Проект «Мессия»

— Лучше бы он был болен, — отвечает она Преподобному, — но боюсь, авар лен Валлин очень даже в своем уме. Терранс, расскажешь нам, о чем Мелисса попросила тебя?

— Она попросила меня стать Императором, — отвечает авар и снова смеется. — Обещала найти вероятность, в которой у меня будет такая возможность!

— Значит тебе она предложила трон Дерента, доктору стать богом, а что же она предложила вам, Преподобный? И не лгите мне.

— Пора раскрывать карты, Преподобный, — говорит авар. — Мы все фигурки из глины и сейчас в прямом смысле в одной лодке, а единственный способ бороться, это знать об искушениях друг друга и понять, сможем ли мы отказаться от них. Мелисса играет нами, знает, что у каждого есть слабое место. Расскажите, где ваше?

— Я всегда хотел прозреть, — говорит Преподобный и голос его дрожит. — Не физически, как вы понимаете, айя, я хотел узреть истину!

Девять кивает. Глубоко внутри это усталого человека она слышит простое человеческое тщеславие, желание быть замеченным. Долгие годы Даниил тщетно пытался заглушить его верным служением Творцу, а после верным служением Пророку Аррана, но столкнувшись лицом к лицу с чудом, не смог справиться с искушением.

— Я хотел узреть Его милость, ощутить ответное присутствие. Своей слабостью я уничтожил веру в своем сердце, заменил ее на ожидание избранности. И когда она пришла и сказала, что я увижу, сам увижу все, я не устоял. И теперь, — голос Даниила дрожит от восторга. — Это невероятно!

— Вас никто здесь не осуждает, Преподобный, мы все не те, кем хотели быть и не те, кем кажемся со стороны, — говорит Девять. — Расскажите, Преподобный, что вы видите? Мы просим вас об этом, именем того, кто говорил, что все дары, посланные без труда, стоит принимать с сомнением.

— Пророк Аррана завещал сомневаться во всем, но зерно сомнения он рассматривал, как суть, из которой прорастает истина, ведь с сомнений и вопросов начинается поиск, — говорит Преподобный. — Тут вы правы, но то, что я вижу, это похоже на сон и одновременно реальнее чем что либо. Будто само знание во мне. Например, в моей памяти появился некто Уильям де Лири, никому неизвестный инженер из Лурии, одной из семи провинций Халирута. Он прибыл в Край у Трех столбов, когда вместо деревни там еще стоял старый, пограничный город Иррем, город стоял на холме, а в центре, у корней белого дерева, стоял тот же самый дом, что и сейчас, ваш дом, авар лен Валлин. Кажется, он был там всегда, вместе с деревом-маяком и башней. Лири приехал строить новые укрепления, а заодно лечить свой кашель, в тех местах особый воздух. На Краю тогда, как и сейчас, росли самые высокие деревья на всем Плато Рент и в изобилии водилась дичь. Тогда лед не сковывал воду и вода была неспокойная. Лири работал и целыми днями смотрел на воду из окна своей башни, и в один из дней пришло ему в голову возвести дамбу в самой узкой части пролива. Из истории он знал, что вода была там не всегда, и он загорелся идеей вернуть Низине песчаный облик. Строительство по его чертежам, началось в 1447 году, когда случился Синий переворот, а к 1448 году пролив почти полностью осушили. Вы понимаете? 1448 год! Тогда случилось первое объединение великих Домов. Память де Лири говорит мне, что после смерти Мариуса его неведомая наложница и наследник бежали и попросили помощи у Дома Чодари. Монахи укрыли их в крепости Суррен, а семнадцатого дня третьего месяца эннувин, как сообщали сетевые глашатаи, из-за утечки газа, нижние ярусы крепости Суррен взлетели на воздух. Тогда погибла большая часть населения города, несколько тысяч человек сгорели или задохнулись в тоннелях заживо. Это была крупнейшая катастрофа, которую видел мир. Монахи Чодари не поверили в случайность произошедшего и обвинили Дерент в намеренном поджоге. Они назвали сына Мариуса, четырнадцатилетнего Илиаса, законным наследником Вестников и присягнули ему на верность, а он в свою очередь, предъявил права на трон Дерента! Весной, на третий день второго месяц ринну, они объявили Дерентии войну. Именно так началась Первая Красная и я помню это так отчетливо, как будто был там. Я помню, как стоял по колено в мокром песке на дне пролива Трех столбов и смотрел, как снаряды падают с неба, как разлетается в крошку дамба, которую я создал! И я знаю, что эта истина, которую не прочесть в свитках из библиотеки. И теперь у меня множество вопросов, один из которых, а достоин ли я? Достоин ли я такого дара? Разве не вы, айя, как истинная мессия, должны единолично обладать таким знанием?

— Нет ничего единоличного в чертогах Творца, Преподобный, — отвечает Девять. — Там ысе подчиняется закону единения корней Древа. Единение это и есть его дар. И мы ощущаем его в себе. Все принадлежит всем. Но люди отвергли этот дар, отвергли общность корней и теперь сражаются с Творцом за свое я. За свою индивидуальность. Человек хочет оставаться человеком. Терранс хочет быть Императором, единственным в своем роде. Вы хотите обладать истиной и знанием. Доктор хотел создать лекарство от смерти и изменить мир. Я хотела спасти человечество и готова была пожертвовать ради этого всем! Человек не готов отказаться от веры в свою уникальность. Именно поэтому он вышел за свои физические пределы и отправился искать другие миры.

— Пророк Аррана говорил, что истинное знание спасёт человечество! — горячо восклицает Преподобный. — Я в это верю!

— Я завидую вашей вере, Преподобный, но все не так просто. Иногда спасти мир еще не значит спасти человека, иногда все совсем наоборот.

В этот момент, где-то далеко, обратный отсчет добегает до нуля. Девять чувствует, как волна от взрыва чуть касается нижнего воздушного эшелона.

Сначала это всего лишь песок, мелкий, белый песок, ветер закручивает его в водоворот.

В итоге это всего лишь песок мелкий, белый песок, ветер закручивает его в водоворот.

Корабля на дне пролива Трех столбов больше нет.

Девять принимает информацию от сенсоров и чувствует резкое изменение температуры за бортом.

— Мелисса, полная диагностика корпуса, — приказывает она.

— Черви? — спрашивает авар. Он пытается встать, но его накрывает волна боли и Терранс со стоном сползает обратно на пол.

Преподобный сбрасывает свое теплое укрытие и вскакивает со стула, чтобы помочь авару. Старик двигается на удивление живо.

— Кажется готов еще один претендент на перерождение, — смеется авар, хватается за Преподобного и с трудом поднимается на ноги. Левой рукой авар опирается на стену и она чувствует отдачу от сенсоров, корабль в мгновение ока выдает ей анализ его состояния. Если бы у нее был бес, то экран горел бы красным. Интересно, а какой срок годности у ее новорожденной оболочки? Заложила ли Мелисса и в неё какой-нибудь дефект?

— Воздушные фильтры в норме, — раздается голос из динамиков. — Но несколько внешних сенсоров повреждены, падает температура и на лопастях быстро образуется лед.

— Сколько до восхода солнца? — спрашивает Девять, надеясь, что древний корпус корабля выдержит.

— Сорок четыре стандартные минуты, но световая интенсивность изменилась, — отвечает Мелисса.

Девять слышит в динамиках густой шум помех и память колодца подсказывает ей, что раскаленный столб воздуха, взметнувшийся со дна пролива, превратился в облако пыли и мокрой взвеси. Это похоже на дождь в темноте Низины, где небо скрыто от глаз тяжелым пологом переплетенных деревьев. Общий на троих колодец мерцает, как далекая звезда, где свет олицетворяет прошлое. Девять чувствует тяжесть памяти каждой клеточкой, тело словно отрывается от земли, от далекой, чужой земли, на которой она никогда не была. Воспоминание, которое ей не принадлежит, болью простреливает виски. Она слышит далекие голоса, говорящие на чужом языке. Далекий отблеск бесконечной сущности Творца.

К реальности ее возвращает динамик.

— Внимание, тревога, — громче чем обычно звучит голос Мелиссы. — Внимание, тревога! Вблизи от нас воздушное судно без опознавательных огней! Рекомендую вернуться на мостик и пристегнуться!

— Контрабандисты? — спрашивает Девять.

— Работаю над распознаванием корпуса. Могу сказать, что это точно не линкор Ордена.

— Есть вероятность, что они пройдут мимо нас? — спрашивает Терранс.

— Судя по курсу, это исключено, — отвечает динамик. — Рекомендую немедленно вернуться на мостик.

— Преподобный, помогите мне, — говорит авар и хромая, идет к постели доктора. — Надо отнести нашего больного на мостик.

— Вы уверены, что это хорошая идея? — сомневается Преподобный.

— Уверен, — отвечает Терранс. — Здесь его даже примотать к койке нечем.

— Судно опознано, — говорит Мелисса из динамика, — Это “Блик” спасательный корабль спущенный с верфи “Таруга", лицензию выдал материковый порт республики Халирут.

Колодец так глубок, что Девять требуется время, чтобы достать до нужного слоя. Она почти помнит. Почти. И воспоминания эти подобны ледяной волне.

— Несите доктора на мостик, немедленно! — приказывает Девять и выбегает из каюты.

Оказавшись на мостике, Девять садится в кресло и пристегивается.

За бортом царит пыльный мрак.

Девять слышит тяжелое дыхание Преподобного и хромоту Терранса. Они поднимаются лестнице, усаживают доктора в кресло и пристегивают. Девять кажется, что они делают это очень медленно и ей хочется поторопить их, но вместо этого она вслушивается в вибрации корабля.

Мелисса запустила вспомогательные двигатели. Система насоса нагнетает все больше и больше воды, все больше балластных баллонов заполняются, корабль резко всплывает и Девять чувствует, как меняется давление. Она физически ощущает его, будто в ее крови есть поплавок, как внутри колбы с ретметром. Девять поправляет ворот икс-скафа и снова видит улыбающееся лицо-маску, зеленые глаза смеются. Ее навязчиво преследуют чужие лица и голоса. Сенсоры “Сунь цзы” еще не видят опасность, а она уже знает, слышит, как падает хищная тень. Видит маленькую шлюпку в силовых сетях, чувствует жар огня и едкий дым горящего плекса, слышит, как испаряется со свистом вода из пробитых баков, как давление мнет каисовые стекла, как бумагу.

Спасательный корабль здесь не просто так.

Но хуже всего, то Девять помнит, что все идет по плану.

От тошноты ей не вдохнуть, она пытается справиться с наваждением, чтобы отдать приказ включить основные двигатели, но чужая воля уже делает все за нее. С языка срываются уверенные команды:

— Мелисса, поиск информации о проекте “Мессия”!

Как сквозь вату она слышит ответ Мелиссы из динамика:

— Информации по проекту “Мессия” в Сети не обнаружено. Найдены только восемь статей в Религиозном Вестнике, написанные преподобными отцами Предвестия. Продолжить поиск?

— Сканируй пространство, ищи крейсер, — приказывает она.

Она ли это? Этот командный голос принадлежит уже не девять-четырнадцать, а кому-то другому. Линесс Саатари или даже самой королеве Адара, но не ей, ведь она… Кто она?

— Это невозможно, крейсер не способен…

— Искать! Это приказ!

— Если вы уточните критерии поиска…

— Атмосферный крейсер “Сухой”, год постройки 1869 от Колонии, порт приписки “Латрия”, он принадлежит Антиадарской коалиции и считается флагманом флота. Ищи имя адмирала Николаса Эвориана.