Заговор против Афин
- Автор: Ру Эмерсон
- Жанр: Фэнтези: прочее
- Дата выхода: 2002
Читать книгу "Заговор против Афин"
Глава 8
Тьма опустилась на Афины за несколько минут. Весь день было пасмурно и по небу гуляли облака, а теперь, когда солнце скрылось за западными холмами, холодный ветер принес с моря огромные тяжелые тучи и первые лохмотья тумана. Габриэль плотнее закуталась в покрывало Элизебы и завозилась в своем тесном укрытии между конюшней и мастерской кожевника. «Спасибо, что соблюдают чистоту!» — утешала себя девушка: она чувствовала только запах лошадей и свежего сена. И вдруг в воздухе разлился дразнящий аромат спелых персиков: Геларион принес их в дополнение к паре подсохших лепешек.
Габриэль взяла персик, вытерла его руками и замерла, так и не донеся до рта:
— Эй, ты за них заплатил? Я ведь дала тебе монету, — прошептала она. Мальчишка поднял глаза к небу и молча протянул ей горсть медяков: должно быть, сдачу. — Ой, это все, что осталось? Такие дорогие?
— Тебе ничего не нравится, — проворчал Геларион и бросил ей в руку монеты. Габриэль снова переложила их в его руку.
— Это понравится, — заверила девушка и устроилась поудобнее, предвкушая удовольствие. Геларион в один присест расправился со своим персиком и сел так, чтобы видеть улицу и небо. Уже стемнело, но обед царю подают очень поздно. Значит, еще не время.
Габриэль вдохнула божественный аромат и счастливо улыбнулась: мальчишка — а может быть, и хозяин лотка — выбрал самые лучшие фрукты, таких она раньше не пробовала. «Надеюсь, Геларион действительно их купил. Ведь монету он мог просто…» — девушка не дала себе закончить. Пытаясь понять воришку, с ума можно сойти. Габриэль вытерла с губ сладкий сок, доела хлеб и гибко потянулась:
— Все в порядке?
— Бывало и лучше, — пробормотал парень, искоса взглянув на нее. Габриэль приподняла брови, он покраснел. — Да я не про тебя. Повсюду стражники, и я убил кучу времени, обходя их стороной. Никто не хочет со мной разговаривать: боятся угодить в тюрьму. Бедная мамаша Омория! — вздохнул он и пояснил: — Персики ее. Пришлось притвориться, что я ее ограбил: ведь если провалится план воительницы, Агринон решит, что мы с мамашей дружим, и ее бросят в темницу.
— План сработает, — машинально начала утешать Габриэль, но мальчишка насмешливо взглянул на нее и занялся изучением улицы. — Ну, конечно, иногда все идет наперекосяк, но к Зене это не относится.
— Она, и правда, так удачлива?
— Даже больше. Я уже говорила твоему двоюродному братцу: Зена не дает обещаний, которых не может сдержать. Она великий герой и… Не смотри на меня так, будто впервые это услышал! — разозлилась девушка.
— Нашего царя тоже считают героем, а погляди на Афины, — горько ответил Геларион.
— Тезей и в самом деле герой, — возразила Габриэль. — Ты слышал легенды о нем? Как он спас прекраснейших афинских юношей и девушек от злобного Минотавра?
— Легенды слышал, но можно ли им верить?
— Эта история — правда. А про Калидонского вепря слышал? Аталанта, получившая шкуру зверя, говорит, что Тезей участвовал в охоте. Кроме того, — добавила она, — взгляни на Афины. Сейчас в городе непорядок, но давно ли? И как вы намучились с прежним царем? Вспомни.
Геларион не отвечал. Он лишь украдкой посмотрел на девушку и снова повернулся к ней спиной, глядя в темное небо.
— Много ли ты знаешь городов, где люди свободно высказывают свое мнение и царь идет им навстречу? — Габриэль выдержала паузу; парнишка, не оборачиваясь, пожал плечами. Девушка вдруг заметила, что различать его фигуру становится все труднее. Продолжая убеждать, она сама ответила на свой вопрос: — Ни одного. Сколько нам еще здесь сидеть?
— Недолго. Тс-с-с! — мальчишка весь напрягся, Габриэль схватилась за дорожную палку, но перед ними оказался всего лишь Кратос, запыхавшийся после долгой пробежки. Он быстро обошел брата и склонился к девушке.
— Зена уезжает? Велела Адрику взять повозку и следовать за ней, они будут освобождать заложников.
— Уже? — нахмурился Геларион. — Слишком…
— Она все продумала и поступает как надо, — вмешалась Габриэль. — Я не шучу, Зене можно доверять.
— Я думал об Адрике, — пояснил вор. — Он ни на что не способен, только ноет.
— Кого-то он мне напоминает, — язвительно сказала девушка, и Геларион прищурил глаза, но не выдержал и расхохотался. Кратос дернул его за одежду.
— Во дворце уже накрывают на стол, — сообщил он. — Повара заняты обедом для стражи и слуг.
— Откуда ты знаешь? — строго спросил его брат. — Ты не должен был ходить туда один.
— Я этого не обещал. А вам пригодятся мои сведения, верно? Я решил, что если меня и поймают, то просто поругают и отпустят, а вот вас…
— Если б тебя поймали, маленький братец, как бы мы узнали, что пора выходить?
Кратос сдвинул брови, и Габриэль на всякий случай встала между мальчуганами.
— Не время пререкаться, давайте двигаться в путь, согласны?
Геларион со вздохом закинул голову и воззвал к небу:
— О боги, за что мне это? Ну чем я перед вами провинился?
Ответа он, разумеется, не получил. Тогда юноша снова вздохнул, перевел взгляд на дорогу, осторожно вышел на нее и левой рукой настойчиво замахал Габриэль и брату, приглашая их присоединиться. Девушка дернула Кратоса за тунику, и они двинулись вдогонку.
«И Кратос с нами! Ох, что будет, если Зена узнает… А у Элизебы вообще случится припадок», — невесело, но с полным основанием подумала она. Мальчик был еще в том возрасте, когда ему полагалось посещать одну из трех созданных Тезеем школ на открытом воздухе. Там его научили бы находить стопы в ямбическом пентаметре, а не кошельки у покупателей. «Хорошо хоть Кидавию удалось, отговорить. Ущемленные чувства лучше, чем раны или смерть». Габриэль перевела дух и обернулась к Кратосу. Его не было. Девушка оглядела все вокруг, но увидела только пустые, безлюдные улицы; из-за дверей, запертых на засовы, доносились приглушенные голоса и стук посуды.
Геларион стоял шага на три-четыре впереди, прислонившись спиной к низкой стене, отделявшей от улицы несколько стареньких, но аккуратных домишек. Он то и дело вертел головой, осматриваясь по сторонам. Рядом с ним, как ни в чем не бывало, стоял Кратос: он умудрился совершенно незаметно обогнать Габриэль.
Паренек, который умел двигаться абсолютно бесшумно, мог пригодиться в их деле. В душу Габриэль закралось подозрение, что даже если б она велела ему отправляться домой, Кратос бы и ухом не повел. Что ж, они с Геларионом должны уберечь мальчишку от беды.
Главные ворота дворца были наглухо заперты, но в двух шагах от них, к удивлению Габриэль, находилась приоткрытая калитка, которую никто не охранял. Геларион, не задерживаясь, миновал ее и, держась ближе к деревьям, повернул за угол, проделал немалый путь вдоль стены, а там шагнул на гладко вымощенную дорожку, ведущую к дворцу. По обеим ее сторонам Габриэль различила густые кусты, а за ними высокие, стройные деревья, за которыми угадывались просторные лужайки. Стены, окружавшие дворец, оказались белыми не только снаружи, но и внутри. Когда сквозь облака пробивался лунный свет, они призрачно мерцали. Внезапно дорожку залил резкий свет, и Геларион мигом втащил Габриэль в кусты.
Они оказались слишком ароматными и на редкость колючими. Девушка сдержала крепкое словцо и зажала нос, чтоб не чихнуть. Свет проникал и сюда: Геларион темным силуэтом выделялся на фоне распахнутой двустворчатой двери, к которой вела дорога. Он склонился к спутнице и прошептал:
— Кухни.
Габриэль кивнула. Он чуть повернулся и головой указал направление:
— А за ними, в темноте, кладовые. Разглядела?
— Там, кажется, свет, — Габриэль, в свою очередь, кивнула на кухни.
— Следуй за мной, — юноша оглянулся и, как видение, растаял среди деревьев.
Девушка почувствовала, как кто-то дернул ее за одежду, и склонилась к подоспевшему Кратосу, тот зашептал:
— Тут есть проход. Пошли! — он взял ее за руку, осторожно оглянулся, совсем как двоюродный братец, и потащил Габриэль за собой. В чаще действительно нашелся узкий проход, хотя девушка предпочла бы путь поудобнее; когда она выбралась на другую сторону, в ее волосах и одежде торчали сухие ветки и колючки. Девушке даже не удалось привести себя в порядок: Геларион нетерпеливо махал им рукой.
Юноша убедился, что они идут следом, и шустро двинулся дальше: обогнул длинную каменную скамью и фонтан, потом густые цветущие заросли и статую, почти неразличимую в темноте. Габриэль даже не поняла, кого изваял скульптор: мужчину или женщину, — настолько вдруг сгустился мрак.
«Либо мы обошли кухни сзади, либо повара закрыли дверь», — подумала девушка, окончательно сбившись с толку. Чувствовала она себя неважно: первый раз во дворце, тайком, повсюду стража. «Ох уж мне эти стражи! Надеюсь, хоть Агринона не будет».
Кратос, кажется, отлично видел в темноте, он уверенно вел свою спутницу, огибая редкие препятствия и без труда отыскивая путь. Наконец они остановились у светлой каменной ограды. Габриэль уловила в воздухе тонкий запах яблок и пшеницы. Разглядеть она не смогла ничего, только смутно белеющие камни и неясные темные тени; о расстояниях же она и подавно не имела понятия.
Кратос выпустил ее руку и бесшумно отошел прочь. Кто-то другой схватил девушку за плечо и притянул к себе, у Габриэль перехватило дыхание. «Геларион», — поняла она секунду спустя. Его гладкая юная кожа пахла свежестью и была неожиданно теплой. Габриэль прислонилась к нему и на мгновение закрыла глаза. Геларион заколебался, потом обвил ее рукой.
— Смотри, — прошептал он наконец, — вот кладовые.
— Я догадалась по запаху, — хрипловато сказала она. Юноша встряхнул неосторожную спутницу:
— Не так громко! С этой стороны есть вход для торговцев, привозящих снедь. Вторая дверь со стороны дворца. В это время здесь проходят…
— Ладно, ладно, я поняла, — оборвала его Габриэль. — Теперь куда?
— В покои царицы, — ответил Геларион, прошел несколько шагов вдоль стены и свернул в сторону. Запах яблок стал слабеть.
— Нам наверх? — с тревогой спросила Габриэль.
— Конечно, наверх. Вид из окна должен радовать глаз царицы, разве нет?
— Ох, пора бы мне это запомнить! — простонала бедняжка.
Луна показалась из-за облаков, и девушка сумела рассмотреть дворец и окружающие его стены, которые поражали толщиной и были похожи на крепостные. «Здесь вполне могут ходить часовые», — не без тревоги отметила Габриэль. Дворец же поражал своей незащищенностью: открытые ставни, распахнутые двери, широкий перистиль у самой земли и три ряда удобных балконов. Многие комнаты были освещены, свет падал и на ограждения балконов. Даже дворец Одиссея на Итаке выглядел более неприступно. Геларион коснулся волос спутницы, привлекая ее внимание: тучи заслонили луну, и тьма снова скрыла все очертания.
— Мы не полезем по балконам, а? — вздохнула Габриэль.
— Нет, но и внутрь не зайдем. Пошли обратно! — он схватил девушку за запястье и довел почти до кладовых. Здесь стоял слабый, но отчетливый запах старой золы, а в темноте чернело что-то шершавое и грубое на ощупь.
— Это печь, — объяснил юноша. — Зимой здесь готовят еду, и огонь обогревает каморки слуг.