В двух шагах от дома

Девушка еще раз поймала себя на том, что ей тоже жарко, хотя все, что она до этого делала, — просто брела вслед за мужчиной. Охотница обмахнулась полой своего плаща, но прохладнее ей не стало.

Тем временем Андри, успевший отдышаться, сделал несколько шагов и поднял руки перед собой ладонями вперед. Лицо его стало сосредоточенным. Казалось, он не замечал ничего вокруг. Беглец произнес нараспев какую-то фразу низким и глубоким голосом, словно властно призывал что-то страшное и потустороннее. Из его ладоней вдруг хлынула воздушная волна. Маг медленно развел руки в стороны, управляя созданным потоком, и уже через несколько минут от снега на полу храма не осталось и следа.

Это зрелище было уже намного более впечатляющим, чем безобидный шарик света, который Андри призвал вчера. Кассии и раньше случалось видеть, как применяют магию. В основном, это были магические атаки, направленные на нее. Но каждый раз они захлебывались и выглядели жалкими: постоянные тренировки, пройденное Испытание и латы из одрикса делали ее неуязвимой к магии. Но тут было совсем другое! Такой поток, если бы маг усилил его хоть ненамного, просто сдул бы девушку с ног, а возможно, поднял бы в воздух и расплющил о стену, и Кассия не смогла бы сопротивляться. Едва ли не впервые в жизни охотнице стало страшно.

Наконец, маг опустил руки и удовлетворенно кивнул. В храме было чисто. К нему уже приближалась разъяренная охотница.

— Да как ты… Когда я буду писать рапорт, я обязательно это упомяну!

— Я же извинился, — устало отмахнулся беглец. — Просто не хотел терять время. Давай уже займемся ходом.

— Больше никакой магии, слышишь?! — возмущению Кассии не было предела. — По крайней мере, пока я не разрешу!

— Хорошо, хорошо, — миролюбиво кивнул маг. — Прости, я не хотел тебя испугать. Давай уже начнем.

Охотница собралась было с гневом заявить, что ничего не боится, но поняла, что это послужит прямым доказательством ее страха, и взяла себя в руки:

— «Пусть путь твой начинается там же, где и Путь Пророка»… В Житии Пророка говорится, что сановник Ир-Варад, который забрал Пророка Рикварда в рабство, услышал, как мальчик играет на свирели, сидя под яблоней. Видишь, на восточной стене нарисована яблоня? Иди туда.

Пока беглец выполнил указание охотницы, она воспользовалась моментом и, зачерпнув горсть снега у входа в храм, с наслаждением протерла им лицо. Это помогло, но ненадолго. Изнывая от нестерпимой жары, Кассия сбросила плащ и продолжала:

— «Ибо Слово Пророка есть самое спелое яблоко и готов он делиться им со страждущими и голодающими по милосердию своему». Смотри, все яблоки на яблоне наполовину красные, наполовину желтые, и только одно из них целиком красное. Попробуй надавить на него.

— Тут камень выдается немного! — Андри нажал на яблоко. Раздался тихий щелчок, который, однако, отчетливо прозвучал в окружающем безмолвии.

Кассия кивнула, задыхаясь, вытерла со лба снова выступивший пот и продолжила читать:

— «Поверни от древа на Запад и ступай, как пророк, через Реку по мосту, что выстроил тебе Единый». Здесь речь идет о Втором Чуде Рикварда. Когда он и его воинство оказались на скалистом берегу Ланкарского Залива, и армия Иддин-Сина была готова сбросить восставших в море, Единый выстроил для своего друга огромный мост. Андри, ты видишь этот мост на полу? Пройди по нему.

— Да, вот он. Это часть мозаики, — беглец медленно прошел по выложенному на полу изображению моста. — Очень неловко, знаешь ли, чувствовать себя Пророком.

Кассия хотела что-то ответить, но внезапно под полом раздался лязг, как будто внизу туго проворачивался какой-то механизм.

— Думаю, мы на верном пути! — воскликнул Андри.

Охотница продолжила:

— Дальше написано: «И не пощадил Пророк никого из злодеев, пьющих кровь рода людского, и даже возлюбленную…..дальше два слова неразборчиво…..низложил и изгнал», — девушка хмыкнула. — Возлюбленную? Это же самая настоящая ересь! Теперь я понимаю, почему храм не восстановили. Ну ладно, ход все равно надо искать. Видишь, на западной стене изображение Рианнон Мятежницы? Оно неканоническое, в красном платье, в короне и с перстнем. Корона высоко, до нее не достать, а к перстню присмотрись!

— Камень в кольце можно повернуть! — мужчина провел по стене рукой.

— Вращай по ходу солнца и до упора.

— Почему именно по ходу? — поинтересовался маг.

— Потому что Святое Воинство во время Войны Пророка двигалось с востока на запад! — возмутилась охотница. — Стыдно этого не знать!

Андри послушался. Послышался скрежет, как будто где-то внизу сдвинулась каменная плита.

— «И после мученичества Пророка подняли мы щит Его, и сами стали щитом, дабы спасать и защищать…» Видишь, на алтарной стене изображения Семерых Верных? Тебе нужен Руфус из астеллиан, основатель Вечного Ордена. Вон тот рыцарь, он единственный со щитом. Видишь что-то?

— Кажется, да! — радостно воскликнул беглец. — На щите церковный символ — золотая восьмиконечная звезда. А в центре звезды виден рычаг. Его сначала не было заметно, а сейчас он выдвинулся, и его можно опустить.

— Опускай! — скомандовала Кассия.

Андри с усилием потянул рычаг вниз. Тот неохотно, со скрипом, поддался. Массивный каменный алтарь со скрежетом отъехал в сторону. Под ним обнаружился проход вниз. Широкие ступени спускались куда-то далеко в темноту. Кассия подбежала к спутнику. Ее лицо горело.

— Очень странно, — усмехнулся беглец. — А почему в этой головоломке нет коронной фразы Пророка, которая превратила магов в преступников? Той самой, которая гласит: «Да будет сурово и беспощадно наказан тот, кто, даром обладая, воспользуется им для получения власти, порабощения и притеснения, ибо не место таким в чертогах Единого»?

— Не смешно, — слабым голосом возразила охотница. — Что там, внизу?

— То, о чем я и говорил — подземный ход. Ну, что, спускаемся? — чародей подмигнул охотнице, прищелкнул пальцами, над его головой снова засветился маленький зеленый огонек.

Грубая каменная лестница вела в широкий проход с необычным для таких сооружений высоким потолком, под которым даже рослый Андри мог выпрямиться в полный рост. Ход делали давно, обстоятельно и на века. Через каждые двадцать футов в подставках висели просмоленные факелы. Похоже, пока деревня процветала, об этом тайном проходе постоянно заботились.

Они устремлялись все глубже и глубже. Беглец осторожно поддерживал под руку охотницу, которая теперь едва стояла на ногах, и не забывал при этом зажигать факелы. Постепенно лестница закончилась и начался коридор — с таким же высоким потолком и гладкими полом и стенами.

Чародей улыбнулся:

— Ну, что, пойдем прямо так, или все-таки вернемся и прихватим в дорогу еды?

Кассия не успела ответить. Неожиданно пол под их ногами вздрогнул. Потом еще раз, и еще. Андри остановился, привычным жестом задвигая девушку к себе за спину, словно защищая. А потом раздался грохот, в потолке образовалась трещина, и прямо перед ними начался обвал.

Андри побежал обратно, таща за собой Кассию. Им повезло: лестница, по которой они спустились, осталась цела. Не пострадал и сам вход. Мужчина и девушка выскочили на поверхность. Андри осмотрелся. Казалось бы, от таких сильных толчков должны были обрушиться и остатки стен, и ветхая колокольня. Но наверху ничего не изменилось. Их окружала все та же жуткая безмятежность мертвой деревни.

— Святые подштанники Пророка, а спасение было так близко… — выругался Андри и внимательно посмотрел на свою спутницу. — Да ты вся горишь! Только этого мне не хватало.

Он подобрал брошенный девушкой плащ, укутал ее, подхватил на руки и понес обратно в хижину. Кассия не сопротивлялась.

***

Его послания они не поняли. Они догадались о существовании хода, но уйти не успели. Могли бы, но не успели! А еще они разбудили и растревожили Спящего Плакальщика. А возможно, что Плакальщик все это время знал об их существовании, но играл с ними, как кошка играет с мышью. Так или иначе, но Спящий все-таки проснулся, совершенно точно проснулся, и вот теперь уже никому несдобровать!

А женщина заболела. Он ощущал ее жар и слабость, боль в груди, царапанье в горле. Если дать этому развиваться, все может оказаться очень и очень нехорошо.

Мужчина был огорчен и раздосадован. Он делал все, чтобы женщина не заболела, но ее нежелание сидеть дома и отпускать его одного теперь сыграли с ней злую шутку.

Тот-Кто-Наблюдает надеялся, что ничего плохого с ними не случится. Он уже успел полюбить этих непрошеных гостей, несмотря на то что ничего о них не знал. Они были живыми, они не сдавались, они искали выход. Он не даст им здесь пропасть. Сделает все, чтобы спасти их от Спящего Плакальщика. Если, конечно, они захотят его принять.

Правда, как он будет их спасать, он не знал.

Тот, кто наблюдал за беглецом и охотницей, съежился за сугробом, в ужасе обхватив голову руками.