Strangers in Fiction

При этом он смешно дёрнул носом. Девушка хихикнула, прикрывая лицо ладонью. Кролик смотрел на неё осуждающе.

Она сделала шутливый полуреверанс и уже открыла рот, чтобы назвать себя, как вдруг поняла, что не помнит своего имени. Совсем. Рот захлопнулся со стуком, как крышка сундука. Смеяться расхотелось. Вместо этого её охватила бешеная тревога и испуг, как будто имя было единственным, что могло защитить её от неведомой опасности.

— Ясно… — с нескрываемым сарказмом пробормотал кролик и презрительно прищурился. — Ну конечно, девчонка с такими дрянными манерами может быть только червовой двойкой.

Он хотел добавить что-то ещё, но в этот момент в воздухе отчётливо прозвучали четыре удара, похожие на отдалённый звон колокола. Совсем тихие, они повторялись громче и громче, пока сам воздух не начал дрожать от грохота.

Кролик паническим движением выхватил из кармана часы на цепочке и уставился на них немигающим взглядом.

— Я опаздываю! — взвизгнул он, затравленно оглядываясь. — Она отрубит мне голову! Ах, мои ушки, ах, мои усики!

С этими словами он прыгнул куда-то в сторону с тропы и унёсся прочь. Девушка недолго думая припустила вслед за ним. Грубиян или нет, но кролик был первым живым существом, встретившимся ей на пути, и она не собиралась упускать его из виду.

Она даже не заметила, в какой момент грибы и трава сменились кряжистыми сучковатыми деревьями. Скрюченные ветви были увешаны часами. Попадались настенные — с кукушкой, и напольные, неведомо как всунутые внутрь дупл или между двумя переплетавшимися стволами. Но большая часть часов были карманными — как те, что девушка видела у кролика. Стрелки показывали ровно шесть.

Отвлёкшись на созерцание пузатого золотого хронометра — блестящая цепь была толстой и самодовольной, как питон, — девушка обнаружила, что кролик пропал. Она тоскливо покосилась на окружавшие её циферблаты. Столько часов — и все стоят! Ей хотелось завести хотя бы одни и услышать тиканье. В этом звуке было что-то правильное и успокаивающее. Но не успела она даже коснуться злополучных часов, как снова послышалось это: четыре удара подряд, пауза, потом опять четыре удара и опять пауза. Похоже на звук, с которым скачет лошадь. Если она будет размером со слона и у неё будут огромные…

«…мохнатые лапы!»

В двух шагах от неё. К лапам прилагался немаленький, где-то с мамонта, зверь.

«Надеюсь, он хотя бы травоядный!» — мелькнула паническая мысль, но когда зверь взревел, обдавая девушку потоком зловонного воздуха из зубастой пасти, стало окончательно понятно, что надежда не оправдалась.

В тщетных попытках найти опору она шарила рукой по коре, как вдруг её рука коснулась чьей-то чужой ладони. Мечущийся взгляд встретился с уверенным. Незнакомец, совершенно не выглядевший испуганным или растерянным, вальяжно кивнул в сторону мохнатого чудища и философски изрёк:

— Похоже, он собирается тобой позавтракать!

Девушка только сдавленно пискнула. Незнакомец досадливо вздохнул и схватил её за руку:

— Бежим!

Ветки и сучья летели из-под ног. За спиной раздавалось сопение и рёв неведомого зверя, растрепавшиеся волосы лезли в рот. Но наконец шум преследования стал тише, а потом и вовсе пропал: они забрались в ту часть леса, где деревья стояли слишком плотно, так что чудищу было не протиснуться.

— Уф, — выдохнул незнакомец, прислоняясь к стволу. — Кажется, оторвались.

Девушка в изнеможении плюхнулась рядом на какой-то валун и подняла взгляд на своего неожиданного спасителя. Наконец-то у неё появилась возможность как следует его рассмотреть. Высокий мужчина в чёрном кожаном костюме и свитере в серую с бирюзовым полоску. Сейчас он прикрыл глаза и слегка нахмурился, как бывает, когда видишь неприятный сон. Выступающие брови и тонкие губы придавали лицу выражение почти свирепости. Ну, или, по крайней мере, закрытости и нежелания общаться. Но — странное дело — девушку это недовольное выражение вовсе не отпугнуло. Наоборот, показалось каким-то… уютным? Вызывавшим чувство уверенности и защищённости. Как будто в компании этого незнакомца с ней не могло случиться решительно ничего плохого. Да и незнакомцем его называть было странно — ведь её не покидало ощущение, что она где-то его уже видела.

Он внезапно приоткрыл один глаз и быстро зыркнул на неё, пронзительно и ехидно, будто догадавшись, что она за ним шпионила. И хотя она вовсе не думала ничего плохого, но под этим взглядом почему-то потупилась.

— Кстати, меня зовут Чеширский Кот, — представился он, протягивая ей руку для рукопожатия.

— Кот? — девушка от неожиданности прыснула. — Тебя зовут «Кот»? Что за имя такое?

— Моё имя, — казалось, он не то растерялся, не то обиделся. — Как те звери, что живут в домах и мурлыкают.

— Ты мурлыкаешь? — она удивлённо округлила глаза.

— Не сказать чтобы очень часто, — поморщился он.

— Ты зверь?

— Не говори глупости. Неужели не видно, что нет.

Он извлёк маленькое зеркало с ручкой и пристально посмотрел на себя, заглянул в зрачки, покрутился туда-сюда, провёл рукой по голове и зачем-то пощупал мочки ушей. При этом, как ей показалось, он пробормотал что-то вроде: «Н-да, уши так себе. Но нельзя получить сразу всё». Затем закинул зеркальце куда-то в кусты, подтянулся на нижнюю ветку кряжистого дуба и с комфортом на ней разлёгся, глядя на девушку сверху вниз.

— Тогда почему ты называешь себя «Кот», если ты человек? — продолжала допытываться она.

Девушку не покидало ощущение, что если она узнает, кто он на самом деле, то вспомнит, кто такая она сама. Но незнакомец, величавший себя Котом, явно не собирался упрощать задачу. Уже по тому, как он закатил глаза, она безошибочно определила, что он не ответит напрямую, а отговорится какой-нибудь дежурной глупостью, как всегда… Как всегда? Она встрепенулась, но непрошеное воспоминание исчезло так же быстро, как появилось, оставив смутное ощущение сожаления.

— Не всё, что выглядит как человек, обязательно человек, — наставительно заметил он. — Я… Кот, потому что это то, что я делаю. Гуляю сам по себе. Исчезаю. Появляюсь. Спасаю маленьких потерявшихся девочек от больших страшных монстров.

Он коротко ухмыльнулся, показав крепкие белые зубы. Да, пожалуй, что-то от кота в нём было.

— Я не маленькая девочка, — почему-то обиделась она, топая ногой и запрокидывая голову, чтобы лучше разглядеть разлёгшегося на ветке Кота. — И я не потерялась!

— По сравнению с Брандашмыгом все маленькие, — философски заметил Кот и добавил: — Кроме Бармаглота, разумеется. А тебя как зовут?

Приехали. Сейчас опять начнётся. Как же её зовут? Что-то крутилось совсем рядом: казалось, вот-вот схватишь за хвост, — а потом ускользало. Какой-то… цветок?

— Как цветок. Садовый цветок. Но точнее я не вспомню.

В отличие от кролика, Чеширский Кот не стал над ней издеваться или называть «червовой двойкой» (что звучало непонятно, но всё равно обидно), только задумчиво подпёр подбородок кулаком. Он поглядывал то на неё, то в сторону, словно что-то решал или спорил сам с собой. Наконец Кот снова коротко улыбнулся во все зубы, кивнул и в один прыжок оказался рядом с девушкой, беря её под руку.

— Тогда там надо к Абсолему.

* * *

— Абсолем! — торжественно возвестил Чеширский Кот, раздвигая стебли травы, как театральный занавес. — Огромная синяя гусеница. Своего рода пророк. Правда, иногда немного не в себе, — он поморщился, как риэлтор, вынужденный признать, что «прекрасная недвижимость» построена рядом с железной дорогой. — Но мы здесь все немного не в своём уме!

Обрадовав девушку этим заявлением, Кот вытолкнул её на поляну прямо перед… Гусеница? Ага, деревянная. Очень типично для гусеницы. Хотя китайцам бы понравилось[2]. Представьте себе синюю будку — с надписью «полиция» и телефоном. А теперь представьте, что эта будка как бы размазалась по пространству в виде длинной извилистой траектории, «хвост» которой уходил куда-то в небо.

Жутковатое зрелище. Но будка-гусеница, как и Кот, внушала девушке ощущение доверия. Вот только как общаться с деревянной коробкой?

— И что теперь? — стараясь не разжимать губ и на всякий случай приветливо улыбаясь «гусенице», спросила девушка. — Мне что-то надо сделать?

— Просто подойди и поздоровайся, — порекомендовал Кот, беря её сзади за плечи и настойчиво подталкивая поближе. — Если повезёт, он покажет что-то типа привидения… а если нет — просто выдохнет пару клубов дыма. В любом случае, он разговаривает.

Она хотела ещё что-то спросить, но в этот момент «гусеница» как-то странно вздрогнула, как будто чихнула. Перед самой дверью возникло неопределённое свечение.

— З... здрав… ствуй… те!

Свечение сгустилось в фигуру девушки с высокой растрепавшейся причёской и в длинном платье, хаотично украшенном обрывками кружев. Изображение то и дело бликовало и дёргалось, но всё же было ясно, что видение смотрело прямо на Кота и его спутницу.

— Ты говорил, что «гусеница» — он!

— Абсолем может принимать любую форму. Но таким я его ещё не видел.

Изображение склонило голову набок, словно ожидая, пока они закончат переругиваться. И тогда девушка, собравшись с силами, единым духом задала тот вопрос, что мучил её с тех пор, как она очнулась в этом странном месте:

— Как меня зовут?

Видение на секунду пропало, и вместе с ним едва не пропала её последняя надежда. Но спустя мгновение фигура в викторианских обносках появилась снова, теперь уже более чёткая и яркая.

— Не хватает данных, — ровным голосом пожаловалась она. — Ошибка доступа. Не хватает данных. Подскажи мне, путница. Скажи, что помнишь.

«Если бы я помнила, я бы здесь не стояла!» — со злостью подумала девушка, но потом всё же взяла себя в руки и ответила:

— Меня зовут как цветок. Не Маргарита, не Дафна, но какой-то цветок. И… — внезапно, словно во вспышке неведомого озарения, она увидела странную картину: светящийся туннель со стенками из живого пульсирующего света. — И я попала сюда через нору. Светящуюся нору.

Из-под подножья синей будки с шипением вырвалось несколько клубов белого дыма, а глаза изображения полыхнули жутковатым жёлтым светом. Девушка невольно подалась назад, но Кот её остановил:

— Подожди! Это значит, она что-то нашла!

— Ах, уже «она»?

— Я не отрицаю очевидного, — огрызнулся он, разглядывая голограмму. — Хотя… — Кот прищурился, его глаза приобрели мечтательное выражение, будто он вспомнил о чём-то приятном. — Сейчас мне кажется, я всегда знал, что она — это она. И что её зовут как-то по-другому. Абсолем… просто первое слово, которое я от неё услышал. Может, я понял неправильно, может, она имела в виду «asylum» — убежище. Самое надёжное место во вселенной…

Он собирался что-то добавить, но на этот раз уже девушка дёрнула его за полу пиджака, призывая замолчать. Глаза голограммы погасли, и она затараторила, выплёвывая слово за словом:

— Световая нора, светлячковая, червоточина[3], путь между мирами, дыра во вселенной. Развилка. Отскочила и упала по ту сторону. Неправильный курс. Парадокс. Имя. Скрытое имя. Она крадёт имена у всего. У меня. У него. У тебя. Потеряно. Оно потеряно. Ты его найдёшь, когда будет поздно. Цветок. Сад. Не Маргарита, не…