Ненужный

Глава 25

Маросейка

Доходный дом из жженого красного кирпича

В комнате, про которую в воровском мире столицы ходили настоящие легенды, царил привычный полумрак, скрывавший двух ее обитателей. Гость — испуганный урка в широченных брюках, рубашке навыпуск и темном пиджаке — напротив, был ярко освещен светом от небольшого торшера.

— Рассказывай, Сом, что знаешь, — раздался негромкий хриплый голос из правого угла комнаты. — Все выкладывай.

Урка, и правда, похожий на сома плоской рожей и тусклыми выпуклыми глазами, нервно втянул голову в плечи. Со Старшими, от которых на Улице зависело все и даже больше, он еще так близко не встречался. Больше разговоры разные слушал, от которых на душе аж кошки скреблись.

—… Так, че рассказывать-то? Все уже рассказал Смотрящему. Видел я этого фраера, когда того жирного лоха «раздел», — начал он, то и дело облизывая искусанные губы. Волновался, а как же иначе. Чай, не с копеечной гопотой базарил, а со Старшими. Тут очко так жмет, что держись. — Я тогда от своей марухи возвращался. И так отлить прижало, что в кусты нырнул. А этот как раз с купеческой повозки спрыгнул. В руках здоровенный пакет держал, с баблом, похоже…

Чуть придя в себя, совсем разошелся.

—… Этот Котовский же салабон совсем. Его соплей перешибить можно. Да, если бы я знал, что эту падлу вы ищите, я бы его прямо там отмудохал. Мама бы родная не узнала. Я же думал, что это какой-нибудь дворянчик, богатенький сынок, которого Смотрящий трогать запретил. Зуб даю, я бы его, как последнего…

В левом углу послышался недоверчивый смешок. Похоже, один из Старших сильно сомневался, что гость что-то мог бы сделать.

— Никшни, Сом, — вновь раздался тот же самый голос из правого угла комнаты. — Больно красиво жалом водишь. Смотри, как бы его не укоротили. Еще есть, что сказать по делу?

Тот живо побледнел. Вмиг вся словоохотливость пропала. Головой замотал, того и гляди отвалится.

— Пошел…

Урку словно ветром сдуло. Казалось, только сидел на стуле у самого окна, и вот уже у двери. Поклонился в темный угол, где сидели Старшие и тут же исчез за дверью.

После его ухода еще некоторое время в комнате царила тишина. Потом несколько раз щелкнула зажигалка, в полумраке сверкнул огонек и тут же в воздухе поплыл ароматный запах дорогой сигары.

— Интересно… — послышался голос из правого угла. Там же то и дело зажигался огонек тлеющей сигары. — Один говорит — Котовский низок, другой — высок, третий — толстый, четвертый — худой. Ясно, что это не одиночка. Выходит, среди нас завелись крысы.

— Думаешь, свои? — с удивлением спросил второй голос. Чувствовалось, что об этом он не думал. — Может залетные? Решили бабла срубить по-быстрому, а потом свалят к себе. Какие-нибудь молодые да ранние, голодные до кровушки.

Вновь опустилась тишина. Густые клубы дыма медленно плыли в воздухе, поднимаясь к самому потолку. В правом углу явно не спешили с ответом.

— Не-е, свой это, — наконец, заговорил. — Ливером чую, что среди нас он ходит. Все ходы и выходы, все местные расклады знает. Пришлый давно бы уже где-нибудь наследил. А этот, гад, здесь свой, поэтому и все шито-крыто. Сукой буду, свой он. Нужно всех на Улице на уши поднять, чтобы этого Котовского искали. Все равно кто-то рано или поздно проговориться и тогда мы за все спросим с этих клоунов.