Провинциал. Книга 2

Ведь арендаторы, это тоже мои люди. И я о них обязан заботиться. И то, что они погибли, означает, что я своих обязательств по отношению к ним не выполнил. А обязательства, которые возложены на тебя надо выполнять.

В связи с этим мой счёт Троекотову здорово увеличился. Одно дело, когда он пытается нагадить только мне, и совсем другое дело, когда страдает моя семья и люди, которые вообще не при делах.

Так что условие победы, предусматривающее полное истребление всех дееспособных представителей клана противника мне уже не представляется таким уж откровенно людоедским.

Но это я так, нервничаю. До всех до них сначала надо добраться, а потом уже и решать, что с ними делать.

Я, кстати, вообще не в курсе, кто входит в род Троекотова, помимо него самого.

Надо будет этот пробел в своих знаниях ликвидировать поскорее. Как это говорится, врага надо знать в лицо, а я и главного-то своего оппонента только по имени знаю. Надо будет у Семёна, что ли фотку попросить, хе-хе.

Перед глазами опять проявился рисунок интерфейса с круглым красным пятнышком, пульсирующим в верхнем правом углу. Не иначе, как Пронька хочет со мной чем-то поделиться.

Я не ошибся. Это мой пет спешил доложить, что нашёл Елизавету. Находилась она в доме, стоящем на землях Троекотова. Чего-то подобного я, в общем-то, и ожидал. Я перенаправил поступившую информацию в основной поток сознания и приступил к просмотру видео.

Двухэтажное строение выглядело вполне добротным, его окружал двухметровой высоты кирпичный забор.

А располагалось оно метрах в ста от океанского побережья. Хорошее место, пляж рядом, можно загорать, можно рыбку ловить… Да, красиво жить не запретишь…

Скорее всего, это здание выполняло функции охотничьего домика или дачи.

А теперь ещё, в добавок ко всему стало местом содержания похищенных девиц…

Потом Пронька показал мне непосредственно Елизавету. Она лежала с закрытыми глазами на кровати в одной из комнат цокольного этажа. Окон там не было, да и интерьер был скромным, так скажем.

Кровать, тумбочка, два стула.

На тумбочке лежала упаковка ампул снотворного. Судя по их наличию, похитители по каким-то неизвестным мне причинам решили держать мою сестру в бессознательном состоянии…

Ну, зато теперь мы точно знаем, где она находится. Кроме того, с помощью Проньки мы можем быть в курсе всех перемещений охраняющих этот дом мордворотов, коих насчитывалось аж целых три рыла.

Кроме них в доме присутствовала средних лет женщина, наверное прислуга, а вокруг Лизы крутился какой-то престарелый очкарик, наверное, врач, следящий за состоянием пленницы…

Теперь следовало возвращаться в поместье и начинать подготовку к вызволению сестрёнки из лап похитителей.

Дождавшись группу сержанта Приходько, мы, как можно быстрее двинулись до дому, но, когда мы въехали во двор усадьбы, было уже довольно темно.

К радости моей, дома нас встретил Семён, который успешно порешал все вопросы с наемниками.

В наше распоряжение поступила рота крепких ребят, усиленная двумя шагающими танками и двумя мобильными установками РСЗО.

Имея такое подразделение в своём распоряжении мы могли быть относительно спокойны если не за всю территорию майората, то за поместье уж точно.

Кроме того, Семён обрадовал меня известием о том, что завтра с самого утра приедут специалисты по ремонту и наладке полей отчуждения, так что защитные поля поместья будут восстановлены настолько быстро, насколько это вообще возможно.

Я, в свою очередь, сообщил ему о том, что мне теперь известно место, где держат Лизу.

После ужина мы с Семёном задержались в столовой, и, взяв бутылочку вина, собрались планировать наши дальнейшие действия.

И тут ожил мой коммуникатор.

— Андрей Антонов? — в трубке я услышал незнакомый голос. Глянув на Семёна и встретившись с его взглядом, я кивнул и включил громкую.

— Да, это я, — я был уверен, что говорю с Троекотовым или с кем то из его людей, — назовите себя.

— С тобой говорит лендлорд Троекотов Василий Силыч! — напыщенно провозгласил мой собеседник.

— Не скажу, что мне очень приятно, — напряженным голосом ответил я, — ты похитил Лизу?

— Да, твоя сестра у меня, — подтвердил Троекотов. Голос его прямо-таки сочился превосходством и презрением ко мне.

— И?

— Если ты хочешь снова увидеть её живой, то у тебя нет иного выхода, как пойти на мои условия, — самодовольно объявил он. Да, этот мерзавец просто любовался собой. Ну, как же, сообразил предварительно объявить мне войну, чтобы не отвечать перед законом по обвинению в киднеппинге.

— И каковы же условия? — спросил я, подпустив в свой голос оттенок трагизма.

— Я завтра до полудня сообщу тебе место и время встречи. Ты должен прибыть туда один, и иметь при себе документы, подтверждающие личность. После совершения некоторых юридических действий ты получишь свою сестру.

— А могу я поинтересоваться, какие юридические действия предполагается совершить? — я задал этот вопрос, уже примерно предполагая, какой ответ услышу.

— А вот это будет до поры моей маленькой тайной, — хохотнул в трубку донельзя довольный собой мерзавец.

— Я… буду ждать звонка, — проговорил я, чуть ли не всхлипывая, и отключил связь.

Надеюсь, мне удалось создать у Троекотова впечатление, что я растерян и раздавлен.

Глава 2
Планы

Я посмотрел на Семёна, который с интересом слушал нашу беседу:

— Ну что? — я улыбнулся, — приступим к планированию наших действий?

— Давай, — сразу согласился Семён, и тут же с некоторой подковыркой поинтересовался, — а у тебя уже и предложения какие-то есть?

— Ну, кой-какие намётки появились, — не стал скромничать я, — и мне кажется, что думать и действовать надо, не дожидаясь того момента, когда их сиятельство господин Троекотов милостиво соизволит ознакомить нас со своими ультимативными требованиями. И требования эти, наверняка, для нас будут абсолютно неприемлемы, а потому, услышим мы их, или нет, значения никакого не имеет.

— Согласен — Семён кивнул, как бы подкрепляя сказанное ещё и этим жестом, — тем более, у меня создалось впечатление, что готовится какая-то пакость…

— Ну да, и мне что-то не верится, что он, вот так вот просто, отдаст нам Лизу, даже если мы дадим ему то, что он попросит… — я вздохнул и потянулся за бокалом, — этот тип из тех, что будет давить, пока ты поддаёшься. Сейчас Лиза у него, и он будет шантажировать нас ею по полной программе…

— Я так понимаю, что ты ведёшь к тому, что нам следует лишить его этого козыря, — и Семён хитро так прищурился.

— Угадал, чертяка, — гыгыкнул я, — мы же знаем, где её держат. А Троекотов пока не знает, что мы знаем. А потому пребывает в уверенности, что контролирует ситуацию.

— Это всё замечательно, — сказал Семён уже серьёзным тоном, — но как ты собираешься пробираться туда? Идти через земли Троекотова или его соседей, Бояндина или Астахова, это не вариант. Что там, что там, нас быстро обнаружат, а обнаружив, тут же прищучат.

— Понятное дело, — согласился я, — только вот, там мы не пойдём.

— А как же ты собираешься добираться до этого домишки? — Прокопьич с интересом посмотрел на меня, — только если тоннель к морю копать начнём… Но тогда, хорошо, если к морковкиному заговенью успеем, — скептически хмыкнул он и хлебнул вина.

— Думаю, что тут все проще, — я взял театральную паузу, — мы через Серёгу Карнаухова пройдём к морю, а потом — вдоль берега, на лодках…

— Тогда тебе надо с ним сейчас связаться, — после недолгой паузы выдал Семён, — и принципиально решить вопрос с переходом через его территорию.

— Добро, — предлагая мне связаться с Серёгой, Семён тем самым дал понять, что не считает предложенный мною вариант невыполнимым. Значит, его за основу и примем, — тогда я сейчас переговорю с Карнауховым.

На наше счастье, Серёга был дома и мы без помех пообщались. Говорили не особенно долго. Но главное, разрешение для прохода через его земли я получил. А ещё он заикался о том, чтобы присоединиться ко мне, но я эти поползновения сразу пресёк.

Для подобных дел он пока не приспособлен совершенно, и, кроме вреда, никакой пользы от него ожидать пока не приходится.

Вот когда он станет сильнее и опыта наберётся, вот тогда да. Грамотный инженер, овладевший профессиональными умениями, это очень серьёзная боевая единица.

Но пока ему ещё учиться, учиться и учиться, как говаривали предки…

— Ну, давай, Вася, рассказывай, — Пётр Сергеевич наблюдал зрелище, от которого давно отвык, а наблюдал он Василия Троекотова, гордо стоявшего посредине его кабинета с видом победителя.

Василий сам напросился на встречу, из чего господин Овечкин сделал предварительный вывод, что свои вчерашние обещания подручный если и не выполнил, то уже очень близок к этому.

— Пётр Сергеевич, в результате проведения разработанной мною операции нам удалось захватить Елизавету Антонову, — выдал он на одном дыхании и встал в ещё более горделивую позу, опираясь на спинку кресла. Складывалось впечатление, что он позирует придворному художнику, пишущему с него парадный портрет в полный рост.

— Это, несомненно, успех, — слова Овечкина прозвучали вальяжно-поощрительно, — но, это не окончательный успех, майорат Антоновых по прежнему не наш. Что ты собираешься делать дальше?

— А дальше, Пётр Сергеевич, я думаю, что ради сестры он пойдёт на всё…

— Так таки и на всё? — приподнял бровь господин Овечкин.

— Думаю, что да, — Василий ещё раз самодовольно подтвердил свою уверенность в том, что всё будет происходить в соответствии с его ожиданиями, и никак не иначе, — в обмен на сестру он отпишет мне все родовые владения, и тем самым мы добьёмся желаемого.

— Ага, а если он не согласится? — немного склонив голову к правому плечу спросил Пётр Сергеевич.

— Как это, не согласится? — удивлённо спросил Троекотов.

— Да вот так, — Пётр Сергеевич вперился тяжёлым взглядом в лицо собеседника, — возьмет, и скажет: «А иди-ка ты к бую, придурок». Вот что ты тогда делать будешь?

— Пригрожу ему, что буду ему сестру по кусочкам присылать, — окрысился Троекотов. Похоже, сама мысль о том, что может выйти иначе, чем он задумал, приводила его в неконтролируемое бешенство…

— Ты поменьше художественной литературы читай, — усмехнулся Овечкин, — эта дешёвая театральщина тебя до добра не доведёт.

— А что бы вы делали в этом случае? — теперь Василий выглядел весьма обескураженным. Пётр Сергеевич про себя отметил, что такой Троекотов ему гораздо более привычен.

— Для начала, мой бестолковый друг, — аристократ назидательно поднял указательный палец, — я бы вообще по другому подошёл бы к решению этой проблемы. То есть, я не стал бы ставить успех своей операции в зависимость от того, согласится этот фраер с тем, что я ему предложу, или нет.

Овечкин затянулся крепкой сигарой. Никотин всосался в кровь, и принёс некоторое успокоение. Он уже давно ощущал усталость от непроходимой тупости Василия.