Мир, покинутый богом

Глава 11 — Последний день в Эллисе

Последний день в Эллисе.

Я проснулась с этой мыслью, и опять раньше других. Максвелл спал рядом со мной — он выглядит таким безмятежным и невинным… что аж блевать хочется. Я поморщилась. Нет, я не должна к нему так относиться, ведь он полудемон… он не виноват в том, кем является. Макс не просил рождаться без эмпатии. Но вещи, которые он говорит и делает, заставляют меня недолюбливать, а иногда даже ненавидеть его.

Нужно постараться заснуть снова, ведь сейчас слишком рано. Солнце уже давно встало, а его яркие лучи просвечивались сквозь тонкие шторы… Собственно, именно из-за слишком теплых лучей я и проснулась. Пришлось устраиваться на краю кровати, чтобы не изжариться под весенним солнышком…

Вчера, когда мы вернулись домой, пришлось сказать Роуз о нашем скором уезде. Та, слегка огорчившись, сказала, что соберет нам немного еды с собой, хотя я отказывалась, говорила, что сами справимся. Тогда ещё Максвелл странно посмотрел на меня, сказав, что сейчас любая помощь не будет лишней. Мне было стыдно просить тётушку Роуз о чём-то, ведь она и так сделала для нас всё, что смогла. Но Макс, кажется, видит в людях только возможность облегчить себе жизнь, люди для него — это предметы. И поэтому я так сильно переживаю за Шай… боже, я надеюсь, что у меня получится помочь ей, хоть как-нибудь. Я просто чувствую себя беспомощной.

Максвелл зевнул, зажмурился и приоткрыл свои глаза:

— Утра.

— И тебе доброго утра, Макс, — сказала я, пытаясь звучать более-менее дружелюбно.

Максвелл усмехнулся:

— Рада, что завтра уезжаем?

— Я ОЧЕНЬ рада! — ответила я, но потом слегка задумалась: — Но с другой стороны, это грустно… Ведь за пару дней я уже так привыкла к этому городу. К тётушке Роуз, к Альфреду… страшновато задумываться над тем, что будет завтра…

— А ты не думай, — легко сказал Максвелл, пожав плечами, смотря в потолок. Он потянулся за своими очками, проверил их на наличие пятен. Начал протирать их о свой домашний свитер: — Просто помни свою цель. А для достижения цели любые средства хороши.

— Ты так думаешь?

— Я не думаю. Я уверен в этом, — Максвелл, протерев свои очки, надел их на своё лицо. Потом он посмотрел на настенные часы в нашей комнате — через пять минут мы должны были просыпаться.

— Что ж, — деловитым голосом сказал Максвелл, поднявшись с кровати. — Думаю, сейчас самое время собираться. Вот же Альфред удивится, когда узнает, что мы побили любые рекорды по времени нашей работы, — усмехнулся тот. Ах, да, Альфред же говорил, что дольше недели никто не работает… неожиданно мне стало неловко. Как же некрасиво выходит, ой…

Мы поднялись с постели. Я вышла в коридор, чтобы разбудить Шай — она мирно спала на диване, завернувшись в плед, обнимая своего плюшевого мишку. Надеюсь, что этой ночью ей не снились кошмары… Я подошла к ней и легонько потрясла:

— Шай, вставай. Пора вставать и идти.

Она лишь недовольно и сонно пробурчала:

— Можно ещё поспать… пять минуточек…

— Последний день работы. Завтра уедем. Немножко осталось.

Что-то пробормотав в ответ, она поднялась с кровати, так и не открыв глаза. Мы выпили чая, и пошли на нашу последнюю смену. На улице снова солнечно и практически безоблачно — люблю такую погоду.

Почему-то я очень сильно боялась, что Альфред расстроится, узнав о нашем скором уезде. И я надеялась, что он вскоре найдёт себе новых помощников. Хотя, учитывая, что он создал оружие, которого боятся демоны, мне кажется, что он быстро наберет популярность по всему миру и разбогатеет. Или я снова слишком оптимистично настроена? Хотя, лучше уж так. Не хочется задумываться о печальных, но о реальных фактах нашей жизни — зачем вообще этим заниматься, если это ничего, кроме страданий, не несет?

Но что-то я опять задумалась… что это за паршивое чувство? Мне действительно грустно, что мы уезжаем?

Кто-то пихнул меня в плечо. Это был Максвелл:

— Да ладно. Не унывай ты так, — вдруг произнёс тот. — Это милый городок, но как только ты увидишь Адеврин, сразу забудешь об Эллисе. Я там бывал когда-то… достаточно живописное место! Я уверен, что тебе там понравится.

Он сейчас… что сделал? Он приободрил меня? Я усмехнулась, еле скрывая свое удивление:

— Да… спасибо, Макс. Приятно от тебя такое слышать.

— Что?! Вы уже уезжаете?! — в шоке вскрикнул Альфред. — Да как так-то?! Вы же только прибыли!

— Так получилось, — неловко усмехнулась я, не зная, какие слова подобрать.

— Как досадно… — сказал Альфред. — Вы такие трудолюбивые ребята, очень жаль, что вы уезжаете… но, значит, так надо. Ладненько. Но это не значит, что сегодня вы будете прохлаждаться!

— Конечно, Альфред, — засмеялась я.

И мы снова взялись за работу. Время длилось очень долго, я отсчитывала каждый час. Я хотела, но боялась завтрашнего дня — странное чувство. Тревожное.

Делаю ли я всё правильно? Может быть, мы могли бы остаться здесь? Остаться у тётушки Роуз, работать у Альфреда, и просто забыть всё то, что произошло, а также закрыть глаза на всё, что происходит в этом мире… Но я очень хочу увидеть своего отца. К тому же… у меня и выбора нет. Я же хочу предотвратить очередную войну… я не хочу, чтобы кто-то умирал или страдал! Я не прощу себе такого никогда в жизни!

Может, я потом пожалею об этом решении, а может, я стану счастливой… Наконец-то, по настоящему, счастливой.

— Что ж, ребятки, — сказал Альфред под конец дня. — Время прощаться. Примите пока вот этот подарок, — он протянул какой-то амулет на цепочке с идеально выкованным кругом, на котором были вырезаны узоры в виде огня, а также красный камень посередине. — Вроде как этот амулет на удачу, но я в этом не особо уверен. Примите этот подарок просто как память об этом месте. Знайте, что здесь вам всегда рады. И если вдруг вы захотите вернуться, я буду только вам рад.

— Ого! — обрадовалась я, надев этот амулет себе на шею. — Спасибо вам огромное!

— Не благодарите. Ну, идите. Думаю, что вам пора.

Так мы и попрощались с Альфредом… некоторое время мне было стыдно, и я пообещала себе, что буду хранить этот амулет как зеницу ока.

— Да ну, безделушка какая-та. Предлагаю продать его, — Максвелл, как обычно, ведёт себя как Максвелл.

— Какое продать, это подарок! Я ни за какие деньги его не отдам! — вскрикнула я, сжав в руке амулет. — Это память, и это очень ценно!

Максвелл цокнул и отмахнулся:

— Ой. Как хочешь.

Когда мы вернулись домой, то начали собирать вещи. Когда я собирала свои немногочисленные вещички, то наткнулась на старую, толстую тетрадь — это был мой дневник. Когда мы только приехали сюда, я отложила его, совсем забыв о его существовании — у меня было полно других дел, не было времени на стихи, которые я обычно люблю писать. В приюте, когда времени было достаточно много, я этим занималась постоянно, и это давало неплохую эмоциональную разгрузку. Если бы не писательство, я бы, наверное, сошла с ума в этом приюте. Положив дневник в свой маленький рюкзачок, а также мой маленький огрызок карандаша, которым я рисую и записываю всё подряд, я положила туда свои деньги. Самое важное в этом походе… затем, уместив всё своё добро, я пошла к Шай:

— Ну что? Ты собралась? Я еле как уместила свои вещи в свой маленький рюкзак… кстати, мисс Роуз сказала, что даст немного еды. Так что, нужно каким-то образом и это уложить, — усмехаюсь.

— И вправду… — задумчиво сказала Шай. — Удивительно, мы пробыли здесь так мало времени, а мне показалось, будто бы прошёл месяц с того момента, как мы пришли сюда. Ты не думала над тем, чтобы здесь остаться? Аскель сказал, что дальнейший путь будет опасен… ты не боишься?

— Моя милая Шай, — какая же дурацкая у Максвелла привычка врываться в диалог, — ты действительно думаешь, что здесь безопасно? После того нападения демонов? Поверь, сейчас нигде не безопасно.

— Ну… наверное, — Шай перевела взгляд в другую сторону. — Мне всё равно страшно.

— Но я же с вами, чего бояться? — усмехнулся Максвелл.

— И правда… — Шай слегка улыбнулась.

Я бы сказала Максу, что, на самом деле, он мало чем нам помог — в основном нам помогала удача и доброта других людей. Но не стала с ним ссориться, не люблю начинать конфликты, даже если очень сильно хочется…

Звонок телефона. Я подбежала к телефону и подняла трубку — оттуда послышался голос Аскеля:

— Ало?

— Привет, Аскель, — улыбнулась я. С ним всегда приятно общаться.

— Привет, Мэй. Ну, завтра встречаемся в полвосьмого возле реки на мосту. Я вас отведу к железнодорожной станции, и мы поедем. Вы уже собрали вещи?

— Да, почти.

— Ничего не забудьте! А то будет очень неприятно.

— Да, представляю…

— Отлично. Тогда, жду вас завтра. Желаю заранее спокойной ночи!

Я усмехнулась:

— Спокойной ночи, Аскель.

Я положила трубку.

— Ну что? — голос Максвелла сзади. Я обернулась:

— Аскель сказал, что мы завтра встречаемся в полвосьмого возле речки на мосту. Там мы все вместе пойдём на железнодорожную станцию.

— Замечательно. Поскорее бы. Давно не ездил на поездах, — вздохнул Максвелл.

— А я смотрю, ты много где побывал, да?

— Ну, было дело, когда я с родителями частенько переезжали. Приходилось ездить на поездах. Так что, мне не в первой. Что ж, вы собрали вещи?

— Да, — сказала я с Шай.

— Умницы. Я уже тоже готов.

— Деточки, вы завтра уже уходите? Я вам приготовлю пару котлеток с собой в дорогу, чтобы вы не голодали, — голос милой тётушки Роуз, которая заботилась о нас всё это время. Когда она подошла к нам, я снова крепко-крепко её обняла:

— Милая тётушка Роуз, спасибо вам за то, что заботились о нас столько времени!

— Ух, — покряхтела старушка. — Да, милки, не за что. Я была только рада, — она обняла меня в ответ. Боже, только не снова плакать! Ну почему в любых непонятных ситуациях я сразу в слёзы? Почему я такая сентиментальная…

Роуз отпустила меня и пошла на кухню, готовить нам ужин, а также по совместительству заготовку на завтрашний день… интересно, как это — ехать на поезде? Никогда со мной такого не приключалось. Мне было ужасно интересно!

Пока Роуз готовила, Максвелл сел дочитывать книгу в комнате Роуз, Шай легла на диван и немного задремала — видимо, совсем не выспалась. А я достала свой старый дневник из своего рюкзака и начала пролистывать свои воспоминания, сев на кровать в своей комнате. Чем ещё можно заняться? Тем более, уж больно любопытно, что я там писала всё это время…

«Я скучаю по маме, пускай даже я её и не знаю. И я скучаю по папе, которого также не видела вживую. Как же мне хочется… домой. Хотя и дома у меня и нет…»

«Сегодня Надзиратель был слишком добрым. Когда я уронила ложку со стола, он лишь ушиб меня по затылку — до сих пор очень болит, но это лучше, чем остаться голодной до конца дня…»

«Как мне помочь Шай? Мне же самой нужна помощь… нет, отбрось все эти эгоистичные мысли! Шай нужна помощь больше, чем мне. Я должна о ней заботиться…»

Воспоминания проносятся по моему разуму, прерываясь другими. Лучше об этом не вспоминать… мой взгляд застрял на моих старых стихах. Я их никому не показывала, даже Шай. Слишком уж личное это…