Расколотый трон

* * *

К долгожданному свиданию Тибер подготовился основательно. Даже повозку подобрал по вкусам Тара. Ведь вкусы Тара — это вкусы Кэры. Других, у одержимой учителем ученицы, просто нет. Неоткуда им было появиться.

— Расслабься, — дружески посоветовал он зажатой и настороженной девушке. — Я не кусаюсь. Знаю, последнее наше свидание закончилось не слишком хорошо, но сегодня обойдемся без мертвецов. — Заметив на улице отряд стражников, который шел по направлению к Зеленому двору, он небрежно задернул шелковую занавеску и излишне живо, отвлекая внимание Кэры от происходящего на улице, продолжил: — Куда лари желает поехать? Имперский дворец? Улица Пряностей? Там лучшие лавки в городе? Или на озеро? Погода прекрасная, можно взять лодку.

— Не знаю. Все равно, — вздохнула Кэра.

Эту повинность придется отбыть. Тибер сдержал свое слово — нашел нужного ей щенка.

Нет, Тибер не был ей противен. Уродом она его тоже не считала, даже находила достаточно симпатичным. Да и характер у Третьего принца легкий. Правда, его насмешки бывают довольно злы, но она никогда не становилась объектом этих насмешек. Главная проблема Тибера в том, что он не Тар.

Настроение Кэры испортилось окончательно.

— Может немного вина? — предложил Тибер. Ловко достав из-под сидения корзинку, накрытую тканью, которая при ближайшем рассмотрении оказалась плащом. Картинным жестом откинув плащ, он достал из корзинки глиняную бутыль с яркой рунической печатью.

— Благодарю. Нет.

— Это очень хорошее вино. И совсем не крепкое, — в голосе Тибера появились просительные нотки. — Я не имею привычки спаивать женщин, — хмуро заметил он. Помедлил и добавил: — Разве что шлюх, но они и сами рады.

— Откровенное признание. Странную манеру ухаживания ты выбрал, — природная вредность взяла свое, заставив Кэру сделать едкое замечание.

— Зато я честен. А это уже немало, — Тибер пожал плечами. — Нет, так нет, — он не без сожаления убрал глиняную бутыль обратно в корзинку. — Позволь совет. Не путай влюбленность с любовью. Вглядись в себя, ты любишь Тара Валлона или некий нарисованный в своем воображении образ. Школа моего брата лед и он сам похож на ледяную гору. На ярком солнце она сверкает так красиво, что глаз не оторвать, но дотронься — обожжет своим холодом. Я не помню, чтобы было иначе. А после смерти Первой императрицы все стало только хуже. Он не любит тебя, ценит, как полезный инструмент, но не более того.

— Я знаю, что всего лишь меч, — согласилась Кэра. — Но я его меч! И всегда рядом с ним!

— Ты достойна большего, чем быть просто мечом. Но это твоя жизнь…

— Вот именно! — резко оборвала его девушка. — Моя! И выбор тоже только мой!

— Лучшая из форм принуждения — заставить человека поверить в то, что он сам делает свой выбор, — заметил Тибер несколько более резко, чем сам того хотел: — Извини, наболело, — повинился он, подарив Кэре слабую улыбку. — Наверное, во мне говорит зависть. Я всегда хотел быть таким как Тар, но мне этого не дано: покореженный исток, покореженное тело. Если с последним еще можно было смириться, то первое делает меня отверженным в глазах одаренных. Одна императрица умерла, ради своего сына. Другая, сделала своего калекой, стремясь к власти. Самое забавное, что все было зря. Не торопись моя мамаша произвести на свет именно Второго принца, словно эти цифры что-то значат, я бы стал главным претендентом на трон. Харус, не рвется к власти. Тар после мятежа матери и одержимости тоже весьма спорный кандидат. Лорс и Бадрис? Они слишком молоды и весьма подвержены влиянию матерей. Палата власти таких марионеток не любит. И тут я — весь такой замечательный, состоявшийся… Но наш разговор зашел куда-то не туда, — криво усмехнулся Третий принц. — К демонам прошлое! Нужно смотреть в светлое и прекрасное будущее! Едем на улицу Пряностей. Слышал краем уха, что при ухаживании надо дарить подарки.

— Я не люблю украшения, — попыталась отвертеться Кэра.

— А кто говорит про украшения? — удивился Тибер. — Там отличные оружейные лавки. Лучшие в империи! Оружие на любой вкус, в том числе и зачарованное.

— Хм… — задумалась Кэра и согласилась: — Хорошо, пусть будет улица Пряностей.

Тибер знал, чем ее соблазнить. Тар любил оружие, эта любовь передалась и его ученице.

— Овейн, — тихо проговорил Тибер. — Лари Овейн, — повторил он медленно, словно пытался что-то вспомнить. Скажи, ты не помнишь своих родителей?

— Весьма смутно, — ровно ответила Кэра. Воспоминания о детстве всегда были какими-то смазанными. Словно светлый сон. Возможно, именно им они и были. Однажды она с ужасом поняла, что совершенно не помнит лиц своих отца и матери. Но затем смирилась и редко о них вспоминала. — А почему ты спрашиваешь?

— Твоя фамилия кажется мне знакомой? Вспомнил! — обрадовался он. — Род Овейн! Был такой среди сторонников Первой императрицы. — Он замер. Нахмурился и яростно почесал подбородок: — Нет, все же это не то. Я слышал эту фамилию уже после мятежа. Где-то через год или чуть больше. Полтора года, когда имперские левиафаны совершили четвертый переход туда и обратно через Великий океан… — Внезапно Тибер замер, лицо его закаменело, он бросил на Кэру почти испуганный взгляд, а потом неуверенно добавил: — Впрочем, это уже давно просто история.

— Какая история? — неожиданно заинтересовалась девушка.

— Давняя, — заюлил Тибер.

— Если начал рассказывать, то рассказывай!

Прежде Кэра не интересовалась судьбой родителей, сгинувших где-то за стенами Скалы в смертельно опасных джунглях. Но эти недомолвки разожгли в ней азарт, сравнимый с охотничьим.

— Да и я мало что помню, — отмахнулся Тибер, нервно дергая себя за пальцы. — Так, какие-то обрывки. Вспомнил, вот, что твою фамилию видел в одном из отчетов Тара, написанных для отца. Тар их дважды в год отправляет. В начале и в конце. Этот был в конце второго года. Но тут я могу ошибаться. Времени прошло много.

— Да какая разница? — поскучнела Кэра. — Кто мне эти отчеты покажет?

Тибер открыл рот. Закрыл. Подумал немного и осторожно спросил:

— Разве у Тара нет копий? Я же был на Скале и помню его страсть делать дубликаты всех посланий для Старика. Он их потом хранит в такой толстой папке, обшитой зеленым бархатом. — Папку Кэра помнила. Видела ее несколько раз на рабочем столе учителя, но не придала этому значение. — Думаю, если ты попросишь моего брата показать тебе этот отчет, он не откажет. Но лучше просто забудь… И снова наша беседа идет как-то не так. Я немного нервничаю, это мое первое свидание, вот и болтаю без умолку. Да все не о том, что нужно, — лучезарно улыбнулся Третий принц.

Но его слова уже крепко засели в голове Кэры.