Просто Боб

Глава 2

Шейд

— У нас проблема.

Я не мог даже начать описывать, насколько серьезная проблема у нас была. Глядя на спящего мужчину, прижавшегося к самой большой кошке, которую я когда-либо видел, я знал, что эта проблема никуда не денется.

— Что за проблема?

Вопрос, который мне задали, был простым, но простого ответа не было.

— Мой объект — моя пара.

— Ебааать! — рявкнул Синклер.

— Тебя — ни за что! — ответил я, не теряя ни секунды.

Мы были друзьями — в некотором роде — а не друзьями с привилегиями.

Никогда.

— Ебать! — повторил Синклер. — Это открытый контракт. Если ты не устранишь его, это сделает кто-то другой.

Я зарычал, а мои когти вырвались, разрывая концы моих перчаток.

Вот блин! Мне нравились эти перчатки.

— Выясни, кто стоит за контрактом, — рявкнул я, начиная раздражаться. Я знал, что Синклер откуда-то получает команды. — Я хочу знать, почему они хотят его смерти.

— Я посмотрю, что можно сделать.

— Посмотри, — я повесил трубку, не сказав больше ни слова. Либо Синклер сделает это, либо нет. И хотя это было моей работой, найти свою половинку было важнее всего во Вселенной.

Моя пара.

Это была концепция, которую я никогда не принимал всерьез. У таких людей, как я, не было родственных душ, и все же я смотрел на него прямо сейчас.

Как, черт возьми, это случилось?

Я был совершенно доволен тем, как складывалась моя жизнь. У меня не было много друзей просто потому, что человек в моем бизнесе не заводит друзей. Меня это вполне устраивало.

Я также спокойно относился к тому, что я один в мире. У меня не было семьи, о которой можно было бы говорить. О, конечно, женщина, которая родила меня, где-то существовала, но пантеры не самые лучшие родители. Они рожали, но в ту секунду, когда их детеныши становились достаточно взрослыми, чтобы выжить самостоятельно, они исчезали. Я почти не помнил свою мать.

И понятия не имею, кто мой отец.

Как это было принято в моем мире, пантеры объединялись, чтобы произвести потомство, когда наступала течка. Если только им не посчастливилось найти свою пару — а этого почти никогда не случалось, — они не создавали семейных уз. Никаких счастливых семей, с милыми ребятишками и собакой.

Я ненавидел собак.

Кошки меня тоже не радовали. Тот, что лежал на кровати с моей парой, смотрел на меня исподлобья, как будто считал себя большим и плохим. Когда он зашипел на меня, я выпустил своего внутреннего кота и зашипел в ответ. Кот зарычал, и уши его поползли назад. Интересно. Очевидно, он не просто большой комок шерсти. Он на самом деле отгонял меня от своего человека.

Безуспешно.

Будь он хоть каким огромным, свирепым котом, этот человек был моим.

Мне просто нужно найти способ убедить этого парня в этом. Еще нужно придумать, как убедить его уйти со мной. Его жизнь в опасности, знает он об этом или нет, и не из-за меня. По крайней мере, не сейчас.

Я вздрогнул, когда понял, что мне придется объяснять ему, что я заключил контракт на его убийство. Это будет нелегкий разговор, тем более я знал, что мне придется допросить его, чтобы разобраться, почему кто-то предложил контракт на миллион долларов за его голову.

Кто-то хотел смерти моей пары.

Когда я снова зарычал, кот зашипел на меня и соскочил с кровати. Я ухмыльнулся, когда мохнатое существо заползло под кровать. Я был немного шокирован тем, что он смог втиснуть туда свое пухленькое тельце.

Чертова штука весила не меньше тридцати фунтов.

Влекомый притяжением пары — и невероятным любопытством — я подошел к краю кровати и уставился на мужчину, который оказался моей парой. Мне было все равно, мужчина он или женщина. У пантер не было таких же проблем, как у людей.

Я был с теми и другими.

Меня больше волновала его личность. Конверт, который мне дали, когда я принял контракт, не сказал мне ничего, кроме основ, необходимых для завершения работы.

Мне дали имя моей пары — Боб Миллс — с небольшим описанием, где он жил и работал. Там была фотография, но я не был уверен, что та отдавала ему должное. Он выглядел гораздо симпатичнее с рукой, подложенной под щеку, когда спал, слегка похрапывая.

Кошка вообще не упоминалась.

Я даже не знал, был ли Боб геем, да это и не имело значения. Теперь он был моим. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить его принять мой образ жизни.

У пантер есть только одна половинка. Очень немногим из нас посчастливилось встретить свою пару. Большинство просто перепрыгивало от человека к человеку, с пантеры на пантеру. Они никогда не пускали корни и не создавали связей с другими.

Как и моя мать.

С Бобом у меня была бы связь. По-настоящему крепкие, нерушимые узы.

Это еще одна проблема, о которой я понятия не имел. Я не занимался отношениями. Никогда. Люди моей профессии, как правило, даже дружеских отношений не заводят на случай, если им придется убить своего друга или конкурировать за контракты.

Пантеры были одними из самых элитных убийц в мире. Я гордился этим. Мы обладали естественной скрытностью нашей животной формы даже на двух ногах. Мы чуяли лучше людей, бегали быстрее, видели дальше. Мы были сильнее и проворнее. Я использовал все это в своих интересах, и я был одним из лучших в этом бизнесе.

Я никогда не упускал своей цели.

До сих пор.

Дерьмо.

Я провел рукой по волосам. Это не будет хорошо выглядеть в моем послужном списке. Очевидно, я не мог убить Боба, следовательно не мог сохранить свою безупречную репутацию. И я не мог позволить кому-то другому убить его. Во всем остальном я не был уверен.

— Ты здесь.

Я удивленно моргнул, глядя на Боба. Во-первых, я был шокирован тем, что он вспомнил меня. Я думал, что довольно хорошо смешался с толпой. Большинство людей не помнили меня, даже когда я был достаточно глуп, чтобы сидеть напротив них и пить кофе.

Я не смог устоять после того, как впервые почувствовал запах своей пары.

И, во-вторых, я был шокирован — и немного заинтригован… и, возможно, смущен — тем, что он казался таким счастливым, увидев меня. Если судить по улыбке, мелькнувшей на его пухлых губах, он был практически в восторге.

— Я не думал, что ты придешь, — сказал Боб.

Он ждал меня?

— Я здесь, — сказал я, потому что Боб, казалось, ждал, что я что-то скажу.

Мои брови поползли вверх, когда Боб потянулся ко мне.

Был ли я готов к этому? Я знал, что если прикоснусь к нему, то заявлю на него права, и это будет конец той моей жизни, которую я знал. Мне больше не придется беспокоиться только о себе. Будет кто-то более важный, чем я.

В то время как большинство пантер не образовывали семей, те, кто находил себе пару, делали это, и эти узы оставались неразрывными даже после смерти. Как только были заявлены права на пару, остальные становились не нужны. Боб станет для меня всем, и я буду защищать его ценой своей жизни.

— Пожалуйста, — прошептал он, протягивая руки.

О, черт.

Я бросил куртку на пол и растянулся на кровати рядом с Бобом, подтянув его под себя.

— Ты пахнешь просто охрененно, детка, — пробормотал я, потершись носом о теплую кожу на шее Боба. — Прямо здесь, ты пахнешь так сладко.

— Н-никто еще не называл меня сладким, — прошептал Боб.

— Я считаю, — я начал поочередно обнюхивать кожу Боба и лизать ее. Боб был так же хорош на вкус, как и на запах. Я действительно хотел съесть этого маленького человечка. Мне хотелось облизать его сверху донизу.

А потом, может быть, снизу доверху.

Я осторожно стал стягивать его рубашку с живота. Мне хотелось больше кожи. Когда его рубашка задралась до подмышек, я перешел от шеи к груди. Я впился губами в один из темных сосков Боба.

Крик, сорвавшийся с его губ, заставил мой член затвердеть. Разве что-нибудь когда-нибудь звучало так эротично? Зная, что я заставил свою пару издать этот звук, я почувствовал себя богом.

— Руки вверх, детка, — сказал я, подтягивая рубашку чуть выше. Мне определенно нужно было больше кожи, желательно голой с головы до ног. Как только он поднял руки, я стянул рубашку и бросил на пол.

Я уже потянулся к краю его пижамных штанов, когда заметил нижнюю губу, зажатую между жемчужно-белыми зубами мужчины. Я мгновенно прекратил свои действия и обхватил ладонями бледное лицо Боба.

— Боб, ты ведь не против? — спросил. Мое возбуждение резко упало от нервозности, отразившейся на лице Боба. — Я не сделаю ничего, чего ты не хочешь. Если тебе что-то не нравится, просто скажи, и я остановлюсь.

— Нет! Я просто… — Боб быстро отвел глаза. — Боюсь, я не слишком хорош. Единственный парень, с которым я был, с утра был очень зол.

Хотя мне не нравилось слышать о мужчине, с которым был Боб, избавить его от беспокойства важнее моей ревности.

— Просто делай то, что тебе нравится, детка, и это будет чудесно. Вот и все. Это все, что тебе нужно делать.

Подойдя к кровати, я схватил Боба за штанины пижамных штанов и стянул их с его ног. Для такого невысокого парня у него были чертовски длинные ноги. Я мог только представить, как они обернутся вокруг моей талии, когда я буду вторгаться в его тело.

Черт!

Я чувствовал, как Боб наблюдает за мной, пока я раздевался. Когда он застонал и снова всосал нижнюю губу, я замедлился. Я был чертовски возбужден и просто хотел добраться до части с заявлением прав, но знание того, что моя пара возбуждается, наблюдая за мной, было огромным стимулом для моего эго.

И да, мое эго просто огромное. Раздевшись догола — Боб тяжело дышал, глядя на меня — я забрался на край кровати между ног Боба. Я провел рукой по его голени, прежде чем подтянуть его ближе к своим бедрам.

— Ты бреешься, детка?

— Только… только мой… — руки Боба затрепетали у его паха, притягивая мои глаза, как магнит.

Я резко вдохнул, когда впервые увидел его выбритый пах.

— Охренеть!

Гладкая кожа, покрывавшая член и яйца Боба, была произведением искусства.

Как же я раньше этого не заметил?

Неужели я ослеп?

Я толкнул себя вдоль тела Боба, пока не добрался до твердого члена, торчащего из его бритого паха.

— О, мне это понравится, — сказал я прямо перед тем, как нырнуть. Я схватил Боба за бедра и приподнял их — держа так, чтобы лучше видеть. Я лизнул одной длинной полосой от промежности Боба к верхней части его члена.

— Ох, ох… — выкрикивал Боб, подкидывая бедра вверх.

Я усмехнулся, но проследил за движениями Боба. У этого парня просто фантастический вкус. Я мог бы лизать Боба весь день напролет и быть очень счастливой пантерой. Я использовал свой язык, чтобы омыть тело Боба, двигаясь взад и вперед между его задницей и членом, обратив особое внимание на тугое кольцо мускулов, которое манило меня.

Через несколько мгновений я облизал пальцы, а затем начал давить на это восхитительное тугое кольцо, медленно вводя пальцы в задницу Боба по одному. К тому времени, как Боб подкидывал себя в воздух, мотая головой по кровати, я был готов взорваться.

Я никак не мог понять, как Боб остался один. Он был самым чувствительным парнем, которого я когда-либо видел. Я точно знал, когда попадаю в чувствительное место, а когда нет. Крики и стоны Боба, дрожь, сотрясавшая его тело, говорили мне все, что мне нужно было знать.