Отброс

— Значит, попробую, как вы… мыться по вечерам, когда никого нет, — сказал я и прикрыл глаза.

Так я и простоял минут пять молча, пока не сработал таймер в нейроинтерфейсе. Не знаю о каком очищении «Мисоги» говорил этот незнакомец, но было вполне себе приятно не двигаясь постоять под душем.

Когда я вышел, этот дядька голышом сидел на клозклинере, дальнем справа, и, задрав голову, пялился в потолок. Со спины я теперь его узнал. Это был тот самый длинноволосый дядька, с которым я чуть не столкнулся в душевой в мой второй день в бункере.

Принявшись надевать наисвежайшую и сухую одежду, я буквально начал чувствовать себя человеком, а не отбросом, что вылез из бездны.

— Ты тот самый малец, о котором все пестрят? — услышал я и повернул голову. Мужик уже стоял в штанах и, скрутив волосы в хвост, выжимал воду на пол.

— Н-наверное… Я три недели выбирался из-под завалов… — неуверенно произнёс я, застёгивая комбинезон.

— Как твоё имя? — спросил он, и я опять поглядел на него.

Он перестал выжимать волосы и повернулся ко мне. Хмурое светлое лицо с густыми бровями и карими глазами, лёгкая небритость. Человек явно восточных корней. Со сложенными на груди руками его мускулы бугрились, давая понять, что он очень тренированный человек. Хотя комплекцией и не дотягивал до Родина. Видимые импланты совершенно отсутствовали.

— Илья… — ответил я, напяливая пояс.

— У тебя сильная воля, Илья. Достойно уважения в твоём возрасте, — усмехнулся он. — Меня зовут Григор. Приходи как-нибудь поговорить, в это же время, — добавил он, когда я уже был готов покинуть раздевалку с дождевиком в руках.

— Х-хорошо, дядя Григор. Спасибо… — неуверенно сказал я и робко двинулся на выход.

Когда я зашёл в наш корпус, ещё никто не спал, но старшие уже отсутствовали. Подойдя к своей кровати под настороженные взгляды троицы соседей, я положил дождевик и сел. Злата без разговоров освободила мне моё место, перебравшись на второй ярус.

Немного подумав, я встал и прошёл к тридцать девятой кровати, где без сознания лежал Юсуф, а Виталя испуганно повернул ко мне голову, намереваясь что-то сказать.

— Как он? — спросил я, опередив его.

— Эм… Жить будет. Неплохое сотрясение и двух зубов нет, — удивлённо ответил он.

— Илья, ну ты даёшь… Ладно его, но старшего ударить, — услышал я голос Златы позади и обернулся. Она со сложенными руками на груди подошла к нам.

— Не надо только меня учить. Они сами виноваты, — угрюмо ответил я.

— Я рад что ты жив, Илья, — сказал Веталь.

— И я тоже рада! — с улыбкой поддакнула Злата опустив руки. — Расскажи, как ты выбрался и где был?

— Для начала расскажите, что произошло после нашего исчезновения? — качая головой, спросил я, и ребята, переглянувшись, поочерёдно стали рассказывать.

Оказывается, нас пытались вытащить. Даже пригнали строителей, чтобы расширить проходы, но через пару часов они вынесли вердикт, что впереди монолитная скала, и нас просто раздавило. И скалу они долбить не стали, потому как решили, что это была пустая щель. Почему они пришли к такому выводу, ребята не знали. Но мне это на руку. Никто не найдёт проход вниз раньше положенного.

В любом случае, о нашей смерти объявили этим же днём. Что совершенно неудивительно ‒ это подтвердили строители. На следующий день объявили о роспуске группы Алексея. Он и Мейнхард, благодаря Энигме, набрали необходимый минимум и дали прошение о ходатайстве, которое буквально за пару дней удовлетворили.

За счёт чего Альбина присоединилась в мою группу. Злата пыталась с ней наладить контакт, но та была и так закрытой, а после моего исчезновения вообще практически не говорила. Но Злата предполагает, что Альбина набрала около пяти тысяч кредитов, благодаря Энигме.

Работа у них двигалась тяжело, но относительно спокойно. Практически каждый день им удавалось удваивать норму, тем самым получая понемногу кредитов. Но ужас начался через десять дней, когда рыжий захотел проучить «мелкую девку» за предыдущие унижения.

Как всегда, за неё вступился Виталий и, соответственно, его серьёзно избили. Досталось и Альбине, которая помогала ему отбиваться. Но в конечном итоге, её заломали и оттащили в конец корпуса к их кроватям. Тогда уже не выдержала Злата и, подойдя к ним попросила прекратить. Но смотря на то, что она девочка, рыжий её хорошо поколотил по лицу и пригрозил, что та будет следующая, но завтра.

Примерно через полчаса крики и плач Альбины прекратились, навсегда. От этого рассказа я заскрежетал зубами, сжал кулаки и опять поглядел на Юсуфа. Мне хотелось его убить! Ребята быстро смекнули и перелистнули тему на более… нейтральную.

Утром Альбина больше не реагировала, как бы Петро на неё не орал. Словно кукла, она лежала и пялилась в потолок. Разузнав у Златы, которая блистала синяком под глазом, что случилось, он резко остановил собиравшихся покинуть корпус сволочей и хорошо им накастылял. Но так как нужно было идти на смену, разбирательство отложили до вечера.

Вечером Захар предъявил претензии Григорию, со словами, что он подаёт жалобу управляющему на «его конченных отморозков». Из-за чего их старший, договорившись с нашим старшим, лично взял плеть и прямо в корпусе выдал обоим ублюдкам по двадцать штук. Точнее, на семнадцатой плети они уже потеряли сознания, а их спины были исполосованы до мяса.

Всё это происходило при Злате, так и не оклемавшейся Альбине, наших старших и Виталии. После этого ублюдки три дня провалялись в горячке, только последним днём им дали лекарства и наноботов. Альбина тем временем уже поднялась, но была словно робот, в голове которого что-то сломалось. Она выполняла приказы только Захара. На помощников и всех остальных просто не реагировала. На том и закончили. Приказы выполняет и ладно.

Даже после такой порки рыжий постоянно мстил Злате. Оплёванные и обмоченные подушки, подзатыльники — такое происходило постоянно. Эта скотина была верхом подлости, и даже Юсуф уже говорил, что тот перегибает палку. Но спустя неделю рыжий погиб в завалах, а Злата наконец спокойно вздохнула и до сего момента спокойно работала в компании молчаливой Альбины.

Когда я успокоился после их рассказа, они настояли, чтобы я поведал, что происходило со мной. Пришлось рассказать заготовленную историю, что я отчеканил инспекторше. У них было меньше наводящих вопросов, а потому я управился за пятнадцать минут. Время было позднее, и мы отправились спать. Всё же завтра тяжёлая работа.

— Злата, спасибо, что освободила мою кровать. Но не могла бы ты ещё немного поспать внизу? — спросил я, когда она стала подниматься на второй ярус.

— Эм… Конечно, — кивнула она, понимая, что я хочу побыть поближе к Альбине. Не знаю, правда, что мне это даст.

Когда все разлеглись и почти перестали шевелиться, свет в комнате, как всегда, потух. Все уже давно спали, а я всё думал, как помочь Альбине, и не мог заснуть.

— Админ, я провела анализ Альбины по сети и пришла к выводу, что у неё сильнейший психопатологический синдром деперсонализации. Другими словами, её «Я» отделилось и ушло куда-то далеко. Вполне вероятно, она видит всё со стороны, но повлиять ни на что не может, — сказала Мини, появившись передо мной на скейте.

Я привстал и, нахмурившись, мысленно спросил:

— Это можно как-то исправить?

— Исходя из твоей памяти, у неё седьмой Зодак, что сильно облегчает задачу… — задумчиво отозвалась помощница, схватившись пальчиками за подбородок. — Погоди несколько минут, — добавила она и с лёгким хлопком исчезла в розовом дыме.

Откинувшись на спину, я прождал больше десяти минут и уже хотел окрикнуть Мини, как она резко появилась.

— Есть! Есть методика, Митич! Из-за того, что у неё седьмой Зодак, есть вероятность запаковать её травмирующие воспоминания и вытащить сознание наружу! — отчиталась она, сложив руки в бока.

— И как же? — обрадовался я.

— Лови образ.

Освоив небольшой образ и вписав его в свою память, я изумлённо уставился на Минишку.

— Ты издеваешься? Ладно вкачать ей нанитов, но как я её уговорю дать временный доступ администратора в свой Зодак?! — мысленно воскликнул я.

— Поговори с ней, — пожала та плечами.

— Как?! Все спят!

— Эх, Митич… Это же элементарно! Залезь к ней в кровать и пошепчи на ушко! — усмехнулась она, приподняв палец вверх.

— Капец! — схватился я за голову.

Так и просидел на кровати минут пять, но Мини меня всё же подогнала. Уже было полвторого ночи, и спать оставалось всё меньше и меньше. Поэтому я очень аккуратно вылез к лестнице, словно ниндзя, невесомо передвигая ногами, залез на кровать и тронул девушку за ногу. Она совершенно не отреагировала.

Аккуратно пробравшись к ней, я лёг рядом и повернувшись к её спине, приобнял. Моё сердце от такого стучало как бешённое. Я к девочке забрался в постель, блин!

Наниты постепенно взяли гормоны и адреналин под контроль, и я стал думать, как закачать ей своих нанитов. Мне тут же подсказала Мини. Отключив нервные окончания на указательном пальце, я до крови надкусил его — как же противно кусать себя — и прислонил его к её губам.

Альбина словно рефлекторно обхватила мой палец губами и языком дотронулась до раны. Мне было жуть как стыдно и неловко.

— Прости, Альбин. Это надо чтобы тебя вылечить, — еле слышно прошептал я ей на ухо.

Отправка 10.000.000 нанитов завершена.

Установлено подключение…

Сбой! Требуется доступ администратора!

Вздохнув, я принялся к самой сложной части задания.

— Альбин, мне нужен доступ админа. Предоставь, пожалуйста, ненадолго. Я помогу тебе…

Что бы я ни говорил, она мне его не давала. Так прошло минут пятнадцать. С безнадёгой я положил голову рядом с её и стал думать. И как назло на ум мне совершенно ничего не шло. Поэтому я начал шептать ей извинения:

— Ты не представляешь, как я сожалею, что не вернулся раньше… Я обещал тебя защищать, но не смог сдержать обещание. Прости, даже не представляю, какого тебе было… — закончил я и, всхлипнув, обнял девушку.

Доступ администратора получен.

Устанавливается подключение… Готово.

Вдруг передо мной всплыли строчки, и я удивлённо подскочил, вытирая глаза.

— Админ, готово! Загружаю скрипт анализа и алгоритма действий! — отрапортовала у меня в голове Минишка.

Я же придвинулся поближе к уху Альбины и сказал:

— Спасибо, что ещё раз доверилась. Клянусь. Не подведу тебя.