Именем Тьхери. Дилогия

Вот такой жрицей была мать Оданы, и не последней жрицей, а той, что разрешалось касаться изображения богини и разговаривать с ней. Что-то мне подсказывает, что она и в магическом плане кое-что умела, потому что в одном из воспоминаний дочери производила странные манипуляции руками над беременной женщиной. Впрочем, могу ошибаться, иногда руки жрицы – лишь инструмент для богини.

Что там дальше? Школа, первая любовь… Скучная обыденная жизнь, уцепиться совершенно не за что.

Работа, смерть родителей, переезд в Лайонг. Стоп! Я нахмурился и вернулся назад. Здесь чего-то не хватает, какого-то куска. Вот её мать жива, они беседуют о всякой чепухе – раз, и её хоронят. Но отчего она умерла? Загадка. Прокляли? Но почему нет ни сообщения о смерти, ни оплакивания, только похороны. Куда делся из памяти временной промежуток между ними?

Я попробовал детально окунуться в воспоминания, дошёл до разговоров о планах совершить небольшую семейную прогулку и резко перескочил к урне с прахом. Куска воспоминаний не хватало.

Забыла ли она сама, или ей помогли? Что там было?

Снова вернулся к нужному кусочку, попытался копнуть глубже, но неведомая сила вытолкнула меня из воспоминаний девчонки. Я поморщился и вернулся в реальный мир.

Одана сидела тихо, боялась пошевелиться, даже, казалось, не дышала. Замечательное состояние, вызывающее злорадное чувство. Хотелось ещё больше упрочить власть, сделать что-то с этим податливым существом.

Всё-таки соблазн – страшное дело, тут и голову потерять не долго. Я ведь чувствую страх, кожей его ощущаю и подсознательно упиваюсь этим ощущением. В юности, когда ещё глупый был, любил разные эффекты, хотел, чтобы люди трепетали при одном упоминании моего имени – что поделаешь, дурак! Только я это перерос, а некоторые до сих пор в подобные игры играют.

– Ну, что мне тебе сказать? – я вальяжно прошествовал к креслу и удобно устроился на мягкой обивке. Копание в чужих воспоминаниях утомляет, после него слегка кружится голова. И сплошное мельтешение перед глазами. Собрался и выкинул из сознания всё ненужное – сразу стало легче. – Да ничего хорошего: твои воспоминания подкорректировали. Кто, я не знаю, но части событий не хватает. А еще там присутствует нейтральная, но действенная магия. Могу, конечно, попытаться её снять, частично я это уже сделал, но ты от боли выть будешь. Да и не знаю, стоит ли: такие вещи лучше убирать владельцу, то есть тебе.

– Но как? – блондинка недоуменно глянула на меня.

– Просто очень захотеть вспомнить. То, что нас интересует, произошло после твоего последнего разговора с матерью, так что старайся, девочка, а то придётся перепотрошить твоё сознание. Безусловно, я тогда все узнаю, но вот только прежней тебя уже не будет. Как я понимаю, – улыбнулся, – в твои планы это не входит.

Она покачала головой и снова вперилась взглядом в пол. Это начинало раздражать.

– Дорогая, – полным елея голоса сказал я, – я не убиваю взглядом, я не василиск. Тем более, ты мне денег должна. Так что кончай изображать из себя кролика перед удавом, и начинаем сотрудничать.

Одана кивнула, но кроликом быть не перестала.

– Глазки на меня подними. Или ты меня хозяином считаешь?

Девушка скривилась, скользнула возмущённым взглядом по лицу и выпрямилась. Вот и славно, мне так гораздо больше нравится.

– Я не убиваю просто так, если вдруг надумаю, предупрежу. Ну, что, серая мышка, ступай в деревню и приведи себя в порядок. Я не собираюсь появляться рядом с такой «красоткой».

– А кто вам сказал, что я куда-то вместе с вами пойду?

О, характер! И сразу ожила, оттряхнула с себя летаргию страха.

– Тебя что-то не устраивает? Предпочитаешь компанию стражников?

– Простите, я не хотела вас обидеть, просто ваша репутация…

– И что с ней не так? Никто из моих клиентов не жаловался. Боишься себя скомпрометировать? – усмехаюсь. Велика же сила предубеждения! – Во-первых, ты не знатная дама, никто и внимания не обратит. Во-вторых, у меня род занятий на лбу не написан, очень даже презентабельно выгляжу. Впрочем, у твоём случае любой подойдёт, хоть урод. И, в-третьих, милая моя Одана, без моего присмотра ты сразу на тот свет попадешь. Наместник – мужик настырный, дело до конца доведёт.

– Вы его знаете?

– Не знаю и знать не желаю, но, видимо, придётся. Не люблю я представителей власти, впрочем, взаимно, – хмыкнул я.

Она спросила, что ей делать дальше.

– Переодеться и причесаться. От косы избавься – она меня раздражает. Сегодня ты мне больше не нужна.

Девушка попрощалась и ушла. Да, ну и проблем с ней будет! Восстанавливать чужие воспоминания, охранять от властей, умудряясь не подставить свою собственную шкуру, пытаться выяснить причину ненависти Наместника. Кстати, надо на него взглянуть: иногда можно многое сказать по внешнему виду человека.

Закрыл глаза, внутренним взглядом извлек из сонма лиц нужный мне образ. Н-да, умеет Император выбирать людей! Благородную кровь чую даже на расстоянии. Примесь какая-то есть, но не низшего сословия. И выглядит так… Когти дракона, даже завидно! Нет, я на внешность не жалуюсь, но от этого девицы с первого взгляда должны голову терять. Странно, что Одане не понравился. Впрочем, кто их, женщин, поймёт?

А потом что-то дёрнуло меня прогуляться.

Велел заседлать лошадь, неспешно выехал за ворота, рысцой направился через деревню к большой дороге.

У постоялого двора увидел Одану, беседовавшую с одной из крестьянок. При виде меня последняя почтительно поклонилась. Я скользнул взглядом по её лицу, сделал вид, что Одану не знаю: нечего привлекать к ней внимание. Пусть считают, что за зельем приходила, этим Стьеф заведует.

За деревней пустил лошадь в галоп – люблю ощущение полета, заодно и голова от ненужных мыслей очищается.

У реки придержал кобылку, задумался: может, до соседнего городка доехать?

Кто-то со мной поздоровался, обернулся – дочка Марты. Каким ветром её сюда занесло? Оказалось, что в городе была, что-то покупала. Я не спрашивал, сама рассказала. Стоит возле повозки, улыбается, но дистанцию держит. Ну, раз хочет поговорить, я поговорю, тем более, делать всё равно нечего. Слушаю лениво, вполуха. Спросил о муже, детях – заверила, что всё в порядке. Торопливо так, будто намекая, что меня в их доме не ждут, хотя и благодарны.

Я уже собирался уезжать, когда она обронила что-то о поисковой команде.

– Поисковая команда, говоришь? – мне это очень не понравилось. Не по душу ли той библиотекарши?

– Да, сеньор Лэрзен. Они город прочёсывают, женщину какую-то ищут.

Быстро! Только почему не со стороны Лайонга начали?

– Воровку? – нарочито апатично навожу справки, прикидывая, за сколько они сюда доберутся.

– Нет, государственную преступницу. Её портрет на главной площади повесили, никогда бы не подумала, что она что-то дурное совершить может! Молодая блондиночка, на вид – такая хорошая.

Повезло тебе, блондиночка, что до меня добраться успела! И вляпалась ты по уши!

– Вид часто бывает обманчив, – усмехаюсь я и прощаюсь со снабдившей меня столь важными сведениями женщиной.

В город мне теперь точно не нужно, о прогулке тоже можно забыть.

Хадершет, выводок дракона, какого… эта девчонка заявилась ко мне вчера, всё перевернула с ног на голову. Теперь нянчиться с ней, вечно рядом болтаться, следить, чтобы никто не убил… Я что, телохранитель? Да рога Тьхери, не намерен я этого делать, да ещё оплату за свои труды получить невесть когда! Либо выкладывает на стол двести монет, либо выкручивается сама!

С другой стороны, у неё очень интересные воспоминания. Точнее, их блокировка. Это означает, что в её сознании храниться что-то важное, может, и мне пригодится. Но аванс я получить намерен, пусть где хочет его достает.

– Девица здесь? – не слезая с лошади, спросил я у хозяина постоялого двора. – Та, которая вчера притащилась.

– Да, сеньор Лэрзен.

– Позови.

Я за такими не бегаю, такие сами ко мне приходят. Впрочем, ко мне сами все приходят, даже с многотомной родословной.

Она появилась через несколько минут. Переоделась в палевое платье.

Грудь у неё все же есть, напрасно девушку в первый раз оскорбил, не особо чтобы, но есть. А то у некоторых одна видимость. Или это корсет? Женщины – великие мастерицы иллюзий!

– Пятнадцать минут тебе на сборы.

Одана удивленно взглянула на меня, пришлось пояснить:

– Твое личико уже хорошо знакомо жителям соседнего городка, их с радостью просветили люди из сыскного управления. Целая команда – и все по твою душу. Так что перестань хлопать ресницами и поднимайся к себе. И деньги не забудь приготовить – за моё беспокойство и заботу о твоей безразличной мне жизни с тебя ещё двадцать золотых.

– Но у меня только девятнадцать и еще серебро…

– Давай всё золото, что есть, серебро тебе на ленты. Так и быть, еда и ночлег за мой счёт, но в твоих же интересах рассчитаться со мной как можно скорее.

– Я могу серьги продать, они с бирюзой. От мамы остались, я их никогда не снимала.

– Тебе что дороже: жизнь или серёжки? Окажемся в Дажере, пойдешь к ювелиру. Ну, что встала? Поторапливайся!

Надо же, даже спрашивать, к чему такая спешка, не стала. Догадалась, видимо, – по лицу пробежала тень беспокойства. Кивнула и торопливо скрылась за дверью. Умненькая, будет легче.

Галопом пронесся по улице до дома, прикидывая, что мне может понадобиться. Велел не расседлывать лошадь, крикнул Стьефа, сказал, что уезжаю. Велел принести кое-что из кладовой: яд, парочку зелий и мазей – милые полезные штучки для путешествия с неопределенным концом. Сам прошёл в спальню и без труда собрал вещи – много с собой никогда не вожу, так что процесс недолгий.

Часть денег вытащил из тайника и переложил в кошелек. Их у меня два: один для мелочи и для воров (красть – крали, а вот потратить мои монетки никому не удавалось), второй – для золота. Первый видят все, второй – только коллеги по ремеслу. Зато какой фокус – изящным движением руки извлекать монеты из пустоты!

Сложив всё необходимое в дорожную сумку, оставил краткие наставления Стьефу и снова оказался в седле.

Одана со всем своим нехитрым скарбом уже ждала меня у постоялого двора. Молодец, девочка, не пришлось тебя ждать. А то пока иная соберется, следующая осень наступит.

– Давай сюда сумку, не цепляйся за неё, как за последнюю надежду!

Слегка улыбнулась и протянула своё сокровище. Тяжеловата она для девичьих плеч, особенно когда путешествуешь пешком. Это навело меня на одну мысль, безусловно, раньше надо было спросить, но как-то не додумался:

– Ноги как?

Она недоумённо глянула на меня, потом опустила взгляд на ботинки. Хоть и почистила, но всё равно видно, что не по мостовой гуляла.

– Пока досюда добиралась, ноги не стёрла? Только честно!

– Нет, спасибо. Я о них вчера позаботилась.

– Иди сюда, хромоножка! – протянул ей руку. – Уж извини, лошади у меня всего две, одну нужно Стьефу оставить.