Мост Невинных

— Потому что след тает не только с расстоянием, но и со временем. К тому же мастер вполне мог отдать приказ начальнику вне стен тюрьмы.

— Тоже верно. Этот тип довольно сообразителен — ему хватило ума, чтобы выстроить между собой и жертвой цепочку из исполнителей из стражников, капитана Олльера и начальника Бернардена.

— Лучше б вы подумали, как отыскать этого умника, а не осыпали меня глупыми вопросами, — проворчал Николетти.

— Я уже подумал. Если мастер сам нажимал плитки на двери, то откуда он узнал комбинацию? Где он вообще мог узнать о тоннеле в Мосте Невинных?

— Хороший вопрос. Это не те сведения, которые легко добыть, а чертежи дель Фьоре не валяются на дороге.

— Хочет или нет, мастер оставляет следы, и я уверен, что один из них мы найдем там, где можно отыскать эти ваши чертежи и вообще какие-нибудь записи, оставленные архитектором.

— Хорошая мысль, — одобрительно сказал Николетти. — А зачем мы тогда сейчас куда-то идем?

— Мы должны отомстить за своих! — вскричал лейтенант Ларгель; правда, прочие гвардейцы бурного энтузиазма не выказывали. Солерн тихо фыркнул.

— О, месть! — оживился Николетти. — Я знаю множество захватывающих историй о мести! Ни одна не кончилась хорошо.

— Если бунтовщикам доступны всякие потайные ходы, то они могут вылезти из-под земли где угодно.

— Вряд ли где угодно. Может, они знают только об этом тоннеле. Почему бы нам не вернуться в теплое сухое помещение и не приложить к делу разум, а не ноги?

— Здесь лестница вниз, — сухо произнес Солерн. Настой мастера ему не нравился.

К счастью, изнутри тайная дверь открывалась простым нажатием на рычаг. Выведя людей наружу, Ги задумался над тем, куда могли податься бунтовщики вместе со спасенным Жильбером. На этом берегу Байи начинались кварталы скромных, небогатых горожан. Наверняка тут много сочувствующих…

— Странно, — заметил Николетти, озираясь. — Зачем прокладывать тоннель под мостом, чтобы попасть в другой квартал?

— Если ваш Теодоро дель Фьоре строил этот мост для Людовика Третьего — то ничего удивительного. В те годы здесь была окраина.

— Гм. Это все равно не объясняет, почему тоннель начинается именно под мостом на Площади Невинных.

Ги терпеливо вздохнул — расспросы старика его раздражали и отвлекали размышлений о насущном:

— Людовик Третий был помешан на страхе перед преследованием. Он выстроил около моста дом тайных дознаний, где проводил больше времени, чем во дворце. Особенно сильно Людовик ненавидел своих сыновей, поскольку считал, что уж они-то точно злоумышляют против него, чтобы отнять власть.

— О!

— По слухам, даже его сыновья побывали в лапах палачей из дома дознаний, поскольку король предпочитал наблюдать за мучениями жертв, а не звать мастеров. Когда Карл Второй, его сын, стал королем, он приказал снести дом и переименовать мост, площадь и церковь рядом в честь невинно убиенных.

— Интересно, среди Монбрианов встречались душевно здоровые люди? — поразмыслив, спросил Николетти. — Потому что если все они были столь выдающимися личностями, то происходящее меня вообще не удивляет.

— Может, вывести из домов нескольких местных для допроса? — спросил Ларгель. — Они наверняка что-то видели.

— И поживей, — добавил ренолец. — Погода все хуже, не будем задерживаться.

— Вы его больше не чуете? — хмуро спросил Солерн.

— Нет. Видимо, выбравшись из тоннеля, мастер перестал использовать свои способности.

— Значит, он мог покинуть бунтовщиков прямо тут, и вы не определите, куда он ушел?

— Нет.

Королевский дознаватель потер щетину, которая уже превращалась в бородку. Ему не нравилась идея устраивать допрос местных жителей посреди улицы — во-первых, нужно было еще найти тех, кто высмотрел Жильбера в толпе, а во-вторых… Солерну стыдно было признаваться в этом даже самому себе, но он боялся, что пока они будут возиться с допросами, их окружат мятежники и попросту задавят числом.

— Бессмысленная затея, — наконец сказал Ги. — Тут была такая толпа и заваруха, что случайному свидетелю едва ли удалось бы разглядеть в ней именно Луи Жильбера. Мастера нам тем более не выследить. Возвращаемся в Бернарден.

Ларгель тихонько, с облегчением вздохнул. Гвардейцы явно чувствовали себя неуютно посреди квартала — и Ги тоже ощущал, что за ними пристально наблюдают из-за неплотно прикрытых ставень.

— И зачем мы тогда сюда шли? — раздражено проворчал Николетти. — Кстати, имейте в виду — возвращаться придется по мосту, потому что открыть дверь тайного хода я не смогу.

— Почему?

— Я не могу знать все на свете. Здесь другая комбинация, не такая же, как на первой двери.

— Тогда поспешим, — сказал Солерн. — Не хочу задерживаться на улицах до глубокой ночи, — и с горечью подумал, что всего несколько месяцев назад ни ночью, ни днем горожане не посмели бы поднять руку на агента короны.

«Да и есть ли сейчас эта корона…»