Прекрасная саксонка

Глава 16

Жобер перевернулся, и взгляд Эдивы устремился на самую притягательную часть его тела. Темно-красный дротик торчал из огненно-рыжих волос, свидетельствуя о его желании. Он так же поднимался и для Голды? А еще для кого? Или это волшебное превращение произошло только для нее? Она протянула руку. Он застонал.

– Эдива, – прошептал Жобер, – прошу тебя, прикоснись ко мне, моя кошечка.

Эдива опомнилась и принялась мыть его грозное оружие. «Да, – подумала она. – Таким я его запомнила – горячим и очень твердым». Она старалась не терять самообладания. Но как удержаться и не потрогать наконечник, не погладить кончиками пальцев древко, не поиграть завитками рыжих волос... Она перестала сдерживать себя и предалась наслаждению.

Он вцепился руками в одеяло.

– Боже мой, ты сведешь меня с ума! Это восклицание испугало ее.

– Твоя рана! Я забыла... Мы не должны этого делать!

– Ты что, хочешь убить меня? Если ты не продолжишь, я умру!

Эдива с сомнением уставилась на него.

– Но как мы... то есть... неужели ты хочешь...

– Делай то, что делала. И я получу удовольствие. Эдива напряженно замерла.

– Потом и ты получишь, – прошептал он. Его нежный голос успокоил ее.

Жобер приподнялся на постели. Его зеленые глаза потемнели от желания.

– Сними платье. Я хочу видеть тебя обнаженной. Она подчинилась. От смущения и желания ей стало жарко. Соски ее набухли, между ног было влажно. Он окинул ее страстным взглядом.

– Сядь на меня.

Она взобралась на кровать и сделала, как он велел. Он откинулся на подушки. Ноздри его трепетали, рот приоткрылся.

– Господи, какая же ты красавица!

Эдива наслаждалась тем, что Жобер любуется ее телом.

– У тебя великолепные груди, – сказал он. – Я хочу попробовать на вкус... каждую.

Подчиняясь его желанию, она наклонилась над ним, предлагая себя. Он принял ее дар, глубоко втягивая губами ее сочную плоть, пока она не застонала. Ей хотелось большего. Она отклонилась назад и выгнулась, подчиняясь сильным рукам.

Палец Жобера скользнул к ее самому заветному местечку. Она закрыла глаза. По ее телу пробежала дрожь наслаждения.

Эдива возвращалась к реальности. Ее тело, расслабленное, скользкое от пота и выделившейся влаги, лежало на Жобере. Она с опаской взглянула на его лицо – не испытывает ли он отвращение?

Глаза у него горели от возбуждения, лицо раскраснелось.

– А теперь, Эдива, ты должна отплатить мне тем же. – Он взял ее руку и притянул к своему заветному месту.

Ее пальцы снова ощутили твердость его копья.

– Быстрее, – сказал он. – Вот так, великолепно! Эдива слезла с кровати и подошла к ведру с водой.

Потом взглянула на Жобера. Глаза его были закрыты, тело расслабилось.

– Иди ко мне, – прошептал он. – Я хочу, чтобы ты была рядом.

Она прижалась к нему всем телом.

– Эдива, – произнес Жобер, касаясь губами ее щеки. – Моя прекрасная саксонка!

– В деревне заболел мальчик по имени Леогит, – сказала Эдива, отрываясь от шитья. – Хельвенна ничего не смогла сделать, и мальчик позавчера умер. Его тело собираются сжечь на погребальном костре. Это один из наших старинных обычаев. Церковь противится, но наши люди всегда так поступают с мертвыми.

Эдива взглянула на Жобера. Хотя его здоровье за последние несколько дней заметно улучшилось, он по-прежнему много времени проводил в спальне, набираясь сил. Она рассказала ему подробно, что происходит в поместье.

– Я решила уговорить Хельвенну обучить какую-нибудь женщину искусству целительницы. – Эдива разгладила вышивку. – Она уже стара. Жаль, если ее знания будут потеряны. Я остановила выбор на Эдельме. Она крепкая и толковая девушка. Мне кажется, у нее должно получиться.

– Это какая же?

– Она работает на кухне. Такая рослая, с широким лицом и каштановыми волосами.

– А-а, это та, с которой не захотел переслать ни один из моих людей?

– Считай, что мне повезло. У меня на кухне по крайней мере есть хоть одна небеременная женщина! Каждый день, когда я захожу на кухню, чтобы сделать распоряжения, мне приходится выслушивать бесконечные жалобы и утешать несчастных. Половину из них тошнит по утрам, другая половина от усталости не способна как следует работать. Вот видишь, до чего довели их твои рыцари!

– Наверное, и раньше случалось, что служанки беременели?

Эдиве вспомнилось, как ее мать узнала, что Бьернвольд и Годрик развлекаются со служанками. Это было за неделю до того, как Оксбери посетил король Гарольд со свитой. Когда обнаружилось, что две девицы забеременели, мать приказала высечь обоих братьев Эдивы, а девиц отдали в жены вилланам.

Найти мужей для женщин, беременных от сыновей лорда, было нетрудно. Большинство крестьян из округи не возражали принять в свое гнездо «кукушонка», если это сулило им выгоду в будущем. Однако Эдива опасалась, что пристроить женщин, беременных от норманнов, будет не так-то просто.

– Надо искать для них мужей, – сказала она. – Тебе, наверное, придется дорого заплатить, чтобы найти мужчин, которые пожелают взять в жены женщин, обесчещенных твоими рыцарями. Большинство женщин не знают даже, кто из твоих людей отец ребенка.

– Как ты думаешь, сколько это мне будет стоить?

– Возможно, по корове или поросенку за каждую, не считая прав на выпас скота и рыбную ловлю, а также другие привилегии.

– Дороговато. Если твои служанки будут продолжать в том же духе, то скоро они пустят меня по миру.

– Возможно, это заставит тебя поговорить наконец с твоими рыцарями, – язвительно заметила Эдива. – Это за их удовольствия тебе приходится расплачиваться!

Жобер покачал головой:

– У меня весь гарнизон разбежится, если я буду слишком строго относиться к их похождениям. Так уж повелось. Большинство из них никогда не женятся. Надо же им как-то удовлетворять свои потребности. Теперь они по крайней мере знают, что должны сначала убедиться в согласии женщины.

Эдива почувствовала, что краснеет. Все эти разговоры об «удовлетворении» потребностей живо напомнили ей, что произошло четыре дня назад между ней и Жобером. Воспоминание о собственном поведении все еще приводило ее в смятение.

– Даже если женщина согласна, что делать, когда она забеременеет? Будет лучше, если твои люди станут проводить время только с одной или двумя женщинами. Тогда нам пришлось бы устраивать только их судьбу.

– Не думаю, что рыцари на это согласятся, – заметил Жобер.

Эдива сразу же подумала о Голде.

– Голдой, например, наверняка многие попользовались, – сказала она. – Мужчины к ней так и липнут.

– Ты ошибаешься. Большинство рыцарей успели понять, что она готова на все услуги, если хочет что-то получить взамен. Ее берут только в том случае, когда не находят никого получше.

Эдиве его слова доставили удовольствие. Она поняла, что Жобер утратил интерес к Голде. Наконец-то он понял, что эта Голда собой представляет.

– Я согласен дать приданое женщинам, которые забеременели. Назови их.

– Эйса, Олдреда и Эмма.

– Для меня они все на одно лицо, – проворчал Жобер. – Кроме Вульфгет. Она не похожа на остальных.

Поэтому и Форней предпочел ее, подумала Эдива. Может быть, Жоберу тоже больше нравятся нежные, хрупкие женщины?

У нее снова возникли сомнения. И Форней и Голда предупредили ее, что Жобер хочет жениться на норманнке. А она, Эдива, может месяцами вести его хозяйство, делить с ним постель, но ее прогонят, как только он женится на другой женщине.

При этой мысли ее охватил гнев, и она довольно резко сказала:

– Кстати, о Вульфгет. Ты намерен позаботиться о том, чтобы Форней женился на ней?

– Это его дело. Не мне решать, на ком должен жениться мой начальник гарнизона. И уж конечно, я не стану заставлять его жениться на саксонке, если он сам этого не захочет.

Его слова болью отозвались в ее сердце, потому что они могли относиться не только к Вульфгет, но и к ней.

– Но Алан стал ухаживать за Вульфгет, когда она была больна и беспомощна, – продолжала настаивать Эдива. – Если он бросит ее теперь, это разобьет ее сердце!

Жобер потерял терпение:

– Если он обрюхатил ее, я выдам ее замуж за какого-нибудь виллана, как и всех прочих. Я не несу ответственности за каждую глупую покинутую девицу в Оксбери!

«А что будет с этой глупой покинутой девицей?» – хотелось спросить Эдиве.

– Расскажи-ка мне лучше, как там продвигается строительство, – сказал Жобер, пытаясь уйти от неприятного разговора. – Алан говорит, что начали углублять ров. Я предложил передвинуть его на несколько футов, чтобы было развернуться, когда начнут возводить каменную стену.

Эдива сложила рукоделие и встала.

– Можешь обсудить это со своим начальником гарнизона. А меня ждут другие дела.

«Какая муха ее укусила?» – подумал Жобер, когда Эдива, громко хлопнув дверью, ушла из комнаты.

Проклиная все на свете, он кряхтя встал со стула. Хотя рана зажила, из-за большой потери крови он был еще слаб. Даже путь со стула до кровати требовал напряжения.

Сделав несколько неуверенных шагов, он рухнул на кровать. У него дрожали ноги. Ему хотелось пить. Но в кувшине не было воды.

Придется ждать возвращения Эдивы. Если она вообще вернется. Она странно изменилась с тех пор, как мыла его. При одном лишь воспоминании об этом он ощутил возбуждение. Ему вспомнилось, как она, сидя на нем, подносит к его губам свои роскошные груди с розовыми сосками. Ее бедра с золотистым треугольником волос посередине широко раздвинуты в ожидании его ласки... И он доставил ей наслаждение. Он ласкал ее до тех пор, пока по ее бедрам не прошла дрожь. Дыхание ее стало тяжелым и прерывистым. Она откинула назад голову, густые золотистые волосы рассыпались по спине, полные, соблазнительные губки раскрылись... Какое чудесное воспоминание! Повторить бы все это!.. Увы, ему мешает сейчас его несчастное раненое тело.

Жобер проклинал свою слабость. Но он решил, что не станет заниматься с ней любовью, пока не сможет делать это как следует. Делать каждую ночь, каждый день... всегда.

Сила собственного чувства потрясла его. То, что он испытывал к Дамарис, не шло ни в какое сравнение с чувством к Эдиве.

Когда же наконец придет ответ от короля Вильгельма? Он отправил послание с просьбой разрешить ему жениться на Эдиве почти месяц назад. Король должен бы уже получить его и прислать ответ.

Алан придет в ярость, когда узнает о его намерениях, подумал Жобер, откидываясь на подушки. Он решит, что его хозяин потерял разум. Но разве женитьба на Эдиве не является наилучшим способом обеспечить ее преданность?

Жобер был уверен, что Эдива не способна предать своего мужа. Даже под давлением родственников. Став женой, она будет считать своим долгом во всем поддерживать супруга.

А что, если она не захочет выходить за него замуж? Она такая гордая и упрямая. Может не пожелать связывать себя узами брака. Конечно, если она откажется, он не станет принуждать ее. Женщина должна выходить замуж по доброй воле. Но за соответствующую мзду отец Рейболд подпишет документ, подтверждающий, что Эдива согласна выйти замуж. Пусть даже ее придется притащить в церковь связанной по рукам и ногам.