Мой новый мир

Глава 85. Два года спустя

Ру.

— Ни за что! — я была непреклонна в этом вопросе, — Давайте без меня в этом. И вообще меня уже ждут, пока, пока.

Я уже было помахала ручкой, но меня, как за веревочку потянуло обратно в кресло. Ненавижу когда он так делает. Решил попользоваться своими возможностями? Ну ладно, у меня есть свои, и неизвестно кто ещё извиняться будет. Хотя известно, и это точно не я. Мой любимый супруг только на людях главный, сильный и даже авторитарный. А вот дома… мм.

Столько времени уже прошло, а я всё помню так, как будто всё только что произошло. Когда он открыл глаза, меня наконец отпустила та тревога что мучила меня всё время. Я поверила что всё будет хорошо, и в общем-то угадала.

Многомесячное пребывание в капсуле, пускай и созданной для очень продолжительного в ней нахождения, дало о себе знать и далеко не в лучшую сторону. Я первую неделю не отходила от палаты, почти не ела и не спала. Все ждала когда он очнётся снова, но этого не происходило. Врачи разводили руками, не понимая что происходит, а я просто ждала, надеялась и ждала. У него есть куда и зачем возвращаться, а значит рано или поздно он очнётся.

А пока, я просто караулила тот момент. До тех пор, пока папе моему не надоело бессмысленно меня уговаривать. Он и пошел на кардинальные меры, изверг. Меня просто усыпили и увезли домой. Заперли, как маленького ребёнка, в своей комнате.

Хотя потом я, конечно, поблагодарила его, поняв что угробив ещё и себя таким способом точно Ризу, а вернее уже Максиму не помогу. Но это заслуга мамы скорее, она очень прозрачно намекнула, что он узнает как я себя вела, и вряд ли это ему понравится. Это да, он бы меня живьем съел узнай он это.

Поэтому отоспавшись и отъевшись, я вернулась уже вполне бодрой к его палате. Где меня ждала хорошая новость. Он проснулся, и первым его желанием было увидеть меня.

Страшно было до жути. Да я его уже видела, но в переплетениях приборов и проводов, и в моем не самом адекватном состоянии я не обращала на такую мелочь внимания. А тут мы по сути встречаемся глаза в глаза первый раз.

Но все прошло… Не знаю как это описать, прекрасно что ли. Я всё сначала ловила различия между ними. То есть Ризом и Максимом. Да Риз был более мужественным, чуть выше ростом. Не было такой худобы, но это скорее от долго нахождения в капсуле. Даже черты лица, пускай одни и те же, но всё-таки имелись мелкие отличия, которые мне даже больше нравились. Только глаза те же самые, синие, яркие, пристальные.

А вот его, похоже, такие мелочи не беспокоили, он просто не отрывал от меня глаза и улыбался. Говорить он мог, но очень плохо. Быстро уставал и засыпал, но и это было хорошо. Пускай спит, быстрее поправится. И он поправлялся, и быстро это очень слабо сказано. Уже через две неполных недели я, придя к нему, застала его делающим отжимания. Руки его не держали, но он упираясь, поднимался и снова пытался. Надо было слышать меня в тот момент. Всё-таки человек как губка впитывает и плохое и хорошее от окружающих его. Я вот научилась ругаться. Конечно мой лексикон был не столь богат на выражения, зато подача, выходила очень даже не плохо. А уж когда ещё и причина такая, то вообще ужас. Получили все. Охрана у дверей, доктора и медсестры, он сам. И себя я не забыла обругать. За что? Да ни за что. Но его задело. А мне этого и нужно было. Если на ругательства в свой адрес он только удивленно вскинул брови, то когда я обругала себя, нахмурился, и практически заставил меня замолчать, при этом потребовав обещание никогда о себе такого не говорить. Я обещал подумать, но только если он будет соблюдать режим, хотя на это надежды было мало.

А с ним самим происходили более чем разительные изменения. Не знаю почему, возможно это гены, но поправлялся он очень быстро, хотя это я уже говорила. Уже через месяц врач заявил, что его можно в космонавты, а тот и рад был, что наконец закончится его пребывание в лазарете. Но тут его ждало разочарование. Против его выписки был мой отец. Категорически против. Не совсем понимаю почему. Они даже разговаривали на повышенных тонах, и Макс, в итоге, согласился ещё на одну неделю.

Был ещё один момент, который меня смущал и заставлял сомневаться. Но и он благополучно разрешился, когда я тайком проникла в его палату и мы провели ночь вместе. И после этого мои сомнения рассеялись как дым.

Ещё он практически умолял меня зайти в игру. Узнать последние новости. Честно? Очень не хотелось. Но скрипя сердцем я согласилась. И знаете что? А ничего. Словно весь тот мир замер в стазисе. Ничего не происходило, никаких катастроф, неожиданных происшествий. Всё тихо и мирно, как в доме престарелых. Да я особо и не вдавалась почему. И это было зря, но тогда меня это волновало в последнюю очередь.

За два дня до выписки, придя в неурочное время я застала странную картину. Палата Максима была целиком забита солидными дядями и тётями. Они даже удосужились забить это не очень большое помещение мебелью, и теперь восседали, иначе и не назовешь, иронично поглядывая на сидящего в инвалидном кресле парня. Он весь сгорбился, его взгляд был рассеянным и тусклым, а голос вялым и слабым. Если бы я не знала, что было вчера между нами, я бы наверное испугалась. А так, да волновалась, но в меру. А папа стоя в углу, незаметно улыбался. Знаю я его такую улыбку, обычно ничем хорошим она для того кому предназначена не заканчивается.

— Максим, ну ты же понимаешь, мы не в состоянии поддерживать работу компании без реальной власти. Нам нужен президент. Нужны оперативные решения. А взваливать на тебя такую ношу…. Думаю, тебе стоит отдать акции в доверительное управление. А мы, естественно, создадим совет из особо уважаемых людей и будем блюсти твои интересы, — вальяжно закинувший ногу на ногу дядечка, степенно поправил очки.

— Я не уверен…, - промямлил Риз.

— Максим Александрович, — дама лет сорока, холеная и одетая аляповато богато подскочила со своего кресла и вцепилась в руку Максима, — ты обязан это сделать. Твой отец поступил неразумно оставив всё тебе. Мы поможем исправить его ошибку.

Вот жаль что у меня нет лука. Я даже не стреляла бы, а просто от души бы огрела эту змею.

— Елена Вячеславовна, дорогая, не давите на юношу, я уверен что он примет правильное решение, а мы ему в этом поможем, подскажем, — елейным голосом перебил её первый.

— Да как вы не понимаете?! — вскипела дамочка, — Мы не можем это доверить мальчишке, только не сейчас, когда уже всё готово.

— Елена Вячеславовна, успокойтесь, — доброжелательность в голосе холеного исчезла напрочь. Теперь это был хищник, злой и голодный, что готов разорвать свою жертву. Даже улыбка с лица папы исчезла. Холеный поднялся с кресла, и заявил, — я уверен, что Максим примет верное решение в течение двух суток. Мы подождем. Но если…, - нажал он голосом, а потом снова резко улыбнулся, — Но не будем о плохом. Жизнь странная штука. Сегодня ты наследник, у тебя вся жизнь впереди и красавица невеста, а завтра ты можешь лишиться всего.

Знаете я испугалась. Человек порой страшное и мерзкое существо. Но это был монстр.

— До свиданья, Максим, мы ждем, два дня, — он поправил лацкан, и так идеально сидящего на нём пиджака, и пошёл к двери. За ним потянулись и остальные «гости». Только всё это было театром, и актер, сыграв свою роль, наконец, вышел из образа и засмеялся.

Монстр я сказала? Да, но на каждого монстра есть свой охотник. Или монстр покрупнее.

Уже почти вышедшее люди оглянулись на смех. Риз смеялся от души, даже утирал слёзы. Но смех резко оборвался, он поднялся с кресла и расправил ссутуленные плечи. Исчез больной и подавленный человек. Появился некто другой, нечто другое. Сильное, неукротимое, тёмное. Страшное и прекрасное одновременно.

— К чему же ждать так долго? — стальным голосом сказал Максим, — Я уже решил.

— Да как ты смел нас обмануть?! — вскипела та дамочка, — Да я тебя…

— Что? — ухмыльнулся Риз, — Попробуете поступить со мной как с отцом? Я не против. Только я не он, и вы захлебнетесь, — почти у же рычал он. Чем они захлебнутся он не добавил, но и так стало ясно, — А чтобы вы падальщики поняли, что вам лучше бежать прямо сейчас, я сделаю ещё одно, — он подошел ко мне, вытащил из кармана коробочку и просто спросил, — Выйдешь за меня?

Да я тоже мечтала когда-то, что придёт принц, встанет на колено и предложит руку и сердце, но с тех пор я выросла. Так что сейчас это стало для меня огромной неожиданностью, и я лишь смогла пискнуть: «Угу». Ой дура, угукнула. Но Максиму этого было более чем достаточно.

Да и вся эта гоп компания ясно поняла, что теперь им противостоит не только малоизвестный им молодой мужчина, а еще и глава СБ. И если раньше у них была надежа договориться с ним, то теперь это уже семейное дело. И папа разорвет их на мелких бизнесменчиков, если раньше не успеет Максим, со своей семьей, про которую они и не догадывались.

Но это было почти два года назад. Много что произошло. И легко нам не было. Два покушения. Десятки судебных исков. Нас даже пытались завербовать в секту.

Странные люди. Странные и теперь очень бедные. И это уже постарался генеральный директор, оставив этих людей в одних трусах. Но не из жалости, а исключительно чтобы не смотреть на столь печальное зрелище.

— Ру, пойми ты, это очень важно для имиджа компании, — заставил меня вынырнуть из воспоминаний гном, — Сама подумай, чета владельцев «Вирмира» сражаются плечом к плечу. Ваша история привлечет к нам уйму народу, — уговаривал меня Тау. Он кстати произвёл нехилую такую реформу и увел половину компании в этот мир. Оставив в том только совсем уж обязательные службы. И это вполне сработало. Из душного офиса в специально для них созданную локацию многие решили перебраться, и не прогадали.

— Не хочу, не буду, не уговаривайте, — не отступала я, — да кому интересно интервью со мной?

На меня скептически взглянули четыре пары глаз. Да знаю я, знаю, не дура же. Есть и у меня фанаты. Куда деваться, но из песни слов не выкинешь.

— Всё равно не хочу, — насупилась я, но мужчины уже улыбались. Знали же, что не могу я с ними спорить, не моё это. К тому же если есть аргументы достаточно веские, — Только не долго, и после битвы сразу домой, нас там Анечка ждет, — напомнила я мужу. И зря наверно. Уж что-что, а свою дочь он обожал.

А что, я не упоминала? Ну ладно, мне простительно, всё-таки столько всего случилось. Сейчас она спит. И за ней присматривают аж две бабушки, дедушка и тётя. Правда только одна вживую. Но и остальные панику наводят иногда будь здоров. А дочку я тоже обожаю. Она моё чудо. И очень похожа на папу, уж глазки точно его.

А-а. Ещё же друзья. Ну тут все сложно. Хи-хи, особенно у Ванечки. Это ему за клоуна карма. Элис его выгоняет всё время в реальный мир отдыхать и восстанавливаться. А он не хочет и, иногда, просто требует, чтобы и его оцифровали. Пока что это противостояние ни к чему не приводит. Но они честно любят друг друга. Не меньше чем мы с Максимом. Лёша став правой рукой Тау, на время исчез, закопавшись в делах. Но вскоре вернулся. И не один, а с девушкой. Для неё он легенда, смотрит на него влюбленными глазами, а он просто счастлив.