Игры света и тьмы - 1

Дезмонд помрачнел и промолчал.

— Захвачу кое-что и отправимся к посадочной площадке, — сухо сказал он и скрылся во внутренних дверях.

— Кто бы сомневался, что она находится не здесь… — машинально произнесла вполголоса Инэрис. Подошла к окну и замерла, глядя на море — такое же, как в городе, и в то же время совсем другое. Пронзительно яркое, несмотря на по-осеннему серый цвет. Ей снова захотелось улыбаться. Необыкновенно отчётливое чувство затопило сердце — Инэрис внезапно поняла, что возвращается домой.

— Ты знаешь, что с тобой бывает тяжело? — поинтересовался Дезмонд, выходя из спальни. Он сменил плащ на короткую кожаную куртку, а шёлковую рубашку — на обтягивающую чёрную футболку. Светло-голубые классические джинсы довершили образ.

Инэрис нервно хохотнула, обернулась, чтобы ответить, и замерла, любуясь на эту картину.

— Скажи мне что-нибудь новенькое, — опомнившись, ответила она, и мысленно выругалась, обнаружив в голосе непрошенную хрипотцу.

— Ок, — Дезмонд шагнул к ней и остановился близко-близко, так что Инэрис остро ощутила, что, в отличие от Нолана, этот мужчина на полголовы выше её ростом. Густой запах одеколона с пряными нотками специй и терпкими — дублёной кожи — заполнил пространство. — Мне на это наплевать.

Едва Дезмонд договорил, озорная улыбка заиграла у него на губах. Инэрис стояла, поражённая странным ощущением, что Дезмонд вот-вот наклонится и поцелует её.

Инэрис никогда не боялась близости с мужчинами, хоть никогда и не искала её. Она не часто встречала людей, которые бы всерьёз влекли её к себе. Физиология значила для неё не так уж много — Инэрис в этом смысле (как, впрочем, и во многих других) — слишком высоко задирала планку. Генномодифицированные, выпестованные десятком поколений типажи имперских аристократов для неё были нормой. Их потомки, сохранившие толику древней крови — годной подделкой. Простые смертные иногда имели достойную физическую форму, но в большинстве своём казались ей несуразно неухоженными. Но в любом случае, ни первые, ни вторые, ни третьи, не привлекали её, покуда речь шла только о теле. Она видела слишком много тел. Ей хотелось ощутить рядом силу, которая могла бы соперничать с её собственной. И здесь уже не имело значения, смертен ли тот, кто стоит перед ней, есть ли в нём древняя кровь.

За всю свою жизнь Инэрис встречала силу, которая притягивала бы её, интриговала, будоражила бы кровь — всего несколько раз. Но настолько остро она ощущала эту глубинную энергию впервые. Казалось, она пульсировала у Дезмонда в крови, заставляла дыхание сбиваться… И впервые в жизни Инэрис не была уверена, что сумеет с ней совладать, доведись ей выйти против неё.

Она осторожно отступила на шаг назад.

— Уверена, это поможет нам работать вместе, — криво улыбнувшись, произнесла она. Дышать стало чуточку легче. — Мы идём?

Инэрис развернулась по направлению к двери в холл и собиралась выйти из квартиры первой, но Дезмонд оказался рядом раньше, чем она успела покинуть комнату. Придержал дверь и над самым ухом произнёс бархатистым голосом, от которого кровь бежала по венам быстрей:

— Да, идём.

Перед мониторами корабля проплывало звёздное небо. Рубка была такой знакомой, что иногда Инэрис казалось, что в мире не существует ничего кроме неё. Она сгорала в этой рубке, чтобы в ней же очнуться ото сна и снова увидеть бой, в котором раз за разом гибли все, кто день изо дня стоял у неё за спиной.

Во сне Инэрис не помнила имён. Иногда они всплывали в сознании и снова тонули в небытие. Иногда на месте лиц Мелч и других, оставшихся с ним до конца, появлялись лица других — всех тех, кого она успела полюбить за тысячу лет. Всех тех, кто также ушёл вникуда.

Медленно наплывал на черноту космоса сиреневый шар Фаэны.

Трижды в своей жизни Инэрис видела гибель планет.

Первой стала Астера — но этого боя она не видела воочию. Второй — Нимея. Планета, где она родилась. Планета, которая была её жизнью. Планета, которая стала для неё олицетворением прошлого.

Третьим миром, который на памяти Инэрис погиб окончательно и безвозвратно, стала Фаэна.

Во сне она знала, что раньше, чем блеснут над огромным шаром первые лучи солнца, планета умрёт. Превратится в тысячу осколков, также как весь огромный мир, в котором Инэрис когда-то жила. Во сне она чувствовала, что это будет последний удар, который ей никогда не удастся отбить — но всё равно пыталась, снова и снова. Потому что иначе не могла. Потому что никогда и не перед кем не отступала.

Треск сломанных приборов едва нарушал наступившую тишину. Голос второго капитана звучал в наушниках насмешкой над всем, во что Инэрис когда-то верила.

К последнему году существования Империи, её флот насчитывал более миллиона кораблей. Больших, малых, лёгкий и тяжёлых… Из всех только два откликнулись на последний зов, только два пришли выполнить последний приказ императрицы, которой уже нечем было править.

Генс Ларта — её собственный флагман. Совсем недавно — лучший из кораблей, сошедших с верфей Мелло. Теперь — разбитый настолько, что едва держал курс.

Мала Реста — давно устаревший фрегат, построенный семьёй Аркан. Чудом доживший до этих дней. Где он был всё время войны, в каких участвовал боях… Инэрис не знала. Но теперь он стоял на орбите рядом с её собственным кораблём, точно так же разбитый в хлам.

Два корабля. И только один капитан, кроме неё, решивший, что за гибнущую империю можно умереть.

Дезмонд Аркан. Предатель, мятежник, преступник и дезертир.

Во сне Инэрис хотелось от этой мысли стонать. А что было наяву… Она уже не помнила. Только этот мягкий голос в наушниках под треск испорченного передатчика. Потом мгновенная тишина. Воронки гиперпереходов в черноте космоса. И короткое, почти восторженное от капитана второго корабля:

— Началось…

— Иса! Инэрис! Исанна! Иарлэйн! Хватит спать!

— Никто не пришёл…

Инэрис не заметила, когда голос в наушниках перестал трещать. Когда вместо отчаянных команд, стал произносить её имена.

— Приехали.

Инэрис моргнула, пытаясь вернуться в ту серую реальность, которая окружала её несчётное количество лет.

— Почему никто не пришёл?

— Что?

Инэрис смутно ощутила, что мягкая спинка под плечами — не часть пилотского кресла, а пассажирское сиденье в её собственной машине. Смутно удивилась, что позволила кому-то сесть за руль. Потом осознала, что бархатистый голос — не сон. Что она слышит его наяву. И что, кажется, этот голос ждёт ответа на вопрос.

Инэрис помолчала. Она тоже хотела получить ответ на свой вопрос. Именно сейчас, пока сон ещё не покинул её до конца.

— Почему туда, на орбиту Фаэны, больше никто не пришёл? Никто кроме нас.

Дезмонд вздохнул. Напряжение, поселившееся на его лице за время, пока он пытался пробудить Инэрис ото сна, растаяло. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел перед собой. За стеклом машины раскинулся вечерний лес. Почти такой же, как на сотне планет, где он побывал.

Дезмонд не видел его. Сейчас он тоже был там. Далеко и давно.

— Потому что у каждого есть свои приоритеты, Ис.

— Не понимаю.

— Потому что у одних есть семья, у других — дом, у третьих — любовь. Ты никогда не заставишь миллионы и миллиарды настолько разных людей защищать империю.

— Человечество.

— Человечество, — подтвердил Дезмонд. — Миллиарды и миллионы других людей, о которых они не знают ничего.

— Но я же пришла. И ты пришёл.

— Ты ненормальная. Ты всю свою жизнь, с самого рождения, верила в то, чего нет.

— Допустим. А ты?

— А я? — Дезмонд хмыкнул. — А я — просто идиот.

В салоне машины повисла тягостная тишина, болезненно похожая на ту, с которой всегда начинался для Инэрис этот сон.

Потом как-то вдруг она поняла, что её щека лежит у Дезмонда на плече, а рука спутника заботливо обнимает её поперёк спины.

Инэрис резко выпрямилась. С укором посмотрела на Дезмонда, опасаясь, что тот посмеётся над ней, но Дезмонд молча убрал руку, сделав вид, что ничего не произошло.

Инэрис прокашлялась и заставила себя сосредоточиться на картинке перед лобовым стеклом.

— Где мы?

Дезмонд молча коснулся кулона, висевшего на груди. Воздух замерцал, и несколько деревьев растворились, открывая взору обтекаемый чёрный силуэт.

— Это он… — на мгновение у Инэрис перехватило дух. С тех пор, как прошёл контакт, она успела увидеть некоторое количество космических кораблей. Но все они казались жалкими игрушками рядом с тем, что находилось перед ней.

Краем глаза Дезмонд заметил её взгляд и ухмыльнулся. Инэрис не заметила.

— Я хочу порулить! — выпалила она.

— Хорошо, — улыбка Дезмонда стала ещё шире. Он никому ещё не отдавал управления своим кораблём. До этого дня.

— Твой кораблик может стрелять в воде? — поинтересовалась Инэрис без особой надежды. И, к своему удивлению, услышала в ответ:

— Да. Но это запрещено.

Инэрис покосилась на спутника. Потом на обтекаемый тёмный силуэт, медленно проявлявшийся на мониторах.

— Запрещено использовать технологии Ордена против населения отсталых миров, — пояснил тот.

— А! — Инэрис нервно хохотнула. — Ну так ты не волнуйся. Это — не из нашего мира.

Она наклонилась над приборной панелью, судорожно пытаясь вспомнить, что и как делать дальше. Понятно было, что для начала нужно просканировать то, что находится перед ними, вот только как это сделать на данном конкретном бортовом компьютере — оставалось загадкой.

Дезмонд отодвинул её руку и сам прощёлкал по нужным клавишам. Инэрис подняла глаза на монитор, в реальном времени наблюдая, как приближается вытянутый чёрный объект. Зелёные прожилки на его корпусе и закрылках что-то Инэрис напоминали, но она всё никак не могла сообразить — что.

— Это технологии чужаков, — выдохнула она, наконец. На мгновение раньше, чем над панелью замерцали линии проекции и сканеры принялись высвечивать разные части корабля.

— Нет, — коротко произнёс Дезмонд. — Это корабль флота твоей сестры.

Прокомментировать сказанное Инэрис не успела, потому что чёрно-красный снаряд отделился от брюха корабля.

Откинувшись назад, она резко, на одних инстинктах, выкрутила штурвал.

Дезмонд, который из своего положения до штурвала дотянуться не успевал, нажал педаль ускорения, и первый снаряд благополучно прошёл мимо.

Зато корабль закачался — ни один, ни другой пилот не привыкли вести сражения на морском дне, ни один, ни другой толком не могли рассчитать силу, скорость и углы в условиях сопротивления воды.

Противник явно был подготовлен лучше, и второй залп прошёлся по корпусу корабля.

— Может, попробуем выйти с ними на связь? — предложила Инэрис, не переставая лавировать.

— Я бы не стал, — признался Дезмонд. — Лучше пусти меня за руль.

— Поздновато, я на ноги встать не смогу.

Очередной крутой разворот вывел их в хвост противнику, и Дезмонд едва успел переместиться к панели управления орудиями. Два залпа прошлись по корпусу противника, и тот, покачнувшись, пошёл ко дну.

— Экипаж ещё жив, — заметила Инэрис и замолкла. Она хотела сказать, что можно было бы подобрать его и допросить, но вдруг поняла, что не знает, кто будет вести этот допрос. Отдавать находку Джону не хотелось. Оставить её у себя, при том, что на неё наверняка будут претендовать инопланетные друзья — было мало шансов. Инэрис тихонько скрипнула зубами от собственного бессилия.