Мефистон. Кровь Сангвиния

Старшая сестра строго посмотрела на нее, явно не впечатленная разыгранной сценой, а затем выглянула наружу посмотреть, как отправляются предбоевые обряды и выкатываются на позиции тяжелые орудия.

— Я сама собиралась вознести молитвы в Эдикула Сакрум. Думаю, ничего не случится, если я позволю вам присоединиться ко мне, — пожала плечами Мелитас. — Лишь членов нашего ордена пускают к реликварию, но паломникам дозволено наблюдать издали.

— Эдикула Сакрум? — Ливия нахмурилась, заговорив тем же мягким голосом, что и у ворот.

— Святилище, где хранится Окаменелый меч. — Воительница кивнула, положив руку на плечо Дхармии. — Возможно, вам стоит увидеть, ради чего мы сражаемся.

Старшая сестра вывела их на холодные улицы, оставив мужчин молиться. Женщины поднимались к самой вершине крепости так долго, что Дхармии казалось, будто они прошли по сотням лестниц. Шагая вверх, она различала мелькающие вдалеке прекрасные горы: всякий раз за новым поворотом перед ней открывались занесенные снегом пики, исчезавшие во тьме и накрытые пологом облаков. Вскоре воздух стал настолько разреженным, что Дхармия едва могла дышать, а голова стала странно легкой, словно шарик, привязанный к шее ниткой, готовой порваться в любой момент. Но она шла дальше. Наконец спустя почти час пути они дошли до самой вершины обители.

Эдикула Сакрум оказалась еще одной костяной статуей — исполинским грифоном, властным и гордым, поднявшимся над крепостью, раскинув широкие крылья. Его львиное тело дерзко нависало над верхними ступенями. Одна его передняя лапа была поднята к небу, словно мифическое создание было готово схватить когтями звезды, другая же покоилась на сокровище, которое охранял грифон: прямоугольном хранилище, сделанном с мастерством, какого Дхармия никогда не видела прежде. Здесь кости искривили и вылепили так, что они казались ревущим пламенем, будто грифон замер, вцепившись в него в миг взрыва.

Вокруг святилища стояли серафимы, скрывавшие лица под шлемами и облаченные в те же черно-белые доспехи, что и старшая сестра. Все они были вооружены болт-пистолетами и при виде Мелитас ударили ими по нагрудникам в знак приветствия, после чего отступили в сторону.

Мелитас оглянулась на Дхармию и Ливию, подведя их к подножию статуи. Лицо ее было все таким же суровым и напряженным, но теперь глаза блестели от нескрываемой гордости. Она остановилась в паре метров от последней ступени и махнула рукой, подзывая их.

Дхармия так ослабела от недостатка кислорода, что уже опиралась на Ливию, но все равно поспешила вперед, чтобы увидеть все самой.

Снизу казалось, что по ступеням можно подниматься до самого хранилища, но теперь она поняла, что это лишь оптическая иллюзия. На самом деле подножие статуи стояло на круглом помосте, окруженном провалом.

— И как туда пройти? — спросила Ливия, осторожно подойдя к самому краю.

— Вы не сможете, — улыбнулась старшая сестра, — если на то не будет воли святой Офиусы. Лишь ее голос может повелеть Эдикула Сакрум вытянуть когти, что станут мостом.

Ливия отвернулась, но девочка успела заметить гримасу раздражения на ее лице. Она явно не ожидала, что на пути осталась еще одна преграда. Старшая сестра сурово посмотрела на Дхармию.

— Склонись, дитя, ибо ты в считаных метрах от сокровища, которым некогда владел сам Император. — Она закрыла глаза, протянув руку к бездне. — Ощути Его отвагу. Ощути Его мудрость.

Дхармия подчинилась. Она закрыла глаза, прижала голову к ступеням и начала молиться. На одно чудесное мгновение она подумала, что и в самом деле слышит голос. Но затем поняла, что это лишь ветер гудит вокруг горной вершины.

Позднее, когда они шептали последние предрассветные молитвы перед боем, Дхармия вспоминала эти звуки и гадала: может, это и правда были слова, просто она не сумела их расслышать?..

— Помни, — прошептала Ливия, стоявшая рядом в темноте и чистившая лазерный пистолет. — Мы — не глупцы. Мы не собираемся умирать на этой горе. И мы не позволим Питеру Зорамбусу наложить свои ох-как-старательно-наманикюренные пальцы на Окаменелый меч. — Она удостоила девочку привычной кривой ухмылки. — У меня есть план, генерал Дхармия.