Магия прорывается

Глава 13

КТО-ТО ВЫБИЛ почву у меня из-под ног. Я оказалась в невесомости, болтая руками. Передо мной мелькали кирпичи. Я падала в круглую шахту. Прямо подо мной толстая металлическая решетка перекрывала темную воду.

Смерть была близко.

Я ударилась о решетку, прошла сквозь нее, будто она была призрачна, и погрузилась в воду.

Прохладную. Мокрую.

Мое тело обрело вес. Я оттолкнулась, вынырнула и уставилась на обрубок меча в своей руке. Хью сломал мой меч. Он сломал «Погибель».

Он сломал мой меч.

Я свернулась калачиком вокруг своей сабли и нырнула под воду. У меня была «Погибель» с пяти лет, мне ее дал Ворон. Я спала с ней под кроватью почти каждую ночь в течение последних двадцати двух лет. «Погибель» была частью меня, и теперь она была сломана. Сломана пополам. Мне казалось, что кто-то отрезал мне руку, и она болела.

Я убью его. Это не было «если». Это было «когда».

Он сломал «Погибель».

Надо мной кто-то еще прошел через решетку и упал в воду. Я поперхнулась и поплыла вверх. Мгновение спустя Гастек вынырнул рядом со мной, тяжело дыша. Он в панике заметался по сторонам. Я освободила ему место. Примерно через десять секунд он перестал метаться и уставился на меня.

— Во всем виновата вода. Она пометила нас и сделала уязвимыми для магии д'Амбрея.

— Да. Хью, должно быть, подкупил одного из моих людей. Или шантажировал их. Или угрожал.

Это была Дженнифер. Никто иной, и если бы это было так, Хью не пришлось сильно угрожать. Она сидела там с бутылкой в руках и пыталась набраться храбрости, чтобы выплеснуть воду на меня, но не смогла.

Это не сломит меня. Мой меч мог сломаться, но не я. Я буду бороться. Я выберусь отсюда. Я буду жить. Я снова увижу людей, которых люблю.

Это не первое мое родео. Я погрузилась в тихое, холодное спокойствие. Голос Ворона всплыл и глубин моей памяти, и я оперлась на него, как на костыль. «Сперва ищи выход».

«Да. Я помню».

Я наклонилась в воде, пытаясь засунуть то, что осталось от моего меча, в ножны, оставаясь на плаву. Я промахнулась.

Я мать вашу промахнулась. Я не промахивалась уже два десятилетия.

— Ты была целью, — сказал Гастек. — Я неудачливый свидетель.

— Похоже на то. — Мне, наконец, удалось засунуть обрубок «Погибели» в ножны.

— Где мы находимся?

— Понятия не имею.

— Он знал, что нас перенесет сюда. Он знал и ничего не сделал, чтобы остановить мою телепортацию, — сказал Гастек.

— Похоже, д'Амбрей считает тебя расходным материалом.

Гастек долго смотрел на меня. Мускул на его лице дернулся. С гортанным рычанием Гастек ударил кулаком по воде.

— Вот и все. Это, черт возьми, все!

О-о-о. За все время, что я общалась с Гастеком, он ни разу не выругался. Вообще. «Главный» повелитель мертвых был готов закатить истерику. Я собралась с духом.

— Он приходит в мой город, он прогоняет моих людей, он командует мной, словно я его слуга, и теперь это? Да как он смеет!

Я вздохнула.

— Да как он смеет! — вырвалось у него. — Неужели вопрос: «Знает ли он, кто я?» не волновал его?

— Я не какой-то неуч, которым он может помыкать. Я не потерплю, чтобы со мной так обращались. Я чертовски много работал в течение многих лет. Годы! Годы учебы, и этот гребаный неандерталец входит и начинает командовать. — Гастек скривил лицо в гримасе. Вероятно, он стремился выдать себя за Хью, но в основном ему удавалось выглядеть крайне страдающим запором. — Ооо, я Хью д'Амбрей, я начинаю войну!

Смеяться прямо сейчас было не очень хорошей идеей. Я должна была экономить силы.

— Войну, которую я годами пытался избежать. Годами!

Он никак не мог угомониться.

— Неужели он думает, что легко вести переговоры с жестокими психами, которые не понимают элементарных вещей?

Приятно знать, кем он нас считает.

— Я этого не потерплю. Лэндон Нез услышит об этом.

Лэндон Нез, вероятно, отвечал за повелителей мертвых. Мой отец любил делегировать полномочия. Хью руководил Железными псами, военным подразделением. Кто-то должен был руководить Племенем, исследовательским отделением. Это была должность с большой текучестью кадров. Лэндон Нез, должно быть, был самым последним.

— Ископаемый. Тупица. Дегенерат! — Проклятия сыпались из Гастека, как из рога изобилия. — Когда я выберусь отсюда, я брошу на него каждого вампира, который будет в моем распоряжении, пока он не высушит его досуха. Потом я разрежу его на куски и подожгу его выпотрошенное тело!

— Возможно, тебе придется встать в очередь.

Он, наконец, вспомнил, что я рядом.

— Что?

— Я дам тебе кусочек Хью, чтобы ты поиграл с ним, когда я закончу.

Казалось, он меня не услышал.

— Никто так со мной не поступает! Я вырву его сердце. Он знает, кто я такой?

— Ладно, — сказала я ему. — Выброси пар, не сдерживайся. — Гастек разразился потоком ругательств.

Я отвернулась. Мы должны были выбраться из этой передряги, и я должна была проверить место на предмет возможных путей отхода.

Решетка над нами была бледного цвета, что обычно означало, что металл содержит серебро. Над решеткой на сотню футов вверх поднималась шахта диаметром около двадцати футов. Синие фейри-лампы торчали из стен через равные промежутки, освещая кирпичи. Слишком отвесная, чтобы карабкаться.

Сама решетка состояла из прутьев шириной в дюйм, расположенных крест-накрест. Обычно решетки, подобные этой, имели поперечины, которые были приварены или зафиксированы обжатием, но на этой вообще не было швов. Должно быть, она была изготовлена на заказ специально для этой шахты.

Концы прутьев исчезали в стене. Я оттолкнулась ногой, чтобы приподняться, потянулась и ухватилась пальцами за решетку. Пока все хорошо. Я подняла ноги и изо всех сил пнула решетку. Не просто твердая, неподвижная. Что ж, по крайней мере, отверстия между прутьями не были крошечными.

Я стащила куртку, просунула один рукав сквозь решетку и привязала его к другому рукаву. Так хорошо.

Я сделала глубокий вдох и нырнула в мутную воду. Не холодно, но и не особенно тепло. Свитер Евдокии помог бы мне выиграть немного времени. Шерсть сохраняла тепло, даже когда была мокрой. Я поплыла вниз вдоль стены. Темнота и кирпичи. Никаких потайных ходов, никаких туннелей, никаких труб с крышками, которые можно было бы открутить.

Кровь стучала у меня в ушах. Я должна была повернуть назад, иначе у меня кончится воздух. Я развернулась на сто восемьдесят и стала выныривать на поверхность. Надо мной жидкое небо обещало свет и воздух. Я оттолкнулась сильнее. Мои легкие отчаянно нуждались в кислороде.

Я вынырнула на поверхность и глотнула воздуха.

— … он так себя считает?

Это была тюремная камера, предназначенная для содержания оборотня. Серебро в решетке удержит его от того, чтобы прикоснуться к ней. Воды было слишком много, чтобы оттолкнуться от дна и попытаться протаранить решетку. Даже если бы мне каким-то образом удалось вырвать прутья решетки, что было чертовски маловероятно, решетка упала бы на нас, и мы бы утонули под ее тяжестью. В моем сознании возникла кошмарная картина того, как решетка падает на меня и толкает глубоко в темную воду. Нет уж, спасибо.

Фонари только сыпали соль на рану. Можно было с определенностью осознать, насколько безнадежной была ситуация.

«Ты хочешь, чтобы с тобой обращались как с животным, я буду обращаться с тобой как с животным». Спасибо, Хью. Так рада знать, что тебе не все равно.

Я могла бы это сделать. Я готовилась к этому всю свою жизнь. Гастек замолчал.

— Я полагаю, эта модная униформа не поставляется с устройством для телепортации?

— Не смешно.

— Девушка может надеяться. — Я нырнула и развязала шнурки на левом ботинке. За ними последовали на правом ботинке. Я вынырнула на поверхность, чтобы глотнуть свежего воздуха.

— Что ты делаешь? — спросил Гастек.

— Облегчаю нагрузку. — Я нырнула, осторожно стянула левый ботинок, вынырнула, ухватилась за решетку и перекинула шнурки через перекладину. Я завязала узел и оставила ботинок подвешенным, затем проделала то же самое с правым ботинком. — Я устану через час или два, а мне понадобятся ботинки, если мы выберемся отсюда.

Я сняла ремень, продела его сквозь прутья и закрепила в петле. Гастек поднял брови. Я просунула руку в петлю и ухватилась за решетку. Ремень удерживал меня, без трепыхания в воде.

Лицо Гастека вытянулось.

— Как думаешь, как долго он продержит нас здесь?

— Понятия не имею.

Он вздохнул и начал снимать ботинки.

***

Я НЕПОДВИЖНО ВИСЕЛА в воде. Время ползло незаметно. Я понятия не имела, как долго мы здесь пробыли. Мы по очереди ныряли, чтобы найти выход, но ничего не нашли. В конце концов, мы прекратили это дело. Когда-то, пока мы ныряли, закончилась магическая волна. Теперь шахту освещали четыре тусклые электрические лампы. Тусклый и водянистый свет казался угнетающим, просто еще одна форма пытки.

Мы использовали куртку Гастека и его пояс, чтобы сделать две петли, для удерживания его в вертикальном положении. С двумя опорами мы могли бы спать. Слабое утешение, но это было уже что-то.

Некоторое время назад у меня пересохло во рту, и я отпила немного из своей фляги и передала ее Гастеку.

— Ты всегда носишь с собой флягу?

— Сила привычки. Можно многое пережить, если у тебя есть фляга и нож.

Он сделал глоток и передал ее обратно.

— Что произойдет, когда у нас закончится вода?

— Будем пить эту. — Я кивнула на темную воду, заливающую шахту.

— Она не кажется чистой, и даже если это так, она не останется такой надолго.

— Люди, умирающие от жажды, не выбирают.

Мы висели в воде.

— Что ты сделал с Натараджей? — спросила я. Гастек удивленно моргнул.

— Я задаюсь тем же вопросом. Он просто как бы исчез. — Гастек вздохнул.

— Мы никуда не торопимся, — сказала я ему.

Он поднял взгляд к потолку, задумался и пожал плечами.

— Почему нет? Натараджа всегда любил бесконтрольное управление. Я никогда не понимал, почему его вообще назначили главным. Он выглядел впечатляюще, но имел очень мало общего с управлением офиса. Я курировал исследования и разработки, а Малрадин занимался финансовыми аспектами. Год назад поведение Натараджи стало еще более непредсказуемым. Он бродил вокруг, бормоча что-то себе под нос. Он убил то чудовище, которое держал как домашнее животное.

— Виглес? Его гигантскую змею?

— Да. Подмастерье обнаружил ее части, разбросанные по всему верхнему этажу. Отчет был направлен в главный офис. Прибыл высокопоставленный член «Златого легиона» и провел небольшое расследование. Натараджа исчез. Нам сказали, что его отозвали.

— Ты думаешь, его отозвали?

Гастек пожал плечами.

— Какой смысл строить догадки? Малрадин и я были оставлены, деля ответственность за офис до тех пор, пока один из нас не «отличится» или не будет назначена замена. Я полагаю, что теперь вопрос об отличии является спорным. Он мертв, а я здесь. — Последнее слово он выплюнул.

Сейчас он спал. Мне тоже было лучше поспать. Я закрыла глаза и представила, что нахожусь на пляже с Кэрраном. Это был такой приятный сон…

***

НАША ФЛЯГА иссякла. В ней было достаточно воды более чем на два дня, если тщательно дозировать, а мы разделили ее пополам. Мы были заключены здесь более чем на двадцать четыре часа. Вероятно, ближе к сорока восьми. Мы начали пить воду, окружающую нас, и она не так хорошо оседала в моем желудке.