Темный баффер. Клановые войны

Но сейчас не об этом.

Отсюда надо валить и валить как можно скорее. Пока у меня есть силы и мозги и я не похож на того упыря, что напал на меня сразу после встречи с Мастерами. Да, Кендал говорил, что с Геоманта сбежать нельзя, но… здесь я готов был с ним поспорить. Если уж есть у кого шансы, так это у меня. Я сбегал даже от Рельяра. А это, господа, такая была сволочь… Впрочем, почему «была»? Слыхал, заделался верным последователем Зога, ха-ха! Смеяться тут надо на слове «верным». Но я отвлекся.

Не уверен, бывали ли среди заключенных на Геоманте те, кто видит магию. И даже больше — те, кто сам мог создавать Чары. Ибо, как я уже говорил, магия здесь была. А то, что я ее не вижу, означает лишь, что мои способности перекрыты или чудовищно мощными чарами или не менее могущественными артефактами. Но даже сквозь них я чувствовал отголоски движения потоков. Вдруг вспыхнувшая интуиция была ничем иным, как их ощущением. Когда на меня пристально глядели чужаки — своим вниманием они нарушили фоновое истечение силы, что я и чуял.

А значит, господа, мы еще повоюем.

— Так как, ты с нами? — спросил Кендал, когда я спустился вниз.

— Услуга за услугу, — ответил я. — Мне нужен кто-то в этой дыре, у кого есть информация и мозги.

Вожак геомантов задумчиво почесал заскорузлые патлы.

— Зачем тебе такой человек?

Я не стал юлить:

— Хочу свалить отсюда как можно быстрее.

С минуту все трое задохликов пялились на меня как на идиота, а потом вдруг синхронно расхохотались. Даже молчаливый Эскапа чуть ли не катался по земле от содрогающего худое тело смеха.

Вытерев слезы, Кендал вздохнул и сказал тоном, коим добрая учительница наставляет нерадивого ученика:

— Ты еще не понял, Новенький? Геомант — это навечно. Выйти отсюда можно лишь во тьму.

— Имел я эту «тьму», — я почти не покривил душой. Планы Зога я все-таки обломал знатно, ха-ха. — По рукам?

Кендал оглянулся на своих подопечных и протянул руку.

— Что ж. Если вдруг богам понравится твоя шутка и тебе удастся твоя затея, возьмешь нас собой.

Я помедлил, прежде чем пожимать протянутую руку. Была у меня одна проблемная заковыка еще с прошлой жизни: к своим обещаниям я до сих пор относился серьезно.

— По мере возможности, — наконец ответил я Кендалу и крепко пожал худую ладонь.

— На том и порешим.

Путешествие по мертвому городу с его практически коренными обитателями сильно отличалось от прошлого. Вместо широкой улицы, мы шли узкими проулками, перебирались через какие-то ямы, проходили насквозь торговые центры, миновали разрушенный завод с продуваемыми непонятно откуда взявшимся ветром цехами.

Геоманты были, мягко говоря, неразговорчивы, катили по очереди тележку с нехитрыми пожитками и хмуро на меня поглядывали. Я с трудом вытягивал из Кендала крупицы информации.

Как выяснилось, большую часть времени находящиеся здесь люди и нелюди предпочитали шкериться по дальним углам, боясь выйти на белый свет и стать объектом Охоты. Лишь некоторые сбивались в шайки и предпринимали дальние Поиски, пытаясь найти что-то полезное на развалинах неведомой цивилизации или выходя на эту самую Охоту.

Больше всего я опасался, что Геомант пуст в социальном планет. Что все его население только и шляется по мертвому городу, в поисках более слабых себе подобных, но… люди не были бы людьми, если бы даже в таком ужасном месте не соорудили некое подобие цивилизации. Было здесь одно некое подобие поселения, в которое мы как раз и держали путь.

Спустя пару часов хода, остановились на привал. За годы, проведенные в Дар-Огаре, я не раз был в составе различных отрядов, но ни один из них не был таким жалким. Последние сотни метров бедолаги едва волочили ноги.

— Тут отдохнем, — сказал Кендал, когда мы забурились во двор небольшого особнячка с еще крепкой калиткой из чугунного литья.

Напрягшись, я закрыл калитку, а мои новоявленные товарищи приткнули тележку к забору и, тяжело дыша, уселись на поваленный столб.

Кендал протянул нам фляжку, куда «утром» была собрана вода с ветряной ловушки в лагере геомантов, а потом, покопавшись в тележке, вытащил большой сверток, завернутый в дряхлую тряпицу. Геной и Эскапа тут же подобрались, звучно сглотнув, и буквально на четвереньках приблизились к вождю. Положив сверток на землю, Кендал осторожно развернул тряпицу, с таким видом, будто распаковывал стопку новых айфонов…

Твою мать, меня чуть не стошнило!

Внутри находилась закопченное предплечье.

Вооружившись остро заточенным ножом, вожак срезал с него три длинные, но тонкие полосы. Одну оставил себе, а другие, двумя руками, как великую драгоценность, передал своим сотоварищам. Затем отхватил приличный кусок мяса и протянул его мне.

— Держи, Новенький, тебе понадобятся силы.

Только сейчас я ощутил, как голоден. Живот скрутило колючим спазмом, а к горлу подкатил тугой комок, но… я решительно отодвинул от себя драгоценное угощенье. Это было чрезвычайно глупо, тем более что в Дар-Огаре смерть давно потеряла треклятую неизбежность, но жрать себе подобных…

— Спасибо… пока обойдусь.

Все трое геомантов смерили меня злыми и завистливыми взглядами, а затем вождь убрал сверток в тележку и только после этого они с жадностью вгрызлись в свои доли мяса.

Б-р-р…

В этот момент бедолаги совсем мало походили на людей.