Особо писателистый писатель Эрнест Хемингуэй

* * *

Двадцать пять хемингуэевских цитат, наверное, наиболее любимых его поклонниками (взяты с greylib.align.ru, комментарии — мои):

1. «Все люди на свете делятся на две категории. С первыми легко, как легко и без них. Со вторыми очень сложно, но жить без них невозможно совсем».

Откровение (садо)мазохиста.

2. «Писать на самом деле очень просто. Ты всего лишь садишься перед пишущей машинкой и начинаешь истекать кровью».

Согласно сайту quoteinvestigator.com, этот дурацкий афоризм был приписан Хемингуэю в 1973 году, а напрямую у него в текстах не просматривается. В авторстве подозреваются ещё несколько людей: есть варианты с каплями крови, без капель крови, с порезанными венами, без порезанных вен. А вот наш, к примеру, Василий Шукшин макал перо всего лишь в правду, и получалось не хуже.

3. «Реже всего в жизни я встречал умных людей, которые были бы еще и счастливы».

Быть подолгу счастливым вредно. Умные люди это понимают, а хемингуэйнутым, как правило, не дано.

4. «Война, какая бы она ни была необходимая и справедливая, всегда преступление».

Люди спасают страну от нашествия, возвращаются измученные и израненные домой, а хемингуэистые тыловые крысы им: вы — ПРЕСТУПНИКИ.

5. «Никогда не отправляйтесь в путешествие с теми, кого не любите».

Ой ли? А как же тогда человека безнаказанно со скалы спихнуть? Или за борт, скажем? А если это не требуется, то мы и без Хемингуэя сообразим, с кем нам ехать.

6. «Большинство людей никогда не слышат друг друга».

Разумеется. И не видят тоже. Их же МИЛЛИАРДЫ. А телефон — это такая вещица для чесания себе уха. Люди не всегда вникают в то, что говорят другие, но если эти другие — хемингуэйнутые, то понимать их вдобавок бывает мудрено или незачем.

7. «Я пью, чтобы окружающие меня люди становились интереснее».

Алкоголики оценят.

8. «В прежние дни часто писали о том, как сладко и прекрасно умереть за родину. Но в современных войнах нет ничего сладкого и прекрасного. Ты умрешь, как собака, без всякой на то причины».

После того, как Хемингуэй выявил несладостность и непрекрасность смерти за родину в новых условиях, американцы переключились на умирание за свободу и демократию.

9. «Самое отвратительное слово на свете — „пенсия“.»

Каждому своё. А, скажем, чужое дерьмо Хемингуэю, может быть, даже нравилось.

10. «Люди с возрастом не умнеют. Они просто становятся осторожнее».

Он сам-то перестал умнеть с какого возраста? Есть подозрение, что с подросткового.

11. «Тот, кто щеголяет эрудицией или ученостью, не имеет ни того, ни другого».

Отнюдь нет. Нередко-таки имеет их, но без толку, потому что надо бы вдобавок ума.

12. «Переезжая из одного места в другое, вы все равно не можете убежать от себя».

Очень точное наблюдение. А если всё-таки отделить голову от тела и отправить их в разные города, то умрут и тело, и голова.

13. «Если вы перестали делать какие-то вещи просто для удовольствия, считайте, что вы больше не живете».

… сказал начинающий наркоман, вгоняя в себя первую дозу убийственной гадости.

14. «Если двое любят друг друга, это не может кончиться счастливо».

Все люди умирают, да.

15. «На свете так много женщин, с которыми можно переспать, и так мало женщин, с которыми можно поговорить».

Отмазка для курильщика и выпивальщика, рано утратившего либидо.

16. «Если вам хочется избавиться от какой-то мысли, запишите ее».

А если хочется избавиться от неё СОВСЕМ, то, наоборот, не записывайте: возможно, вскоре забудете её с концами.

17. «Лучшая возможность узнать, можешь ли ты доверять человеку, — довериться ему».

Сгодится мошенникам для заговаривания «лохам» зубов.

18. «Любая трусость происходит от нелюбви».

Наоборот, любая трусость происходит как раз от любви. А именно от любви к СЕБЕ.

19. «У Достоевского есть вещи, которым веришь и которым не веришь, но есть и такие правдивые, что, читая их, чувствуешь, как меняешься сам».

Это чтобы думали, что он читал Достоевского. Вместо «Достоевского» можно поставить фамилию любого хорошего писателя, и будет звучать столь же мудро: от чтения книжек, оказывается, бывает чувство, что они идут тебе на пользу.

20. «Все сентиментальные люди очень жестоки».

А люди эмоционально холодные мучают, вымаривают и убивают других из простого пренебрежения или расчёта и не получают при этом никакого эмоционального удовлетворения. Таки да.

21. «По-настоящему храбрым людям незачем драться на дуэли, но это постоянно делают многие трусы, чтобы уверить себя в собственной храбрости».

Этот афоризм родился, наверное, после того, как кто-то предложил Хемингуэю выйти на воздух и получить по физиономии за «базар».

22. «Если вас что-то ранит, значит, вам не все равно».

Да-да, а если наступает ночь, значит, солнце за горизонт заходит.

23. «Лучшие люди на Земле умеют чувствовать красоту, имеют смелость рисковать и силы говорить правду. И именно эти положительные качества делают их очень уязвимыми. Именно поэтому лучшие люди часто разрушены изнутри».

Намёк на то, что если ты не свихнутый, то, скорее всего, неправильно чувствуешь красоту, не хочешь зазря рисковать и не торопишься выдавать с апломбом то, что сегодня тебе представляется правдой, а завтра, возможно, уже окажется глупостью.

24. «Мы все сломаны. И именно в местах надломов мы часто сильнее всего».

…злорадно сказал Хемингуэй в травматологическом отделении клиники старичку на соседней койке, у которого кости срослись неправильно, так что надо было их снова ломать.

25. «Секрет успеха прост: никогда не падайте духом. Никогда не падайте духом. Никогда не падайте духом на людях».

На самом деле секрет успеха ещё проще: всегда позёрствуйте. Всегда позёрствуйте. На людях, разумеется.

Вывод: то ли сам Хемингуэй — та ещё дешёвка, то ли дешёвки лишь его почитатели, не сумевшие отыскать у него ничего, кроме мелочей, банальностей, глупого морализаторства, напыщенных мутных трагизмов и дешёвого зубоскальства.

Ещё цитатка из Хемингуэя:

«Нет лучше охоты, чем охота на человека. Кто познал охоту на вооружённых людей, и полюбил её, больше не захочет познать ничего другого.»

В хемингуэевских цитатниках обычно её пропускают, потому что она сильновато располагает к заключению, что Хемингуэй был тот ещё моральный урод.