Чужой гость

Виктор, как старший, по обычаю пустынников слегка поклонился, прижав ладони к груди, произнёс положенные слова приветствия и что вручает свою добычу под руку Пустынного хана. Тот сначала ответил полупоклоном, потом уже по-городскому пожал руку и ответил, что рад встретить экипаж как дорогих гостей своего рода и приглашает посетить его дом.

Улицы произвели на Василису двойственное впечатление. Небольшие окна, прорезанные в широкой толще стен, казались скорее бойницами и наверняка давали мало света — но иначе люди внутри сварятся от жары. На стенах домов шли трубы, в которых, если Василиса догадалась правильно, пролегали электрические кабели. Не зря на этих же трубах висели фонари с рефлекторами и, хорошо знакомыми ещё по Земле, самыми настоящими лампами накаливания? Внизу пролегали ещё одни трубы, когда-то они, похоже, орошали высаженную вдоль домов растительность, но сейчас там всё высохло, если не считать пустынных колючек. Столица пустыни и в самом деле начинала задыхаться от нехватки воды.

Дом Пустынного хана располагался посреди дальней трети посёлка, со стороны озера. Издалека он смотрелся точно таким же припорошённым песком домишкой, вблизи стали заметны украшавшие окна каменные наличники с резьбой, такая же искусная резьба вдоль косяка тоже имелась лишь здесь. Но на этом всё, Хан явно не стремился к яркости и пышности. Сопровождать гостей никто не стал, шедшие вместе всю дорогу несколько крепких мужчин остались за порогом. Внутри дом был совсем иным, чем снаружи: весь первый этаж занимала кухня и что-то вроде гостиной, чисто, светло и с претензий на стильность. Уютно, обстановка красивой резной мебели, ковры на полу, мягкое электрическое освещение. В зоне кухни — донельзя знакомая по Земле обычная плита на шесть конфорок, хотя Василиса ожидала увидеть печь. Хозяин дома представил жену и младшую дочь — ещё девочку, а также старшего сына и его жену, после чего пригласил гостей спуститься на подземный этаж, в кабинет.

Здесь встречали не только удобная мебель и ковры, ещё шкафы со стеклянными дверцами и настоящими книгами на полках. Ветхие тома и новые издания, подшивки самых настоящих газет и журналов, которые до сих пор небольшими тиражами печатались в Городе для обеспеченных любителей читать именно на пластике, а не с планшета или виртуального монитора. Книг и прессы было так много, что Василиса подумала: будь они из бумаги и имей хозяин печь, мог бы топить и готовить на ней с полгода, не меньше.

Хан вежливо пригласил рассаживаться в кресла вокруг стола, поцеловал девушке руку — Василиса вздрогнула и непроизвольно чуть отступила, спряталась за Глеба. Кресло себе тоже выбрала поближе к нему.

— Здравствуйте. Вот этого молодого человека, хоть и заочно, я знаю. И ему благодарен за то, что он распутал то нападение в пустыне. А вот с вами хотелось бы познакомиться. Но похожи даже в манерах, не спорю.

— Вы сомневались до последнего, — рассмеялся Виктор. — Но если бы я и в самом деле хотел выдать себя за Гладова, неужели я бы позволил вам прикасаться к моей племяннице? Я хорошо знаю, как Владислава реагировала на мужские прикосновения. Перед тем как начать дальнейшую беседу, я смотрю, вы увлекаетесь шахматами? Доска, судя по царапинкам на фигурках, у вас стоит не для красоты. Предлагаю сыграть. Если я выигрываю, то вы исполните нашу просьбу. При этом оговаривается, что вы имеете право отказать, если просьба существенно заденет ваши интересы. Проигрываю, вы решаете на своё усмотрение.

— Обязан предупредить, что я один из сильнейших игроков.

— Тогда… — Виктор сделал вид, что задумался. — Предлагаю играть до трёх очков. Победа за одно очко, ничья за половину каждому.

— Хорошо. С удовольствием. Белые или чёрные?

— Белые.

Глеб, Василиса и Андрей смотрели удивлёнными непонимающими взглядами. Хан принялся расставлять фигуры. А Виктор поздравил себя, что характер хозяина, похоже, определил верно. Хан азартен, но умеет держать свой азарт в железных тисках расчёта. И если играет, то, как настоящий игрок, исключительно тогда, когда или неизбежно выиграет, или в случае проигрыша всё равно останется при своих.

Первую партию Виктор выиграл почти сразу. Заработал удивлённый взгляд со стороны хозяина, вторую партию Хан играл уже осторожнее, но, потеряв в изящной комбинации ферзя и заблокировав своего короля после рокировки ладьёй, опять проиграл. Было заметно, что теперь его захватил настоящий интерес: он впервые встретил противника, равного по силе. Третья партия вышла яростная и ожесточённая, но оставшись только с парой пешек на каждого, белым конём и чёрным слоном, соперники признали взаимную ничью. Снова получив белых, Хан играл осторожно, уйдя в глухую позиционную защиту…

— Шах и мат, — Виктор сдвинул ладью, закрывая доступный манёвр вражескому королю. — Вы съедаете ладью, у вас нет выбора. И тогда на следующий ход я вот сюда ставлю коня, и вы получаете мат.

— Благодарю, — Хан искренне пожал Виктору руку. — Такой интересной партии у меня не было очень давно. Даже мой брат, с которым мы долго соперничали, и то последнее время проигрывает мне четыре раза из пяти. Не ожидал. К слову, в Городе игру не любят, и хороших шахматистов там нет, — прозвучал намёк.

— Дело в том, что ваш уровень — это примерно второй разряд по шахматам. У меня подтверждён первый, потом играть на турнирах для звания кандидата в мастера спорта у меня не было времени.

Дальше последовал рассказ, согласно версии, разработанной ещё в ядре керхеров. Глеб страховал своего командира, для этого перевёлся к рейдерам, а потом вошёл в состав роты Лисицына. Благодаря «призраку» сумел спрятаться от завроидов, предупредил Гладова и присоединился к его отряду. Майор принял решение обойти район боестолкновения, предупредить встречавших пустынников не смог — боялся демаскировать себя радиопередачей. Курс выбирал тоже лично майор, Глеба тогда он ни во что не посвящал. Когда отряд вышел к ядру второй колонии керхеров, и выяснилось, что маршрут командир прокладывал не случайно — экспедиция Гладова узнала про Врата и сумела в развалинах скопировать коды активации — их догнали завроиды. Ладу, именно она несла в себе из Прайма ключи активации, в сопровождении Андриса отправили в контрольный зал, попробовать запустить оборонную автоматику. Остальные кадровые военные приняли бой на подступах. Глеб затащил тяжело раненного командира в пирамиду, когда сработали Врата: его и майора перебросило на другую колонию, тоже потерянную и деградировавшую до уровня бензина. Там он встретил аналогов Андриса, Лады, Гладова, и себя. Но ранение командира оказалось смертельным.

— Как раз когда мы разобрались, что моя племянница как аналог Владиславы тоже является контрольным ключом для запуска Врат, у нас случилась неприятность. Я её родственник со стороны матери. Отец моей племянницы занимает высокий пост, из-за этого его дочь крупно подставили. Во время покушения она убила одного из нападавших, но потом всё обернули так, будто виновник стычки моя племянница, а убийца безвинно пострадавшая жертва. Шансов спасти Василису от сурового наказания не было, бежать дома — некуда. Суд над ней отца или убил бы, или, попытайся он вмешаться… — Хан кивнул: я понимаю. — Мы решили, что вариант, если девочка уйдёт с Глебом сюда, нас устраивает. Я вызвался её сопровождать, дома у меня нет семьи. Андрей — мой помощник, тоже согласился.

Хан ещё раз кивнул: сам он поступил бы так же. Отдать на растерзание члена клана, причём когда все знают его невиновность — потерять лицо и доверие. Но и спасение девушки обошлось бы клану слишком дорого. И логично, что с дочерью одного из старших в клане отправили кого-то из младших родственников. Действия Андрея тоже отлично укладывались в логику событий. Дома парень явно принятый младший член клана, перспективы есть, но не самые хорошие. А тут можно разумно рискнуть, зато в итоге добиться высокого положения. Сам Пустынный хан когда-то поступил точно также.

— Итак, вы готовы отдать мне ключ от Врат керхеров. Очень щедро. Но ваша просьба?

— Просьба будет в том, чтобы часть истории про вторую колонию и наше происхождение осталась в этой комнате. Владиславу и Андриса тут никто не знает, в Город мы не вернёмся. Я вполне сойду за родственника Гладова. Дело в том, что когда мы вернулись, то выяснили: запустила переход Лада, но это стало для всех, кто в этот момент находился в диспетчерском пункте, смертным приговором. И я не хочу, чтобы когда-нибудь хоть кто-то решился повторить эксперимент, ценой которого станет жизнь моей племянницы. А если тайну узнают, то рано или поздно желающие найдутся.

— Хорошо. Я принимаю ваше условие.

— Детали предлагаю обсуждать, когда мы закончим бурение, — вступил в беседу Глеб. — Василиса стала контрольным ключом, протоколы центрального компьютера мне удалось переписать в соответствии с инструкциями Гладова. Сейчас мы вдвоём с Василисой составляем универсальную отмычку, по которой в систему можно добавить ещё операторов.

Хан сверкнул белозубой улыбкой: намёк он понял и его всё устраивает.

— И с этим тоже согласен. Вода сейчас самое главное. А пока будьте моими гостями.

Василиса, сидевшая рядом с Глебом, ощутила, как возлюбленного отпустило напряжение, он перестал напоминать натянутый лук, готовый выпустить стрелу. Хан принял их игру и дал понять, какие границы общих интересов его устраивают. Можно не бояться, что в любой момент придётся любимую девушку хватать и пробиваться с ней из посёлка обратно в пустыню.

*****

В посёлке нашлись самые разнообразные специалисты, включая геологов и инженеров. Поэтому, закончив с пробными снимками и после долгих совещаний, решили не пробивать обычную скважину в водоносный слой, а восстановить природный выход воды. Когда-то здесь была цепочка озёр, от которой после геологической подвижки несколько тысяч лет назад остался единственный небольшой водоём. Но ложе древнего озера сохранилось, если всё сделать правильно, новый оазис не высохнет тысячи лет, пока не случится очередной геологический катаклизм. Бурильная установка ползала по бывшему дну, и большую часть времени Глеб пропадал рядом с ней. Или в охране, или техником — пусть у него была иная специализация, сказывалось широкое и высококачественное образование, а технически грамотных людей не хватало.

Виктор неожиданно для всех вспомнил, что, оказывается, когда-то учился на энергетика. Не доучился, но после того как его выгнали из института, почти год поработал на заводской ТЭЦ в самых разных должностях наподхват. Электричество для посёлка и цехов давала электростанция, работавшая на мазуте, который оставался от перегонки нефти в бензин. На Опале люди восстанавливали, а фактически изобретали заново устаревшую технологию. Неизбежно допускали при строительстве ошибки, устранить которые мог лишь многолетний опыт, полученный в процессе эксплуатации. Навыки Виктора оказались бесценны. Андрей всё время был при Викторе. И руки у парня были из правильного места, и кое-какой опыт ремонта ещё дома. Но главное, Виктору нужен был выпускник той же самой, что и он, системы образования и мышления. В случае нештатной ситуации необходимо быть уверенным: рядом есть как минимум один человек, который поймёт его команду однозначно верно.