Муданжские зарисовки

Мы с тобой одной крови, крови ли?

Солнце палило нещадно, и от мгновенного теплового удара Хоса спасал только сухой степной ветер. В человеческой форме немного защищала одежда, но спать в человеческой форме он не любил, уж очень она угловатая и негибкая. В своих домах люди поддерживали гораздо более комфортный климат — в первую очередь, сами дома хорошо защищали от жары, а в засушливых регионах дома обязательно устраивали декоративный водопадик или хоть мокрые тряпки на окна вешали, чтобы легче дышалось.

Но сейчас дома остались далеко — Байч-Харах поволок Хоса разведывать место для каких-то штук, которые что-то там должны делать с ветром. Подробности Хоса не интересовали, только площадь основания и что живёт в степи на этой площади. Он уже всё разнюхал и отчитался, но люди теперь стали выяснять что-то там с розой ветров, пару раз подёргали его на тему маршрутов перелётных птиц, так что пришлось разыскать местных и расспросить, а потом углубились в проверку почвы каким-то специальным аппаратом.

— Можешь пока поспать, — сказал ему Байч-Харах, выдавая гостинец: холодную, со слезой ногу индюка. Хос перекинулся мгновенно, потому что не любил пачкать в мясе человеческие руки, на них потом оставалась неприятная жирная плёнка. Ухватив ногу зубами, он с урчанием потрусил в высокую степную траву.

Нога была хороша, хоть и длилась недолго, а вот в траве стоял жар, почти как у Мангуста в царстве. Не вытерпев и получаса, Хос привстал на задние лапы и огляделся. Степь простиралась до горизонта в две стороны, а в третью упиралась в горы, но дотуда бегом можно до заката бежать, это по жаре-то. Вздохнув и поняв, что в тишине и подальше от людей поспать не получится, Хос забрёл в тень от унгуца и устроился у того края, в сторону которого эта тень двигалась. Так можно было часок-другой проспать без переползаний.

— Жарко тебе? — сочувственно спросил Байч-Харах, отвлекшись от разговора. Его инженеры косились на Хоса нервно и старались не вставать к нему спиной. — Хочешь, в унгуце включу кондиционер?

Хос помотал головой. Кондиционер, конечно, охлаждал, но он также зудел и наполнял воздух какой-то парфюмерно-пластиковой отдушкой, которую люди не чуяли. Хос уже несколько раз мечтал, что когда-нибудь придёт на завод и заставит их сделать такой кондиционер, чтобы Хос не чуял запах.

Байч-Харах посмотрел на него ещё немножко, потом достал из унгуца одеяло, поковырял уголок и накрыл Хоса. Тот хотел было возмутиться — куда в такую жару ещё одеяло? Но тут понял, что у этой штуки был охлаждающий эффект. С подогревающими одеялами Хос уже имел дело на северах, а тут что-то новенькое.

Поначалу он растянулся на спине, благо рельеф степной почвы позволял пристроить хребет так, чтобы не заваливаться набок. Но через полчасика достаточно остыл, чтобы свернуться клубком. Вскоре человеческие голоса его уже не беспокоили — привык за годы службы. Особенно если хоть один из голосов принадлежал кому-то из друзей, как сейчас, мирно болтающие люди больше не звучали как опасность.

Проспал Хос до заката. Тень давно ушла на другую сторону унгуца, а он даже не заметил, так хорошо было под волшебным одеялом. Он бы и дальше спал, пока Байч-Харах не пришёл бы его поднимать и загонять в унгуц, но его разбудило что-то, коснувшееся лапы. Хос осторожно потянул носом воздух.

Эге, да у него под одеялом гости. Похоже, какая-то степная мелочь, но не грызуны. Пахнут как хищники, только молодые. Детёныши. Молоком пахнут. Сурикаты? Песчаные ласки? Нет, у тех детёныши совсем маленькие, а тут…

Хос приоткрыл один глаз. Слева от его вытянутой лапы и правда свернулись три клубка. По расцветке их природу было не определить: поперечно-полосатые волоски, в массе своей создающие рябь, на которой трудно задержать взгляд. Половина всех мохнатых тварей так выглядит. Хос аккуратно поднял лапу и перекувырнул ближайшую тварь так, чтобы она развернулась из клубка и показала морду. Морда оказалась светлая, треугольная, с большими ушами. Тварь в растерянности замахала лапками, и от неё пахнуло теплом… и псиной. Хос рефлекторно фыркнул.

Вообще у него обычно не возникало конфликтов с собаками: в его родном лесу никаких псин не было, а Филин сам боялся его до дрожи в хвосте. Но это потому, что Филин умный. Городские же собаки с перепугу начинали орать, так что если Хос прогуливался вечерком по улицам, его маршрут можно было отследить по брёху до небес. Хос шум не любил, но заткнуть заполошных идиотов можно было разве что напугав их до полусмерти, а тут уже хозяева возражали. Поэтому Хос старательно выбирал для прогулок улицы, на которых не жили собаки, благо в большом городе таких хватало.

Конечно, стоило ему фыркнуть, как все трое щенков подскочили и заголосили. Они не мяукали, как милые котята, а подвывали, как напуганный Филин, и Хос раздражался всё больше. Проще всего было бы их прибить и сожрать, но он не очень любил в своей пище запах псины, да и не проголодался ещё…

К тому же на тонкое завывание щенков откликнулся голос взрослого. И судя по тому, что от этого голоса трава легла пластом, это была не просто собака.

Хос вскочил и заметался, слишком поздно сообразив, что всё ещё накрыт с головой одеялом. Тряпка пропускала сколько-то света, но не так много, чтобы видеть, куда идёшь, да ещё путалась под ногами.

— Это не ты кричал? — раздался над ухом голос Байч-Хараха, который милостиво приподнял уголок, позволяя Хосу высунуть голову. Тот наконец прикинул обстановку.

По качеству звука он прикидывал, что взрослый пёс орал из степи, и что бежать ему досюда минут пятнадцать. Если он один. Но если был бы не один, ему бы откликнулись, это ж собаки. Если он добежит, пока тут будут люди, то скорее всего решит, что это они обижали его щенков. Не долго думая, Хос перекинулся.

— Тут шакал, — выпалил он. — Такой, как я. Брониан. Я напугал его щенков. Он тут щас всех порвёт! Быстро улетаем!

— А где щенки? — спокойно спросил Байч-Харах, и Хосу пришлось напомнить себе, что он не паникует не потому, что не расслышал или не понял, а потому что он просто не паникует.

Хос огляделся и поднял оставшиеся углы одеяла. Щенки ползали под тряпкой и попискивали. Точнее, уже не совсем ползали, но ходили смешно, с трудом держа равновесие.

— Они ко мне подлезли спать, — пояснил Хос. — Надо улетать быстро.

Байч-Харах оглянулся. Хос проследил за его взглядом и приуныл: инженеры разбрелись по степи ровно в той стороне, откуда донёсся вопль. Даже если подбирать их по одному на унгуце, можно не успеть, а люди же ещё тупят по-страшному и не бросают всё, когда опасность, если специально не обучены. Эти не обучены.

Вопль повторился, и щенки дружно завыли своими комариными голосками в ответ. Хосу ничего не оставалось. Он вырвал у Байч-Хараха одеяло, сгрёб на него щенков, перекинулся и, ухватив получившийся мешок за горлышко, помчался в степь.

— Хос! Он тебя не подерёт? — крикнул вдогонку Байч-Харах. Ну и что Хос бы ему ответил? Даже если бы мог, в кошачьей-то форме.

Он пролетел мимо инженеров и погнал дальше, рассчитывая отнести щенков на половину расстояния, чтобы шакал нашёл их раньше, чем людей. Но проблема с шакалами была в том, что они, в отличие от котов, могли объединяться в стаи. Поэтому едва Хос миновал последнего мужика, как на его пути вырос сгорбленный рычащий хищник, сверкающий зубами, как спелыми зёрнами в колосе.

Хос затормозил и бросил одеяло, отвернув один угол, чтобы щенков стало видно. После этого он медленно попятился. Плюс шакала был в том, что он намного меньше взрослого кота. Но минус, опять же, в том, что шакалов тут могло быть штук пять, и все заодно.

Шакал наступал. Хос пятился. Надо было выиграть время, пока Байч-Харах загонит всех людей в унгуц. После этого можно было попробовать убежать. Хос не знал, догонит его шакал или нет. Скорее да: Хос уже давно охотился только ради забавы и перестал выжимать из своего тела все его силы, чтобы нагнать особо увёртливую дичь.

Попятившись ещё на два шага, Хос рискнул и перекинулся. Шакал застыл в недоумении. Друг с другом бронианы дрались редко, но уж если дрались, то не в человечьей форме — у неё и шкура тоньше, и зубы мельче.

— Говорить, — просипел Хос, изо всех сил надеясь, что этот шакал понимает по-человечески хоть сколько-то, потому что языка шакалов Хос не знал. — Говорить.

Шакал порычал ещё, подошёл ближе к щенкам и принюхался. Потом сел и наконец обернулся.

В человеческой форме он оказался мелким молодым парнем с выгоревшими волосами, в драной бывшей синей майке и джинсовых шортах, наверняка украденных у кого-то с бельевой верёвки — слишком они были целыми для выброшенных.

— Зачем обидел? — рявкнул шакал высоким, ломающимся голосом.

— Не обижал, — раздул ноздри Хос. — Спал. Сами пришли.

Он знал, что этого недостаточно, потому что щенки вопили, а значит, всё-таки обидел. Но он не знал, поверит ли шакал, если Хос скажет, что они просто испугались, когда он фыркнул.

— Прижал случайно, — соврал он. Врать его учил Мангуст, так что Хос делал это профессионально: уши не прижимал, глаза не жмурил.

Шакал медленно присел, протянул руку и ощупал каждого щенка, не сводя взгляда с Хоса.

— Шкура холодная, — наконец сказал он. — Рыл нору?

Хос мотнул головой. Шакал, должно быть, решил, что Хос спал под землёй.

— Тряпка сама холодная, — сказал он. — Человеческая. Бери. Года два будет холодная, если не мочить.

Во всяком случае, обычно человеческие штуки работали именно так.

Тут из травы вынырнул второй оскал, а за ним и шакал, но, увидев своего приятеля в человеческой форме, притормозил. Они обменялись кратким перерыкиванием и поскуливанием. Новый шакал принюхался в сторону Хоса и затряс ушами.

— Ты с людьми, — перевёл первый. — Зачем здесь?

— Строить что-то хотят, — пояснил Хос. — Ищут место, чтобы никого не обидеть.

Шакалы зафыркали и по очереди глянули поверх головы Хоса туда, где люди, надо надеяться, убирались в унгуц.

— Завтра приходи, — сказал первый. — Позовём старшего, с ним говори.

Хос неслышно выдохнул.

— Старший человек будет говорить, — сообщил он, чтобы это не оказалось неожиданностью.

— Не кот? — сощурился шакал.

— Старший кот далеко, — объяснил Хос. — Я за него. Чтобы… — он замялся, подбирая слова, понятные шакалам. — Чтобы люди не обидели нас. Наших. Ваших.

Для убедительности он кивнул на щенков.

— Наших, — повторил шакал и снова принюхался. — Наш кот.

— Наш шакал, — сообразил сказать Хос.

Они оба кивнули. Первый неловко свернул одеяло, повалив щенков, обернулся, и они с приятелем понесли свёрток прочь за концы. Хос ещё посидел, переводя дух, а потом как был, в человеческой форме поплёлся обратно к людям. Вот так и становятся шакалами.