Капкан для шоколадного зайца

— «Черноглазая казачка» лучше звучала, — пробубнила Катя.

— Концерт окончен. Приехали. — Ангелина заглушила мотор, поставила машину на ручной тормоз, руль блокировала «кочергой» и нажала кнопки сигнализации.

Вещи путешественников оставили в багажнике. У Ангелины не было сил распаковывать сумки. Катя пообещала одолжить халат и ночную рубашку, да и спать оставалось всего несколько часов.

Но разрезвившиеся мужчины не желали укладываться на боковую. Илья предложил посмотреть видеозапись их экстремального серфинга на гигантских волнах у побережья острова Бали.

— Как дети, — укоризненно покачала головой Ангелина. — Пойдем, Катюша, я пока переоденусь.

Оставив кавалеров в гостиной, дамы удалились в спальню. Ангелина с вожделением впилась сомнамбулистическим взглядом в широкую и мягкую кровать четы Голубевых. Катя выделила старшей подруге теплую розовую ночную рубашку и длинный, до пола, розовый же шелковый халат.

Переодевшаяся Ангелина подпоясалась кушаком, подколола волосы и стала похожа на бутон закрывшегося на ночь цветка. Зевнув, она взяла чистое полотенце, сунула ноги в розовые пушистые тапки и направилась в душ.

— А как же истероиды? — напомнила любопытная Катя.

— О Боже! — взмолилась Ангелина, прислонившись к косяку двери. — Может, они до утра подождут? — но по молящим глазам Кати поняла, что та без ответа на свой вопрос будет мучиться без сна. — Ладно. Расскажу. — Смилостивившаяся Ангелина присела на краешек пружинящей постели. — Но начнем мы с гипертимов. Гипертимы — чрезвычайно работоспособны, любят комфорт и добротные вещи, умеют рисковать, лишены чувства страха, способны защитить свою собственность любым доступным способом.

— Как ваш Анатолий, — восхищенно отметила Катя.

— Да? — сделала открытие Ангелина. — Возможно. К психотипу эпилептоидов относятся люди, которые во всем хотят быть первыми. Они всему знают цену, умеют обоснованно рисковать, внимательно следят за изменениями на рынке, умеют торговаться, никому не верят на слово, расчетливы и экономны в своих расходах.

— Как вы, — снова прокомментировала Катя.

— Спасибо, — заскромничала Ангелина. — Шизоиды — антиподы эпилептоидов, они порой не знают, сколько стоит хлеб в магазине, а траты производят импульсивно и вообще, по всем признакам, придерживаются философии «дао» — живут как бы вне времени и пространства.

— Как моя бедная тетя Лиза, — загрустила Катя.

— Истероиды — виртуозны в добывании денег, нахальны, склонны к аферизму. Они способны заработать большие деньги в силу их неординарных способностей, но, как правило, не умеют их удерживать и приумножать. Им недостает внутренней стабильности, мешает склонность к интригам и излишнему риску. Они любят пустить пыль в глаза и могут купить себе красный «феррари» на заемные деньги.

— Ну точь-в-точь мой Илья, — в описанном психотипе Катя узнала портрет мужа.

— Тебе видней, — уклонилась от прямого ответа Ангелина. — Астеники — слишком зажаты, стеснительны, пассивны, не способны просить деньги за свою работу и часто работают даром как ломовые лошади.

— А это мой портрет, — безжалостная Катя рубила с плеча.

— Нет, ты себя недооцениваешь, детка, — успокоила ее Ангелина. — К тому же разделение на психотипы условно, границы нечетки, и человек в различных ситуациях может проявить качества разных психотипов. Все. Лекция закончена. Пусть мужчины глазеют свое кино, а я лично умываю руки, — Ангелина перекинула через плечо полотенце и снова шагнула к двери. На сей раз ее остановил разразившийся мелодией из «Бумера» сотовый телефон в кармане у Кати.

— Кто бы это мог быть? — переполошилась Катя.

— Вынь телефон и посмотри номер, — порекомендовала Ангелина.

— Я боюсь, — дрожащей рукой Катя протянула мобильник старшей подруге.

— Да, — решительно ответила Ангелина. — Говорите, вас слушают.

— Здравствуйте, — с легким скандинавским акцентом ответил женский голос. — Это Татьяна, бывшая супруга Ильи Голубева. А вы, наверное, Катя, его нынешняя жена?

— Нет. Меня зовут Ангелина. Я Катина подруга и невеста Анатолия, — отрекомендовалась Ангелина и, зажав трубку ладонью, прошептала Кате, сделав удивленные глаза: — Это Татьяна.

— Неужели Анатолий еще не женат? — переспросила Татьяна, но тут же спохватилась: — Извините, это меня не касается. Я бы хотела поговорить с Катей.

— Тебя, — Ангелина попыталась передать трубку Кате, но напуганная до смерти девушка открещивалась от нее руками и ногами.

— Прошу прощения, но Катя неважно себя чувствует, — солгала Ангелина. — Но мне вы можете сказать все, я ей дословно повторю наш разговор.

— Пусть Катя меня не боится, — опытная женщина со Скандинавского полуострова словно обладала даром ясновидения. — Я не намеревалась вмешиваться в их с Ильей отношения. Наоборот. Я готова оказать любую помощь их молодой семье. Я так рада за Илью, наконец-то он нашел себе подругу жизни.

«И теперь оставит меня в покое», — уловила между слов Ангелина, но вслух спросила: — А почему вы решили, что Катя и Илья нуждаются в вашей помощи?

— Я хоть и далеко от России, но все же не на облаке живу, — пояснила Татьяна. — У меня в Питере остались друзья, они-то мне и сообщили о проблемах моего бывшего мужа. По старой памяти я готова ему помочь.

— Вы имеете в виду деньги? — догадалась Ангелина. — Нет. Денег Илья от вас больше не возьмет. Но в вашей помощи он, действительно, нуждается. Необходимо, чтобы вы приехали и как можно скорее!

— Да, — обрадовалась Татьяна и прощебетала что-то по-шведски своему мужу. — Я уже взяла билет на утренний паром. К вечеру я приплыву в Финляндию и через несколько часов буду в Питере.

— Вас встретить? — проявила гостеприимство и вежливость Ангелина.

— Нет, не беспокойтесь. Я поеду на своей машине…

Между собеседницами повисла пауза. Татьяна явно собиралась с духом, чтобы еще что-то спросить, а Ангелина ждала и не торопила.

— Илье грозит серьезная опасность? — наконец-то вымолвила она.

— Да! Буквально два часа назад мы вас вспоминали, когда обсуждали, как ему выбраться из капкана. И вы, Татьяна, — наша единственная и последняя надежда, — потрафила ей Ангелина. — Только захватите, пожалуйста, с собой ваше свидетельство о разводе.

— Полагаю, что меня не ожидает очередной неприятный сюрприз? — забеспокоилась Татьяна.

— Нет, нет, — поспешила успокоить ее Ангелина. — Свидетельство подлинное.

— О! Я смотрю, вы посвящены во все наши тайны.

Ангелина не поняла, одобряла ее Татьяна или порицала:

— Видит Бог, я невольный свидетель всех ваших жизненных перипетий. Я, как и вы, стараюсь помочь их молодой семье.

— А Катя красивая? — с ноткой ревности задала неожиданный вопрос Татьяна.

— Что-то в трубке трещит! — крикнула дипломатичная Ангелина. — Я вас совсем не слышу!

— До встречи, Ангелина, — попрощалась Татьяна. — И да хранят небеса вашу мудрость.

Вот это да! А Голубев все время называл бывшую жену дурочкой… Ну уж если она дурочка, то все остальные женщины в сравнении с ней — недоразвитые особи женского пола. Она мудра, аки змея. Она в два счета раскусила Ангелинин блеф. Ай да Татьяна! Ай да Одинова дочь!

— Что? Что она сказала? — теребила Ангелину Катя.

— Сказала, что едет спасать вашу молодую семью. Сказала, что беспокоится за ваше благополучие и готова помочь. Да не трясись ты как осиновый лист! Не нужен ей твой Голубев. Она, наоборот, рада-радешенька, что он, наконец-то, угомонился и попал в твои заботливые руки. Она — наша союзница, и мое сердце подсказывает, что с ее помощью мы заманим в капкан нашего хищного шоколадного зайца.

— Как?! — глаза Кати загорелись от возбуждения.

— Пока не знаю, — рассуждала Ангелина. — Но ее внешность и статус бывшей супруги будут несомненным козырем в решающей партии против господина Каррераса.

— Нужно обрадовать наших мальчиков, — Катя побежала в гостиную. — Илья! Анатолий!

Под шум прибоя на экране телевизора убаюканные «мальчики» спали, тесно прижавшись друг к другу на просторном кожаном диване. Запись шла, в закручивающемся тубусе океанского вала скользили загорелые серфингисты, среди которых на широких устойчивых боди-бордах плашмя на пузе катились бледнокожие российские парни. Изумрудная волна рассыпалась в сахарную пену, скидывая с гребня безрассудных смельчаков, прокатывала их по шершавому дну и выбрасывала на берег с разбитыми в кровь коленями. Но они, смеясь, подхватывали легкие доски и снова брали на абордаж непокорные тугие волны.

Апельсиновое солнце щедро проливало благодать на тропический рай. В разноцветных надувных бассейнах резвились упитанные голопопые дети. В шезлонгах у кромки воды лениво загорали их холеные мамаши, увешанные драгоценностями, как новогодние елки. «Пиршество плоти и великолепия» — такое название придумала фильму Ангелина.

А на берегу, сверкая белозубой улыбкой и помахивая рукой плещущимся Илье и Анатолию, всматривался в даль роскошный красавец Виктор Каррерас.

— Вот, гад! — Катя раздраженно щелкнула пультом видеомагнитофона и телевизора.

Экран погас, Каррерас исчез.

— Нужно их разбудить! — двинулась к мужу заботливая жена.

— Не трогай их, — остановила ее Ангелина. — Тише! Пускай так спят. Посмотри, какие у них счастливые, безмятежные лица. Наверное, им снятся приятные сны.

— А Татьяна? Нужно же сообщить о ее приезде, — беспокоилась Катя.

— До утра все потерпит! — Ангелина придержала ее за руку. — Не буди их и не топай, как слон! Дай им выспаться, как следует. Чего ради их будить?! Новости-то хорошие! Их и до утра можно приберечь! Татьяна никуда не денется… А нам с тобой тоже не мешает последовать их примеру. Идем-ка и мы спать, непоседа неугомонная.

Дамы прикрыли дверь в гостиную. Ангелина, наконец-то, добралась до ванной, смыла с лица пыль дорожных странствий, почистила зубы и на ощупь, со слипающимися глазами, добралась до постели. Забравшись под одеяло, она моментально заснула, а перед ее глазами плыли одна за другой изумрудные, покрытые сахарной пеной волны. Ангелина видела их так явственно, что даже на губах чувствовался соленый привкус океанских брызг.