили по полу и грубо водворили обратно на крышку сундука. Не дожидаясь, пока я отдышусь и сяду, девушка направили мне в лицо оружие, похожее на пистолет, но в странном исполнении — гладкий корпус с двумя рядами желтых и красных огоньков. Разноцветные глаза — один зеленый, другой — синий, — пристально и сурово смотрели из-под густых бровей. Я ответила тем же.

Несколько минут мы молча разглядывали друг друга.

Она была очень высокая, мускулистая, с острыми ушами — короче, чем у эльфов Убежища, но длиннее человеческих, длинным носом с едва заметной горбинкой и пухлыми губами. На Тьерена и компанию она совсем не походила. Если бы не обстоятельства "знакомства", я бы, пожалуй, сочла ее симпатичной.

— Так вот ты какая — баба Яга, — пробормотала я, отодвигаясь. — Добрые молодцы будут в восторге.

— Сама ты… баба Яга, — обидчиво процедила военизированная "бабуля". — Будем говорить, или сразу перейдем к пыткам?

— Сначала сними с меня это, а там посмотрим, — я выставила вперед связанные руки и получила кулаком в живот, отчего подавилась последним вдохом.

— Здесь я говорю и задаю вопросы, ты — отвечаешь. Поняла?

Я откашлялась и кивнула.

— Хорошо. Я хочу знать, сколько вас здесь.

— А где это здесь?

Теперь она ударила меня по лицу, да так, что голова мотнулась, как тряпичная.

— Сколько человек в твоем отряде и куда вы дели верхушку нашей антенны? После той вспышки ее словно отрезало!

— Не знаю ни о каких верхушках, — упрямо гнула я. Хотя подозревала, что вспышка была порталом, который, закрываясь, прихватил с собой эту самую верхушку. — Наверное, так вышло случайно.

— Случайно?! Твоя задница рухнула на голову связистке в момент активации маяка и свернула ей шею!

Черное от сажи лицо перекосилось. Я подумала, что получу за все, что у нее накипело, но она вздохнула и начала расхаживать по избушке, нервно косясь на печку.

— Уже неделю нет связи ни с флотом, ни с базой на Сигее, а в эфире только помехи. Передатчик спасательного маяка крепился к верхушке передающей антенны! Это была наша последняя надежда. Скажи спасибо штурману, что она уговорила нас взять языка, а то удавили бы тебя прямо там!

Она остановилась у стены и взяла с полки банку, которую начала машинально вертеть в руках. В мутном рассоле, в компании лаврового листа и кружочков жгучего перца, плавали глазные яблоки. Не знаю, кому они служили при жизни, но посмертно выглядели, прямо скажем, на любителя. И она им не была, потому что с визгом зашвырнула емкость в темноту. Раздался хлопок, и приятно запахло маринадом. Привычной ко всему мне захотелось кисленького, а она зажала рот ладонью и бросилась к двери. Ее зад долго торчал над порогом, пока она опорожняла желудок. Наконец, дверь закрылась. Бледная, даже сквозь слой сажи на лице, она притащила из другого угла изрубленный чурбак и поставила его у приоткрытой двери.

— Да что же это за место такое, где избушки на бройлерных окорочках ставят? — простонала она, просовывая нос в щель. Видимо, вопрос носил риторический характер. — А вчера какой-то бородатый старик приходил, на пень замшелый похожий, требовал бутыль самогонки, и огромная ящерица с крыльями пыталась унести штурмана, которая сидела на крыше! Куда мы, тархор тебя дери, попали?!

Я молчала. Она подошла ко мне и злобно пнула носком тяжелого ботинка в ногу, но с таким видом, будто в любую секунду могла удариться в истерику.

— Где мы, я тебя спрашиваю?! В какой системе?! Эниты, Куршата, Словены?!

— Вообще-то, в Солнечной. — Я хотела отодвинуться подальше, но мешала стена за спиной. Вот это я попала. Из огня да в полымя. Иномирянка! Вот только ее мне тут и не хватало. Очередная космолетчица на всю голову.

Девушка склонилась надо мной так низко, что наши лица почти соприкоснулись.

— Такой не существует. Даю три секунды на правильный ответ.

— Он будет прежним. Система Солнечная, планета Земля, а конкретнее, ее Единая магическая оболочка. И это избушка на курьих ножках, замшелый пень — скорее всего, леший, а крылатая ящерица — дракон.

— Какая еще оболочка?! Какая Земля?! — Она отскочила от меня как ошпаренная, с безумными глазами. Растрепанная коса встала дыбом. — Этого ничего нет! И тебя нет! Это все галлюцинации. Как только удастся наладить связь с флотом, мы вернемся домой! И никакие происки противника, и даже армия диверсанток, нас не остановят! Ну, ведь правда же, а?! — Она посмотрела на меня с надеждой.

— Нет, — припечатала я. — Вы не сможете покинуть Землю и вернуться домой. Так же как и ваш флот не сможет вас найти, потому что в вашем мире будет натыкаться на пустое пространство в том месте, откуда вы исчезли.

Меня внимательно выслушали, кивнули и вдруг заорали в потолок, тыкая туда же оружием:

— А-а-а, поняла! Это очередная учебная симуляция! Эй, ученые, тархора вам в зад, какие еще тесты вы проводите?! Мы вам не подопытные объекты! Мы солдаты Имперского флота! Слышите меня, а? Сейчас я наподдам этому облезлому фантому и провалю показатели по агрессивности!

Я тоже посмотрела в темноту над нами.

— По-моему, нас тут двое.

Она вернулась и от души смазала мне по скуле, а потом с сомнением посмотрела на костяшки.

— Странно, будто ударила живого человека.

— Наверное, потому, что я и есть человек! — зашипела я.

— Поговори мне еще! Хотя нет, я с удовольствием послушаю, какую сказку для нас приготовила эта стерва Зирмицберг.

— Я тебе не Кот-баюн, чтобы сказки рассказывать, — огрызнулась я.

— А так? — Она с неприятной ухмылкой ткнула мне в лоб оружием. — Даже не представляешь, как сильно мне хочется отстрелить тебе башку.

Я свела глаза к дулу. Да, дамочка была не в себе, а с такими лучше не спорить. Особенно с теми, что из Закрытых миров.

— Так ты говоришь, что из вашей… э-э-э… оболочки нет пути домой и нас не обнаружат? — Иномирянка подтащила чурбак поближе, села на него и положила подбородок на кулаки. — Тогда как мы сюда попали?

— Расскажу, если развяжешь.

— Получишь в лоб.

— Да хоть по лбу, ничего не изменится. И вообще, я есть хочу.

— Ну ты и наглая! С чего ты решила, что я стану тебя кормить?

— Ну, ногу-то ты мне перевязала, значит, понимаешь, что я здесь единственная, кто может вам хоть что-то объяснить. А потому нужна живой и хоть немного здоровой, чтобы говорить.

— Мне ничего не стоит тебя заставить.

— Это я уже поняла. Мне тоже нравится бить людей, но иногда можно обойтись и без этого. Достаточно проявить вежливость и капельку дружелюбия.

— Уж поверь, с тобой я была сама доброта и терпение.

— Представляю себе обратное, — пробормотала я. — Предлагаю обмен — информация за информацию. Или можешь бить меня, сколько влезет, я ничего не скажу. Только долго вы тут все равно не высидите.

— Это почему? — прищурилась она.

— А потому, что скоро вернется хозяйка избушки и погонит вас отсюда поганой метлой, а то и запросто превратит в кучку бледных поганок, которую пустит на мерзкое зелье. Но это еще в самом лучшем случае, потому что старушка может проявить гражданскую сознательность и брякнуть куда надо. Тогда за вами придут.

— Кто придет?

— Ну нет, ты — мне, я — тебе.