Сердце Изнанки

* * *

На улице опять мело. Ветер хватал снежные хлопья, закручивал их воронками, ворошил сугробы, формируя на снежном полотне очертания морских гребней.

Влад задрал голову и, не удержавшись, поймал особо жирную и разлапистую снежинку ртом.

Фонари в их районе горели через раз. Сейчас пустынная, скудно освещённая улица казалась декорацией из фильма про апокалипсис. Многоэтажки слепо щурились тёмными окнами. Впритык напиханные на узком пятачке парковки машины перемигивались огнями сигнализаций. Было настолько рано, что из домов ещё не выползли даже вездесущие собачники.

Влад уверенно обогнул детскую площадку, единственным аттракционом на которой была круглая карусель, которую в его детстве называли тошнилкой. Сейчас она сиротливо выглядывала из наполовину занëсшего её сугроба и использовалась, скорее всего, детьми постарше в качестве лавочки.

Судя по координатам Хромого, разлом был на железнодорожных путях, совсем недалеко от Владова дома. Их район от железной дороги ограждал формальный жестяной забор. Достаточно высокий, чтобы через него не сигали дети, но недостаточно прочный, чтобы народ постарше не наделал в нём дыр.

Ближайшая станция находилась не слишком далеко, но идти по чистым и пустым путям людям казалось приятней, чем петлять по дворам и ждать на светофорах.

Дом Влада буквально сотрясало от каждого проносящегося мимо состава. Пусть за годы жизни здесь он к этому привык, расписание поездов крепко засело в подкорке. В ближайший час ничего не ожидалось, поэтому поисковик безбоязненно протиснулся через дырку в заборе, шоркнув чужой курткой об острые края. В голове шевельнулась мысль, что если на той стороне что-то снова пойдёт не так, вернуть вещь племянника Ульяне станет невозможно. Впрочем, глава общины Судного дня слишком хорошо знала своего бывшего постояльца, чтобы ожидать от него возвращения одолженной вещи. Как и подозрительно щедрый Щепкин вряд ли ждал, что его мобильник найдет дорогу обратно в тот ящик с хламом, из которого Стас его выкопал. А если ждал, то сам дурак, потому что телефон Влад взял с собой. Слишком сильно тот выигрывал на фоне вечно виснущего и на пустом месте теряющего зарядку собственного аппарата.

Разлом был заметен издалека. Он дрожал маревом на фоне выкрашенного синей краской забора, практически вжимаясь в жестяную поверхность. Владу почему-то вспомнился фильм про очкастого мальчишку-мага, ходящего через вокзальные стены, и он весело ухмыльнулся этой мысли. Что там советовали? Закрыть глаза и просто бежать вперëд?

Разумеется, глаза закрывать Влад не стал и после привычной короткой дезориентации его окутал сырой и тёплый воздух Изнанки. Контраст температур сейчас был заметен особенно сильно. После морозной, продуваемой колючим ветром реальности, эта сторона казалась практически баней.

На Изнанке температура стабильно держалась в весенних границах и чаще радовала дождём, чем заморозками.

Участок Изнанки в районе собственного дома Влад неплохо изучил. На их отшибе разломы открывались особенно часто. Граница миров здесь была изъедена как шуба в заражённом молью шкафу, а патрульные охраны магического правопорядка чаще всего обходили территорию по диагонали. Отчасти оттого, что проще оставлять контролируемые дыры в удобном месте, чем искать где открылись новые. Отчасти потому, что Кай и его коллеги-толстосумы отстëгивали верхушке ОМП солидные бабки за выборочную слепоту подчинëнных.

С этой стороны спальный район выглядел причудливо. Многоэтажки высились скалами, ближе к верхушкам засиженными всякой крылатой дрянью. Пики утопали в низких тучах, и Влад подозревал, что проживающие там твари окажутся ещё менее приятными чем те, с кем он привык иметь дело.

Изнанка в целом походила на полуденный сон шизофреника — вроде всё на своих местах, но чем больше приглядываешься, тем больше странностей находишь. Реальность и Изнанка словно смотрели друг на друга сквозь кривое зеркало и старательно коверкали то, что видели, хоть и оставляли на тех же местах. Рельсы, например, казались здесь мощëнной разномастными камнями тропой, уходящей в туманную бесконечность. На тропе, кстати, встречались вкрапления цветной гальки, которая неплохо шла на блуждающем рынке. Особых свойств при зачаровании камушки не имели, но ядрëный окрас и пористая структура исправно привлекали свою категорию покупателей.

Влад вытащил из кармана телефон и сверился с заблаговременно скачанной картой. Интернет тут, разумеется, не ловил, но к самим мобильникам Изнанка относилась лояльно. Поисковики вовсю пользовались этой особенностью, поэтому карты в их небольшом сообществе водились на любой вкус и цвет — с делением на зоны, с комментариями и даже простенькими гостевыми тропами. Разумеется, выкладывать прибыльные точки и лёгкие маршруты дураков не находилось, но общедоступной информации всё равно было предостаточно.

Указанный Хромым путь Владу не понравился сразу, как он набросал его на карту. Конкретных причин отбраковывать маршрут поисковик не видел, но что-то на границе подсознания кричало, что дорогу нужно пересмотреть.

Окружающий железную дорогу забор на этой стороне выглядел как дырявый частокол, сложенный из огромных треугольных, похожих на клыки здоровенной неведомой твари, секций. Влад без труда вскарабкался на остриё клыка, чтобы расширить себе обзор, и нахмурился. Впереди раскинулось пустое лысое пространство, поросшее шаровником и низкой жёсткой травой. Маршрут предлагал идти именно туда. Возможно, будь Влад в реальности, он бы действительно предпочёл ровный и открытый луг, однако на Изнанке открытый — синоним слова опасный. Некуда скрыться от того, что имеет крылья, а крылья здесь не имеет только дурак. Не говоря уж о том, что щетинистая трава может прятать под собой что угодно, вплоть до зыбучих песков.

Впрочем, Хромой не послал бы владельца дорогого ошейника тонуть в болоте на первых же метрах пути. И время, нужно признать, он выбрал удачное. Всё ночное и хищное уже залегло спать, а дневное только просыпалось, поэтому марш-бросок через поле обещал быть спокойным. А сразу за ним на картах значился крашеный нейтральным светло-зелёным частный сектор, где затеряться будет совсем уже легко. Но чуйка упорно нудила, что необходимо забрать чуть правее и пройти по лесочку под защитой куцых деревьев. Раньше подобной мнительности Влад за собой не замечал и открытие неприятно его удивило. Возможно, это яд вещниц, не до конца выведенный из организма, усиливал зачатки врождённой паранойи.

Созерцание прервал какой-то звук. Влад подобрал ноги и развернулся так, чтобы от разлома разглядеть его было трудно, и с интересом уставился на вновь прибывшего.

Разумеется, это был Георгий-Егор, тоже решивший явиться на встречу почти на час раньше намеченного времени.

Сегодня Жора выглядел солиднее, чем в прошлую вылазку. Его грязно-землистый костюм, наводящий на мысли то ли о спецназе, то ли об очень заядлом охотнике, был на Изнанке более чем уместен, а разгрузка и вовсе вызывала острый приступ зависти. Владу, правда, разгрузка была ни к чему. Единственным его оружием оставался нож, а жалкая горстка амулетов, прихваченных в офисе Кайрата Салаватовича прекрасно расположилась в карманах штанов. Но неприятный осадочек всё равно остался.

Егор поводил головой из стороны в сторону, моментально расписываясь в собственной неопытности. Любой мало-мальски шарящий поисковик первым делом смотрит наверх. Но камуфляж, разгрузка и серьёзная морда не делали Егорку поисковиком.

Влад насмешливо проследил за тем, как напарничек неуклюже переваливается через зубцы частокола и вдруг отчëтливо понял, что тот намерен чесать дальше даже не оглядываясь. И плевал он с вершины многоэтажки на Влада, которого, вроде как, должен был дожидаться.

Не сказать, чтобы Влада такое положение дел расстраивало. Пустить неопытного новичка вперëд было идеальной идеей, потому что он мгновенно соберёт собой всю живность и вляпается во все ловушки. Было только одно "но". Оставалась вероятность, что ошейник расценит его действия как нарушение приказа. Видел же напарника? Видел. Почему тогда дал уйти?

— Далеко собрался? — оклик застал глубокомысленно созерцающего дали Егора врасплох. Повёл он себя не совсем позорно. Напарничек изобразил нечто среднее между всполошëнной курицей и разбуженным посреди дежурства часовым — заметался взглядом по сторонам и выхватил амулет, приготовившись положить всё, что попадётся на глаза. Правда, заметив уютно пристроившегося на верхушке частокола Влада, Егор вернул себе дежурное непроницаемое выражение и буркнул:

— Ты что здесь забыл в такую рань?

Досада просочилась в голос минуя баррикаду ледяной морды, и Влад улыбнулся ещё шире. Было приятно, что неожиданная встреча испортила настроение не только ему.

— Да я вообще ранняя птаха, — признаваться, что мотивы у них сходятся Владу не хотелось. Озвучивать это вслух до сих пор оставалось опасным. Ошейник Морены был штукой своенравной и, как любая сложная техника, не лишенным лагов. Прописать плетения так, чтобы заставить пленника ошейника жёстко следовать намеченной программе было невозможно. Создатели ошейников просто отрывались во всю силу фантазии, благо ограничивать её было некому. И, конечно, инструкции по эксплуатации к своей работе не прикладывали. Поэтому, стоило на всякий случай внимательнее следить за тем, что вылетало из его рта.

Влад так глубоко ушёл в свои мысли, что, к его величайшему стыду, прибавление в их нехитрой компании первым заметил Егор.

— Это случаем не люди? — он глядел поверх сколотого зубца частокола, через который недавно перелез, в прореху с другой стороны и вид имел крайне настороженный.

Влад развернулся, чтобы проследить направление взгляда навязанного товарища и сдавленно ругнулся. Конечно же, это были люди. Вернее, пока что только их тени.

Люди в принципе были единственными существами, стоящими на обеих сторонах реальности. Это позволяло одарённым, до появления ограничительных браслетов, путешествовать туда-обратно без разломов. Влад не был силён во всякой иномирной физике и не знал, куда деваются человеческие тени, после перехода на Изнанку, но точно знал одно — пока тело находится в реальности, с этой стороны его сопровождает тень. Лёгкая, неосязаемая, она не повторяла движения своего владельца, но неотрывно следовала за ним на определённом расстоянии.

Несовершенный людской глаз видел тени только в местах истончения реальности. В этом районе, например, в час пик можно было буквально утонуть в черных человекоподобных силуэтах, потому что весь район был одним сплошным истончением.

Сейчас, в холодное и снежное раннее утро, когда людей на улицу трудно было выгнать даже пинками, округа была пуста, но от жилых домов к ним уверенно двигались две коренастые и откровенно мужские фигуры.