Шепот крови

– Полагаю, ты вообразил, будто бы я страдаю. А если я скажу тебе, что чувствую себя свободной? Ты решишь, что я вконец обезумела, или поймешь?

Морган замер, наконец уловив ее взгляд. Когда-то он узнал и запомнил навсегда, что эти глаза не могут ему лгать. Теперь же он видел в них едва ли не равнодушное спокойствие. И смог только выдохнуть:

– Я отыщу самую лучшую парчу в городе и самых искусных портных. Тебе сошьют платье достойное королевы.

– Пора поторопиться, – небрежно бросила Мириам, не желая больше говорить о том, что уже осталось в прошлом для нее. Она больше не ощущала того пламени, которое носила в себе всю жизнь. Как и не хотела думать о будущем, просто не могла позволить себе эту слабость. Морган не должен увидеть ее сломленной.

Она села рядом с ним у костра. Достав нож, он под пристальным взглядом Ивэна ловко снял птицу с вертела, разделил ее на равные части, и первую протянул изголодавшемуся юноше. Тот набросился на доставшийся ему кусок – он рвал его зубами, подобно дикарю, и на его лице запечатлелось истинное наслаждение.

– Не очень-то по-королевски? – пробубнил Ивэн, замечая на себе насмешливые взгляды.

– Никто не обещал, что с тобой будет легко, – на губах старшего из Брандов застыла снисходительная улыбка.

– Не думаешь же ты, что я не помню тебя таким, Морган? Я еще не настолько стара, – проговорила Хранительница, расправляя плащ на коленях, желая убедиться, что ее работа закончена. – Но ты был скверным мальчишкой.

Морган потянулся к костру и немного разворошил угли, поддерживая затухающий огонь. Мириам небрежно склонила голову на его плечо, продолжая хрустеть ароматным яблоком. Глаза ее были устремлены куда-то вдаль, как и мысли, унесшие ее с этой поляны. Магу не хотелось тревожить ее безмятежность. Она выглядела расслабленной. Но вскоре в ее глазах вновь заиграло нетерпение. Для Моргана это значило лишь одно – пришло время собираться в дорогу. Путникам, путешествующим налегке, для этого нужно было только запрыгнуть в седло.

Ивэн, опередив его, отправился к коням, привязанным за хижиной. Он плеснул воды в корыто, чтобы напоить их перед дорогой. Серый молодой жеребец, выданный монахами из конюшен монастыря, не принял юношу, и ему приходилось быть все время на чеку, что тот не сбросил его на землю.

– В городе я отведу тебя в конюшни, и ты выберешь себе самого быстрого рысака, – пообещал Морган, наблюдая за тем, как Ивэн потуже затягивает подпруги.

– Я? Разве не он должен будет выбрать меня? Это он решит, смогу ли я прикасаться к нему.

– Что ж, ты прав. Кто учил тебя ездить верхом?

Ивэн бросил на Моргана колкий взгляд. Он не понимал, к чему эти расспросы о прошлом, больше не имеющем никакого значения.

– По-твоему меня воспитали волки? – криво усмехнулся он, и тут же обернулся, услышав голос Хранительницы.

Она подошла, чтобы набросить на его плечи плащ. Он смутился, встретив ее взгляд, полный незаслуженного обожания. Мать скрывала его от других людей, и ему не доводилось прежде видеть женщин, кроме старой кухарки и дочери мельника, что приносила в замок хлеб. Ивэн попросту не знал, как отвечать на проявленную заботу. Когда она вдруг дотронулась до его лица, он испуганно замер. Ладонь старухи была немного грубой, но в этом жесте он прочувствовал всю нежность – незнакомое ему чувство.

Вскоре все трое оставили хижину. Хранительница провожала их взглядом до тех пор, пока они не скрылись из виду.

Выбравшись на широкий тракт, Мириам первая подхлестнула коня. Следом за ней пустился Морган, решив, что дорога достаточно хороша для быстрой езды, Ивэну же не оставалось ничего другого, как последовать за ними.

Мимо мелькали высокие сосны, почерневшие земли полей, стеклянная гладь озера. Ивэн жадно вдыхал чистый лесной воздух, всматривался в мир вокруг, ведь мог никогда больше не увидеть его, оставшись в монастырских пещерах. Но он видел, слышал, чувствовал скорость и кровь, стучащую в висках, ощущая себя абсолютно счастливым.

Мириам поравнялась с ним, как только они оказались на узкой вымокшей дороге – темном месиве из грязи и опавших листьев. Им пришлось пустить коней шагом, но Морган остался далеко впереди.

– Больше не хочешь вернуться в монастырь? – расхохоталась она, увидев взволнованное лицо Ивэна.

– Вы же не проделали такой далекий путь, чтобы просто избавиться от меня? – с наигранным вызовом спросил он.

– О, поверь, мы бы выбрали для этого не такие прекрасные места и нашли бы подходящий способ. Твой дядюшка знает об этом все.

– А что ты знаешь о моем дядюшке? – Ивэн не мог упустить возможности расспросить ее о том, кто неожиданно назвался его семьей.

– Только то, что мне дозволено знать, – небрежно ответила Мириам. – Он мой наставник и учитель. Дагмер любит своих героев. Для большинства из нас Морган спаситель и заступник. Все без ума от него.

– Как и ты? – чтобы прийти к такому вопросу, Ивэну потребовалась лишь наблюдательность и смекалка. Он ничего не знал о женщинах, но этого и не было нужно, чтобы понять чувства Мириам.

– Знаешь, ты мне больше нравился хмурым молчуном, – с раздражением возмутилась она, не желая отвечать.

– Гудрун предупредила меня, что я могу стать в чем-то похожим на тебя.

– Что? Ты только что назвал меня болтуньей, наглец! Морган! – крикнула она. – Я ведь не болтунья?

– Если бы не твой длинный язык, ты бы ей не казалась, – смеясь отозвался тот.

– Любой дурак скажет, что в вас течет одна кровь! – девушка фыркнула и сморщила нос, усыпанный веснушками.

Когда тропинка оказалась слишком узкой, Ивэн пропустил ее вперед, втайне порадовавшись этому. Он заметил, что та держится в седле с достоинством знатной леди. Ее медно-золотистые локоны рассыпались по плечам, и она вовсе не стыдилась этого. Он думал о ее лукавых зеленых глазах, о точеном и немного вздернутом носике, о белой коже – она была совсем не похожа на дочку мельника. Красота Мириам была куда более изящна. Он не видел подобной девушки на скудных гравюрах и фресках, украшающих стены монастыря. И она приветливо улыбалась ему.

Ивэн никак не мог понять, почему именно Мириам стала спутницей Моргана. Разве в Дагмере ни один крепкий и куда более стойкий мужчина не решился последовать за ним? Ивэн заприметил, сколько шрамов на его лице и руках. Ему виделось, что Морган честолюбив, тщеславен и ярость его бывает неудержима. Но чем больше он находился где-то рядом, тем интереснее было узнать его. Мириам совсем не боялась этого грозного на вид лорда, даже назвала его героем, и Ивэн понимал, что тот вряд ли желает причинить зло кому бы то ни было, если этого можно избежать.

Отправляясь в дорогу, юный Бранд предполагал, что та не будет долгой. Когда над лесом поднялась полная луна, он ощутил, как на него наваливается усталость. Лес окутала тьма и все сложнее было противиться ей. Ему никогда не приходилось проводить в пути так много времени. Его веки тяжелели и мир вокруг терял привычные очертания. Он видел перед собой двух всадников, и лишь поэтому все еще находил в себе силы двигаться вперед.

– Остановитесь! – вдруг потребовала Мириам. – Прислушайся, Морган.

– Все спокойно, – ответил тот, не подумав придержать коня. – Неужели ты думаешь, что я не почуял бы опасность?

– Прислушайся, – упорствовала она.

Звенящая тишина нарушалась лишь звуками леса – шелестом листьев и скрипом сухих веток на ветру. Ивэн первый потянул поводья, Морган сделал это с явной неохотой, не видя причин для беспокойства. Но где-то вдалеке, когда стих непрерывный топот копыт, зазвучал охотничий горн.

– Отступники, – проговорила Мириам с плохо скрываемым страхом в голосе. Она нагнала юношу и накинула капюшон на его голову. – Что бы ни случилось, не смотри на них! Никто! Никто не должен видеть твоего лица! Если кто-то заговорит с тобой, заклинаю – молчи!

Они так и остановились на перекрестке, удерживая коней. Звуки, издаваемые горном, становились все громче и резче. Всюду слышались голоса.

– Держи крепче поводья, Ивэн, – приказал Морган. – Если мы попробуем скрыться, они бросятся за нами.

– Если они нападут, мы не выстоим, – проронила девушка и тотчас прикусила губу.

– Никто не знает, что ты слаба. Они не посмеют.

– Так громко… Невыносимо! Там что-то мерзкое. Какое-то отвратительное зло среди них. Спаси, Создатель! – зашептала Мириам, когда среди деревьев показались всадники. Они появлялись из тени леса, смеялись и подбадривали друг друга, предвкушая нечаянную добычу.

– Это Бранд! – крикнул один из них, неведомым образом разглядев мага издалека. Другой ответил охотничьим кличем, подобным тому, каким натравливают собак на преследуемого зверя. Третий зашелся в новом приступе хохота. Немыслимый клубок шума рассыпался по перекрестку пятью гогочущими всадниками.

Ивэн едва сдерживал желание пришпорить коня, но помнил, что сказал дядя. Их было всего трое, и только один – тот, у кого была его сила и меч. Мириам слаба и при ней нет оружия, кроме тяжелого кнута за поясом. У него же самого не было даже ножа, и он не понимал, почему Морган так тверд и спокоен.

– Право же, вот это нежданная встреча, – когда появился шестой, на миг всех присутствующих накрыла тишина. Не чувствуя никакой опасности, он легко спешился, и было слышно, как примялась опавшая листва под его сапогами. – Везешь нового раба в Дагмер, Морган?

– Приветствую тебя, Гален.

– Эй, помнишь меня, королевский прихвостень? – закричал один из разбойников. – Может, ты хочешь узнать какого цвета теперь моя кровь?

– Закрой свой паршивый рот, пес, – проговорил шестой всадник. Он прошел мимо Ивэна, и тот разглядел лишь край его плеча. Вспомнив мольбу Мириам, он крепко зажмурил глаза и обратился в слух.

– У нас нет ничего, что могло бы вызвать твой интерес, твой или твоих… – Морган умолк, пытаясь подобрать верное слово, чтобы ненароком не задеть чувства шайки головорезов.

– Друзей. Это мои друзья, дядюшка. А я вижу ту, что способна затмить любое золото, – он вдруг склонился в нарочитом поклоне, обращенном к Мириам.

– О, будь любезен, не прикармливай меня лестью, – прошипела девушка, но ее слова заглушил резкий пьяный гогот разбойников.

Темноволосый парень подошел к ее лошади и запустил пальцы в жесткую гриву. Животное, беспокойно переминающееся на месте, вдруг замерло. Он смотрел на Мириам снизу вверх, и она видела, как в ночной тьме блестят его хищные глаза.

– Довольно! – вдруг крикнула она, резко дернув поводья.

Гален отступил на шаг, когда лошадь, выбила из седла девушку и, словно взбесившись, дернулась вперед. Ее понесло галопом прямо в дебри.

– Ты всегда была скверной наездницей, – засмеялся он, приближаясь к Мириам, желая помочь ей подняться. – И как я погляжу, ничего не изменилось.

– Ни шагу больше! – она быстро вскочила на ноги, и в этот раз ее воинственный крик принес за собой тишину.

– Спокойно. Я никому не хочу зла, – вкрадчиво попытался успокоить ее Гален.

– Тогда не держи нас, – вмешался Морган, преграждая ему путь. Он протянул руку девушке, предлагая ей место поперек седла.