Смерть Красивая

– Кофе? – удивился Игнис, повернувшись и держа коробку в руках.

– Да, – мужественно кивнул Аксель, хотя предполагал, что если выпьет хоть чуть-чуть, не сможет ночью заснуть.

– Ты же спать не будешь, – зато это предположил Дарк. Мару согласно кивнул.

– Знаю, – друид стал чуть серьёзнее. – Можете считать меня идиотом, но эксперименты – они и есть эксперименты. Они сначала всегда кажутся глупыми, пока не получишь результат. Вы постоянно пьёте кофе, поздно ложитесь и поздно встаёте, умеете воскрешать муравьёв и ещё много всякой ерунды. Постараюсь хотя бы в деталях вникнуть в ваш образ, может, смогу уловить нить.

– Аксель, ты же всегда считал наше колдовство мерзким, – напомнил Дарк с некоторым удивлением. Он мог ожидать подобного от Мин – от неё в свете последних событий он ожидал почти всего, в том числе и того, что она переоденется в друидку, отринет некромантию, станет общаться с животными и всё в таком духе. В принципе, он мог предположить, что на такие жертвы пойдут Мару, Игнис, даже Мартина. Но уж точно не Аксель.

– Я и сейчас считаю, – согласился друид, глядя, как Игнис растапливает очаг. Ночи были не так холодны, чтобы приходилось топить печь, но для подогрева воды, чтобы можно было выпить чаю, кофе или принять ванну, хватало очага. Эдакого бассейна, окружённого каменным бортиком и выложенного булыжниками – туда нужно было просто набросать веток и высечь искру. На специальных металлических рогатинах сверху можно было разместить котелки различных размеров, вплоть до чудовищного котла в половину роста Мартины. Новые жильцы сначала долго думали, зачем такой котёл мог быть нужен прошлым хозяевам, пока не нашли специальную угловую комнату, оборудованную под ванную, где стояло несколько бадей. – Но задача по соединению магий касается и меня. Я делаю всё возможное.

– Видишь ли, – задумался Дарк. – Если ты видишь её враждебной – ну хотя бы просто неприятной, – ты не сможешь её коснуться. Нужно относиться к магии как минимум с уважением.

– Полагаю, это у меня есть, – подумав, сказал Аксель. – Я видел, что делают некроманты. Это… важное искусство.

Дарк криво, но довольно усмехнулся.

– Ещё её нужно принять. Ты отталкиваешь. Не думаю, что ты сможешь совершить хоть одну операцию, требующую тёмной силы. Впрочем, с чего мы взяли вообще, что нужно научить друидов поднимать скелетов – или некромантов, к примеру, исцелять? Может, дело совсем не в этом? Давайте попробуем вместе создать химерала – полуживого? Или артефакт? Просто свяжем силы в вещи?

Игнис поставил котелок на огонь и присоединился к обсуждению. Анубис вышел из дома – обычно он проводил на улице всю ночь, охраняя от потенциальной угрозы, – убедился в том, что всё чисто, вошёл обратно и направился вверх по лестнице. Ребята не обратили на него внимания – как раз говорили о том, какие функции можно вложить в совместно созданный артефакт и каким образом он будет приводиться в действие.

Анубис далеко не пошёл – поднялся на один этаж, прошёл по коридору и остановился у последней двери. Здесь жили девушки. Из всех четырёх комнат второго этажа эта была самой большой, с двуспальной кроватью, на которой свободно разместились бы два Мару. Конечно, парни не согласились здесь спать. Они разместились в двух остальных комнатах, методом жребия и дружеской потасовки определив, кому кровать, а кому матрас на полу. Девушкам же отдали супружескую комнату, перетащив туда ещё одну кровать, а пустую комнату оставили как склад некоторых некромантских инструментов и, по словам Мартины, «прочей жути». Зелья и корешки друидов хранились на кухне, да в общем-то кухня и была вотчиной друидов. Потому что из всех присутствующих готовить умели только Мартина и Мару, и они сразу запретили устраивать на своём рабочем месте столпотворение.

Вилисана тоже находилась здесь – ведь сейчас девушки не собирались ложиться спать, просто хотели провести вечер в женской компании. И занимались банальным делом: обсуждали парней.

– Мне постоянно хочется спросить у вас, по какому принципу вы определяете их красоту, – немного смущённо спрашивала Мартина. – Ваших, я имею в виду. Просто не хотела обидеть. Я не могу понять, как вы решаете, кто красивее. Вот, например, что лучше: белые волосы или чёрные?

– Третье забыла, – улыбнулась Китара. – Без волос. Так ходит почти вся провинция Скатар.

– Это же очень личное дело, – Мин поспешила взять слово, потому что Мартина страдальчески закатила глаза. Темноволосая некромантка сидела в старом рассохшемся кресле на сложенном в несколько раз покрывале, уступив большую кровать трём подругам. Кровать, на которой обычно спала Мартина, стояла слишком далеко, и сидя на ней, было неудобно вести доверительную беседу. – Кому как нравится. Стандарты красоты – размытое понятие, я вот, к примеру, могу считать Мару очень красивым, почему бы и нет?

– А ты считаешь? – заинтересовалась Мартина.

– Не знаю… никогда не оценивала его с позиции красоты… – задумалась Мин.

– А кого оценивала? – это уже заинтересовалась Китара.

– Ну, я не стану спорить с теми, кто станет утверждать, что Дарк – красавчик, – улыбнулась Мин. – Можно взять за эталон его.

– Можно просто судить по другим, – предложила Вилисана. – Всё время, пока мы путешествовали по Туманному краю, я наблюдала, как заглядываются девушки на Дарка – у них глаза просто горят. На Игниса так не смотрят.

– А в нашем отряде, по-моему, все липнут к Казиру, – заметила Китара с лёгкой гордостью за брата. Впрочем, она была права – в Ордене Аркатуса осталось шесть женщин, и стоило в большой компании появиться Казиру, как все одинокие дамы стали стараться будто ненароком пройти рядом с ним и как раз тогда вспомнить любую тему, которую нужно немедленно с кем-то обсудить.

– Казир очень красивый… – задумчиво проговорила Мин, потирая подбородок. Девушки странно покосились на неё, но почти сразу Мартина возмутилась.

– Я тоже с вами почти весь Туманный край проехала, я видела много жителей. Но таких, как Казир, ни разу! У вас если волосы белые, то они всегда растут… ну, с середины головы, и такие полукруги…

– Залысины, – совершенно спокойно, показывая, что это вовсе не обидно, выручила Китара. – Как у меня.

– Вот! – Мартина благодарно посмотрела на неё. – А если чёрные волосы – то как у Игниса, просто растут, как у нас, ну, может, чуть дальше, но залысин нет! А Казир? У него волосы чёрные, как вороново крыло, а отползли от бровей ещё дальше, чем у Дарка!.. Пока он не сбрил, конечно. Почему так?

– Казиру повезло, он взял самое лучшее от двоих типажей, – пояснила Китара. – Дарк просто красивый, а Казир экзотический.

Мартина потёрла висок, принимая для себя какие-то факты.

– А я думала, что твой брат будет похож на тебя, – заметила Мин, обращаясь к коллеге. – То есть белые волосы. Ведь ваш ген и правда сильный.

– Да, только он же не родной брат, – пояснила Китара. – У нас отцы родные братья. Только у его мамы все в семье были черноволосыми, вот она и сделала его таким интересным.

– Скажите мне, – опять раздался негромкий голос Вилисаны. – Дарк обрил волосы, нанёс специальный узор. Но как всё будет дальше? Волосы отрастут и узор перестанет действовать?

– Он брил «богомолом», – вспомнила Мин. – Специальный приборчик, мужчины им обычно бороды бреют… ну или головы. Это очень хитрый прибор, – она загадочно улыбнулась. – Может законсервировать корни, и они просто будут спать, пока человек не передумает и не решит отрастить волосы заново. А может их уничтожить навсегда, некоторые так делают. Что бы вы ни думали – для красоты. Не уверена, но, по-моему, Дарк оставил себе путь для отступления. Всё равно когда-то он сменит узор на более совершенный, ну или он ему просто надоест.

– А я думала, их нельзя менять, – сказала Вилисана.

– Можно! – о нательных узорах Мин могла говорить часами и тут же выдала кучу информации о том, как часто их меняют, насколько сложно дополнять узор и какое количество отдельных рисунков со своими функциями можно поместить на участок кожи данного размера. Китара задавала профессиональные вопросы, что-то прикидывала в уме, Мартина позёвывала, Вилисана вежливо слушала, мало что понимая. Заметив это, некромантки смутились, и принцесса ловко, стараясь не обидеть подруг, чуть отклонилась от темы и спросила.

– А почему у тебя нет ни одного узора? Ведь ты так их любишь.

– Во-первых, – радостная Мин охотно ухватилась за следующий вопрос, стараясь на этот раз подбирать понятные слова, – есть. Просто не на лысине, как это чаще всего делают. А во-вторых, у меня есть такая особенность: я всегда стараюсь выбрать самое лучшее, и из-за этого часто не могу выбрать ничего. Я три года не могла составить для себя идеальный узор, придумать, что я хочу в него вложить. Пыталась отыскать наилучший. Даже в какой-то момент решила, что пусть тогда уж не будет ни одного, но потом передумала.

– Он где-то спрятан, да? – Китара смотрела с большим интересом – про рисунок на теле коллеги она слышала впервые, и, разумеется, очень хотела увидеть. Друидки покивали, присоединяясь к вопросу. Как-то так вышло, что за десятки дней жизни в одной комнате никто никогда не видел у Мин узоров на теле. Может быть, он скрывается на пятке? Хотя не обязательно, в душевую комнату девушки всегда ходили поодиночке и возвращались оттуда уже переодетыми, да и не было у них привычки раздеваться друг при друге. Скорее, некромантки просто не хотели лишний раз шокировать друидок, а те в свою очередь – некроманток.

– Не особенно, – задумалась девушка. – Хотя да. Смотрите, – она стянула через голову чёрный гольф и осталась в майке, удерживающейся на плечах тонкими верёвками. В ней она часто сидела в комнате по вечерам, раскладывая свои костяные фишки, из чего можно было сделать вывод, что на руках и плечах у неё ничего нет, иначе соседки заметили бы раньше. Но тут девушка оттянула верхний край вниз и в сторону, и все присутствующие смогли наблюдать, что нарисовано чёрной краской на коже чуть выше сердца.

– Почему-то я и не сомневалась, – хмыкнула Китара, подавшись вперёд и всматриваясь в тончайшие нити, обозначающие паучьи лапы. Туловища у паука почти не было, зато лапы выше всяких похвал – они тянулись вверх, вниз, одна пара даже растопыривалась в стороны. Можно было подумать, что это прилипший к коже клок чёрных волос.

– Как же у тебя видны кости… – Вилисана покачала головой с видом бабушки, любимый пухленький внучок которой похудел уже на пять килограммов.

– В этом ты не права, – хитро улыбнулась Мин, отпуская майку и пряча рисунок. – Кости не видны, иначе вы бы их заметили. Они вот здесь.

Некромантка запрокинула голову, отчего шейные хрящи выдались вперёд, почти как кадык Дарка, и Мартине показалось, что сейчас шея треснет. Но этого не случилось. Мин нацелила указательный палец прямо на свой подбородок – ту его часть, что при обычном стоячем положении человека направлена вниз.

– Так у тебя их что, два? – изумилась Китара.

– Погоди, но я ничего не вижу… – Мартина прищурилась.

– Потому что они светлые, – пояснила Мин, всё ещё таращась в потолок. – Почти такого же цвета, как кожа.