Лось 3

Все это, понятно, просипеть я Максу своим горлом не мог.

– Эх-х! – вздохнул Кудымов, – Выздоравливай, Лось! Твои пилоты все тебе приветы с Гаей передают, ждут – не дождутся, когда ты вернешься. Ван-Димыч, Катерина, Сашок, Береза, остальные… От… – он воровато оглянулся на вход, – От Ведьмы персональный поцелуй, но его, уж извини, передавать не буду! Выздоравливай!

Оглядывался на двери он не зря: стоило ему замолкнуть, как в них появилась Натка.

– Как он? – тихо и тревожно спросила княжна у вставшего с ее приходом Кудымова. Друга до сих потряхивало от знания, кому он в нашу бытность парой несколько раз небрежно нахамил, поэтому сейчас держал себя с ней исключительно учтиво.

– Нормально, ваше высочество.

От Натки, заслоненной мне жопой Макса, донеслась вопросительная волна.

– Прогнозы хорошие. Он встанет, ваше высочество. Не сразу, постепенно, но встанет, – уверенно заявил Макс, еще и ощущая эту уверенность, – Дарья Александровна уже его осмотрела и ушла составлять план лечения.

– Спасибо, Максим, – чужое море нежности и облегчения почти затопило меня, – И называйте меня Натали. Вам можно.

– Прошу, – предложил Макс стул девушке, – Подозреваю, вашему присутствию он будет рад больше, чем моему. Пока! – обратился он ко мне, сжимая лежащую руку, – Жди завтра!

Он ушел, а я остался наедине с любящим омутом серых глаз.

Дарья Александровна – а высокую строгую целительницу звать Кузькой (от слова кузина) или Дашкой мог позволить себе только Макс, – не подвела. Покрасневшие на следующий день глаза выдавали бессонную ночь, потраченную на знакомство с архивом ее заочного кумира, но действовала она теперь уверенно и жалости по отношению ко мне больше не испытывала. Только нетерпение и хорошую такую азартную злость.

– Мне не хватает искр! – как-то заявила мне она, – Скажите, Михаил, вы сможете?.. Впрочем, что это я… если у вас было такое сокровище, то вы не могли с ним не ознакомиться! – а это она зря – я очень долго не считал методичку сокровищем и владел очень малой частью описанных в ней приемов просто потому, что не имел ни образования, ни желания всесторонне изучать медицину, – Вот это вот упражнение! – ткнула она мне пальцем в свой комм, – Вы со своей стороны, я со своей!

Медленно, со скрипом, постепенно… но у нас получалось. Через неделю я уже внятно шевелил руками и ногами, натыкаясь разве что на сопротивление от зарастающих ран на груди и животе. Говорить пока получалось плохо – мои посетители обычно угадывали за меня невысказанные вопросы.

Спал я все равно большую часть дня, иногда даже засыпая посреди разговора, отчего пропускал смену дежурных у койки. И однажды я проснулся от запаха котлет. Очень знакомого запаха. И еще от громкого спора, ведущегося практически над ухом:

– Ну куда ты со своими котлетами?!

– Миша их любит!

– У твоего Миши две пули из кишечника извлекли и одну из легкого! Ему максимум – перетертый супчик можно!

– А что мне теперь с ними делать?

– Дай мне! – и в палате раздалось чавканье.

Котлеты!!! Кто-то очень наглый, просто потерявший берега от наглости, да скажем прямо – охуевший!!! – ест мои котлеты!!! Дрянь, которую мне заливали в горло, уже несколько дней стояла поперек этого самого горла!

– Миша! – обрадовалась сестра открытию глаз, – А я тут к тебе…

– Вика! – почти уверенно поприветствовал сестренку.

Сколько мы с ней не виделись? Три месяца? Почти четыре? Ощутил, как соскучился.

Викуся затараторила, вываливая на меня свои новости:

– А я сменила работу. Марьиванна, а, ты ее не знаешь! – в общем, это моя нынешняя начальница предложила мне место в императорской канцелярии! Миша, я знаю, что это из-за тебя! Спасибо! – бросилась она мне на грудь, выбивая дух – больно было до ужаса.

– Да ты же убьешь его сейчас, дура! – заорал Макс, оттаскивая ее от меня, – Ять, знал бы, хрен бы ты меня уговорила провести!

– Полех…че! – вступился за сестру, обратив внимание, что его руки не столько сдерживают Вику, сколько лапают. Понимающе хмыкнул на это зрелище. Макс больше полугода жил затворником, сосредоточившись на одном Юрке, но теперь, видимо, начал оттаивать, – И дафф…но вы…? – чтобы говорить, по-прежнему приходилось напрягаться, но уже меньше, чем в первые дни.

– С самого начала, – ответил друг, отпустив покрасневшую полунемочку, – Она меня в гостинице нашла, сквозь охрану прорвалась. Пока я у тебя сижу, с Юркой вокруг госпиталя круги наматывает.

– Хм… – еще раз хмыкнул я.

– Это не то, что ты подумал! – почти в голос крикнули они.

А я в третий раз хмыкнул, видя их единодушие.

Когда все успокоились, Вика осторожно пристроилась на стуле, уже не делая попыток меня добить.

– От папы и мам тебе большие приветы. От Жени с Полей тоже. У них все хорошо, – отчиталась она по новостям из дома, – По маме Варе следствие закрыли, той пьяни, что ее сбила, присудили пять с половиной лет и компенсацию. Папа подал на пересмотр, хочет, чтобы срок увеличили. А компенсацию перевел на твой детский счет. Слушай, а ты вообще помнишь, что у тебя счет есть? Когда родители тебя искали, у них на этот счет самые большие надежды были. А ты им ни разу не воспользовался…

– Нет, – осторожно мотнул головой.

– Итицкая сила! – выдала Викуся мою любимую присказку, заставив Макса иронично глянуть на нас обоих, – Да не смотрите на меня так! – возмутилась сестра, – Я уже давно не ругаюсь и тем более не матерюсь! Я же теперь переводчик в императорской канцелярии! Я уже дважды в основной группе работала! К нам представители немецких кланов инкогнито приезжали, с подачи великой княгини Надежды Петровны предлагали свою помощь. Только императрица их послала. Ой! – вдруг хлопнула она себя по губам, – я же подписку давала… Мальчики, но вам ведь можно? – жалобно проблеяла побледневшая девчонка, поочередно вглядываясь нам в глаза, – Вы же сами из безопасности!

– Вика, ему, – друг невоспитанно ткнул пальцем в меня, – с натяжкой можно, мне – лучше нет. Крепче спать буду.

– Максик, Масик! Но вы ведь никому не скажете?! – продолжила она волноваться, – Я ведь только вам!

– Разве что за порцию твоих фирменных котлет! – подколол её Макс, – Большую порцию! Ладно, твои пять минут давно уже истекли, пойдем, а то меня Кузька точно прибьет! Пообещал пять, а сидим уже пятнадцать! Скоро уже его гарем пожалует, а нам с ним лучше не встречаться! Лось, пока!

– Пока-пока, Мишечка! – памятуя о неудачных объятьях, очень осторожно клюнула меня в щеку сестренка.

– Максик, а какие котлеты ты любишь?.. – закрывшаяся дверь отрезала меня от занимательного шоу «Макс+Вика».

Насчет гарема Макс прикалывался – Света в компании с Натой заглянула всего дважды – в самое первое пробуждение, которое то ли привиделось, то ли нет, и еще один раз позже, создав сильную неловкость своим присутствием. После княжны навещали меня, чередуясь: утром – Светлана, вечером – Натали. И по отдельности с ними было намного проще: с Наткой мы почти не разговаривали – она топила меня в нежности и заботе, щебетала о простых бытовых вопросах, насколько простыми и бытовыми они могут быть у члена императорской фамилии. А Светик по утрам поднимала настроение легким флиртом и травлей анекдотов из отцовской службы или жизни генералитета. И хотя я прекрасно понимал, что весельчак, балагур и душа компании Аркадий Сергеевич из рассказанных хохм – это тот самый взяточник и продажная душа генерал Скоблев, на чьем счету, если верить Младшему, как минимум десяток, если не больше, специально запоротых окон, но не смеяться вместе со Светой не мог. А невесомые поцелуи на прощанье будоражили кровь ничуть не меньше, чем долгие Натальины, хотя я честно себя обманывал: это же по-дружески…

И я даже не знаю – кого из них ждал больше…

Бабник. Скотина. Факт.

– А тебе Света нравится? – спросила меня как-то Натали, вызвав легкую вину и зубовный скрежет: снова-здорова!

– Нет! – рявкнул во всю мощь заживающей гортани.

– Совсем-совсем?!

Закатил глаза и отвернулся. Какого хрена мы снова возвращаемся к этой теме?!

Да, нравится!!! Но я тут не причем, вот! Как бы мне ни хотелось, а я все еще оставался верен Натали (и это не потому, что ничего пока не мог… или потому?..)

– Миша, прости! Это не то, что ты думаешь! – заоправдывалась княжна, заставив меня усмехнуться – уже третий человек произносит сегодня при мне эту фразу! Откуда вам знать, что я думаю?

– Прости, мой хороший! – прижала девушка мою ладонь к щеке, – Просто… Ладно, это оставим на потом! Что говорит Дарья Александровна? Когда тебе можно будет вставать?..

Самостоятельно встать на целых двадцать секунд я смог только еще через неделю, на что Макс откликнулся восторженным поднятием большого пальца и прощанием – его отпуск закончился.

Младший дважды приходил со следователем и выпотрошил меня до донышка – безопасники, подгоняемые гневом Сомова вертелись как ужи на сковородке.

Один раз почтила визитом Забелина, задав те же самые вопросы.

Я сам их себе постоянно задавал. И думал, думал, думал!!!

Думал, морщась от действий Максовой кузины.

Думал, плача от рук массажисток, разминающих непослушные мышцы.

Думал, просыпаясь от болей ночами и упираясь взглядом в неизменное потолочное «жопа», подсвеченное светом ночника.

Кто-то захотел разрушить всё, чего я добился.

Кто-то решил, что мне не стоит жить.

Раньше опасность воспринималась общей и, прямо скажем, не слишком реальной.

Теперь это личное. Очень личное.

Периоды бодрствования медленно выравнивались с временем сна, стремясь к нормальному значению, основные раны зажили. Сначала вынули катетеры, затем трубки дренажей, доведя меня почти до оргазма этим простым действием, еще чуть позже сняли швы. И однажды от вида в вырезе белого халата груди Дарьи, склонившейся над моей шеей, проснулась подзабытая часть тела, смутив меня своим поведением.

– Теперь я точно за тебя спокойна! – прокомментировала целительница моё состояние, – Никаких силовых нагрузок тебе еще долго нельзя, полгода после выписки даже не думай приближаться к своим машинам! Окон сейчас немного – руководи из кабинета! До зимы каждый месяц – ко мне на обследование.

Князь Сомов, погрязший в делах Специального полка, регулярно справлялся о моем здоровье – давно не оставившему службу дедуле было тяжело тащить новую нагрузку. Капитан Иголкин… ну, я прекрасно представлял, сколько можно ожидать помощи от Иглы. Основной воз тянули лейтенанты Гайнова и Юрьев, уже изнемогая от свалившихся на их голову дел. Забелина помогла с людьми, но присланные ею кадры могли оттянуть на себя часть административных забот, и то отнюдь не все. За одну только техчасть волноваться не приходилось – пока в КБ есть Воронин и Кудымов, девятки будут отрабатывать на все сто.

И, как бы мне ни хотелось провести время реабилитации с Натали, ранним солнечным августовским утром, опираясь одной рукой на тяжелую трость, а другой – на локоть княжны, я покинул госпиталь, отправляясь на аэродром к высланному самолету.

– Значит, только через месяц? – в который раз переспросила девушка, прижимаясь ко мне в машине.