Наследник огненной крови

ГЛАВА 13

К утру я не только замерз, проклял все и всех, а также выломал торцевую часть домовины, потому что «кроватка» Ланты оказалась мне тесной, но и обзавелся парочкой мыслишек, что меня отнюдь не порадовали. Теперь я лучше понимал черноволосую чаровницу и то, почему Лантаарея слегка чокнутая. Ночевка в гробу способствует дурному сну и таким же дурным мыслям.

Вот, к примеру, Одри. Почему бы ей не прекратить выедать мне мозг и не насладиться приятным вечером вдвоем? В том, что златовласка получит удовольствие в моей постели, не сомневался никто из нас. Так зачем она все усложняет? Почему хочет каких-то признаний и слов, хочет настолько, что готова поставить меня к стенке?

И почему я так яростно не желаю их говорить?

Эти проклятые три слова, которые я с легкостью и ничего не чувствуя мог сказать Армону, первой встречной девице, оказавшейся в моей постели, или даже рогатому демону Изнанки, лишь бы обвести его вокруг пальца. Я мог ляпнуть их непринужденно во время завтрака и продолжить резать омлет недрогнувшей рукой. Это было легко. Потому что всегда было лишь словами, лишь звуками, сотрясающими воздух и не имеющими ни капли смысла.

А вот сейчас я не мог их сказать.

Проклятие, оказалось, что гораздо легче зубоскалить и шутить, чем произнести эти ненавистные слова. Потому что в данном случае три слова — это ключ к той части меня, в которую я не собирался пускать никого.

Гнилье, да я сам старался заглядывать пореже в ту дверь, за которой находился чулан моей души. Изрядно захламленный, затянутый паутиной и смрадно воняющий чулан. Нет, я не хотел, чтобы кто-то заходил в это поганое место. Мне всегда хватало случайных связей, легких, ничего не значащих слов и горячего секса. Я мог предоставить все это в любую минуту, но — лишь это.

Так же будет и впредь.

И если малышке Одри это не по вкусу, ей придется найти себе кого-то, у кого двери открыты настежь.

В день бала Кайер затянуло серыми, какими-то осенними тучами. Небо «радовало» всеми оттенками непогоды, холодный дождь заливал мостовые и прохожих, решившихся высунуть нос на улицу. Еще полгода назад всю эту хмарь разогнали бы погодники, но, похоже, с магией в столице и правда становилось все хуже.

Так что в особняк я возвращался изрядно промокшим и злым.

Первое, что бросилось в глаза, стоило переступить порог — чистота. Не помню, чтобы родовое гнездо когда-нибудь так сияло. Блестело все: от деревянных, начищенных воском полов до стекол в окнах. Все вещи оказались аккуратно расставленными, купальня отмыта, а на кухне пахло едой.

Я постоял около стола, на котором обнаружилась корзинка с яблоками, задумчиво почесал затылок. Выбрал одно — краснобокое и наливное, откусил и бросил обратно. Потому что фрукт оказался таким, как я люблю — в меру сладким и сочным. И это почему-то тоже разозлило.

Из коридора заглянул Ник.

— Лекс! Мы уже начали волноваться, что ты не придешь!

— С чего бы это? — хмыкнул я, направляясь к лестнице. — Это ведь мой дом. Развлечения слегка затянулись, трое цыпочек не желали меня отпускать. К тому же меня, кажется, ждет Его Императорское Высочество?

— Ну, ты мог забыть…

— Запить, ты хотел сказать? Я очень старался это сделать.

— Сегодня бал у императора…

— А как ты думаешь, почему я здесь в такую рань? Если бы не этот бал, нашел бы занятие поинтереснее, чем пялиться на тебя! Например, выпил бы ароматный кофе в компании двух рыжих крошек! — посмотрел на Ника с галереи второго этажа. — Кстати, выгоните прислужницу, что вы наняли. Меня бесят посторонние. Ах да! Вы ведь тоже посторонние. Как я мог забыть? Себя тоже выгоните.

— Я не понял, девушек было три или две? — озадачился появившийся Здоровяк.

Я усмехнулся и пошел в свою комнату. Ник с досадой покачал головой мне вслед.

С Одри мы встретились уже в гостиной, перед выездом во дворец. Златовласка нервничала. Я видел, как она стискивает свои тонкие пальцы и бледнеет, напряженно глядя в огонь камина. И я поймал себя на идиотской мысли, что хочу ее утешить. Просто прижать к себе, давая понять, что ей нечего бояться. И что я действительно подлый врун. Очевидно, ночевки в гробу не пошли на пользу моему разуму.

— Давайте еще раз, — прервал мои размышления Ник, протягивая мне перстень. — Лекс, это артефакт искажения для тебя, кажется, мне он удался. Итак, мы отправили письмо баронету, его написала Лоель. — Я приподнял бровь, заинтересовавшись, но комментировать не стал. Видимо, Рит решил оказать содействие. — Гульвик будет ждать вас у моста Роз — Лоель и ее брата. Экипаж, что доставит до моста, прибудет через пять минут. Вы с Одри пробудете на приеме столько, сколько сможете, чтобы попытаться разведать, где Харт. Это, — Ник вручил мне камень на цепочке, — маяк, который должен привести вас к принцу. Он сработает, если вы окажетесь на расстоянии одного полета болта от него. То есть, если Харт во дворце, камень нагреется.

Я закатил глаза, показывая, что думаю о занудстве Ника. Но перебивать не стал. При всем своем мозгоклюйстве ловец оказался дельным парнем и весьма талантливым. Правда, ему я об этом, конечно, не скажу.

— Чем ближе к принцу, тем горячее будет поисковик. Я, Здоровяк и Лира будем ждать вас у северных ворот дворца. Они будут открыты во время приема. Мы арендовали экипаж без возницы, герб — стоящая на двух лапах химера. — Ник стер со лба испарину, но тут же встряхнулся. — Дальше. Во дворце вы останетесь без оружия: клинки и прочее строжайше запрещены. Поэтому придется полагаться на свои силы.

— И на арсенал Армона, — сказала Одри, разворачиваясь к нам. Протянула руку, показывая браслет и перстни. — Здесь шипы и отравленная игла. — Указала на кулон, покоящийся между грудей. Платье на ней было вполне реальное, позаимствованное у Лоель, которая любезно (или не очень) рассказала, у какой портнихи можно забрать обновку. Чем больше настоящих деталей, тем дольше Одри сможет пребывать в иллюзии. Размер платья как раз подошел златовласке, и, надо признать, я слегка онемел, увидев в нем девушку. Изумрудный наряд с мерцающим кружевом мог украсить и королеву. Хотя шился он для яркой брюнетки Лоель, но и на Одри смотрелся великолепно.

Я уставился в глубокий вырез, лишь слегка прикрытый сеточкой. Заставил себя перевести взгляд выше — на шею, потом лицо.

Мы с Одри вздрогнули и одновременно посмотрели в разные стороны.

— Здесь сонный порошок, — негромко сказала Одри, отворачиваясь. — Но и еще кое-что у меня на бедре.

— Покажешь? — ляпнул я.

Одри резко вскинула голову и посмотрела мне в глаза. Я ухмыльнулся, хотя хотелось сказать гадость. Впрочем, еще успеется.

— Тогда на этом все, — закончил Ник, как раз когда у входа просигналил рожок экипажа. — Пора. И пусть пребудет с нами Богиня равновесия и силы света…

— Давай только без этого пафоса, зануда. А то меня стошнит, — фыркнул я, натягивая белые перчатки, дополнившие мой костюм, состоящий из брюк, рубашки, парчового жилета и сюртука. Кивнул Одри. — Шевели задом, детка, император заждался. К тому же я хочу успеть на дармовую еду, я не ужинал.

И, хлопнув Одри по обозначенной части тела, направился к выходу.