Его последний приказ

— Прости, нет времени, чтобы поболтать, Бел, — сказал Гаунт. — Мне нужно поговорить с Роуном или Макколлом. Это возможно, отбой?

— Ждите, отбой. — Гаунт ждал, вслушиваясь. Треск и завывания искажения отдавались эхом на канале.

— Это Роун. Это ты, Ибрам, отбой?

— Подтверждаю. Какова ситуация, отбой?

— Сущая неразбериха, Брам. Ад в тележке. Где ты, отбой?

— Не так близко, как хотел бы быть, Эли. Слушай внимательно. У меня очень мало времени, чтобы объяснить, но мне нужно, чтобы ты и Макколл кое над чем поработали, отбой.

— Понял. Мы сейчас слегка заняты, но продолжай, отбой.

— Так. Послушай, и скажи мне, что ты думаешь...

Как только он закончил короткий разговор, Гаунт отдал гарнитуру оператору, поблагодарил его, и покинул командный пункт. Оператор, слегка смущенный, сделал запись в своем журнале, и уже был готов продолжить свою работу, когда другой голос сказал, — Могу я взглянуть, оператор? — Оператор поднял взгляд и увидел второго комиссара, стоящего рядом с его передатчиком. Да что это такое?

— Твой журнал, пожалуйста, — сказал второй комиссар. Оператор дал ему его. — На этот запрос ответили?

— Да, сэр.

— Полномочия?

— Комиссара, сэр. Он сказал, что это дело Комиссариата.

— А это подтверждение? Код?

— Да, сэр. Полевой вокс-передатчик. Идентификационный номер 11012К. Это Восемьдесят Первый.

— Соедини меня с управлением Комиссариата, Осколочные Равнины. Незамедлительно, пожалуйста. Используй этот код. — Комиссар написал код в блокноте оператора.

— Канал открыт, — мгновением позже сказал вокс-офицер.

Комиссар взял гарнитуру. — Управление, это Ладд. Соедините меня с Комиссаром-Генералом Балшин.

Гаунт вернулся к себе.

— Где Ладд? — спросил он Эзру. Нихтгейнец пожал плечами.

— Собирайся, — сказал ему Гаунт. — Мы отбываем. — Ветер уже был очень сильным. Казалось, что в нем есть капли дождя. Гаунт дотронулся до щеки, там, где он почувствовал упавшие капли. Дождь? Небо представляло собой массу изогнутых серых облаков над возвышающимися стенами.

Появился Ладд, спешащий по дорожке между палатками. Пустые, они стояли по обе стороны от него, как почетная гвардия, полотно входов натягивалось, как плащи на поднявшемся ветру.

— Где ты был? — спросил его Гаунт.

— Я пошел искать вас, сэр, — сказал Ладд.

— Я сказал тебе остаться здесь, Ладд.

— Да, сэр. Я знаю. Но Айэнмедоу пришел сразу после того, как вы ушли. Он забронировал места в транспорте для нас. Мы уезжаем, потому что...

— Я знаю, Ладд. Где он?

— Ждет нас у транспорта, сэр. Поэтому я пошел искать вас. Я подумал, что вам нужно знать. — Гаунт посмотрел на него. Ладд казался более напряженным, чем обычно, но этот день делал это со всеми.

— Где ты искал, Ладд?

— Ох, на командном пункте. Здесь поблизости. Один из офицеров Бинарцев сказал, что они видели, как вы возвращаетесь этим путем.

Гаунт еще немного смотрел на Ладда. — Ладно, Ладд. Бери вещи. — Они взяли только свое оружие и основное снаряжение. Эзра оставил оставшуюся часть снаряжения и застегнул на молнию палатку, а затем поспешил за Гаунтом и Ладдом.

Основные площадки для сбора были забиты транспортами, растянувшимися колонной вдоль восточной дороги. Большинство транспортников перевозили людей, одетых в бледную боевую форму Фортис Бинарцев.

Айэнмедоу махнул им на пару командных машин, Саламандр, обе из которых был свежевыкрашены в цвета Бинарцев.

— Сэр! — сказал Айэнмедоу, отдавая честь и протягивая пакет с сообщением. — Маршал просил меня найти вас и...

— Старые новости, Айэнмедоу, я говорил с ним. — Гаунт прочитал сообщение. Это было краткий, отрывисто-грубый приказ, требующий, чтобы Гаунт выдвинулся со Вторым Бинарским в горячую зону, и — достиг поддержания достойного боевого духа и дисциплины.

Гаунт отдал пакет Ладду. — Сохрани его для меня, Ладд. Если позже мне представится шанс, я, может быть, захочу загнать это в глотку Саутою.

— Вы и ваше чувство юмора, сэр, — засмеялся Айэнмедоу.

— Ты подумал, что я шучу, Айэнмедоу? — спросил Гаунт. Айэнмедоу снова слегка рассмеялся, а затем заморгал.

Гаунт мог сказать, как был отчаянно напуган молодой офицер. Он вспомнил, как мало у Айэнмедоу было боевого опыта – как мало было опыта у любого в его полку.

Саутой посылал новичков, испуганных парней на помощь новичкам, испуганным парням. И сверх того, Айэнмедоу, почти наверняка, был все еще напуган событиями предыдущего дня.

На мгновение Гаунт напомнил себе, кем и чем, они думают, он был. — Все будет хорошо, Айэнмедоу, — сказал он. — Может быть, наши души и будут испытаны сегодня, но если мы сохраним нашу веру в Трон и вспомним, чему мы научились, мы одержим победу.

— Да, сэр, — кивнул Айэнмедоу.

— Пусть будет известно, что я считаю привилегией наступать вместе с людьми из Второго Фортис Бинарского.

От этого, на самом деле, лицо Айэнмедоу залилось румянцем от гордости. — Спасибо, сэр. Я передам всем. — Одна из Саламандр с открытым верхом была зарезервирована для Гаунта, с водителем, стрелком и оператором вокса. Другая принадлежала Майору Жернону Вайтсмиту, непосредственному начальнику Айэнмедоу. Он был стройным, морщинистым человеком в свои пятьдесят, с редкими волосами и выглядел ветераном.

— СПО? — спросил его Гаунт, когда его представили. Вайтсмит улыбнулся, как будто впечатленный тем, что Гаунт смог подметить. — Да, сэр. Было честью служить в войне освобождения. — При основании полков, в помощь Крестовому Походу, люди Фортис Бинари выбрали несколько ветеранов из сил планетарной обороны, чтобы они служили в качестве кадровых офицеров. По крайней мере, это уже что-то, задумался Гаунт. Будет неплохо, если опыт и стойкость нескольких старых людей, как Вайтсмит, смогут объединить роты новобранцев вместе.

Больше времени для разговоров не было. Вайтсмит забрался в свою Саламандру и выдвинулся вниз по дороге, тяжелые гусеницы машины застучали. Гаунт, Ладд и Эзра забрались после Айэнмедоу во вторую машину, и загремели за ним, легкие танки быстро обогнали колонну медленных грузовиков с солдатами на дороге. Тяжелые танки и бронированные машины сформировали основную массу передней части колонны, включая в себя Троянцы, буксирующие тяжелую полевую артиллерию.

Чернильно-серые грозовые облака накрепко засели над отсеком, закрыв большую часть дневного света. И снова, Гаунт почувствовал холодные капли дождя в воздухе. Стало так хмуро, что множество машин включили свои фары и прожектора.

— Чертова погода! — сказал Айэнмедоу, повысив голос над ревом двигателей Саламандры. — Там становится черно, как ночью!

Он прав, подумал Гаунт. Черно, как ночью. Затем он задумался, думал ли кто-нибудь в высшем командовании или в старшем офицерском составе, насколько, буквально, сталкеры жили ночной жизнью.

Меньше, чем через час, быстро направляясь на северо-восток в срединные низины третьего отсека, они встретили ад, идущий с другой стороны.

Зрелище было ошеломительным. Покрытая кустарником, пологая местность, через которую Гаунт с Ладдом проезжали вчера, была скрыта гонимыми ветром клубами дыма, огромными волнами удушающих черных сажи и пепла, которые плыли от огненных штормов, бушевавших вдоль центра отсека. От стены до стены, казалось, что ландшафт вся была в огне, за исключением тех мест, где были озера и глубокие пруды, отрезки воды, которые отражали свет от огня, как зеркала. Повсюду двигались люди и машины, не только на дороге. Тысячи Гвардейцев и обветшалая масса машин ползли назад, подгоняемые огненными штормами.

Когда Саламандра замедлилась, Ладд поднялся на ноги и уставился через верх кабины. Он никогда не видел ничего такого.

Колонна собралась впереди в кучу. Подкрепление с пункта 10 натолкнулось на массовое отступление с севера. Здесь была паника и смятение. По вокс-передатчику Саламандры, Гаунт мог слышать яростные разговоры. Призывы о помощи, вопросы для пояснений, запросы приказов. Он очень хорошо знал эти звуки. Это были звуки поражения. Это были ужасные звуки, которые производила Имперская Гвардия, когда распадалась на части.

— Пункт 12? — спросил он оператора вокса Саламандры. Человек покачал головой.

— Сэр! — резко выкрикнул Ладд. Гаунт присоединился к нему спереди отсека Саламандры и взял бинокль. Неровный край огненных штормов лежал перед ними, примерно, в трех километрах, и сквозь него только что начали появляться первые вражеские единицы. Танки, некоторые отодвигали огонь, кустарник и землю перед собой массивными бульдозерными отвалами; самоходные орудия, выползающие из дыма; взводы солдат в респираторах. Гаунт мог видеть вспышки снарядов, падающих среди убегающих Имперских сил войск. Он видел яркие волны огня от огнеметов, которые Кровавый Пакт использовал, чтобы гнать всех перед собой. Быстрый подсчет показал, что вражеских машин было больше трех сотен, и это было только то, что он смог увидеть. О силах пехоты ничего нельзя было сказать.

— Трон, это ужасно, — сказал Ладд.

— От тебя ничего не ускользает, а, Ладд? — ответил Гаунт. Он спрыгнул с Саламандры и поспешил по дороге к кромке холма. Там Вайтсмит стоял и разговаривал с несколькими из старших офицеров своего подразделения.

— Ситуация? — спросил Гаунт.

— Мы только что получили неподтвержденные данные, что Полковник Стоунрайт был убит. — Стоунрайт был старшим офицером Второго Бинарского, который вел силы поддержки за час до них. Приказом Вайтсмиту было выдвинуться ему на помощь.

— Это делает вас главным, Вайтсмит, — сказал Гаунт. — Эти люди ожидают ваших приказов. — Вайтсмит выпрямился, как будто только что осознал это. — Да, комиссар, конечно. — Он помедлил. — Я вызвал больше прикрытия с воздуха.

— Это хорошо. Наверное, это единственное преимущество, которое у нас есть прямо сейчас.

Вайтсмит сделал жест налево. — Основная масса наших танков там, хотя Трон знает, что ее сложно расположить должным образом. Дальше, по направлению к озеру, я думаю, что там у нас легкая вспомогательная бронетехника, Дев Хетра 301, но я понятия не имею, в каком они состоянии.

— С другой стороны? — спросил Гаунт, бросив взгляд на юг.

— Основная часть нашей пехоты, и две колонны бронетехники Сарпоя. Хотя, сами посмотрите. Там неразбериха.

Вайтсмит посмотрел на Гаунта. — Я не могу связаться с Маршалом Саутоем. Я даже не могу получить четкую связь с Сарпойцами или командирами Дев Хетра. И я боюсь, что могу сказать точно, что мои парни готовы сломаться. У них нет для этого опыта. Нет дисциплины и...

— Дисциплина – это моя работа, Майор Вайтсмит. Прекратите беспокоиться о том, что люди будут делать после того, как вы им прикажете, и начните беспокоиться о том, что, на самом деле, вы собираетесь им приказать. — Вайтсмит покачал головой. — В таком случае, я думаю, что у меня два варианта, сэр. Первый – отдать командование вам.

— Вайтсмит, я комиссар, а не командующий офицер. Мое дело советовать, контролировать и убеждаться, что приказам следуют. Я не имею права обсуждать стратегию. — Глубокий, катящийся гул отдавался эхом по затопленной долине. Вражеские танки стреляли с большим усердием. — С уважением, Гаунт, — рассудительно сказал Вайтсмит, — вы были кадровым офицером и командиром долгое время. Успешным, награжденным офицером. У вас было чертовски больше опыта в боях на передовой, чем у меня или любого из моего штаба, и вы жили, чтобы нести эти знания вперед. Ради всего святого, сэр, мне тяжело думать, что сейчас подходящий момент, чтобы придерживаться какого-то невнятного правила о полномочиях.