Боярыня

Молитвы сменялись песнями, и я в это время могла передохнуть, опустив руку. Затем вышли служки с подносами, на каждом из них был огромный глиняный горшок и гора шишек. Шишки ссыпали в здоровенную корзину рядом со статуей Милостивой, а медом угощали всех присутствующих. Мне поднесли мед отдельно — я даже не бралась судить, то ли потому, что я ждала ребенка, то ли потому, что я была вдовой человека, ради которого все собрались.

Я не знала, чем питаются росомахи и совы, зато догадывалась насчет волка и лисы и была крайне рада, что выбрана церковь Милостивой, а дело ограничилось медом. Облизывать мышей я была не готова.

Долгой церемония не оказалась. Минут тридцать, и то больше всего времени заняла раздача меда, но организовано все было на высшем уровне, ни давки, ни суеты. Те, кто получил свою порцию, из церкви выходили, и наконец остались только бояре с дворянами, я на своем троне, потому что я все равно никуда деться не могла, и священник со служками. Я ожидала, что внесут гроб, но нет, ко мне опять подошли служки, помогли мне спуститься и, держа под руки, повели следом за священником в открытые двери — не те, в которые вошла я, и не в те, в которые выходили остальные. Мы оказались на большом дворе, где была навалена гора шишек и лапника. За нами вышли бояре и дворяне, выстроились вдоль церковных стен, священник произнес короткую молитву и, приняв от служки факел, запалил шишки.

Вот оно что, поняла я, и следом пришли сразу две мысли. У меня нет никакого сомнения, что муж мой мертв, но исчезнуть здесь проще простого. И еще — религия тут позволяет сжигать тела, за что спустя пять сотен лет люди скажут спасибо.

Ждать, пока могила прогорит, не стали. Бояре и дворяне подходили ко мне и кланялись, потом пропадали с глаз долой, но перед этим щедро кидали монеты в ящик, который держал церковный служка. Когда местная знать закончилась, служка закрыл ящик и вручил его подбежавшему Афоньке. Я решила, что мне повезет, если мой холоп не поживится за мой счет. Или, возможно, с этими деньгами я должна что-то сделать? Отдать своим людям или нищим, например?

Пошел снег. Он мягкими хлопьями ложился на одежды, костер полыхал, и лапник и шишки были чем-то пропитаны, потому что совсем не чувствовался никакой запах, кроме хвойного. Может быть, потому и хоронят в церкви Милостивой?

Обратно мы шли снова через церковь. Меня провели к тому же входу, в который я и зашла, и я с удивлением заметила, что дорожку уже расчистили и закидали лапником. Теперь дворик был полностью зеленым, но это было не все, что ждало меня за пределами священного места.

Стража. Несколько вооруженных человек стояли возле моего возка и не отрываясь смотрели на двери церкви.