Искры

* * *

По глубокому убеждению Раффи, «без женщины нет романа; женщина — его душа, его жизнь». И действительно, во всех романах Раффи — будь это исторический, либо взятый из современной жизни роман, как, например, «Хент», «Джалаледдин», выступают и женские персонажи. В романе «Искры» наиболее удачный и реалистический женский образ — Маро, возлюбленной Фархата, со всеми ее проявлениями любви и ревности. Она типичная простая армянская девушка, порождение своего времени: любит чистой и преданной любовью. Скрыто она выражает чувства ревности к отношениям Фархата и Сони. Страницы, описывающие историю любви, согревают роман.

Раффи неспроста назвал «Искры» современным романом. В нем правдиво отображены быт, нравы, взаимоотношения людей своего времени. Читая этот роман, охватывающий период 40–60–70-х годов прошлого века, можно получить представление и о нравах, быте курдов, персов и других народов.

Все это создает необходимый колорит, делает роман более живым, придает ему немалое познавательное значение.

Будучи большим писателем-новатором, Раффи, в отличие от Перча Прошяна и Газароса Агаяна, не сужает себя в рамках деревенской жизни, особенно как Прошян, а широко охватывает все сферы жизни родного народа, тем самым он выводит армянскую романистику на широкую дорогу, подняв ее на новую ступень. Раффи избежал и свойственных романам Прошяна этнографических зарисовок. Заслуги Раффи-новатора велики и в деле развития армянской романистики, и в том, что под его пером армянский язык стал более гибким орудием, с помощью которого можно было сполна выражать думы и чаяния. Он также умело пользуется выразительными средствами из арсенала народного творчества, тем самым делая более живыми и меткими свои творения.

Будучи писателем с ярким, богатым воображением, Раффи одновременно был и большим художником. Природа Армении одухотворена и персонифицирована в его творениях. Описание родной природы в произведениях Раффи не является самоцелью, оно выполняет важную роль. Своими глубокими ущельями и недоступными горами природа способствует защите от врага. Мастерски пользуясь разными литературными средствами и приемами, Раффи не сразу оповещает об участи героев, попавших в беду, тем самым держит читателя в неослабевающем напряжении.

В «Искрах», в этом программном романе, есть и публицистическое начало, однако автор согревает его своим патриотическим дыханием. С точки зрения литературного направления в «Искрах» и в других программных романах — «Хенте», «Джалаледдине» — реализм сливается с романтизмом, На страницах романа, где автор срывает маски с иноземных и собственных эксплуататоров, а также на страницах, воспроизводящих быт и нравы народа, преобладает критический реализм. А страницы романа, повествующие о действиях идейных героев, дышат романтизмом. Благодаря могучему и большому дару повествователя, а также пламенному патриотизму, Раффи стал любимым писателем.

Когда Максим Горький намечал в 1915 году издание «Всемирной литературы», Ваан Терян для него перевел первый том романа Раффи «Искры». Почему он предпочел перевести именно «Искры», а не произведение какого-либо другого автора, скажем, Ширванзаде, Нар-Доса, или же «Самвел» того же Раффи, которое более сильно в художественном отношении? Дело в том, что Терян, кроме литературных соображений, руководствовался и политическими целями. Он предпринял перевод этого творения Раффи в том же 1915 году, в канун и в дни геноцида армян. Тем самым Терян ставил целью ознакомить широкий круг русской общественности с теми ужасами, которым подвергался наш народ в Западной Армении под игом Турции, Когда там свирепствовала кровавая жатва, ни одно другое произведение не повествовало столь ярко, не отражало бесчинства турок-османцев так, как роман «Искры». В нем Раффи пламенным языком поведал о тяжкой доле армянского трудового народа и живших с ним бок о бок ассирийцев, евреев и езидов. Сам Раффи справедливо писал об этом: «До нас ни один романист не обратил внимания на жизнь турецких армян. Мы показали их несчастное положение, мы выявили самые печальные стороны их жизни, написав „Искры“, „Хент“, „Джалаледдин“».

В. Терян высоко ценил и любил Раффи, этого писателя — пламенного патриота своей обездоленной родины. Если бы не было этой любви и признательности его к творениям Раффи, он не выступил бы как переводчик романа «Искры», тем более, в такое время, когда обучался в Петербургском университете у академика Николая Марра и был крайне перегружен изучением иностранных языков и одновременно, по поручению Горького, работал до жаркого пота и над изданием «Сборника армянской литературы». Известно, что Терян никогда не переводил, исходя из материальных соображений. Он переводил только тех авторов, которые интересовали его. «И вы неправы, если думаете, что поэты — это машины-переводчики, которые переведут все, что дадите вы», — писал Терян как-то по этому поводу. Эти слова полностью относятся и к самому Теряну. Он с усердием взялся за дело, отлично зная, что «верность подлиннику — честь переводчика». Оставаясь верным подлиннику, он дал нам превосходный перевод «Искры».

Внимательным образом познакомившись с теряновской рукописью перевода романа, которая хранится в Ереванском музее литературы и искусства имени Е. Чаренца, мы еще раз убедились, с какой ответственностью великий поэт перевел «Искры».

Перевод написан бисерным почерком. В рукописи Теряна имеется множество исправлений, сделанных красными чернилами, рукой самого поэта. Некоторые сокращения сделал поэт в тексте романа, по праву считая эти места излишними. Так, например, опущено описание ловушки охотника Аво.

Стремясь найти адекватное подлиннику в русском языке, Терян был в постоянном поиске наиболее точных поэтических слов. Его перевод отличается емкостью художественного слова. Переводил он так, чтобы «словам было тесно, а мыслям просторно», чтобы придать словам эмоциональный заряд и согреть лирическим дыханием — именно этими средствами отличается высокохудожественный перевод Теряна.

Остается лишь сожалеть, что у Теряна не было времени и возможности перевести и второй том романа. Но и этот перевод следует рассматривать как дань любви и высокой оценки литературного наследия Раффи. Целью Теряна, как это сказано выше, былo познакомить широкие круги русских читателей с тягчайшими преступлениями турецких варваров не только в прошлом, но и в том же 1915 году, в дни геноцида армян. Именно в этом и заключается политическое значение литературного подвига переводчика Раффи — Ваана Теряна.

О. Т. Ганаланян

Часть первая

Часть вторая

ЭПИЛОГ