Легенды острова Джерси

— Тогда мы примем это за ответ «нет», — тихо произнес он.

Джеймс улыбнулся и пожал плечами:

— Что же нам теперь делать, босс?

Радостный вздох позади него заставил Тома неловко обернуться, а затем он застонал при виде Эффи Тостевин.

— Я так и знала, что ты не станешь обращать на меня внимания, — с удовольствием сказала она. — Это точно так же, как я сказала себе вчера вечером: «Чучело, они не обратят на тебя ни малейшего внимания. Ты подожди и увидишь, что завтра опять будет то же самое, и все они будут просто стоять вокруг кучками мужчин, думающих, что они знают лучше, чем женщина, но это не так», — она покачала головой и добавила в качестве пояснения: — Вы не знаете.

— Мужчины, — крикнул Том, не обращая на нее внимания, — начинайте таскать камни и инструменты обратно, как и вчера. Если люди Ла Ферака могут сдвинуть их дважды, то и мы тоже. Я вернусь позже.

Уходя, он слышал, как Тостевин пересказывает Мэри то, что она сказала по поводу строительной площадки, а также недовольное ворчание своих людей. Он был слишком утомлен и зол, чтобы обращать на это внимание. Добравшись до дома, он рухнул в постель.

Незадолго до наступления сумерек он вернулся на стройплощадку, чувствуя себя отдохнувшим, но нуждаясь в выпивке. Многие из его людей уже ушли, и он не винил их за это. Куча найденного камня была меньше, чем накануне, и сложена более небрежно.

— Пора домой, джентльмены, — крикнул Том, с облегчением отметив, что Эффи нигде не видно.

Джеймс, явно измученный, вопросительно посмотрел на него.

— Я буду дежурить сегодня вечером, — сказал Том и добавил: — На этот раз как следует. Вчера вечером я их совсем не ждал, но на этот раз буду готов.

— Вы хотите, чтобы я остался, босс?

— Нет, сынок, тебе нужно отдохнуть. А теперь иди домой. Увидимся утром.

Когда его люди покинули стройплощадку, Том устроил грандиозное представление, оглядываясь по сторонам, а затем, словно довольный увиденным, сделал вид, что собирается уходить. Быстро пройдя по направлению к своему дому на случай, если кто-то наблюдает за ним из-за деревьев, он вскоре тихонько нырнул назад и огляделся. Осторожно забравшись на нижние ветви вяза, Том был уверен, что хорошо спрятался, но все же у него был отличный обзор местности. Ему было очень неудобно, так что шансов заснуть у него было очень мало. Используя гнев для подпитки энергии, он прислонился спиной к стволу дерева и стал ждать.

Часы тянулись бесконечно. По мере того как отдаленный звон церковных колоколов Святого Петра почти беззвучно разносился в ночи, Том все больше и больше убеждался, что его мучители не вернуться обратно. Пробило одиннадцать часов, и Том пошевелился, пытаясь унять боль в спине. Наверняка никто не успеет даже передвинуть инструменты и камни до того, как утром вернутся его люди. Но страх еще большего унижения, если он снова упустит виновников, заставил его стиснуть зубы и остаться на дереве. Ему отчаянно хотелось выпить. Сколько времени прошло с тех пор, как он провел вечер, не выпив хотя бы одной бутылки вина после еды? По крайней мере, несколько лет.

Он закрыл глаза и постарался как можно лучше отдохнуть, позволив мыслям блуждать. Размышляя о церкви, которую построит, он позволил ей принять форму в своем уме: заложить фундамент, воздвигнуть стены, увидеть ее такой, какой она будет после завершения строительства. Он играл со сложностями, с которыми столкнется, с областями, которые будут проблематичными и потребуют более умелых рук, чем у молодых людей. Он мягко улыбнулся. Это было бы прекрасное сооружение. Люди будут восхищаться им. Клемент Ле Век был художником, но Том Грондин был тем человеком, который мог сделать красивые картины этого художника прочными и бессмертными. Церковь простояла бы тысячи лет, если бы была построена правильно, и Том намеревался проследить, чтобы она была построена правильно, несмотря на все неудобства, которые ему пришлось пережить. Неважно, с какой ерундой ему придется мириться.

Вдалеке церковные колокола пробили полночь.

А потом они появились.

Сначала он увидел женщину. Белая Дама сияла так, словно лунный свет исходил от ее бледной кожи и одежды. Она была высокой и стройной. Ее волосы ниспадали почти до колен и отливали мягким золотом солнечного света, а глаза были насыщенно-карими, как плодородная земля.

И когда она шла, воинство следовало за ней. Они были полны грации, их движения были бесшумны в неподвижном воздухе. Мужчины и женщины нежной лесной красоты, а также другие, более мелкие существа, сидящие тут и там. Странные звери двигались вместе с ними, и огромный черный пес размером с медведя вышел из тени и встал рядом с Белой Дамой, защищая ее.

На другой стороне поляны от деревьев отделились тени. Их вел красивый мужчина в темной одежде, с волосами цвета полуночи и жестоким ртом. Некоторые из этих теней двигались с тем же изяществом, что и их хозяин, но эти существа были скорее скрытны, чем грациозны. Некоторые из них, казалось, двигались перед глазами Тома. Другие были искривлены и деформированы таким образом, что у него кровь стыла в жилах. Низкорослые существа размером с детей ползали по земле или безумно танцевали. Кривые твари и чудовища ужасающего вида радовали его тем, что он не мог разглядеть их лучше в тени деревьев.

У Тома перехватило дыхание, когда они оказались лицом к лицу на другой стороне поляны, светлые и темные, как фигуры на шахматной доске.

— Лорд Регент, — поприветствовала женщина своего смуглого двойника.

Ее голос был подобен весеннему ветерку. Звук голоса Белой Дамы заставил Тома улыбнуться сквозь страхи. Был ли на свете еще один смертный человек, который мог бы сделать такое заявление?

— Итак, мы снова здесь, — сказал высокий мужчина Белой Даме. Его голос был густым, как сироп, но Том промерз до костей.

— Да, Лорд Регент. В чем дело? Может быть, вы устали от перемещения камней?

— Вообще-то да, — ответил Регент, — особенно когда есть более простые способы отговорить людей от глупостей. Несколько меньших из них не причинили бы этому острову ни малейшего вреда. Это место было священным еще до появления здесь людей, еще до того, как оно стало островом, как и все остальные. Сколько еще раз нам придется это делать, прежде чем эти идиоты оставят это место в покое?

— Столько раз, сколько потребуется, — ответила Белая Дама, — и если неблагой двор не желает участвовать в этом, то мой народ…

— Это место так же священно для нас, как и для вас, — перебил Регент. — Я просто хочу сказать, что за это нарушение закона должно быть назначено какое-то наказание…

— Я знаю о ваших аргументах, Регент, — ее голос внезапно зазвенел силой, и Том пригнулся, как будто ему нанесли удар.

Белая Дама шагнула вперед, и Том был удивлен, что Регент не отступил, когда она продолжила:

— Нет большего святотатства для этого места, чем пролить кровь на землю. Я этого не потерплю. Теперь, мы должны начать?

Регент пренебрежительно махнул рукой, и его темноволосое воинство направилось к камням, на которые люди Тома потратили целый день, возвращаясь с берега у рыбацкой часовни.

Белая Леди властно подняла палец, и элегантные члены ее компании присоединились к темным фейри в их труде.

Том подумал, что Белая Дама и Регент могли бы просто смотреть друг на друга во время всей процедуры, но, в конце концов, Белая Дама разгладила свои юбки.

— Я вижу, что Принц и Принцесса устали от этого? — мягко заметила она.

Регент ухмыльнулся, внезапно став моложе и менее угрожающим.

— Ничто на этой земле не является священным для океанских детей Дахут, миледи, как только перспектива убийства людей была исключена, они вернулись к своим волкам.

— Однажды они могут вызвать тебя на поединок за трон невидимых, Лорд Регент, — предупредила Белая Дама.

Улыбка Регента стала почти неестественно широкой.

— Пусть попробуют, — сказал он, поправляя манжеты длинными белыми пальцами. — Думаю, что смогу справиться с Близнецами. Однако надеюсь, что, если дело дойдет до этого, я получу вашу поддержку, моя Госпожа?

Белая Дама слегка приподняла брови.

— Вы же знаете, что мне не подобает вмешиваться в дела неблагого двора, Лорд Регент.

— Конечно, нет, Ваше Величество.

Том подумал, что, возможно, Белая Дама слегка улыбнулась Регенту, но затем отвернулась, словно желая посмотреть на уменьшающуюся каменную гору.

Странная фигура с темной стороны двора пробралась к основанию груды камней. «Женщина», — подумал Том, и все же ее фигура, казалось, изменилась прямо у него на глазах. Он мог бы поклясться, что это была молодая и красивая девушка с блестящими каштановыми волосами, но затем лунный свет осветил грязное скрюченное существо, которое, казалось, было создано скорее из корней деревьев, чем из плоти. Пока Том смотрел, она просунула руки между камнями и, казалось, текла, словно вырастая у него на глазах. Она уменьшилась до размеров женщины и вытянулась в клубке лиан, извиваясь и обвиваясь среди скал, пока не стала почти невидимой среди камней. Остальные члены двора выжидающе отступили назад.

На мгновение все замерло, а затем груда камней сдвинулась и начала катиться. Камни посыпались из кучи и понеслись прочь, как ненужный материал под резцом скульптора. Гуманоидная форма каменного голема, выше любого человека, вырвалась из-под обломков и зашагала с тяжелым хрустом и скрежетом камня о камень через поляну.

Том осознал, что у него отвисла челюсть, когда элементальное существо проходило мимо его укрытия, сотрясая ветви дерева при каждом громовом шаге.

— Боже милостивый, — прошептал он.

Регент резко повернул голову и, казалось, уставился прямо на него. Том замер, кровь застыла у него в жилах, а темные хищные глаза Регента смотрели прямо сквозь него. Он был уверен, что его видели. Затем Регент нахмурился, словно в замешательстве, и отвел взгляд, наблюдая, как темные и светлые фейри собрали последние камни и легко унесли их в сторону рыбацкой часовни.

— И мы закончили, — сказал Регент, когда они с Белой Дамой остались одни. — Пойдемте, моя Госпожа?

— Идите, Лорд Регент, — сказала она. — Я хочу остаться здесь на несколько минут одна.

Регент низко поклонился, почти насмешливо, и с улыбкой сказал:

— Без сомнения, я увижу вас завтра вечером в то же самое время?

— Нет, думаю, это будет последняя ночь, — сказала Белая Дама. — Прощайте, Регент.

Он приподнял темную бровь, но когда она не стала распространяться о своих подозрениях, пожал плечами.

— Тогда спокойной ночи, моя Госпожа. Вы знаете, где меня найти. Если захотите. Рад вас видеть, как всегда.

Белая Дама выглядела слегка озадаченной.

— Благодарю вас, Регент, — неуверенно произнесла она.

С неестественно белой улыбкой, сверкнувшей в лунном свете, Регент повернулся и ушел. Когда он ушел, тени отступили.

Том втянул воздух в легкие, будто с его груди свалился тяжелый груз.

Белая Дама закрыла глаза и подняла ладони. Едва заметные изменения произошли вокруг нее, когда она прошептала слова, слишком тихие, чтобы Том мог их расслышать. Трава колыхалась, будто ее шевелил сильный ветерок. Изуродованная земля вздымалась и расплющивалась, будто огромный голем никогда не проходил мимо и травинки никогда не давились. Волна энергии вырвалась наружу и прошла сквозь Тома, который внезапно почувствовал себя бодрым и живым, чего не было с тех пор, как он был молод. Боль в спине исчезла, и его конечности больше не были одеревеневшими. Жажда вина исчезла, будто ее никогда и не было.