Вагон второго класса. Том I

Глава 11

Барка было не узнать. Илона и не узнала, пока не услышала голос. Парень счастливо рассмеялся — он и сам не ожидал. Подумать только! Хороший куафер и умелый портной сотворили настоящее чудо.

— Вот… Значить… Глядите, сойду за вашего?

Все четверо — Илона, дядюшка Фирц, мэтресса Скотт и госпожа Эббот — замахали руками.

Остаток дня до встречи Барка учили нескольким фразам, которые показали бы его как человека воспитанного, хоть и не очень умного, а главное — растерянного и убитого горем после смерти матери, которая была его единственным воспитателем и определяла всю его жизнь.

— И не забудь поминать матушку, — посоветовала Илона. — Матушка говорила, что ты очень умный молодой человек, но тебе не везет, вокруг лишь грубые и злые люди. Запомнил?

Барк старательно заучил всё, как сказали. Память у парня оказалась отменной.

В кэбе Илону снова взяли сомнения. Может быть, сделать вид, что ей дурно, и вернуться домой? Подвернуть ногу, когда будет выходить из кэба? Она не сомневалась, что проверка покажет исключительную чистоту помыслов и законопослушность доктора Алитруэ, но так не хотелось его обманывать! Поколебавшись, вцепилась в ридикюль и упрямо сжала губы. Отказываться нужно было раньше, в разговоре с Морин, а теперь… она не юная леди на балу, чтобы сомневаться, кому из кавалеров обещать первый танец. Они договорились с Морин… тем более, мэтресса постарается изменить будущее Илоны без того, чтобы обращаться к болезненному прошлому.

А если у Морин не получится уговорить леди Горналон, то есть и другой выход: доктор Алитруэ собирается открывать в Шинтоне клинику. Илона всегда может прийти к нему снова.

Кэб остановился, Барк резво выпрыгнул на улицу и чуть не двинулся к двери. Дядюшка Фирц еле успел шикнуть на парня и показать глазами на Илону. Барк спохватился, вернулся и подал ей руку, помогая сойти на мостовую. Звездная сестра наблюдала за ними от дверей, но, кажется, ничего не заподозрила.

— Добрый вечер. Это мой несчастный друг, он приехал в Шинтон после гибели родителей и совершенно, совершенно растерян. Вы позволите ему поговорить с доктором Алитруэ?

Звездная сестра окинула Барка взглядом и кивнула. Илона успела испугаться, что Барка узнают, их затея провалится… и доктор отлучит ее от сессий за попытку обмана! Но звездная сестра пустила всех троих внутрь.

Доктор Алитруэ окинул Барка таким же взглядом, едва они вошли в зал. Что же они рассматривают?

— Доктор, добрый вечер. Это мой друг…

На этот раз Илона рассказывала обстоятельней. Похоже, Морин с дядюшкой Фирцем и правда придумали неплохую «легенду» — словечко дядюшки Фирца, о происхождении которого Илона старалась не думать.

— Конечно, я приму вашего несчастного друга. У меня найдется время и для вас, и для него.

— Благодарю вас, доктор Алитруэ! Пожалуй, следует начать с господина Барклоу. Я бы не хотела, чтобы сессию с ним пришлось отложить по моей вине. Боюсь, не могу обещать, что не доставлю вам беспокойства снова.

Доктор Алитруэ счел ее доводы разумными и проводил «господина Барклоу» за ширму.

Звездная сестра заперла дверь и присоединилась ко второй в наблюдениях за происходящим на сессии.

Илона подошла поближе. Да, действительно, через проем в ширме, забранный стеклом, все видно, но не доносится ни звука. Барк полулежал в кресле и шевелил губами, доктор что-то отвечал, но что? Только бы Барк выдержал свою роль и не сказал что-нибудь подозрительное.

Беседовали они долго. По часам, которые висели в зале, прошел едва ли не час, когда доктор Алитруэ вывел Барка к остальным. Сын антиквара выглядел уставшим, а доктор Алитруэ — озабоченным.

— Госпожа Кларк, прошу прощения, но разговор с господином Барклоу занял больше времени, чем я рассчитывал, и скоро должен прийти другой клиент. Но мы непременно назначим сессию снова. Может быть, завтра?

Илона кивнула, и он обернулся к звездной сестре. Та посмотрела записи. В восемь часов вечера было свободно, и они с Барком направились к выходу. Только сейчас Илона почувствовала, как худо ему пришлось: его рука дрожала, дыхание было тяжелым, словно он только что убежал от стаи волков. Для вида Илона держалась за его локоть, но на самом деле только благодаря этому Барк был способен идти, не заваливаясь в стороны. Что такое с ним произошло⁈ Дядюшка Фирц, на правах «старшего родственника» поддерживал Барка с другой стороны. К счастью, им удалось быстро найти кэб: перехватили тот, из которого вышел следующий клиент.

Илона с дядюшкой Фирцем не рискнули расспрашивать Барка по дороге — опасно, вдруг возница услышит, да и жалко тревожить: парень тут же задремал у дядюшки Фирца на плече.

К дому госпожи Эббот Барка тащили уже не скрываясь. Беднягу уложили на диван, и Морин быстро провела над ним руками:

— Упадок сил, будто работал не жалея себя. Люси, сделай крепкий сладкий чай, и если остался суп или бульон…

— Остался, сейчас сделаю, — Люси скорее побежала в кухню.

— Господин Барк, вы можете говорить? Или предпочитаете отдохнуть? — было видно, что Морин не терпится узнать, где же это Барк так выложился.

— Д-да… Помогите сесть…

Ему подложили под спину подушки, и он выпил полчашки теплого чая.

— Ух и горазды они магией лупить, я вам скажу, — наконец выговорил парень.

— Доктор? — одновременно спросили дядюшка Фирц и Морин.

— Да нет же. Сестры эти. Понял я, почему так странно было-то. Они могут магией шарахнуть только вместе. Если по одной, наверное, слишком слабые, а вместе могут.

Дядюшка Фирц хлопнул себя по лбу, Морин выглядела удивленной, госпожа Эббот закивала, мол, так и знала, что дело нечисто, а Илона… Илона прикрыла глаза, пытаясь прогнать ледяной ком внутри.

— Но, может, доктор не знал⁈ — неуверенно предположила она.

— Куда там! — немедленно отозвался Барк. — Он знак им какой-то рукой подал, так они ка-а-ак вдарят. Это когда он из меня не мог добиться, сколько же мне наследства оставили. А я-то и не знал, что говорить.

Илона откинулась в кресле и почувствовала что-то мокрое на щеке.

— А они давят и давят, и чую я, выложу сейчас им все как на духу. Этак-то я понимаю, что если не противиться, то и пораньше все выкладывали, а я не хотел, вот и держался. Но тяжко-то… и я стал им зубы заговаривать, мол, денег много, а что с ними делать, я не знаю, держу, дескать, в сундуке, но уже завтра на разговор с умным человеком пойду, чтоб научил меня, куда их… в банк или в дело какое или еще чего. Боюсь только, не сумел я по-господски это все обсказать.

— Ничего, Барк, не спугнул ты его, он не тревожится. Но каков негодяй! — возмутился дядюшка Фирц. — Даже меня чуть не провел на мякине. Когда он на том собрании мне боль в боку от старой раны убрал, мне, старому дураку, надо было насторожиться, а я уши-то развесил! Новая метода! Небось тоже магией лупили, только как-нибудь по хитрому, на всю толпу! Правда, бок через полчасика опять заболел…

— С боком вашим придете в лечебницу, — строго сказала Морин, — а как доктор снимал боль на собрании, разберемся потом. Подозреваю, никакой магии там нет, просто мощное словесное воздействие на умы. Вернемся к делу. Барк, вы сказали доктору Алитруэ, кто ваша тетка?

— Сказал, сказал, — подтвердил Барк. — Так что, господин Фирц, чую, будут ее дом сегодня дербанить. Уж очень он спрашивал у меня, как мне у тетки живется, а я говорю — хорошо живется, не обижает. Говорю, а сам боюсь ляпнуть что. Но ничего, он дальше говорит, мол, погрузиться надо в то, где мне хорошо, и описать теткин дом да комнату. Я нарочно говорю, что окна во двор, а тетка с другой стороны дома спит.

— Барк, ты большой молодец! — дядюшка Фирц улыбался так, будто тот клад и в самом деле существует, и вот-вот дастся ему в руки. — Подождите-ка, свистну своих молодцов, пусть у дома Нафепан ждут.

Илона почувствовала, что не может больше оставаться в комнате.

— Прошу прощения, если я вам не нужна, я подожду наверху. К тому же, скоро пора кормить Ларри.

С этими словами она ушла к себе.

Приложив Ларри к груди, она не выдержала и дала волю слезам. Не может быть такого! Не может! Они все ошибаются! В конце концов, разве Барк — какой-нибудь маститый специалист по магии? Нет, его дар совсем небольшой, Барк всего лишь способен чувствовать чары. Наверняка все дело в том, что у доктора — своя, особая методика, помогающая… да, помогающая пациенту раскрыть свою душу! В этом все дело. Поэтому Барку так плохо, ведь он сопротивлялся.

Илона продолжала убеждать себя, что не все еще потеряно, но когда Люси забрала малыша и унесла менять пеленки, Илона подошла к трюмо, оперлась на него руками и посмотрела заплаканному отражению в глаза:

— Леди Горналон, то есть, простите, госпожа Кларк, неужели вы все забыли? Обман самой себя может встать очень дорого, и не каждая может позволить себе такие траты. Вам, госпожа Кларк, самообман определенно не по карману.

Дождавшись, пока Люси уложит Ларри, она заперлась в ванной, еще немного поплакала, умылась и вышла в гостиную на втором этаже с книжкой. Но буквы прыгали перед глазами и отказывались складываться в слова. Что же будет сегодня ночью в доме госпожи Нафепан, где «остановился» лже-племянник? Ясно одно: сегодняшний вечер решит все, и ей нужна смелость, чтобы досмотреть эту драму до конца.

Наверное, она задремала, уронив книжку на колени. Проснулась уже глубокой ночью от того, что Морин осторожно трясла ее за плечо:

— Хочешь послушать, как все обернулось?

Разумеется, Илона хотела. Быстро приведя себя в порядок, она поспешила вниз; там на софе сидел заспанный Барк, уже скинувший элегантный сюртук и очень смущенный, но зато выглядел он гораздо бодрее. Дядюшка Фирц был чем-то доволен и напоминал кота, наевшегося сметаны. О… что за короб стоит на столе? Будто большая шкатулка.

Старый кваксер довольно потирал руки:

— Представьте, у него была парочка подручных, у нашего доктора, но Алитруэ был так любезен, что и сам с ними пошел. Не доверял, видать. Мои молодцы всех троих и взяли тепленькими. Подручных этих я знаю, доктор на месте нанимал: наши, шинтонские. Все мигом мне выложили, — дядюшка Фирц довольно улыбнулся. — А после поехали мы к этому доктору в дом. Хорошо обосновался, надолго, аж целый дом снял. Сестры эти там же живут, верней, жили.

— Вы их тоже взяли? — Илона сама удивилась, как бесстрастно прозвучал ее голос.

— А как же. Взяли и тут же растащили в стороны. Моим молодцам строго-настрого приказано вместе их не сводить. Вот, значит, взяли мы всех, а потом и в доме поискали, что там интересного есть. Поглядите-ка.

Жестом фокусника он вытащил ключик, повернул в замке «шкатулки» и откинул крышку. Внутри во множестве отделений располагались бумаги. Дядюшка Фирц вытащил один лист:

— Полюбуйтесь. Господин… кхм… страдает от вины из-за того, что спрятал часть отцовского наследства от младшего брата. Приписка: «где?» Или вот… мечтает уйти от мужа хоть какой ценой. И ниже рукой Алитруэ: «отписал в Сладкую жизнь», — он поднял глаза на Илону. — Это в Крисануре. Думаю, вы по названию заведения понимаете, какую сладкую жизнь собирался устроить бедняжке наш доктор.