Скандинав

С этими словами тотчас разворачиваюсь и собираюсь за правду уходить, оставляя грибы лежать в кучке на земле. Делаю несколько шагов — бьюсь о заклад, что не досчитаю до пяти, как голова меня окликнет. И ради интереса начинаю вести про себя отсчет.

Раз.

Два.

Три…

— А губы… — слышу голос Доброжира за своей спиной. Голова явно мнется, места себе не находит и чувствует себя не в своей тарелке, потому что ситуация пошла не по запланированному им сценарию. Что с этим делать он пока месть не знает. — Дрочень, ты губы забыл кажись, не станешь же ты их тут бросать…

— А мне они без надобности, — останавливаюсь, неряшливо оборачиваясь вполоборота, чтобы голова меня лучше слышал и видел гримасу безразличия на моем лице. — Не, ну если ты не хочешь губы для селения брать — не бери. У меня этого добра, как у тебя сена. Пусть валяются себе. А мне на торг пора, так что извини, пойду.

— Какой еще торг…

Я, конечно, не вижу Доброжира, но гарантирую, что голова сейчас ловит выпавшую на грудь челюсть, как только о торге заслышал. Не укладывается у него голове мозаичка, что я, поселившийся на болоте, буду с кем-то чем-то торговать. Если честно у меня то пока тоже не укладывается, но Доброжиру об этом вовсе не обязательно знать.

— Это я тебе по дружбе горсточку губов принес, а с остальными у меня натурой на торгу расчет идет, как полагается, — тотчас вворачиваю заготовленную фразу, улыбаясь еще шире и окончательно поворачиваюсь к Доброжиру, дабы видеть его рожу — голова оторопел, глаза как блюдца размером. Следом добавляю, тоже заранее подготовленное. — С теми торг у меня, кто решил по лету озаботиться на тему, что осенью жрать будет вместо желудей и дубовой коры. А то, что за меня беспокоишься, спасибо, но не беспокойся, голова, я то питаться желудями и корой как раз не собираюсь.

— Эм…

Доброжир аж вздрагивает, видно так и хочет спросить, откуда у меня по лету столько грибов взялось, если всю округу дреговичи планомерно день за днем подъедают. И, конечно, не меньше его интересует кому я грибы на торг выставляю. Но язык он себе прикусывает — гордый, по его разумению если спросит, то покажет слабину. Тем более я вон какую подколку про желуди и кору зарядил — толстую такую и неприятную для головы.

Мысли в голове Доброжира начинают лихорадочно раскручиваться, да никак к общему знаменателю не могут прийти. Стоит — что-то пытается выдавить из себя, но ничего толком не выходит, кроме э-э, мэ-мэ, да бэ-бэ. Я тоже не даю ему додумать и сказать, дожимаю.

— Так губы брать будешь? За бесплатно то. Чего они валятся тут будут?

— Ну давай уже… раз приволок, — вижу на его лице весь спектр эмоций, но, наконец, голова соглашается. — Только учти, что это не значит ничего, понял?

— Понял, понял, это ничего не значит. Я разве спорю. Так, по доброте душевной…

Больше вопросов Доброжир не задаёт — мужик он умный и берет время для того чтобы поступившую информацию как следует переварить. Неуютно ему в той роли, в которой он сейчас пребывает — когда какой-то отщепенец, коим я выгляжу в его глазах, целую кучу грибов в дар для селения приволок, а он вынужден этот дар принимать. Не бьется это с его концепцией, что я на болоте подохнуть должен. Не может никак голова понять — я что больной какой, чтобы вот так грибами разбрасываться, когда голод на носу. И два к двум сложить не может, откуда у меня лишние грибы есть, если я поселению огромный долг выплачивать обязан… Мне именно это и надо, чтобы следующую удочку закинуть голове.

Снова делаю вид, что уходить собираюсь, но опять останавливаюсь, как бы задумчиво поднимая палец.

— Ах да, Доброжир, — привлекаю внимание растерянного старосты. — Ты меня совсем толком сбил со своими грибами. Я чего тут подумал на досуге. Мне теперь ведь клинок без надобности, не ровен час, как людей в охрану буду нанимать…

— А… — только и способен вымолвить в конец растерявшийся голова.

Вытаскиваю свой трофейным меч. Рассматриваю, показываю Доброжиру.

— Вот решил меч свой обменять, всяко твоим дружинникам пригодится? А я дорого не возьму, что скажешь.

Молчит голова. Я отмахиваюсь.

— Или уже ладно с теми, с кем по губам договорился торг проведу…

— Не надо с теми! — оживляется Доброжир. — Я сам мечу у тебя на торге возьму.

Глава 15