(Не)правильная пара

Глава 28

— С ума сошёл?! — я взвыла. — Что за глупости?! — колотила по крепким предплечьям Дана, пытаясь подняться с капота.

— Мы только понюхаем, — он с выражением лица «сама невинность» продолжал удерживать меня в горизонтальном положении. — Вдруг ты беременна?

Я расслабила шею и стукнулась затылком об капот. Даже если после вчерашнего что-то и получилось, то беременностью это пока назвать нельзя, а то, что было у нас с Даном неделю назад — не в счёт. Я кучу денег слила на таблетку экстренной контрацепции и потом в инете про неё читала — надёжная штука, что бы там ни говорила Саманта.

— Я несколько лет не ела мясо, — выдохнула, — вот организм и взбесился.

— Надо убедиться, — Макс поддержал Дана.

Дурдом… И таблетка эта… Говорить старшему оборотню, что я её проглотила, нельзя. С его рвением стать отцом такое признание может стать последним в моей жизни.

— Нюхайте, — разрешила я, и внутри всё сладко сжалось.

От джинсов меня избавили очень быстро. Я даже не поняла, кто из братьев это сделал. Короткая перепалка и плюшевый зверь отстоял своё право нюхать первым.

Тяжёлые ладони Макса ласково погладили мои бёдра, и я сама развела ноги шире. Он коснулся моего живота кончиком носа, шумно вдохнул и скользнул горячими губами ниже. Я зажмурилась, стараясь держать себя в руках, но не смогла — застонала.

— Ты нос с языком перепутал?! — зарычал Дан.

— Не перепутал, — плюшевый зверь выпрямился, отвёл глаза. — Для меня запах Мии не изменился.

— Хрен тебе, да? — с издёвкой спросил псих и занял место брата. — Теперь я.

Я тихо заскулила. Дурацкая процедура! Такое впечатление, что братья это отлично понимали. Просто им нравилось доводить меня.

— Нюхай уже, — сама потребовала.

Хотелось, чтобы это поскорее закончилось. Я чувствовала себя дурой.

Дан шаркнул щетинистым подбородком по моим бёдрам, обнюхал, где посчитал нужным и, поставив точку жарким поцелуем в лобок, устроился рядом со мной.

— Пахнешь, как и прежде, Омежка — охренеть как сладко, — прохрипел мне на ухо и облизнулся.

Я лежала на спине в футболке и трусиках и не могла понять — звёзды на небе или они в моих глазах? И что это было вообще?..

— Облом, брат? — Макс приободрился.

Он тоже улёгся на капот. Несчастное авто жалобно скрипнуло.

— Надо лучше стараться, — отозвался мой псих. — Да, Омежка? — в его голосе появились хорошо знакомые мне ноты.

Если старший оборотень вот так тихо низко хрипит, скоро будет горячо.

Широкая ладонь гладит меня между ног, нетерпеливо мнёт трусики. Дан решает — порвать их сейчас или ещё меня подразнить. Он любит, когда одежда на мне трещит по швам, рвётся, оставляя красные полоски на коже. Мой псих от этого заводится, а потом зализывает следы, будто извиняясь за свою несдержанность, и завожусь я. Жмурюсь, постанывая, и чувствую руки братьев на своём теле — грудь, живот бёдра… Ничего не остаётся без внимания, и я уже не разбираю, кто из них меня трогает.

Поворачиваюсь к старшему оборотню и целую его, посасываю наглый язык, напором разомкнувший мои губы. Макс прижимается сзади — он тоже хочет получить свою порцию ласки. Сейчас. Плюшевый зверь перестаёт быть «пушистым» — собирает мои волосы в хвост, оттягивает на себя, заставляя запрокинуть голову, и почти вгрызается в мой рот поцелуем. Мычу от слабой боли и кайфа.

— Твою мать! — рычит Дан.

Я понимаю, что с неба льёт так, что мы уже насквозь промокли. Когда успел начаться дождь? Смотрю, как по ночному небу ползут яркие трещины.

А мы на горе…

— Валим! — Макс подхватывает меня на руки.

Мгновение, и я оказываюсь на заднем сиденье, мой плюшевый зверь рядом. Про свои балетки и джинсы могу забыть, потому что Дан уже гонит машину по извилистой дороге, увозя нас подальше от этого красивого, но теперь опасного места.

— Говорил, надо мою тачку брать, — Макс ворчит на брата, усаживая меня к себе на колени. — В салоне такой траходром развернуть можно!

— Сейчас… Здесь мотель рядом, — голос Дана срывается.

Макс ему не отвечает, сжимает в лапе мою ягодицу и освобождает член из штанов. Ждать, пока приедем в мотель, он точно не станет. Ёрзаю на крутом стояке плюшевого зверя и сама с ума схожу от нетерпения. Между ног всё пульсирует, умоляя о разрядке. Дышу приоткрытым ртом в губы Макса, ощущая как он пальцами отодвигает тонкую полоску моих трусиков, чуть сдавливает клитор и медленно насаживает меня на себя, но колёса авто встречаются с кочкой…

— А-а-ах! — всхлипываю, уткнувшись носом ему в плечо.

Дан громко матерится и добавляет скорости.

Хочется хорошенько самой оторваться верхом на Максе, но потолок в машине слишком низкий для таких манёвров. Плюшевый зверь чуть покачивает бёдрами, а мне и этого достаточно — тесно и горячо. Ещё один короткий толчок во мне, и я кончаю, вгрызаясь в плечо плюшевого зверя, и, кажется, рычу. Или это он рычит?.. Обхватываю ладошками щёки Макса, в глаза ему смотрю, а он почти задыхается, и взгляд потерянный. Целую моего плюшевого зверя и сама как могу двигаюсь, чтобы продлить его удовольствие.

— Омежка… — хрипит старший оборотень, машину немного заносит.

Тянусь рукой к водительскому сиденью, и наши с Даном пальцы сплетаются. Он не отпускает — так и гонит тонированное авто по шоссе сквозь стену дождя. Адреналин… Возбуждение внизу живота снова нарастает, ненасытное омежье тело готово ко второму заходу.

Подъезжаем к мотелю, но дождь стеной — за окном ничего не видно. Макс успевает поцеловать меня ещё раз, прежде чем дверь рядом со мной распахивается, и псих выдёргивает меня из машины. Подхватывает под попу, и я вишу на нём обезьянкой, пока он бежит до дверей мотеля.

Мало чего понимаю, кроме того, что я в абсолютно мокрой футболке, трусах и крепких руках своего мужчины, который матом пытается объяснить что-то местному аналогу портье. Тот понимает, но медленно, Дан бесится. Ситуацию спасает Макс. Почти вежливо объясняет сотруднику — нам нужна комната. Быстро.

В номере старенькая мебель, и пахнет куревом, но простыни вроде чистые, а в душе уже шумит вода. Там Макс. Дан стаскивает с себя мокрую одежду рядом с кроватью, на которой лежу я.

— Соскучился за день, Омежка… Охренеть как! — признаётся мой псих, накрывая меня собой и штормовыми ласками.

Наверное, мне уже никогда не будет хватать одного секса за ночь. У моих парней неуёмное либидо, а их, на минуточку — двое! Никогда бы не подумала, что выдержу такое, а сейчас не представляю, как может быть иначе.

Шторм по имени Дан стихает вместе с водой в душе — в комнате появляется Макс. Псих без лишних церемоний стаскивает меня с кровати и, держа под локоть, ведёт в ванную. По пути он успевает огрызнуться на брата, чтобы не лез пока, и я оказываюсь под струйками тёплой воды. Тело Омеги хоть и человеческое, но не по-человечески ненасытное! Дан сминает мою грудь вместе с мокрой тканью футболки, рычит и жадно прикусывает острые от возбуждения соски. Припечатанная горячим обнажённым телом моего психа к кафельной плитке, я цепляюсь за его плечи. Под коленями порхает слабость — не рухнуть бы…

— Шире ножки, девочка, — хрипит Дан, отплёвываясь от воды и с маниакальным удовольствием рвёт на мне трусики. — Хочу, чтобы кончила сейчас. Громко… Поняла?

Он погружает в меня пальцы, и я со стоном закрываю глаза. Движения его во мне резкие, быстрые и, как всегда, правильные, заставляют моё тело дрожать. Приподнимаюсь на пальцах, вгоняю ногти в крупное запястье волка и ловлю нереально крутой оргазм. Всё так, словно у меня год секса не было. Чувствительность на максимуме, и я кричу, но не потому что Дан просил, а потому что не кричать невозможно. Вздрагивая от отголосков мощной разрядки, всхлипываю, а Дан вынимает из меня пальцы, облизывает их, а потом с нажимом проводит подушечкой по моей нижней губе…

— На хрен тряпку эту… — сбивчиво шепчет мой псих, стаскивая с меня мокрую футболку.

Но она не стаскивается — липнет к моему телу.

Дан материться под треск рвущейся ткани. Бинго — подарок распакован. Псих жадно облизывает мою грудь, трётся щетиной о нежную кожу, оставляя на ней красные следы. Жадно, вкусно, сладко.

— Какого хрена так долго, Дан? — дверь ванной комнаты нараспашку, на пороге Макс. — И громко…

Кафель за моей спиной исчезает — теперь я прижимаюсь лопатками к горячей твёрдой груди младшего оборотня, цепляясь руками за шею старшего, обвив его торс ногами. Дан входит в меня членом мягко, смотрит в глаза и что-то шепчет, но за шумом воды и грохотом трёх сердец я не разбираю слов. Мои стоны исчезают в поцелуях Макса, пока мой псих двигается во мне напористо, но осторожно. Братья отлично дополняют друг друга. Знают, что мне нужно, как и когда.

Дан набирает темп, ритм становится — уже привычно для меня — бешенным, а Макс до лёгкой боли сжимает пальцами мою грудь, добавляя остроты в ощущения, и я выгибаюсь в руках братьев. Снова оргазм, и снова громко. С удовольствием подставляю шею укусам плюшевого зверя, покачивая бёдрами и слышу низкий финальный рык Дана. Улыбаюсь и не хочу открывать глаза — поцелуи братьев щекочут губы и щёку.

Наверное, нас слышал весь мотель… Плевать. Тут копов точно никто звать не станет.

— В кроватку? — мурчит мне на ухо Макс.

Киваю, прекрасно понимая — он не спать позвал. * * *

Я проснулась от ощущения горячих рук у себя на бёдрах. Дан… собирался повторить тот же трюк, что и прошлой ночью. Мой псих терпеливо дожидался, когда мы с Максом уснём, а потом будил меня жаркими ласками. Улыбнувшись, я открыла глаза, аккуратно чмокнула плюшевого зверя в нос и повернулась к Дану.

— Коварный эгоист, — зубами оттянула нижнюю губу старшего оборотня.

— Думаешь? — прекратил ласку и, перевернувшись на спину, заложил руки за голову. — Эгоист, да?

— Немножко, — забралась на него сверху.

Я удобно устроилась на огромном оборотне. Шершавые ладони Дана мягко гладили мою спину, а я слушала стук его сердца и гладила пальцами жёсткие тёмные волосы на его груди.

— Не будем трахаться, да? — спросил с надеждой на обратное.

— Не-а, — я сморщила нос. — Всё болит… — поёрзала на оборотне, сверяясь с ощущениями. — И тошнит немного. Из-за гамбургера этого, — добавила, чтобы не подумал ничего лишнего.

— Надо тебя доку показать. Договорюсь утром.

— Не надо, — я подняла голову и посмотрела в глаза кофейного цвета. — Наелась мяса с непривычки, вот и мутит. Чуть-чуть совсем.

— Омежка, ты мне зубы не заговаривай, — Дан нахмурился. — Может, с желудком что? Или всё же беременная. Больше недели уже прошло с нашего первого раза… Мало?

Я вздохнула и утекла с Дана на кровать. Уселась на краешек и ещё раз вздохнула. Да, мало… Благодаря Саманте я прекрасно подкована в этом вопросе. Одно время у моей подруги слово «овуляция» с губ не сходило. Впрочем, как и другие околобеременные термины. Но дело даже не в «мало», а в честности — основе любых отношений.

— Дан… — я хотела посмотреть на него, но поняла — не смогу. — После нашего первого раза я пошла к доктору, и он выписал мне специальную таблетку, чтобы я не забеременела.

Призналась, и перед глазами на мгновение потемнело от волнения. Тряхнула головой и, выровняв дыхание, приготовилась… ко всему.