Я - тот, кто тебя уничтожит. Рождение феникса. Книга 2

Глава 8

Мы не обсуждали с Домом произошедшее. Ни я, ни Доминик не искали случая, чтобы даже вспомнить ту ночь. Мы, не сговариваясь, просто делали вид, словно ничего не было. Признаться, я и вовсе пыталась забыть. И ни разу даже не допустила возможности того, что наши встречи стали чаще в связи с тем, что мы сделали. Слишком хорошо знала Дома и понимала, что для него подобное ничего не значит. Было сложно, особенно в присутствии Доминика, который слегка изменился: он не стал более добр, милостив или благосклонен. Но его поведение показалось мне… спокойным. Это был все тот же рассеянный, замкнутый и немногословный высший с потерянным взглядом, но вспышек гнева стало заметно меньше, что стало неплохим бонусом и облегчением.

Но был тот, кто знал и не собирался притворяться, стараясь напомнить мне о постыдном поступке при любой возможности – Лирана. Вот уж кто действительно изменился, прекратив даже пытаться изображать доброжелательность. Потому времени на изнурительные тренировки она выделила мне в двойном размере и гоняла меня и в хвост, и в гриву с молчаливого разрешения Дома, который… все же позволил прекратить исполнять обязанности палача. Это не значило, что я больше не появлялась в пыточной. Напротив, Лирана, которая взяла на себя мои прежние обязанности, из банальной мести таскала с собой и требовала смотреть на ее работу.

А я терпела и не жаловалась. А что мне оставалось?

Так прошел месяц, за который день ото дня я стала… дерганной. То ли физическое истощение, то ли моральное сказывалось, но я стала ловить себя на неоправданной агрессии и чрезмерной вспыльчивости. Я срывалась все чаще и контролировала свои действия с большим трудом. Лирана заставляла исправлять мною содеянное, но это помогало мало.

Так было, пока в одну из ночей, лежа в своей постели без сна, я не ощутила чужое присутствие. Распахнув глаза, я посмотрела в сторону, откуда ощущался чужой взгляд, и заметила неподвижную высокую фигуру в тени. Желтые глаза хищно поблескивали во мраке, но мужчина не произнес ни звука, не сделал ни одного движения, кажется, будто даже не вздохнул, заметив мое внимание. Он просто стоял, вперив в меня пристальный и пугающий взгляд.

Я также промолчала, откидываясь спиной на изголовье и прижимая к груди покрывало. Затем также молча согнула ноги в коленях и развела их в стороны в молчаливом приглашении, которым воспользовались в тот же момент, словно только этого и ждали.

Спустя еще примерно час криков, стонов и рычания, так и не обмолвившись внятной и членораздельной фразой, мужчина спокойно оделся и вышел из комнаты, оставив меня наедине без сил и гордости.

На следующее утро, выполняя негласное правило, мы не обсуждали произошедшее. Ни тогда, ни в последующие разы, интервалы между которыми за полгода стали резко сокращаться до раза в неделю. Инициатива и локации менялись: порой его искала я, чаще – он, беря меня, когда и как захочет. А получив желаемое, мы просто расходились, создавая иллюзию, что такое положение дел всех устраивает. Потому что, исключая эти часы близости, мы продолжали друг друга ненавидеть, делая редкие исключения на перемирие, о котором старались даже не вспоминать. Было удобно притворяться, что мы вынуждены это делать, так хотелось думать, оправдывать себя, но была Лирана, что не могло не бесить.

Потому, однажды, натягивая на себя одежду и стараясь не замечать взгляда Дома, я впервые заговорила, нарушая негласное соглашение:

– Я хотела спросить…

– Очередная просьба? – пренебрежительно хмыкнул Дом, но я проигнорировала это, продолжив:

– Лирана. Ты трахал ее до меня?

– Это ревность? – помолчав, уточнил мужчина, а я приложила большие усилия, чтобы не обернуться и не взглянуть на его лицо. Вместо этого прятала свое.

– Подозревала, что так и есть, только не могла разобраться, кто и кого должен ревновать, – в тон ему хмыкнула я, скосив взгляд на мужчину. – И в любом случае это была не я. Твой ответ меня успокоил, – пожала я плечами. – Ты говорил об одолжении. Навести ее на досуге, а то она уже наверняка решила, что ты ее забросил, и срывается на мне.

Затем молча вышла из комнаты, чтобы за ее порогом вновь окунуться в привычную реальность, где я просто пленница и ненавижу своего хозяина.

А на следующий день у меня состоялся неприятный разговор с высшей, которая успела пообщаться с Домом.

– Вначале это было забавно, деточка, – мрачно произнесла Лирана. – Я думала, ты стала адаптироваться и искать компромиссы. Все здесь, так или иначе, торговались. Теперь же ты начинаешь забываться. Но я знаю таких, как ты. Знаю и Коллекционера. Потому, если думаешь, что сможешь подобным образом его обмануть – то спешу огорчить. Твоя попытка нас с Коллекционером рассорить – глупа и наивна. Ты что-то задумала, и я узнаю – что именно. А до тех пор можешь быть уверенной, что я стану за тобой следить.

– Что такое, Лирана? – вскинув подбородок, осмелилась я нагло ухмыльнуться. – Тебя огорчает, что Дом променял посещения твоих покоев, на мои? Боишься выбиться из «любимиц» хозяина? – зло уточнила я, и совершенно не удивилась, получив хлёсткую пощечину, которая едва не свалила с ног. Медленно выпрямилась, слизала с разбитой губы кровь и сплюнула ее под ноги высшей. – Это значит «да»? – нахально улыбнулась я окровавленными зубами.

– Я тебя предупредила, – холодно отчеканила она, проходя мимо, пока я скрыла за волосами злую усмешку.

Следить она будет. Посмотрим, как у нее это получится, учитывая, что я успела раньше. И я не такая наивная, как обо мне хотят думать. Благо, я не собиралась торопиться и стану пожинать плоды посеянных сомнений постепенно.

Я не хотела доставлять Лиране проблем. Честно не хотела, ведь она была ко мне… терпима в понимании высших. Потому была ей благодарна, но ее мотивация поставила точку в моих сомнениях, и я не могла поступить иначе.

А после ее слов, что будет за мной следить, она не оставила мне другого выхода, кроме как идти до конца.

Выждав еще чуть больше месяца, я поняла, что пора на что-то решаться. Лирана по-прежнему присматривала за мной, я выполняла указания, а Доминик приходил в мою комнату ночью еще дважды. С последнего момента прошло больше двух недель, и я точно знала, что вскоре он появится вновь. Знала это потому, что, как бы стыдно это ни было признавать, сама едва сдерживалась, чтобы не посетить его самостоятельно.

Увы, но я была вынуждена признать, что связь между моими нервными вспышками и отсутствием внимания высшего была. К сожалению, в том дневнике я вычитала только о зависимости высшего. О том, что эта зависимость может оказаться обоюдной, информации не было. И с последствиями данной ошибки мне придется разбираться.

Для начала я решила проверить степень своей выдержки. Чем руководствовался Дом, испытывая те же муки «ломки» и плохого настроения – мне не ведомо. Не удивлюсь, что он просто ждал реакции от меня.

Тем мучительнее было все же застать высшего в моей ванной. Лишь сжав кулаки до боли, я смогла заставить себя стоять на месте. А когда Дом двинулся на меня, я сделала шаг в сторону. Мужчина замер, пытаясь скрыть раздражение за иронией, усмехнулся:

– Решила нарушить очередную негласную традицию? Сегодня я не в настроении для подобных экспериментов.

– Сегодня – да, – холодно произнесла я, ощущая, как ногти пробили кожу на ладонях, но устояла. – То, что мы делаем – неправильно. Мне не нравится, что я ощущаю. Ты зачастил.

– Думаешь, я в восторге от происходящего? – уже не скрывая негодования и злости, прищурился Дом с угрозой. – Не я это начал, Анна. Так что не зли и не усложняй.

– На твои эмоции мне плевать, – искренне призналась я. – Мне не нравится, что я перестаю контролировать свои желания. Это уже походит на зависимость.

– Это она и есть, – зло засмеялся он, сверкнув глазами, и сделал шаг вперед, вынудив меня вновь отступить. – Думаешь, я шутил, когда говорил, что мы обречены друг на друга?

– Пока смерть не разлучит нас, – прошипела я, выставляя руку с кинжалом вперед. Дом даже не посмотрел на оружие, издевательски захихикав и откидывая голову назад, словно провоцировал на попытку убийства. Или пытался доказать, что я на это не способна.

– Увы, но не в нашем случае. Ни один из нас этого не сделает.

– Ты – может быть, – прошипела я, обступая мужчину по кругу. – Тебе твоя природа не позволит. А вот я – только человек. Ты обречен на меня, а не я на тебя.

– Ты так в этом уверена? – поднял он брови с такой издевкой, что захотелось кричать. – Правда-правда? – оскалился он, медленно наступая.

– Попробуй прикоснуться, и узнаешь, – пригрозила я, нисколько не удивляясь тому, что мужчина с легкостью выбил у меня из рук оружие, а затем всего в мгновение вжимал в стену, припечатав своим телом.

Попыталась вывернуться, но он до боли стиснул пальцами мою челюсть и с полубезумным блеском в глазах посмотрел сверху вниз.

– Прекрати упрямиться, Анна. Ты усложняешь жизнь нам обоим, – прорычал он. – Ты уже и сама заметила изменения. Будешь противиться, сделаешь только хуже.

– Я хотя бы попытаюсь, – процедила я сквозь зубы и боль, с вызовом смотря в желтые глаза. – Не можешь себя контролировать – можешь взять силой. Как раз в твоем стиле, – откровенно нарывалась я. – Но я тебе больше не шлюха, и добровольно не дамся.

– Это ты сейчас говоришь, – мерзенько усмехнулся он мне в губы, а я усилием воли заставила себя зажмуриться и насильно отвернуть лицо, вместо того, чтобы поддаться желанию ответить на поцелуй. – Хочешь упрямиться, как пожелаешь. Я подожду, тем более, времени осталось не так много, – внезапно отступился он с улыбкой, словно предвкушал новую забаву и убрал длинные когтистые пальцы с моего лица. Я хотела спросить, что он имел в виду, говоря о времени, но поняла, что Дом не ответит исключительно из принципа и желания меня позлить. При условии, что эта оговорка действительно имела смысл, потому что за время воздержания высший становился не только раздражительным, но и все чаще путался в своих мыслях. – Благо, у меня есть, на что отвлечься, и мне будет забавно наблюдать за твоими потугами. И, поверь мне, Птаха, пройдет немного времени, как ты сама придешь ко мне с мольбами взять тебя.

– Может быть, – не стала я спорить, чтобы не быть голословной. – До тех пор трахай, кого желаешь, а меня не трогай, – потребовала я, вконец осмелев.

– Как пожелаешь, – прищурился он, немного помолчав, а затем исчез из комнаты.

С его уходом я в полной мере осознала, как все это время было напряжено тело, и ноги подкосились. Я позволила телу осесть по стене и пораженно вздохнула. А затем довольно ухмыльнулась. Игра началась.

Победа. Первая, маленькая, но победа. Осталось немного потерпеть. Совсем немного и план можно будет осуществить. Пока что нужно радоваться передышке. Да, придется перетерпеть, но грела мысль, что мучиться буду не я одна. А только это мне и было нужно.

Потому следующие дни, недели и месяцы я с извращенным удовольствием наблюдала за срывами высшего, который все чаше срывался на всем и вся. Особенно на Лиране, потому что, несмотря на смелые заявления, я чувствовала жажду убийства каждый раз, когда позволяла себе задуматься, как именно Дом «отвлекается». Понимала, что неправильно, несправедливо и нездорово предаваться подобным мыслям, тем более винить в этом высшую. Но ничего не могла с собой поделать.