Тихая Жизнь. Книга 2

Глава 26

Бой не был долгим. Те мужчины, что вышли к воротам, навстречу въехавшему автомобилю, оказались на земле крайне быстро. Не будучи вооруженными, имея, кроме своих кулаков из оружия, лишь возмущения и слово божье, те были избиты и лежали, испуская стоны боли при любом движении.

В целом попустительское отношение «населения» этого поселения было странным. Обычные, мирные люди, что любят жить в уединении. Вроде бы так. И поведение такое же. Они выходили с мольбами и безоружными на столпившихся вторженцев. Странно, учитывая тот факт, что еще парой часов ранее совершили налет со взятием заложников. Хотя, этому можно найти объяснения, ведь в нем участвовали лишь «истово верующие», кто не задавал никаких вопросов и никогда бы не предал веру. Потому даже по приезду сюда полиция, она встретила бы лишь группу смиренных людей, а никак не агрессивное формирование, а потом в «верхах» решили бы вопросы окончательно.

Но такая «маскировка» сыграла злую шутку с ними теперь, ведь никто не рассчитывал, что на них, да еще с такими покровителями, как Торогава, нападут бандиты.

Неожиданные гости постепенно уходили вглубь территории секты. Они не встретили сколь значимого сопротивления у самого входа, поэтому свободно, вооружённые лишь битами, разного рода утяжеленными трубами и кастетами, шли вперед. Но не все. Пара человек, что вышли из самого дорогого автомобиля, по-прежнему стояли на месте, у входа.

— Признаюсь, не ожидал — глава Готэ смотрел на удаляющихся мужчин, что сейчас направлялись к ближайшему длинному жилому дому, громя все на своем пути — До последнего был уверен, что ты, Мора, побрезгуешь замарать свои ручки.

Ясуо стоял рядом с ним. Стоял, глядя на весь этот хаос, но не произносил ни слова, чтобы остановить его. В его взгляде не было ни брезгливости, ни страха, и тем более сожаления.

— Всегда считал, что закон равного обмена не справедлив — наконец-то холодно произнес он.

— Что? — заинтересованно повернулся к нему мужчина — Это что за закон?

— Когда кто-то причиняет эм… урон, то ответная реакция должна быть равноценна и ни в коем случае не чрезмерна. Так вломившегося в твой дом разбойника нужно остановить, обезвредить и передать полиции, если он простой грабитель и не причинил физического вреда. Или просто вызвать полицию и не трогать его. Общество будет вертеть недовольно носом, если ты застрелишь его сразу же, хоть и сделать тебе ничего тебе не сможет. Ты будешь в своем праве, но, как всегда, окажется что «у него была такая тяжелая жизнь и все такое, а ты, не разбираясь…». А вот если он первый начнет стрелять в твою семью, тогда да, пожалуйста убивайте сколько влезет. Я думаю, что это лицемерно. Кроме того, что он позволил себе что угодно, он — парень вздохнул — позволил… позволить что угодно. Это накладывается на общем фоне действий и забывается, но от этого не исчезает. Я считаю, что не должен подстраиваться под тех, кто причиняет мне боль только потому, что они решили не переходить определенные рамки в определенный момент. Они напали на мою семью. Хотели они попугать, убедить или силой заставить примкнуть к секте для меня не имеет значения. Эти люди сами решили сделать первый шаг, а значит только мне решать какой из шагов будет последним… и будет ли он вообще.

— Ого, какой философский штурм. Неожиданно такое слышать от молодого паренька. Ну да ладно — Готэ ударил ладонью по крыше автомобиля — мы здесь не для этого. Ты семью искать идешь, или здесь подождешь, пока парни сами найдут?

— Я пойду сам.

— Ну как знаешь, мы тут погуляем еще какое-то время, подходи к машине, когда решишь закругляться.

— Хорошо — погруженный в свои мысли парень неспешно пошел к дальним зданиям, не таким примечательным, как длинные жилые дома, но от этого не менее интересным.

— Ясуо! — окликнул его выглянувший из машины Готэ.

— Да?

— Мы решили наши вопросы?

— Решили… — парень кивнул в ответ.

— Хорошо, тогда ты поосторожней там, братишке еще реванш брать!

Ясуо коротко улыбнулся и еще раз кивнул, ничего не ответив. Парень продолжил движение к складским, кажется, помещениям.

А хаос лишь нарастал. Мужчины из секты все же смогли разобраться что к чему и начали организовывать сопротивление. Ничего летального с собой у них так же не было, но банальное количество людей было многим больше, чем «пришельцев». Древнее противостояние качества и количества приобрело еще один вариант своего отражения в реальности.

* * *

Тем временем в одном уютном кабинете главе последователей Бога было не так уж и уютно. Он бегал по нему, перекидывая пачки припасенный денег в большую спортивную сумку. Как раз заканчивал, когда один из его помощников забежал в кабинет:

— Братья схлестнулись с этими бандитами в жилых помещениях. Детей и женщин мы отвели за границы поселения.

— Что с Мора?

— Наша сестра все еще находится в комнате дум и покаяния.

— Ее нужно увезти. Пока она не осознала свои ошибки, слова сестры могут быть восприняты неоднозначно. Попроси братьев, что стерегут комнату дум помочь тебе и веди сестру с дщерью к моему автомобилю. Я… увезу ее в безопасное место, пока Бог не накажет наших.

— Я понял вам, преподобный.

— Тогда иди и исполняй волю Божью. А я помолюсь за нас.

Мужчина подобострастно, широко поклонился и вышел. Закрыл за собой двери.

Преподобный, еще раз осмотрев сумки с деньгами и пробежав глазами по кабинету, задумался на миг, но взял мобильный и набрал короткий номер.

— Это полиция? Мы простые божьи люди. Живем загородом, вот адрес. На нас напали бандиты. Громят и убивают. Помогите!

Окончив разговор, мужчина схватил сумку:

— Отлично, наши убытки будет кому компенсировать, сделаю этих отморозков виноватыми во всем. Теперь нужно увести Мора, чтобы полиция не нашла ничего противозаконного.

Он перекинул сумку удобнее на плечо и подошел к двери. Собрался было открыть, но, неожиданно двери сами открылись. На него. Открылись, залетевшим назад недавним мужчиной. Он, пролетев немного по инерции, кулем упал на преподобного. Тот брезгливо оттолкнул бессознательного, побитого подчиненного и отполз назад, пытаясь подтянуть к себе сумку.

Легкие шаги. Быстрые и энергичные. Золотая молния пролетела через весь кабинет, подбегая к преподобному. Вскрик боли и вот уже рука, что так тянулась к деньгам, пригвождена к полу элегантным женским каблучком.

Кин осмотрела кабинет. Слегка наклонила голову к стонущему от боли и страха мужчине. Резко вырвала свою туфельку и подошла к валявшемуся недалеко телефону. Подняла его:

— Уж извините, что я к вам в столь официальном дресс-коде. Пришлось сделать парочку экстренных встреч. Не могла же я туда приехать в изодранной, облитой перцовкой одежде. А в машине был только «бизнес». Кстати, о перцовке…

Быстрый, широкий замах ноги и преподобный получает сильный удар по ребрам. Он вскрикивается от боли, подаваясь вперед. В этот момент Кин наклоняется, ставя перед его лицом его же телефон. Тот разблокируется.

— Хорошо — она быстро набирает что-то на своем мобильном и оба телефона одновременно показывают окно окончания процесса установки программы.

— Теперь звони.

Девушка бросает, на по-прежнему лежащего на полу мужчину, его телефон.

— Звони!

— К-к-ко-му?

— Ну как же?! — она, в наигранно недоумении, склоняется над ним — Твоим хорошим друзьям. Настало время попросить их о помощи. Не считаешь?

— Меня убьют за один лишь этот звонок.

— Не переживай — девушка отошла к столу, глядя в окно — думаю, тебе что так, что иначе конец. Семья Торогава не прощает таких ошибок. Но до них еще дожить нужно, а Ясуо скоро будет здесь. А так, по крайней мере, я подарю тебе возможность убежать. Согласись, получить последний шанс за один звонок — это не плохая сделка.

Мужчина заколебался… и нажал вызов.

Гудки были длительными. На той стороне никто не брал трубку, пока оператор не прекратил дозвон.

— Вот.

— Ничего, пробуй еще.

Еще один звонок и снова длительный дозвон. Но когда время было почти на исходе на той стороне все же подняли трубку и донеслось недовольное «Да».

— Господин Кента. У нас проблемы. На нас напали, нужна ваша помощь.

— Идиот, зачем ты звонишь по этому телефону!

— Они напали неожиданно, ваши… подарки в опасности. Эти бандиты грозятся — коротки взгляд на Кин — … грозятся, что все знают о вас и пришли за компроматом.

Тишина на той стороне была длительной. Но и она подошла к концу:

— Я помогу тебе, имбецил. А потом мы серьезно поговорим. Очень серьезно. Хорошо обдумай, что ты мне скажешь и предложишь, потому как в ином случае к своему Богу ты отправишься намного раньше срока!

Связь оборвалась.

Кин прочитала что-то еще, на внезапно ожившем после этого телефоне, но уже на своем и улыбнулась:

— Ну что… беги.

Преподобный выхватил сумку, которую у него и не пытались отобрать и выбежал из дома, словно и не было на нем тех повреждений, что оставила девушка. Всего пара мгновений и мимо окон пролетела машина с ним же за рулем.

— Беги, беги — все так же неожиданно хищно и холодно, чем-то напоминая в этом Ясуо, улыбнулась Кин и сделала звонок — Он выехал…

Девушка еще раз коротко улыбнулась, глядя на телефон, и неспешно и элегантно покинула кабинет преподобного.

* * *

— Стоит ли нам помочь нашим братьям? — здоровая детина оторвался от чтения своей религиозной книги, расслабленно вдыхая запах дыма серых курительных трубочек, стоявших рядом на столе. От их запаха он выглядел слегка опьяненным.

— Вера и плечо брата помогут им одержать любую победу. Наша же задача не дать помешать сестре осознать свои ошибки и принять их. Наша миссия пред Богом. К тому же, она молиться там со своей дочерью, а мы, как никто должны понимать как это важно, принять Бога в сердце как можно раньше.

Они сидели рядом с плотно закрытой стальной дверью. Старой и потертой. Проржавевшей, но от этого не менее массивной. Сидели за небольшим, аскетичным столиком. Рядом с ними был лишь плохо освещенный коридор подвала, а здесь было своего рода небольшое дополнительное помещение.

Их разговор прервал удар по расположенной рядом двери. Слабый скрежет. Еще удар и женский плач. Мольбы о помощи.

— Бог испытывает нас — начал неистово молиться один из мужчин.

— Он испытывает нашу сестру, скоро она будет с нами — радостно поддакнул ему второй.

— Сомнительно, господа — ответил… третий.

Мгновение осознания и оба мужчины подскочили, вглядываясь в темноту подвала.

Шелест. Усмешка во тьме. Блестящий снаряд, что оказался банкой консервированных овощей влетает в голову одного из бугаев. Тот отходит на пару шагов, пытаясь очистить от стекол лицо и глаза.

Второй же ничего сделать не успевает и вовсе. Прямо из тьмы выныривает невысокий паренек. Он быстро подбегает к увидевшему его охраннику и уклоняется от захвата огромных ручищ. Несколько быстрых ударов в туловище и резкий хлопок по ушам бугая. Тот замер, схватившись за голову, а потом и вовсе начал заваливаться на колени, харкая кровью.

Когда один из охранников был обезврежен, второй как раз пришел в себя. Прикрывая один кровоточащий глаз, он все же смог вернуть себе зрение хоть вторым. И сейчас прямо-таки рычал, пытаясь схватить парня.