Я сказал, что не прощу

Глава двенадцатая

Гость продолжал молча сидеть в кресле. Он даже не думал выполнять требование временной хозяйки номера.

— Минута прошла, — напомнила Альбина.

Ей показалось, или со стороны кресла донёсся смешок? Он думает, она с ним тут шутки шутит?

— Хорошо, тогда уйду я, — Альбина быстро направилась обратно к двери, но что-то пошло́ не так, потому что уже через пару секунд Женя крепко сжимал её в объятиях.

— Отпусти, или я буду орать! Придёт охрана!

— Я найду, как с ними договориться, — прошептал Женя, нарочно касаясь губами её уха.

Решимости сразу поубавилось примерно вдвое, но потом Альбина напомнила себе кое о чём и начала вырываться с новой силой. Но куда ей бороться с ним! Он только теснее прижимал её к себе.

— Я не приглашала тебя в гости!

— А я без приглашения, Алька! По интуиции.

— Катись давай вместе со своей интуицией, тебя ждут в «Колхиде»!

— Никто меня там не ждёт. Ты же уехала в отпуск, а меня с собой не взяла.

— Не прибедняйся! Ирина Викторовна, наверно, с собаками уже ищет тебя!

— Алька, у меня ничего с ней не было, — он опять шептал ей в ухо. — Клянусь. Я не смог…

— Сочувствую, бывает! У всех бывает, но не у всех проходит! Хотя не верю.

— Почему не веришь?

— Потому что именно в данный момент чувствую, что всё ты прекрасно можешь!

— Алька, не опошляй, тебе не идёт. И не прогоняй меня, пожалуйста! Прости! Я вёл себя очень глупо и недостойно.

— Ты человека обнадёжил!

— Не переживай за человека. Мы поговорили, я принёс ей извинения. Расстались мирно.

— Видимо, я должна радоваться, да?

Он ощущал, как Алька оттаивает, смягчается, становится более податливой. Это было прекрасно. Почувствовал её нежные ладони на своих плечах и начал терять самообладание.

— Не шипи на меня, как дикая кошка, Алька! — с нежностью сказал он.

— Что тебе нужно? Зачем ты приехал?

— Приехал, чтобы забрать тебя из этого тесного номера.

— А меня спросят?! Ты так самоуверен! Всё за нас обоих решил.

— Я люблю тебя, — Женя сказал это, касаясь губами её ухa.

Она поёжилась, прерывисто вздохнула и сдалась: обняв его, начала целовать прямо в губы.

— Алька, — Женя тяжело дышал, гладил ладонями её щёки, шею, плечи, словно до конца себе не доверяя, проверяя, точно ли это его Алька. — Давай сейчас пойдём и поужинаем где-нибудь?

— Хорошо, давай! У меня тут шаром покати, я даже фрукты не покупала. Не хотелось есть.

— Плохо! Ты должна была есть! — нахмурился Женя, у которого у самого маковой росинки не было с утра во рту.

…Они лежали в довольно тесной кровати, но Жене так даже больше нравилось: Алька совсем рядом, обнимает его, ласкается к нему.

Он рассказал ей всё, от начала до конца, — как Олег приехал к нему, попросил помощи. Как они вышли на неё, и Женя сразу решил ехать.

— А что ты думал? Не хотел, наверно, видеть меня?

— Почему сразу не хотел?

— Сердился.

— Давно не сердился. Думал, что я спокоен и мне давно всё равно, пока не увидел тебя. Как увидел, так сразу понял, что неспокоен и мне не всё равно.

— Вот и я так же. Я ведь думала, что никогда тебя не увижу!

— Мне не нравится слово «никогда», Алька. От него веет безысходностью. Лучше слово «всегда».

— Я всегда буду любить тебя, — улыбнулась Альбина, а Женя поймал её ладонь, крепко стиснул, прижав к своему сердцу.

— Но пообещай, что никогда не будешь мне ничего припоминать, Женя! Или совсем редко. Я понимаю, что забыть нельзя, но всё же…

— Я уже всё забыл. Хватит помнить. Настоящее слишком прекрасно, чтобы променять его на плохие воспоминания, правда, Алька?

Утром они уехали в «Колхиду», и Женя настоял, чтобы Альбина жила в «его» люксе.

Они весь день провели в постели, а вечером пошли купаться. Когда Альбина уснула, Женя позвонил Олегу, и с радостью узнал, что никаких препятствий для их зарождающейся семьи нет.

Он ещё только собирался сделать Альке предложение. Но надо постараться, чтобы это оказалось самое прекрасное предложение руки и сердца.