Королевская школа. Часть 2. Ария

– Когда ты нормально спал в последний раз? – его высочество небрежно отмахнулся.

– Не важно.

– Важно, – с нажимом произнесла я, – если не хочешь свалиться под ноги Хорну на коронации, ты должен отдохнуть.

Эдвард поднял на меня покрасневшие глаза.

– Можно я сегодня останусь у тебя? – в голосе было такое ожидание и надежда, что я растерялась.

Мысли заметались испуганными воробьями. Хотя… вряд ли он имел в виду то самое. На него же без слез не взглянешь.

– Оставайся, – ответила с улыбкой, – хоть прослежу, чтобы ты выспался.

Эдвард заснул быстро, только нашел мою руку, сжал и отключился. А я боялась пошевелиться. Лежала одетая в огромной кровати и думала, что дворцовым сплетникам завтра будет чем поживиться – наследник впервые ночует в покоях фаворитки. Репутация итак разрушена – нечего переживать.

Опыт новый и интересный – спать с мужчиной в одной кровати. Он странно дышит, сопит, горячий, как печка, и пахнет бумагой, чернилами, пылью и немного потом. Необычно, но приятно.

Я улыбнулась, поправив будущему королю упавшую на лоб челку. Эдвард прерывисто вздохнул. Сердце сжалось от нежности.

Мой лучший друг, младший брат, верный соратник. Мой король. Но не любимый, увы…

***

Утром у покоев выстроилась очередь из просителей разбудить его высочество. Я стойко защищала вход в спальню, пока на часах не стукнуло девять. После этого позволила зайти камердинеру, а сама отправилась в кузницу. Пора браться за блокноты отца, множество которых я нашла на полках.

Формулы, формулы, формулы. Непонятные, длинные, сложные, некоторые на две-три страницы мелким текстом. В основном оружие. Части пушек, ружей, базук. Бывший главный помощник отца, работающий здесь, рассказывал, что Крей делал лишь заготовки – стволы разных калибров, патронники, затворы и прочее. Конечно, проще дотронуться до слитка железа, произнести формулу и вот, на месте слитка гора одинаковых стволов или спусковых крючков. Заготовки вывозились в мастерские, там уже из них собирали ружья, прикрепляли деревянные приклады и так далее.

Не слишком я горела желанием штамповать оружие. Гораздо интереснее было бы изобретать новые улучшенные кабины для паромобилей или начинку вагонов. Даже фонтаны, урны и металлические скамейки в парках и те были лучше, чем пушки.

Но работу не выбирают. Особенно при дворе.

Герр Карон, управляющий королевскими фабриками, несколько раз передавал через герру Вилару письма с прошениями приехать и заняться своими прямыми обязанностями – работой с металлом, тем, чем занимались мои предки. Сегодня мне было поручено обеспечить сборочные мастерские по оружию. Толстые железные прутья, привезенные из литейных цехов, ждали внутри.

Удивительно было то, что столичные мастерские стояли без работы почти восемь лет, так как никого из Креев не было. За восемь лет построили лишь два военных завода и те в глубине страны. Прав был Эдвард. Ремы расслабились, имея в услужении магов. На наше королевство никто никогда не нападал, мы первыми проявляли агрессию, расширяя и расширяя территории.

Я читала написанные папой заклинания, держа руку на слитках. Они рассыпались мелкими деталями, которые сразу же грузили на тележки и увозили дальше.

«И это мое будущее? – мысли текли вяло и монотонно. – Каждый день делать оружие? С утра до вечера служить на благо королевства? Притворяться счастливой и довольной, в любых ситуациях держать лицо?»

Любовь? Семья? Когда придет время, мне укажут кандидата, за которого я должна выйти замуж и продолжить род Креев. В кого я превратилась, а ведь мне всего двадцать? Ледяная стерва с замороженной душой и безукоризненными манерами. Хорн был прав.

Я чувствовала себя старухой, уставшей от жизни. Пропустила момент беззаботной юности, невинное кокетство, прогулки по вечерам, сплетни с подружками. Такое ощущение, что у меня было детство, а потом сразу зрелость. Обязанности, долг, работа…

Мне вдруг стало страшно, что вся моя жизнь так и пройдет. И самые сильные чувства, которые я испытала, останутся связанные с Хорном, когда он целовал меня в полутемной комнате у библиотеки. Я горела, и он горел. Те эмоции были настоящими. Гнев, боль, ярость. Они совсем не похожи на льстивые подобострастные улыбки дворцовых прихлебал, которыми я окружена сейчас. И нет просвета в этой череде подхалимов и просителей.

Лишь с Эдвардом я еще могу поговорить по душам, но и он все реже заходит ко мне. Постоянные заботы отнимают все свободное время наследника.

Закат заглянул в огромные окна и зловеще окрасил гору заготовок ружей багровыми брызгами, словно каплями крови. Я вздрогнула и пошатнулась от слабости. До этого момента я никогда не испытывала упадка сил при работе с металлом. А Дарий предупреждал, что это неизбежно, после сильного расхода магии.

– Герра Крей, вы сделали сегодня более чем достаточно, – ко мне подошел герр Карон, – карета давно ожидает вас. Завтра можете не приезжать, сборщикам работы на неделю.

Я обвела взглядом преобразившуюся кузню. Пол был завален частями пушек, ружей, штыков. Он прав. Подсобные рабочие даже не успевали все погрузить на тележки.

– К завтрашнему утру мы все разберем и пересчитаем, – продолжил он, – если будут большие перегибы в запчастях, нужно будет доделать недостающие детали.

Я молча кивнула и направилась к выходу, стараясь идти ровно. Руки дрожали, в глазах расплывалось. Ни разу ранее не испытывая магического истощения, я изрядно испугалась. Казалось, из меня выкачали воздух, сердце грохотало, в ушах стоял гул. Едва добравшись до кареты, я без сил упала на мягкие сиденья, давая себе слово больше никогда так не забываться и контролировать силу.

***

«Это уже стало плохой традицией», – уныло подумала я, глядя на ворох газет, принесенный Эдвардом утром.

– Из тебя пытаются сделать символ революции, – хмуро произнес он, кладя их на столик. Я взяла верхнюю, – почитай. Ты – жертва королевского произвола. Ремы отобрали у тебя все – титул, родителей, богатство, а я силой принудил стать моей фавориткой. То есть, опозорил благородную девушку, арию по крови, мага.

Первым порывом было пошутить, что так и есть. Почти все, что написано, правда. Но заглянув в глаза наследнику, осеклась. Улыбка погасла. Лицо Эдварда было озабоченным и совсем не веселым.

– Я заставил Хорна подготовить бумаги о восстановлении титула семьи Крей и возвращении земель. По крайней мере, тех, что отошли казне.

Я отмахнулась.

– Это может подождать, у тебя сейчас есть более важные задачи.

Эдвард устало облокотился о стол.

– Я уже не знаю, что важно, а что нет. Что бы я ни делал, этого недостаточно. Как я скучаю по тем дням, когда мы с тобой сидели в библиотеке и готовили домашние задания. И единственной проблемой было правильно ответить на практике.

Я тоскливо улыбнулась и, наконец, вчиталась в текст статьи. Действительно, написано очень прозрачно. Кому-то очень на руку вся эта неприятная ситуация.

Кроме моего «несчастного положения» зацепиться было не за что. Наша страна процветала. Благодаря магам мы не знали ни бедствий, ни катаклизмов. Образование, наука, технический прогресс – все было на высоте. Упрекнуть королевскую власть было не в чем. Но всегда есть недовольные. И они ухватились за мою семью, сделав из моего отца и матери мучеников, а из меня – несправедливо униженную благородную страдалицу.

– Я сама напишу опровержение, – заявила решительно, вставая. Быстро пробежала глазами несколько разложенных газет, – вот этот, – ткнула пальцем в подпись герр Лукаран, – неплохой стиль и изложение.

– Герра Вилара! – я нажала кнопку на столе, в соседней комнате прозвенел колокольчик. В кабинет вошла мой главный секретарь, – организуйте встречу с герром Лукараном, журналистом из «Утреннего Шалира». Я дам интервью. Скажем, на завтра, после обеда. Что у вас?

Женщина держала в руках пачку конвертов.

– Почта, герра Крей, – я кивнула на стол. Женщина степенно подошла к столу и, аккуратно положив бумаги, поклонилась Эдварду. Я дождалась, пока за ней закроется дверь и лишь потом взяла в руки верхний пухлый конверт.

– Не может быть! – восклицание сорвалось с губ совершенно непроизвольно.

Эдвард заинтересованно обернулся.

– Что там?

– Ничего особенного, – голос уже приобрел равнодушные интонации, но наследника обмануть не удалось. Я тщетно попыталась засунуть конверт под бумаги. Эдвард протянул руку, и мне пришлось вложить в ладонь письмо, подписанное самым знаменитым адвокатским домом Шалира «Котар и сыновья».

– Два дня назад арием Торусом Хорном была оформлена дарственная, – начал читать Эдвард, – вам передается в собственность поместье Фабрия общей площадью пять тысяч акров и приблизительной стоимостью… – наследник присвистнул, – …так… имущество включает… виноградники, два винодельческих завода, озеро, лесные угодья, дом, завод по разведению скаковых лошадей… Пропустим… И, наконец… Получить документы вы можете, посетив нашу контору по улице…

С каждой строчкой голос Эдварда становился более напряженным. В итоге он сжал в кулаке письмо, опустил руку и холодно произнес:

– И за какие заслуги такой подарок?

Я пожала плечами, ничуть не испугавшись злого тона. Мне было не в чем себя упрекнуть. А вот видеть терзающегося ревностью Эдварда было забавно.

– Выбирай – жалость, сочувствие, раскаянье, угрызения совести за то, что сделал его отец. Желание компенсировать мои потери из-за Хорнов… – я с улыбкой загибала пальцы. – На самом деле Торус неплохой человек и отличается от Велира в лучшую сторону.

Эдвард сварливо фыркнул:

– Ты так хорошо его успела узнать?

Я положила ладонь на плечо друга, мягко вынимая из судорожно сжатых пальцев письмо.

– Не злись. Он ничего для меня не значит.

– Я злюсь не из-за этого, – буркнул Эдвард, вздыхая, – а из-за того, что он успел первым.

– Что успел?

– Одарить тебя. Я только сегодня утром отдал распоряжение восстановить тебе дворянство, а он уже оформил дарственную.

– Надеюсь, ты не собираешься соревноваться с Хорном? – произнесла насмешливо. – Хотя продолжай. Мне это только на руку. Благосостояние только улучшиться от этой гонки.

– Не рассчитывай на многое от Торуса, – включился Эдвард в шутливую перепалку. – Отец лишил сыночка наследства, так что поместье Фабрия все, что у него было. Сейчас он бедняк. А вот я очень богат. И если ты будешь ко мне благосклонна…

– О, мое любимое высочество! – толкнула его в бок, наследник притворно зашипел, словно от боли. – Я итак к тебе более чем благосклонна. Что я еще должна сделать, чтобы получить пару-тройку поместий?

Нечто вертелось у Эдварда на языке, нечто такое, чего он так и не решился сказать.

– Ничего, – в итоге произнес он, – ты уже все сделала.

Наследник ушел, а я еще долго не могла прийти в себя. Я так и не сказала ему, что для меня гораздо ценнее то, что Хорн отдал последнее, что у него было. А Эдварду ничего не стоило подписать бумаги или подарить поместья, которых у него великое множество. Конечно, я не думаю, что Тор голодает или бедствует, даже если Велир лишил его наследства. Он арий, у него остался титул. Его мать из семейства Фархов, те тоже очень богатые и влиятельные. Но я помню, с каким выражением он рассказывал о Фабрии, он любил это место и дорожил им. Значит, отдал самое дорогое.