Сдать королевство, женить Императора

Невысокий полноватый мужчина средних лет, ни лицом, ни умом не примечательный, с сединой в тусклых русых волосах и оплывшими чертами, он совершенно не походил на заговорщика.

— Ваше Величество, — северянин и один из моих гвардейцев, которые, видимо, сторожили предполагаемого преступника, выступили вперед. Слово, однако же, взял молодой Ташо.

— Все присутствующие здесь придворные дамы, а также Ее Высочество Жулита, — при упоминании имени принцессы голос парня стал на пол тона нежнее — недостаточно для явного намека, но вполне сойдет, чтобы произвести на юную красавицу впечатление. — Видели, как этот человек пробрался за портьеру, где находилась веревка и механизм подъема люстры.

— Это произошло во время танца, я только успела повернуться и едва заметила, как он пошел туда, — добавила Жулита поспешно.

— Потом, когда люстра уже обрушилась, этот господин вынырнул из-за портьеры. Я потому и не успела отступить назад, что смотрела на него. В его руках был кинжал, поэтому я побоялась кричать, — закончила историю так пышная дама, о юбки которой я споткнулась.

При воспоминании об ударе тяжелым металлом заныла рука. Я покосилась на свое предплечье и только сейчас заметила, что рукав на нем рваный и покрыт темными пятнами не то от горячего воска, не то от крови. Вот же твари подземелий, и никто из мужчин даже не сказал об этом! Император и его шпион могли посчитать, что это неприлично, но где у Рейка глаза были? Ладно, об этом потом.

— Проверьте его карманы, — скомандовал Император, заметив мою задумчивость.

Северянин тут же принялся выполнять приказ, будто только этого и ждал. Советник Жерома всем своим видом показывал крайнюю степень возмущения, но ничего поделать не мог: его руки и ноги удерживала плотная веревка.

Наконец, из внутреннего кармана его бархатного жилета, расшитого серебром, северянин вытащил прозрачный бутылек, наполовину заполненный чем-то маслянисто-желтым. Недолго думая, я выхватила из рук стража находку, откупорила и вылила пару капель на камзол подозреваемого. Ткань тут же потеряла цвет и спустя примерно минуту стала похожа на старое, полуистлевшее волокно.

— Меня подставили, клянусь, Ваше Величество!

Крик чиновника прозвучал в тишине настолько громко, что Жулита вздрогнула и невольно подалась в сторону молодого Ташо. Тот в красивом, но делано-рефлекторном жесте потянулся за оружием.

— И чем вы можете это доказать? — Лайонел скрестил руки на груди, пока я перекатывала в бутыльке остатки растворителя, подняв ее к единственной в комнате лампе.

— Я пришел к механизму, за ту портьеру, для того, чтобы поговорить с неким человеком о… — тут советник, фамилию которого я все никак не могла вспомнить, затравленно взглянул на Императора. Но, похоже, голова оказалась ему дороже маленькой грязной тайны, поэтому он продолжил. — Для того, чтобы обсудить с товарищем некое дело.

— Какое дело? — устало потирая переносицу, уточнил Лайонел.

— Вопрос о том, как сделать Ее Высочество Ханну Милик вашей невестой, — поспешно сдал своих товарищей-заговорщиков чиновник и задрожал, испугавшись еще сильнее.

Вот же паршивка!

Я резко выдохнула, справляясь с подступающей яростью, и махнула рукой.

— Про Ее Высочество позже. С кем вы встретились, и что произошло в момент, когда упала люстра? — спросила я резко.

— Я не знаю этого человека, клянусь! — чиновник выглядел уже совсем затравленно, и оттого признавался во всем охотнее. — Он был в черном плаще и черной маске. Сказал, что он из общества «теней старшей крови». Это… в общем, так себя называют люди, которые поддерживают принцессу Ханну при дворе. Я хотел к ним присоединиться, мы уже почти договорились, но в этот момент веревка лопнула, мой собеседник сбежал, а я выхватил кинжал и вернулся в зал. И я понятия не имею, как у меня оказалась эта проклятая бутылка! — голос советника перешел в истерический визг и на самой высокой ноте затих.

Глава 9

Лайонел

Услышав признание приближенного бывшего Короля, я с трудом сдержал хохот. Да уж, умеет Войцеха влипнуть в неприятность: мало покушений на ее жизнь, так еще и тайное общество прямо под самым носом! Также ловко находить приключения, на моей памяти, умела только… а впрочем, неважно.

— Как выглядел тот человек, с которым вы говорили? — уточнила Войцеха, пока я боролся с не к месту появившимися ассоциациями.

— Невысокий, не слишком широк в плечах, движения довольно изящные, — осознав, что его не собираются казнить прямо сейчас, принялся отвечать подозреваемый. — В общем, я не смог его распознать, он походил на как минимум пятнадцать знакомых мне дворян среднего возраста.

Войцеха кивнула, распорядилась, чтобы список этих подозреваемых предоставили ей, и, судя по виду, собиралась при поддержке нескольких северян вломиться в комнату к своей подопечной прямо сейчас. Похоже, настало время действовать.

— Позвольте побеседовать с вами наедине, — попросил я, цепляя леди регента за локоть, пока она не успела раздать новую порцию распоряжений.

— Это не может подождать? — напряженно уточнила временная правительница и попыталась мягко, но настойчиво высвободить свое предплечье из моих пальцев. Я, конечно же, ей этого не позволил, но про себя отметил нетипичную для женщины силу ее изящных рук.

— Нет, не может, — пришлось надавить тоном и взглядом, чтобы заставить эту строптивицу выслушать меня.

— Список мне нужен как можно скорее. После того, как он будет составлен, подозреваемого запереть в его спальне и выставить охрану, — бросила она через плечо, и мы вместе направились в сторону лестницы.

За нами в некотором отдалении следовали гвардейцы Войцехи, но они шли достаточно далеко, чтобы не слышать разговора. Мы с регентом шли довольно близко друг к другу, я все еще удерживал ее за руку, однако со стороны это выглядело как жест вежливости и не более того.

— Захватывая замок, вы наверняка не рассчитывали столкнуться с чем-то подобным, — насмешливо начал я — желание досадить женщине, которая меня так раздражала, наконец нашло выход. — И конечно же, у вас слишком плохие отношения с подопечными, Ханна не расскажет вам все просто так.

— Спешка никогда не приводит ни к чему хорошему, — на удивление спокойно согласилась Войцеха. — Обычно я предпочитаю придерживаться плана, но на этот раз времени на обдумывание деталей не оставалось.

Мы с ней вышли на просторный балкон, пахнуло сыростью и влажной землей, однако небо сегодня оставалось на удивление ясным. Туман, в бледном свете луны кажущийся призрачным, накрывал город, но над ним, в темной синеве неба, сияли звезды. Судя по долгому выдоху, леди регента это зрелище успокоило. Впрочем, как и меня.

Я на миг ослабил бдительность, Войцеха тут же вывернулась и шагнула ближе к перилам. В ее быстром движении, в том, как легко, но с какой царственной статью она ступает — совсем неслышно — по шершавым влажным камням — на миг почудилось что-то знакомое. Грудь кольнула вина и боль, и, спеша отогнать очередное непрошеное воспоминание, я снова заговорил.

— В таком случае, позвольте мне сначала переговорить с вашей старшей подопечной. Вам она вряд ли что-то расскажет, но мне — может быть.

Войцеха повернулась, навеянное памятью видение вмиг рассыпалось, когда она обожгла меня ледяным, оценивающим взглядом.

— Что ж, в вашем распоряжении завтрашний день. Если вам ничего не удастся, я буду вынуждена арестовать принцессу по подозрению в покушении на вас, — неприятная усмешка регента вызывала желание ответить какой-нибудь колкостью. — Но если вам удастся прийти с этой девчонкой к какому-нибудь соглашению, то как знать, может, брак с ней позволит вам перетянуть на свою сторону часть бывших сторонников Жерома. Действуйте.

Войцеха резко развернулась, взметнулись тяжелые полы голубого платья, и спустя несколько мгновений она уже растаяла в ночной темноте вместе со своими людьми. Выждав для порядка еще несколько секунд, из-за поворота появился Пьер.

— Мне показалось, или Ее Величеству не нравится говорить о вашей предстоящей свадьбе с одной из принцесс? — язвительно усмехнувшись, спросил он.

Однако обсуждать настроения временной правительницы я не собирался. Вместо этого распорядился, чтобы Пьер выяснил личности тех, кто поддерживает Ханну при дворе, и решил, что на сегодня интриганских игр достаточно.

Вернувшись в спальню — судя по виду, самую дорого обставленную и большую в этом строении, условно именуемом замком — я надеялся как можно скорее избавиться от мерзкого чувства, давящего грудь, и банально заснуть. Но открыв дверь и заметив, что на столе горит свеча, распрощался с мечтой о скором отдыхе.

— Что вы здесь делаете, матушка? — вопрос я задал привычно: мать умела выбирать самые неподходящие обстоятельства для внезапных разговоров по душам, подобное происходило не впервые.

Она, забросив ногу на ногу, потягивала вино из высокого бокала, свеча дрожала каждый раз, когда она проносила руку совсем близко к огню. Говорить она не спешила, и я, не желая стоять перед ней, как провинившийся школьник, опустился в соседнее кресло. Мать тут же протянула мне еще один бокал.

— Что ты думаешь о принцессах? — спросил я, поняв, что говорить первой моя гостья не собирается.

— Одна дура, одна интриганка и одна дура-интриганка, — протянула мама, наблюдая, как пляшут отблески свечи на грани бокала. — Очаровательный комплект.

— Ты видишь будущее, которое ждет меня с какой-нибудь из них? — продолжал допытываться я в надежде получить более конкретную и полезную информацию.

— Нет. И даже не думай о том, чтобы впутываться в связь с ними, — стекло звякнуло о стол, когда мать резко опустила бокал. — Поступишь так — и ты мне больше не сын.

— Хорошо, после свадьбы отрекусь от тебя и отправлю в монастырь, — легко согласился я, давно уже потеряв чувствительность к подобным заявлениям. — Ты, конечно же, захочешь поселиться среди других прислужниц Мирэкки, в обители неподалеку от столицы. Так и быть, поедешь туда.

— По крайней мере, дай себе труд понаблюдать за ними подольше. Тебе, как и всем мужчина, свойственно смотреть на женщин поверхностно, но в этот раз от твоего выбора будет зависеть судьба всей твоей Империи, — разъяренное шипение матери могло, пожалуй, напугать кого-то более впечатлительного, но, по-моему, в последнее время она теряла хватку.

Поднявшись, она прошла к двери. Створка хлопнула, оповещая о ее уходе прежде, чем я смог придумать еще хоть какой-нибудь вразумительный вопрос: болела голова, еще сильнее заныло плечо, разгадывать планы матери сейчас хотелось меньше всего. Решив, что надо приставить к ней людей Пьера, чтобы не наделала глупостей и не навредила репутации принцесс, я наконец-то направился к кровати.

Утром я распорядился отправить молодым леди три одинаковых букета. Времени подбирать не оставалось, так что с разрешения Войцехи подошли розы из сада — те, что выросли, несмотря на запущенность. В каждый из подарков вложил простенькие записки. Старшую попросил о встрече в саду, двум остальным написал несколько банальностей, заверив каждую в том, что я покорен ее красотой.