Читая Маркса...

Сталелитейные и железоделательные заводы «Циклоп»… Созвучие приводит на память известных чудовищ «Одиссеи». Маркс пишет, играя словами: «Для этих господ циклопов воспрещение ночного труда детей и подростков является „невозможною вещью…“»[187].

Последний пример. На страницах «Капитала» в сложных переплетениях теоретических выводов появляются знакомые фигуры: плетется поджарый Россинант, несущий длинного и тощего рыцаря Печального Образа, рядом – толстый Санчо Панса. Образ Дон-Кихота привлечен Марксом при объяснении важнейшего момента в теории научного социализма – в вопросе об историчности общественно-экономических формаций, о комплексе присущих именно данной формации идеологических надстроек, связанных с определенными социальными отношениями. «Еще Дон-Кихот должен был жестоко поплатиться за свою ошибку, когда вообразил, что странствующее рыцарство одинаково совместимо со всеми экономическими формами общества»[188]. В другой раз преданность оруженосца Санчо Дон-Кихоту, взятая в ироническом плане, приводит Маркса к сравнению оруженосца с буржуазным экономистом, столь же преданным своему господину – капиталу. Если неблагоприятные обстоятельства, например, в колониях «препятствуют созданию промышленной резервной армии, а вместе с нею и абсолютной зависимости рабочего класса от класса капиталистов, то капитал вкупе со своим тривиальным Санчо Панса восстает против „священного“ закона спроса и предложения и старается помешать его действию посредством принудительных мер»[189].