Возвышение Бузинкина

Уборка тоже была очень важным элементом. Нейросети-то он по имеющемуся у него адмиральскому списку так и не закупил! Теперь вот, добирал недостающее с пленных и трупов. Трупы после этого отправлялись в энергетический конвертер, а пленные во вполне себе оборудованные камеры. На борту этого линкора целый тюремный отсек имелся. Кстати, в тюремном отсеке отыскался запас рабских нейросетей, только Бузинкин пока еще не решился их на пленников устанавливать. Воспитание… мать его….

Когда бой окончательно затих, Серега пригласил всю свою команду на совещание. Всех шестерых. Да, да! Из сотни на борту осталось всего шестеро. Не считая самого капитана линкора. Те самые, которых он уже с полной уверенностью числил в своих друзьях. Та часть команды корвета, которая без колебаний пошла за своим капитаном.

— Значит так, братцы кролики! — Начал свою накачку их командир. — Трофей мы отхватили явно себе не по чину. Если с таким к нашим соотечественникам заявиться, нас просто сожрут. — И заметив слабую попытку возражения со стороны Володи — артиллериста, согласно кивнул. — Да, возможно, сначала даже объявят героями, а потом сожрут. Герои, они мертвыми куда более героически смотрятся. И ссылаться на их подвиги легче и не возражают, как еще живые, на всякие несправедливости.

— И что ты предлагаешь, командир? — Это Сашка. В принципе, если убедить его, да еще их связиста, Илью Петровича, можно считать, что согласие всей компании получено. Эти двое у них в команде негласными лидерами являлись.

— То и предлагаю. Отогнать наш трофей куда-нибудь подальше, в необитаемую систему, да замаскировать среди роя из железных астероидов. Попользоваться кораблем мы и после окончания войны сможем, когда в отставку со флота выйдем. От маркизатов теперь мы и без него отобьемся. Представьте только, сидят пираты в засаде, ждут купцов, а в их сети мы на таком вот чуде-юде влетаем. — Посмеялись все. Воспоминания о пиратах еще совсем свежими были.

— А с пленными что тогда делать? — Задал резонный вопрос их связист. — Тогда их ни в коем случае нельзя с собой на Эпсилон везти. Но и на этом корабле не оставишь тоже.

— За борт. — Как-то неуверенно предложил Славка.

— Погоди, — вмешался Бузинкин в разговор, который вот-вот мог вылиться в грандиозный спор. Поживут еще маркизатцы. У нас тут, на борту по спецификациям целая тысяча криокапсул имеется.

— Это еще зачем они тут?

— Откуда я знаю. Может, планировали этот линкор в качестве сверхдальнего рейдера использовать. Если прыжок, к примеру, на месяцы, много проще в холодный сон залечь, а не страдать херней от безделья. — Вот тут Бузинкин откровенно слукавил. От местного искина он точно знал, что аграфы, продавшие их врагам столь совершенный корабль, только часть цены его деньгами взяли. Остальное они планировали получить в виде замороженных тушек особо продвинутых землян. Благодаря арварцам уже все в Содружестве знали, что средний индекс Интеллекта у землян чуть не вполовину выше среднего же индекса по Содружеству, а уж частота встречаемости уникумов с интеллектом свыше инженерного минимума в две сотни единиц и вовсе чуть не на два порядка превышает таковую среди просвещенных галактов. Только нельзя такое говорить друзьям, чтобы сплетен не пошло. Про аграфов вообще всуе лучше не упоминать. Мстительные сволочи.

Собственно, так и поступили, как Бузинкин предложил. Всех пленников по криокапсулам распихали. С помощью роботов это очень легко и быстро получилось. А потом совершили обоими линкорами прыжок куда-то вбок, в сторону огромной группы необитаемых систем. Похоже, их даже и не обследовал никто толком. По крайней мере, ни в памяти искинов, ни в базах знаний, изучаемых астронавигаторами Содружества, ничего конкретного про эти системы не было. Неперспективные они. Когда-то в незапамятные времена здесь сверхновая рванула, в результате ни одной пригодной для жизни планеты на много прыжков вокруг. А полезные ископаемые на астероидах в любой системе есть, ни к чему за ними лететь так далеко. Вот на одном из таких богатых рудами, но бесперспективных из-за расстояния до обитаемых планет астероидов трофей и заныкали. Стержни в реакторах совсем новые, энергии на десятилетия ожидания хватит.

Возвращались к себе, Бузинкин думал, по шапке получит за столь долгое отсутствие, а на него с командой дождь награждений пролился неожиданно. Он разом и капитанское звание получил, И премию громадную за трофеи, и крест Святого Георгия Победоносца четвертой степени. А этот крест, помимо всех прочих благ, дополнительно давал право единовременно вытребовать дополнительное внеочередное повышение в звании. Так что он разом майором стал. Самым молодым и самым знаменитым майором на всем российском космофлоте. Следующее звание уже из морского списка чинов будет. Капитан второго ранга будет называться. И кортик положен будет. Есть к чему стремиться.

М-да! Бузинкин внезапно припомнил, что им рассказывали в училище об истории возникновения столь странной системы чинов. Как их когда-то инструктор обозвал, помесь орла и кита. А все дело в том, что первоначально команды для космических кораблей формировали на базе соединений авиации. Соответственно, на уровне корабельных команд все звания тоже оттуда пришли. А потом внезапно в столкновениях с пиратами обнаружилось, что одиночный корабль на просторах космоса — воин слабый. Пришлось создавать корабельные соединения. И тут вдруг выяснилось, что тактика боев этих соединений в космосе очень напоминает тактику боев морских кораблей в земном прошлом. И первоначально обучать ей в академиях стали флотские каперанги и адмиралы. Потом, конечно, космофлот и свои академии для высших чинов наоткрывал, но традиция с наименованием высших чинов уже создана оказалась. Вот такой выверт истории.