Остросюжетный детектив. Выпуск 1

2

Я вышел из убежища около половины десятого, воспользовавшись запасным выходом. Ночь была темной и безлунной, в воздухе висела изморось. Темнота создавала иллюзию безопасности.

Я радовался случаю размять ноги. Написанный для Файетта отчет был настолько полон, насколько я в состоянии был это сделать. Он отнял у меня добрых четыре часа. Изложение фактов на бумаге помогло и мне самому прояснить некоторые темные места.

Я пришел к мысли, что в случае, если я смогу обнаружить, почему убили Леннокса Хартли, найдется решение и остальных загадок.

У меня было достаточно времени, чтобы обдумать события вчерашнего дня, и я припомнил, как реагировала Корнелия на мое невинное замечание о полотне, написанном Хартли. Припомнил я и ее растерянность, когда она увидела фотографию Фэй Бенсон. Фэй была одной из натурщиц Хартли. Зацепка была где-то между этими тремя. Мне пришло в голову, что подруга Фэй, Ирен Джаррард, пожалуй, смогла бы помочь мне обнаружить эту зацепку. Вполне возможно, Фэй говорила ей что-нибудь, что могло направить меня на путь истинный. При первой же возможности я решил увидеться с девушкой.

К моей схеме надлежало еще как-то пристегнуть Гамильтона Ройса. Если брошенная им подруга пожелала бы заговорить, она на сегодняшний день оказалась бы моим самым крупным козырем.

Крутая лестница сразу от входа в клуб «Хэй-Дэй», украшенного кричащей неоновой вывеской, вела в один из тех душных темных подвалов, которые, экономя хозяину деньги на арендной плате, тем не менее как магнитом притягивали сюда стадо досужих туристов.

Угрюмый вышибала взыскал с меня трехдолларовый взнос за вход и временное членство и пропустил в зал, мгновенно потеряв ко мне всякий интерес.

Я раздвинул занавески, скрывавшие вход в бар и на танцевальную площадку, и в тумане табачного дыма, лавируя между тесно установленными столиками, направился к стойке.

В клубе находилось десятка два посетителей, в основном девицы, занятые поисками мужского общества. Они явно превзошли разумный уровень в употреблении косметики, зато не достигли его по части одежды. Пока я шел к бару, их взгляды буквально впились мне в кожу.

Краснолицый бармен кивнул мне, когда я остановился у стойки. Он оценивающе осмотрел меня, но как будто так и не сообразил, сколько на мне можно заработать.

Я заказал неразбавленное виски.

– Если вам нужна компания, – заговорил бармен, ставя передо мной стакан, – стоит только улыбнуться одной из этих крошек, и она кинется к вам со всех ног.

– Которая из них Лидия Форрест? – осведомился я, взяв стакан. – Она сегодня не выходная?

Бармен прикусил язык. В его заплывших глазках появилось сонное выражение.

– Вам нужна мисс Форрест?

– Я так, кажется, и сказал.

– Вы ее приятель? – поинтересовался он, и я почувствовал, что между нами встала стена отчужденности.

Я облокотился на стойку и улыбнулся ему:

– Если вам это необходимо знать, то я приятель ее приятеля, – заметил я мягко. – Ее нет поблизости?

– Нет. Послушайтесь моего совета, бросьте вашу затею. У нее есть друзья, которые очень обижаются на тех ребят, что ее спрашивают.

– Правда? – удивился я и покачал головой. Выпив виски, я подтолкнул к нему стакан. – Давайте не будем ссориться. У меня своих подруг предостаточно. Мне нет никакого резона разевать рот на чужое. У меня к ней письмо – и только.

Он наполнил мой стакан и немного успокоился.

– Да тут все время шляются, надоедают, спрашивают ее, – посетовал он. – Если только письмо…

– Вот именно. Где ее найти?

Он получил за виски и соизволил даже принять доллар на чай.

– Она будет выступать через полчаса. Побродите тут пока, мистер.

Я вытащил еще четыре долларовых бумажки и продемонстрировал их бармену.

– Если я тут проторчу еще полчаса, меня придется выносить вперед ногами. А в ее туалетную комнату заглянуть нельзя?

Он почесал за ухом, изучая взглядом купюры.

– Я думаю, можно, – наконец вымолвил он. – Вторая дверь направо от оркестра. Только не слишком заметно.

Деньги исчезли у него в кармане молниеносно, словно пушинка в раструбе пылесоса.

Я отнес стакан на стол поближе к оркестру, уселся и закурил. Крашеная блондинка внушительной комплекции поднялась и, не ожидая приглашения, подошла к моему столику.

– Привет, дорогой, – пропела она, одарив меня улыбкой, которую можно было бы назвать ослепительной, будь у нее чуть поприличнее зубы. – Собираешься заказать мне выпить?

Я объяснил ей, что жду свою маму. На ухмылку, перекосившую ее лицо, стоило поглядеть. Она вернулась к подругам и поделилась распиравшим ее весельем. В это время появились двое мужчин в летних костюмах и галстуках ручной работы, и внимание девиц переключилось на них.

Покончив с виски, я встал и двинулся ко второй двери от оркестра, открыл ее и попал в коридор. В дальнем конце коридора оказалось две двери, на одной из них была нарисована звезда. Я постучался.

Глубокий женский голос пригласил меня войти.

Я открыл дверь. Перед трюмо сидела весьма привлекательная блондинка, если, конечно, вам нравятся лица, как бы вырубленные из гранита. Все у нее было на месте, как, впрочем, и следовало ожидать у девушки, выступающей на эстраде. Возможно, года три назад она и была неотразима, но теперь превратности жизни ночного клуба довольно заметно пообтрепали ее. Она была одета в красно-черный халат с глубоким вырезом. Ярко блестевшими губами она сжимала плоскую турецкую сигарету.

– Да? В чем дело? – приподняв изогнутые брови, спросила она.

– Мисс Форрест?

– Да.

– Я Лоу, – позаимствовал я фамилию у Берни. Пройдя в комнату, я притворил дверь. – Не могли бы вы мне уделить минутку?

– По какому поводу?

Она откинулась на стуле, положив тонкую руку на спинку, и осмотрела меня без видимого интереса.

– У нас есть общая тема для беседы, мисс Форрест. Я навожу справки о Гамильтоне Ройсе.

Она нахмурилась и стряхнула пепел с сигареты, прежде чем задать вопрос:

– Зачем?

– Длинная история. Короче говоря, он каким-то образом связан с исчезновением одной девушки. Я собираю информацию и уполномочен платить за нее.

– Какой девушки? – спросила она.

– Фэй Бенсон, она же Фрэнсис Беннет. Может быть, вы слышали это имя?

Полные губы Форрест сжались.

– Вы кто – сыщик?

– Я занимаюсь частным расследованием.

– На кого вы работаете?

– У того, на кого я работаю, достаточно монет, чтобы тратить их не скупясь.

Она пригасила сигарету и повернулась к зеркалу.

– Здесь говорить нам нельзя, – пробормотала она, погружая гребень в свои прекрасные шелковистые волосы. – У меня квартира на Леннокс-драйв, двести сорок шесть. К часу ночи я буду дома.

Я услышал, как отворилась входная дверь в коридор. Судя по тому, как девушка бросила гребень и как напряглось ее лицо, она тоже это услышала.

В дверь постучали. Она повернулась и взглянула на меня. Глаза у нее были испуганные.

– Вы ошиблись. Я не знаю никого по имени Морган, – заверещала она, когда открылась дверь и вошел вышибала.

– Чего здесь делаешь? – уставившись на меня, хрипло процедил он.

– А вам какое дело? – спросил я, пятясь к двери.

– Убери его отсюда, Сэм, – вмешалась, переведя дыхание, Лидия. – Он мне надоел.

Вышибала протянул огромную лапу и ухватил меня за отворот плаща. Я с трудом противился искушению врезать в челюсть. Он очень удачно открылся для хорошего апперкота, но я видел, что Лидия нервничает. Она предоставила мне роль Ромео; приходилось ее придерживаться.

– Ухожу, ухожу, – заспешил я, – не хочу нарываться на неприятности.

– Ты их, может, и не хочешь, приятель, но получишь, – изрек вышибала и потащил меня из комнаты в коридор. Он приволок меня к черному ходу, открыл дверь и вытолкнул на улицу.

– Если еще раз увижу здесь твою рожу, я сделаю из тебя бифштекс и скормлю своей собаке, – мрачно пошутил он, напоследок толкнув меня так, что я заспотыкался по тротуару.

Я устоял на ногах, поправил плащ и мило ему улыбнулся. Не часто я дохожу до бешенства, но в тот момент я просто изнемогал от желания погладить его кулаком по физиономии.

– Ты будешь это делать один или тебе кто поможет? – полюбопытствовал я, выставив вперед челюсть.

Он оказался не в силах сдержать азарта, согнул колени и собрался нанести тяжелый медлительный размашистый удар. Именно этого я и ожидал от счастливого в своей наивности вышибалы.

Пропустив его кулачище рядом с головой, я шагнул в сторону и отвесил ему апперкот правой в челюсть, да так, что дрожь прошла у меня по всему телу.

Глаза у него закатились, он сдавленно хрюкнул и рухнул на тротуар.

Располагая двумя с половиной часами времени, которые предстояло убить, я вернулся в бар Бенна. Он уже собирался спать, но, когда я ему позвонил, спустился в убежище.

Он покосился на мой разбитый кулак, но вопросов задавать не стал.

– Мне нужна машина, – сказал я ему. – Знаете кого-нибудь, кто мог бы мне ее сейчас одолжить?

– Берите мою, – предложил он. – Гараж в конце аллеи. – Он бросил ключи на стол. – У меня «Линкольн» 43-го года, но я за ним ухаживал, и он пока ходит.

– Прекрасно, благодарю, – я спрятал ключи в карман. – Еще одно. Где находится Леннокс-драйв?

– Знаете, где живет кэп Брэдли? Оттуда второй поворот, – он подавил зевок. – Если это все, я, пожалуй, пойду. Мне-то на жизнь приходится зарабатывать.

Я его успокоил, что это все, а когда он ушел, включил радио и прослушал конец Четвертого фортепианного концерта Бетховена в записи.

Без четверти час я покинул убежище, вывел из гаража машину Бенна и поехал по направлению в Леннокс-драйв.

Когда я миновал дом капитана Брэдли, в нем было темно. У меня возникло желание зайти и обрисовать ему сегодняшнее положение вещей, но времени не было, к тому же он, вероятно, уже спал.

Я оставил «Линкольн» на углу Леннокс-драйв и пешком направился к дому Лидии. Ее квартира на первом этаже выходила окнами во двор. Я нажал на кнопку звонка, размышляя, вернулась ли она уже домой. До меня донесся звук шагов, и я понял, что Лидия вернулась. Дверь открылась. Меня ждал худший из сюрпризов в жизни.

На пороге стоял Хуан Ортес с «кольтом» 45-го калибра в правой руке. Глаза его холодно и злобно блестели.

– Спокойней с руками, – скомандовал он. – Заходи! Одно неправильное движение – и схлопочешь пулю.

Он отступил в сторону.

Я вошел в большую комнату. Веселенькие занавески на окнах были задернуты. Вокруг стола, на котором красовалась ваза с розами, стояло несколько стульев. Из радиолы, задвинутой в угол, лилась приглушенная мелодия свинга.

Лидия сидела на диванчике. На меня она и не взглянула. Лицо у нее было белее снега, если не считать трех красных отметин на правой щеке, следов чьей-то, возможно и Хуана, пощечины.

– Спиной к стене! – скомандовал Хуан.

Было похоже, что он не узнал меня, но мне от того было не легче. Я прислонился к стене и постарался выглядеть более испуганным, чем был на самом деле.