Под давлением обстоятельств

— Не в самом благополучном, уж точно, — усмехнулся он.

— Вот и всё. Делай выводы сам.

Саша, вопреки моим ожиданиям, надолго задумался. Я чуть снова не провалилась в сон.

— Дом на Парковой пятиэтажный и он окружен двухэтажными старыми бараками. Эта улице вообще находится на отшибе города, в промышленном районе. Когда-то давно рядом был завод и работяги селились в том районе, но завод развалился в перестройку и очень многие потеряли работу. Этот район стал похож на филиал тюрьмы. Да туда менты боялись даже днём ездить — мне дедушка рассказывал. Страшное было время. Незадолго до развала завода там начали строить этот пятиэтажный дом, но достроить не успели. Стройку закончила другая компания и быстро, в частном порядке, распродала квартиры, пока там не начался полный хаос. По сути, это единственный дом там с более менее адекватными жильцами. Свободные или освободившиеся квартиры в бараках там отдавали всяким зекам и из-за этого криминогенная обстановка там стала ещё хуже. Более приличные и обеспеченные люди, конечно же, сразу переехали в другой район, а менее приличные научились закрывать глаза на все странности и жить по принципу “моя хата с краю”. Остальной сброд давно спился и, вероятно, не заметил бы ничего странного, так что опрос жителей этого микрорайона не принес бы никакой пользы. Даже если бы стали проверять и обыскивать все бараки или только квартиры тех, кто был судим за наркотики, то не стали бы проверять эту пятиэтажку или же ту самую квартиру. Хозяин ведь чистый, верно?

К тому времени как он закончил рассказ, мы уже подъехали к моему дому и просто сидели в машине и разговаривали.

— Превосходно. Тебе бы самому в полицию пойти. Хорошие аналитические способности у тебя есть. Гены, наверно, — пошутила я.

— Хорошо, мы вычислили дом, но что дальше? Как искать квартиру? — сдулся мой спутник.

— Заглянуть в окна, — просто ответила я.

— Заглянуть в окна? Легко сказать! Например, 19 квартира в том доме на последнем этаже.

— Бинокль изобрели ещё в семнадцатом веке! — с фальшивым удивлением в голосе сообщила я исторический факт.

— Не подходит. Угол обзора не позволит разглядеть пятый этаж, — быстро откинул он идею.

— Да, с земли не позволит. Но практически напротив дома стоит небольшая заброшенная водонапорная башня.

— А это не слишком далеко? И откуда знать с какой стороны смотреть?

— С одной стороны башня, а с другой — барак и залезть там на крышу не составляет труда. По поводу далеко: это смотря какое оборудование. С театральным биноклем уж точно ничего не разглядишь.

— Хорошо, и что было в этой квартире? Как ты поняла, что это та самая квартира?

— Итак, мы нашли подходящий дом, установили за ним наблюдение. И что мы видим? Наркотики в фуре перевозили в коробках от фруктов. По документам это и были фрукты. Значит в квартире мы видим коробки от фруктов. А именно три большие коробки. Пока всё совпадает.

— Ну и что в них такого? Может быть, там и правда коробки с фруктами, — раскритиковал Саша.

— Молодец, хорошо, что ты подключил критическое мышление. Именно потому, что там могут быть обычные фрукты, мы устанавливаем номер квартиры, что сделать не очень сложно, а дальше идём в службу государственной регистрации и узнаём все детали по квартире, включая имя владельца и возможные долгосрочные договора аренды. В актах гражданского состояния находим фото хозяина квартиры и продолжаем следить. Мне повезло: хозяин квартиры якобы сдал квартиру в долгосрочной перспективе, а такие договора необходимо относить в реестр.

— А шторы и занавески нам следить не мешали, кстати?

— В комнате висел прозрачный тюль и когда свет включали внутри, то всё было прекрасно видно. На кухне вообще не вешают длинные занавески и их у него вообще не было, — уточнила я детали.

— Что-то не сходится, — прервал он меня. — Этот человек — преступник, а соблюдает законы? Сомневаюсь, что соседи в том микрорайоне и в том доме наступали бы, что не он там живёт, а кто-то другой и смысла в таком случае вообще не было…

— Давай вернёмся непосредственно к нашему делу. Итак, мы находим фото хозяина квартиры и запрашиваем фото человека, который эту квартиру снял, но натыкаемся на то, что этот человек не того пола и вообще прописан в другом городе. Номер и серия совпадают, а остальные данные нет. Необычно, правда?

— Необычно, но арендодатель мог ошибиться одной цифрой. Не обязательно последней. Не уследил немного, отвлекся на свои мысли и написал не ту цифру. Со всяким может быть, — пожал он плечами.

— Конечно может, просто это не самая типичная ситуация. И ты верно заметил про соблюдение законов — человек чистый, несудимый, решил сдать квартиру и даже сделал всё по правилам. Естественно он мог ошибиться в одной цифре. Ничего страшного. Но жилец сбежал, а хозяин никак не вспомнит какая же там должна быть цифра. Поэтому мы продолжаем наблюдение за квартирой.

— Наверно, это единственное правильное решение.

— Нет, но пусть будет так. Этих данных не хватило бы для оснований на проверку, но хватило бы для вызова и уточнения информации по неверному договору. Можно было бы попробовать расколоть гражданина, но остальные факты ненадежные.

— Ты про коробки с фруктами? — сделал он воздушные кавычки.

— И это тоже, но вообще я про догадки с местонахождением наркотиков. Мало ли у кого на кухне стоят коробки с фруктами.

— Поэтому мы продолжаем наблюдать за квартирой. И что же мы там видим?

— Видим, что там живёт тот самый хозяин квартиры и намёков на третьих лиц нет. К нему не ходили даже гости.

— В этом тоже нет ничего особенно странного. А как он вёл себя с коробками? — напрягал Саша мозг.

— Задаёшь правильные вопросы. Наш объект жил так, будто коробок в квартире нет. И это уже немного подозрительно.

— Вроде не очень, — слабо сопротивлялся он.

— Нет, это именно подозрительно. Он вёл себя так, будто коробок нет, — выделила я фразу, — он не хотел, чтобы они там были и игнорировал изо всех сил. Но этого тоже маловато для обыска и ареста. Может быть, я это сама себе придумала. Может и не игнорировал он коробки. Верно?

— Верно. И что мы делаем дальше?

— Дальше мы замечаем, что у этого гражданина есть стационарный телефон с городским номером, который в один прекрасный день стал активен ночью. Хозяин квартиры позвонил кому-то точно в три пятнадцать ночи, разговаривал три минуты, понажимал какие-то кнопки и лег спать дальше. Это действие повторилось через день: звонок в определенное время, какие-то нажимания кнопок и разговор три минуты.

— Значит идём к оператору проводной связи и запрашиваем распечатку звонков? — неожиданно резко вскочил Саша с поднятым вверх пальцем и видом «Элементарно, Ватсон!»

— Неплохой вариант, но это уже ни к чему. Этих данных вполне хватает. Быстрый обыск, пока человек пребывает в шоке от того, что к нему в квартиру ворвалась полиция, нахождение далеко не фруктов в коробках и арест. Если он попытается сопротивляться, то предъявить ему подделку договора. Задание можно считать выполненым.

— То есть точно ты не знаешь, он это или не он? — разочарованно откинулся он на сидение.

— Он это или не он что? — утвердительно ответила я.

— Он ли украл тридцать килограмм наркоты из фуры.

— Не он.

— А кто? И почему ты дала ориентировку именно на этого человека? — изумился Саша. — Ты его подставить решила?

— Мне поручили найти товар, а не тех, кто украл. Формально, хозяин квартиры пособник, значит виновен и никого я не подставляла.

— Неужели тебе не интересно кто украл коробки?!

— Нет, с чего бы меня это интересовало? Это не моя работа! Воры, чтобы они не воровали, это не моя проблема. Я нашла соучастника. Я нашла товар. На этом моя работа закончена. Заметь, мне даже не нужно выезжать на задержание.

— Мне кажется, ты знаешь больше, чем говоришь. Ты же понимаешь, что если ты ошиблась с выбором района, то всё неверно и ты обвинила ни в чем неповинного человека! — завёлся он.

— Не нужно паники. В его квартире просто проверят коробки, возможно, зададут пару вопросов и всё. Его никто не тронет, если он не виноват.

— Точно? — весь его вид выражал надежду.

— Точно. Но ты не особо надейся — я практически уверена, что он преступник.

— Расскажешь потом, чем это дело закончилось?

— Могу хоть сейчас позвонить своему, так называемому, начальнику и узнать.

— Не рано? — с сомнением спросил он.

— Мы уже довольно долго разгадываем эту загадку. Думаю, что он уже всё нашёл или, как минимум, приехал на место. Звонить?

— Нет, лучше расскажи, какие шаги ты ещё предпринимала, чтобы найти товар. — Ты пытаешься тянуть время?

— Отчасти, да.

Я надолго задумалась. Ведь и правда, весь успех моих операций составляет не только умение анализировать, но и работа других лиц. Несколько лет назад я собрала себе небольшую команду и поручаю им мелкие задания, вроде слежки, установления прослушки, а иногда и моей охраны. Я сама лично тренировала этих людей, передала им свои знания и мудрость. На службе никто не интересуется моими помощниками, за что я им очень благодарна.

— Ты снова уснула? — толкнул меня Саша. — Так кто тебе помогает?

— Да не важно кто, — отмахнулась я.

— У тебя есть напарник?

— Нет, на службе я работаю одна.

— Значит это человек со стороны. Есть кто-то, кому ты очень сильно доверяешь? — с поднятыми бровями и улыбкой до ушей спросил друг.

— Есть, но этот человек мне не равен, — криво усмехнулась я.

— А я? Я равен тебе?

— Это смотря в окружении кого мы находимся.

— Сейчас. Сейчас мы равны?

— А это смотря кого я хочу или кого вынуждена из себя строить.

— И что это значит?

— Это значит, что ты уже лезешь туда, куда не нужно, — я сказала это тоном, который не требовал дальнейших споров.

— Хорошо, в конце концов, твои загоны — это исключительно твои проблемы, — миролюбиво поднял он руки над головой. — Говорил мне дед, что работа в МВД тяжёлая для мозга, но я ему не верил. А ведь ты работаешь там даже не полгода.

— Я работаю там почти три года, — слова вылетели быстрее, чем я успела понять, что говорю.

— Что? Три года? Ты сказала, что недавно устроилась туда, проходила какие-то тесты и поэтому не могла ходить на пары около месяца, — казалось, что Сашу ударило молнией.

— Я уезжала тогда, — отступать и врать оказалось поздно.

— На задание? — начал он меня пытать.

— Нет, у меня был отпуск и я моталась по своим делам, — изо всех сил я старалась сохранять спокойствие.

— Где-то в начале второго курса ты не появлялась на парах весь сентябрь. Ты тогда устроилась на эту работу, верно? — вспоминал Саша.

— Верно. Точнее… Не важно.

— Ладно, пусть не важно, но для чего надо было врать?

— Потому что мне вообще запрещено было рассказывать, что я там работаю! — вспылила я.

— Почему?

— Потому что меня приняли туда по блату. Сам подумай: как могли взять человека без образования? В начале я там почти не появлялась и ничего не делала — мне боялись поручать задания. Однако, потом эта часть моей жизни начала занимать всё больше времени. Я не могла сосредоточиться на том, что для действительно меня важно и взяла отпуск. Я месяц моталась по разным городам и кое-что искала. Я поняла, что кто-то всё равно будет расспрашивать где я была и решила отвечать правду. Пусть эта правда и не была уже актуальна.