Призванные

– Лаура жду тебя около машины, сумку я захватил!

Но из ванной доносился звук льющейся воды и шум компактной сушилки, поэтому вряд ли его кто-то услышал.

Уже около машины Лауры Микаэль, постоял немного, подождал, а потом положил сумку на заднее сидение через открытое окно. Синяя сумка неприметно расположилась на синей обшивке рядом с синим пледом. У Лауры был пунктик на синий цвет.

Вскоре в дверях показалась довольная Лаура и за ней Пэм, которая с унылым видом выслушивала очередное вещание про то, как важна семья, и какие они любящие родители. Еще раз напомнив, чтобы не торопились, Лаура вскочила в свой миникар и упорхнула на большой скорости в сторону представительства. Гнала она как сумасшедшая, ей нужно было успеть приехать, переодеться, и затесаться в толпу гостей, чтобы все думали, что она тут была постоянно.

Микаэль с Памелой послушались “совета” и решили не торопиться, а проводив Лауру, спокойно собирались, и выехали по направлению к представительству только спустя какое-то время. Микаэль планировал, перед началом официального выступления, пообщаться с членами миссии. Ромун прекрасно остался на попечении робоняни.

Далее события развивались практически мгновенно и параллельно. В то время, как Лаура, быстро переодевшись, вышла к гостям вечера, и не сомневаясь нажала на камень кольца, чтобы привести в действия капсулу, которая, как она думала, осталась в доме Микаэля. В то время, как Микаэль с Памелой уже практически были на полпути к развилке, Каар-ка подлетал на челноке к космопорту и был уже в нижних слоях атмосферы. Поэтому он и заметил сильную вспышку вдалеке от космопорта в направлении, где была колония людей. Приземлившись, Каар-ка постоял немного, глядя в сторону вспышки и соображая, что это могло быть такое. Потом, пересев в миникар, поехал в представительство. Уже подъезжая, он понял, что произошло ужасное. На том месте, где стояли здания, оказалась просто яма.

Дезинтеграционная бомба уничтожает все вокруг в пыль. Воронка от взрыва была огромная и не осталось вообще ничего, что напоминало бы, что тут когда-то находилось представительство людей. И никого…

Каар-ка развернул миникар и поехал к дому Микаэля и Памелы. На обратном пути Каар-ка встретил машину своих друзей, припаркованную у обочины. Они стояли рядом и непонимающе смотрели в сторону, где произошел взрыв. Единственное, что они могли услышать с такого расстояния – громкий хлопок. Но им не так повезло, они попали под импульсную волну, которая вырубила электронику их миникара.

– Что произошло? – обеспокоенно спросил Микаэль.

– Взрыв уничтожил постройки людей. – ответил Каар-ка.

– И много жертв? Хоть кто-то остался? – Памела с надеждой посмотрела на Каар-ка.

– Ничего не осталось, большая яма. Пусто.

– Какой ужас! Там же вся связь, как нам теперь передать про это бедствие на Землю? – Микаэль принялся нервно ходить туда-сюда вдоль обочины.

– Есть необходимость в помощи, будем ждать. – спокойно ответил Каар-ка.

Они пересели в действующий миникар и двинулись обратно в сторону дома.

Импульсный отголосок взрыва прошелся как раз по прямой и в этом направлении и вырубил всю электронику “умного дома”. Двери дома были открыты. Микаэль первый, а за ним и Каар-ка с Памелой вошли в дом и поднялись на второй этаж. Элис сидела в кресле в детской комнате обездвижено, видать и её задело. И все, что осталось на этой планете живого – были они, да ребенок, лежащий в колыбели.

Каар-ка задумчиво стоял над детской кроваткой и смотрел на это слабое человеческое дитя, которое в свои тринадцать месяцев даже и ходить хорошо не умело. А это слабенькое существо и в сравнение не шло с его потомством. Сколько ещё нужно приложить усилий, чтобы оно выросло во взрослую особь.

А без снабжения, с отключенной техникой и электроникой в этом доме, на этой, теперь пустой планете, не факт, что даже и взрослые продержаться месяцы без помощи. Да и на площадке, кроме местных челноков, уже не было рейсовых звездолетов.

– Я забираю вашу семью на свою планету. Мой род поймет необходимость принимать у себя таких гостей. – Каар-ка повернулся к Микаэлю и Памеле, которые отрешенно стояли рядом.

– О всесущий, да нам же ребенка даже кормить нечем! – воскликнула Памела, забирая из кроватки сына.

– Ничего, Пэм, ничего, полетели с Каар-ка, а там разберемся, возьмем что можем и собирайся, – Микаэль приобнял жену и пошел вниз, собирать вещи.

Они наскоро собрали немного вещей, кое-какую пакетированную, в вакуумной упаковке, еду, на чем они смогут продержаться. И погрузив это в миникар, уместились сами и направились к космопорту, где остался челнок Каар-ка.

Первым делом, вернувшись с таким пополнением на свою планету, Каар-ка распорядился, чтобы к старому гроту Микаэля были пристроены ещё два вспомогательных грота, чтобы семья Микаэля чувствовала себя хоть в какой-то мере, не скованно. А потом попросил Памелу передать ему ребенка, он хотел отнести его к себе домой и оставить на попечение пестуньи. Памела было забеспокоилась, но Микаэль обнадеживающе приобнял её и сказал, что так будет удобнее.

– Не беспокойся, милая, здесь Ромуну ничего не грозит.

– Хорошо, конечно, я понимаю, чтобы он выжил надо принять решение.

И она передала сына на руки Каар-ка.

Каар-ка принес маленького детеныша в детский грот, там в данный момент находилась его старая няня Раат-ка. Её единственную он пригласил к себе в дом, когда пришло время отделяться от родительской семьи. Остановившись около бассейна с мальками, Каар-ка передал сверток Раат-ка и приказал:

– Чтобы выжил!

Раат-ка недоуменно смотрела на сверток у себя в руках, оттуда доносился заливистый плач человеческого младенца.

– А что он ест? – крикнула она вслед удаляющемуся хозяину дома.

– Попробуй дать ему молочную муху, придумай как! – не оборачиваясь, откликнулся Каар-ка и направился к себе.

Раат-ка вынула малыша из одеяла и опустила его в бассейн с мальками. Ребенок, пуская пузыри, стал погружаться на дно. Раат-ка охнула и быстро достала его из бассейна. Он откашлялся и плюнул струю воды ей в глаз. “Так, плавать он не может, как же его содержать?” – подумала старая жаба. Пока она стояла и раздумывала куда ж приспособить этого маленького отпрыска человека, малыш успокоился у неё на руках и тихонько стал посапывать. Раат-ка положила его, заснувшего после такого вынужденного купания, на скомканное, упавшее около бассейна, одеяльце. Подумав ещё какое-то время, она отправила пестунью за небольшой корзинкой. Когда пестунья (она же нижняя жена) принесла корзинку, Раат-ка переложила малыша вместе с одеяльцем в эту, наскоро устроенную, кроватку. Малыш пока не проснулся.

“Принес неизвестно кого, и корми его ещё тут, и выхаживай”, – ворчала Раат-ка про себя, пробираясь по извилистым туннелям от детского грота в хозяйскую часть за съестными припасами. Прихватив парочку жирных молочных мух, Раат-ка вернулась обратно. Из корзинки уже доносился голосистый плач ребенка. Он скорее всего проснулся от голода. Раат-ка достала малыша из корзинки и пристроив у себя на коленях сунула ему в руки одну из мух. Ребенок тут же потянул её себе в рот. Благо хоть зубки у него уже давно прорезались, и он смог прокусить немного кожицу мушки, и ему в рот полилось вкусное молочко. “Может питаться, уже полдела”, – радостно подумала Раат-ка, увидя, что ребенок, причмокивая, сосет муху. И благодарение всесущему, что у этого человеческого детеныша не оказалось аллергии на такой оригинальный продукт, как молочная муха.

Через месяц Раат-ка с гордостью показывала Каар-ка, Микаэлю и Памеле свои достижения в воспитании малыша. Он уже спокойно бултыхался в бассейне вместе с подрастающими мальками-амфибиями. За день высасывал по три штуки больших молочных мух, и рос как на дрожжах. Каар-ка похвалил Раат-ка за её умения и способности. Надо же как слабые человеческие существа приспосабливаются к изменчивому миру. Это хороший знак. Значит сын Микаэля будет жить. Ну а взрослые сами о себе позаботятся…